6. Остается ли пространство для п. 1 ст. 168 гк рф?

Подводя итоги исследования, можно сделать вывод о крайне широкой сфере применения п. 2 ст. 168 ГК РФ. В настоящее время режим ничтожности незаконных сделок де-факто вытеснил режим оспоримости, заложенный в п. 1 ст. 168 ГК РФ. Такая ситуация сложилась в том числе благодаря разъяснениям высшей судебной инстанции. В связи с этим возникает обоснованный вопрос: к каким случаям сегодня подлежит применению п. 1 ст. 168 ГК РФ?

Как показал анализ практики, можно выделить лишь единичные случаи, когда применение режима оспоримости, предусмотренного п. 1 ст. 168 ГК РФ, следует признать оправданным.

В рамках одного из дел оспоримым был признан договор лизинга, заключенный 05.12.2013 между хозяйственным обществом (лизингодатель) и муниципальным учреждением (лизингополучатель) сроком на 40 месяцев. Полагая, что договор был заключен в нарушение п. 5 ст. 161 БК РФ при отсутствии лимитов бюджетных ассигнований на оплату лизинга, отдел по финансовым вопросам администрации сельского поселения обратился с иском о признании договора недействительным <99>.

--------------------------------

<99> См.: Постановление АС Дальневосточного округа от 25.04.2016 N Ф03-732/2016 по делу N А24-1877/2015.

Суды, рассматривающие дело, удовлетворили требования администрации и признали договор недействительным на основании п. 1 ст. 168 ГК РФ. Суды усмотрели почву для признания сделки оспоримой в тексте абз. 2 п. 5 ст. 161 БК РФ, который прямо указывает, что нарушение казенным учреждением требований названной нормы при заключении контрактов является основанием для признания их судом недействительными по иску органа государственной власти, органа местного самоуправления. Более того, режим оспоримости был поддержан в абз. 2 п. 15.1 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2006 N 23 "О некоторых вопросах применения арбитражными судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации" <100>.

--------------------------------

<100> "При применении положений новой редакции ст. 161 БК РФ, вступивших в силу с 01.01.2008, судам необходимо принимать во внимание следующее.

В силу п. 2 ст. 161 БК РФ нарушение бюджетным учреждением требований данной статьи при заключении государственных (муниципальных) контрактов, иных договоров является основанием для признания их судом недействительными по иску соответствующего главного распорядителя (распорядителя) бюджетных средств. Из приведенного положения вытекает оспоримость указанных сделок. Поэтому иски о признании их недействительными и применении последствий их недействительности могут предъявляться в течение срока, установленного п. 2 ст. 181 ГК РФ. При этом если из содержания такой сделки вытекает, что она может быть лишь прекращена на будущее время, суд, признавая сделку недействительной, прекращает ее действие на будущее время (п. 3 ст. 167 ГК РФ)".

Естественно, при таких обстоятельствах можно увидеть нарушение публичных интересов, поскольку затрагиваются интересы бюджетной системы РФ. Однако действующая редакция п. 2 ст. 168 ГК РФ прямо устанавливает, что законом может быть предусмотрена оспоримость сделки, посягающей на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Так, режим оспоримости прямо следует из текста п. 5 ст. 161 БК РФ и сохраняющего силу Постановления Пленума ВАС РФ.

В остальных же случаях, как показал проведенный нами анализ, п. 1 ст. 168 ГК РФ применяется судами ошибочно. Рассмотрим несколько подобных дел.

В 2014 г. между обществом А (цедент) и обществом Б (цессионарий) был заключен договор цессии, по условиям которого цедент уступил права требования к обществу В. Позднее полицейской проверкой было установлено, что подпись от имени общества А была выполнена неустановленным лицом. В связи с этим общество Б обратилось в суд с требованием о признании сделки недействительной.

Суды, рассматривающие дело, удовлетворили исковые требования общества Б, так как отсутствовала воля одной из сторон на совершение сделки. В рамках процесса было проведено две экспертизы, которые подтвердили подделку подписи генерального директора общества А. При оценке применяемого режима недействительности незаконной сделки арбитражные суды указали, что "ничтожной противоправная сделка может являться только в случаях, перечисленных в п. 73, 74 Постановления Пленума ВС РФ N 25". В связи с этим арбитражные суды сделали вывод об оспоримости сделки на основании п. 1 ст. 168 ГК РФ <101>.

--------------------------------

<101> См.: Постановление АС Западно-Сибирского округа от 06.12.2016 N Ф04-4827/2016 по делу N А45-11153/2015.

Естественно, подобное толкование в корне ошибочно. Еще Президиум ВАС РФ говорил, что договор, заключенный неустановленным лицом, является ничтожной сделкой <102>. Данная правовая позиция применяется арбитражными судами и по сей день <103>. Возможно, более логичным является иное решение: признание договора незаключенным с применением правил ст. 183 ГК РФ о возможности признания договора заключенным в случае его последующего одобрения тем лицом, от чьего имени была учинена подпись. К такому подходу недавно склонилась Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ <104>. Обсуждение этого вопроса выходит за рамки настоящей статьи, но в любом случае оспоримость является абсолютно неуместным решением. В рамках режима оспоримости сложилась бы катастрофическая ситуация, при которой можно порождать права и обязанности для другого лица посредством фальсификации подписи в договоре, а пострадавшему от действий мошенников лицу пришлось бы инициировать превентивный процесс о признании сделки недействительной.

--------------------------------

<102> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 06.11.2012 N 8728/12 по делу N А56-44428/2010.

<103> См.: Постановления АС Западно-Сибирского округа от 07.09.2017 N Ф04-3041/2017 по делу N А75-5077/2015; АС Московского округа от 22.11.2017 N Ф05-8957/2016 по делу N А40-187455/15.

<104> См.: Определение ВС РФ от 12.12.2017 N 5-КГ17-210.

В рамках другого дела в 2014 г. между комитетом экономического развития и хозяйственным обществом был заключен муниципальный контракт на поставку автомобиля. Дополнительным соглашением от 24.03.2014 был изменен срок исполнения контракта, а дополнительным соглашением от 09.06.2014 - заключен договор уступки прав и обязанностей исполнителя контракта в пользу другого лица. Полагая дополнительные соглашения недействительными, прокурор субъекта РФ обратился в суд с требованием о признании сделки недействительной <105>.

--------------------------------

<105> См.: Постановление АС Дальневосточного округа от 26.01.2016 N Ф03-6140/2015 по делу N А59-1015/2015.

Арбитражные суды, рассматривающие дело, признали сделку недействительной на основании п. 1 ст. 168 ГК РФ. Так, были усмотрены нарушения положений Федерального закона от 21.07.2005 N 94-ФЗ "О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд" <106>. Суд установил, что были нарушены ч. 3 ст. 38 и ч. 5 ст. 9 названного Закона, которые соответственно закрепляют недопустимость изменения условий контракта и перемены поставщика. При этом суд указал, что заключенные соглашения являются оспоримыми, но при этом не привел каких-либо убедительных аргументов. Мы полагаем, что в данном случае очевидно, что нарушенные императивные нормы закона направлены на защиту публичного интереса, в связи с чем применение режима оспоримости едва ли можно признать обоснованным.

--------------------------------

<106> Утратил силу с 01.01.2014.

Также необходимо отметить другое важное обстоятельство. Как и предполагали в своей статье Д.О. Тузов и А.Г. Карапетов, арбитражные суды, которые по какой-то причине не решаются применить один из тех закрепленных в практике ВС РФ широких критериев, которые сейчас позволяют подвести незаконную сделку под режим ничтожности, применяя режим оспоримости, вынуждены сохранять в силе незаконные сделки, срок на оспаривание которых был пропущен. В частности, в рамках одного из дел 09.09.2014 между обществами А и Б был заключен договор о подключении к системе теплоснабжения, которым среди прочего было предусмотрено, что точка подключения объектов теплоснабжения располагается в проектируемой тепловой камере, за пределами инженерно-технических сетей. Полагая, что такое условие договора противоречит нормам Правил подключения к системам теплоснабжения, утв. Постановлением Правительства РФ от 16.04.2012 N 307, общество Б обратилось в суд с требованием о признании сделки недействительной.

На самом деле, п. 27, 28 Правил подключения к системам теплоснабжения предусматривают, что мероприятия по подключению многоквартирного дома к системе теплоснабжения выполняются в пределах инженерно-технических сетей дома. Однако арбитражный суд отказал в признании сделки недействительной, поскольку общество А заявило о пропуске годичного срока исковой давности, предусмотренного для оспоримых сделок <107>.

--------------------------------

<107> См.: Постановление АС Восточно-Сибирского округа от 09.11.2017 N Ф02-5402/2017 по делу N А69-2439/2016; см. также: Постановления АС Западно-Сибирского округа от 21.07.2017 N Ф04-2742/2017 по делу N А27-13575/2016; АС Московского округа от 22.06.2017 N Ф05-7922/2017 по делу N А41-22243/16, от 09.03.2017 N Ф05-1392/2017 по делу N А41-22982/16.

Заключение

По итогам проведенного анализа практики применения ст. 168 ГК РФ арбитражными судами кассационной инстанции можно сделать следующие выводы.

1. Норма п. 1 ст. 168 ГК РФ в настоящее время применяется крайне редко. Полагаем, что эта тенденция обусловлена разъяснениями Верховного Суда РФ, содержащимися в Постановлении N 25. Сформулированные высшей инстанцией правовые позиции позволили увести большинство незаконных сделок под режим ничтожности. Такую практику, безусловно, следует только приветствовать, поскольку она нейтрализует большую часть негативных эффектов, порожденных неудачной реформой.

2. Высшая судебная инстанция пока не сформировала общее правило о ничтожности условий потребительских договоров, нарушающих нормы общегражданского законодательства. Однако анализ актов Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ и многих нижестоящих судов продемонстрировал, что уже сейчас начинает складываться практика признания подобных условий ничтожными, что заслуживает всяческой поддержки.

3. Мы предполагаем, что в будущем также следует ожидать новых разъяснений Верховного Суда РФ относительно окончательного и бесповоротного признания ничтожными условий договоров, заключенных в нарушение законодательства о защите прав потребителей, а также разъяснений, касающихся ничтожности отдельных условий сделки, нарушающих императивные нормы о договорах и обязательствах, не выраженные как прямые запреты.

4. Нужно согласиться с исследователями, ранее предупреждавшими об ошибочности новых правил регулирования сделок, нарушающих требования закона. В связи с тем что в сложившейся ситуации не стоит ожидать внесения изменений в текст ст. 168 ГК РФ, в ближайшие годы ключевое значение для практики будут иметь разъяснения высшей судебной инстанции. Полагаем, что и в дальнейшем ВС РФ будет придерживаться идеи максимального ограничения сферы действия ст. 168 ГК РФ.

References

Bevzenko R.S. Transaction Violates the Legal Requirements. Advantages and Disadvantages of the Reviewed Article 168 of the Civil Code of the RF [Sdelka narushaet trebovaniya zakona. Plyusy i minusy novoi redaktsii st. 168 GK RF]. Arbitrazh Practice for Lawyers [Arbitrazhnaya praktika dlya yuristov]. 2014. No. 5. P. 48 - 52.

Gutnikov O.V. Theses for the Items of the Round Table of M-Logos Law Institute 21.03.2017 [Tezisy po voprosam kruglogo stola Yuridicheskogo instituta "M-Logos"]. Available at: http://m-logos.ru/img/Kruglii_stol_Gutnikov_21032017_M-Logos.pdf (Accessed 10 July 2018).

Karapetov A.G., ed. Transactions, Representation, Limitation of Actions: An Article-by-Article Commentary to Articles 153 - 208 of the Civil Code of the Russian Federation [Sdelki, predstavitel'stvo, iskovaya davnost': postateinyi kommentariy k st. 153 - 208 GK RF]. Moscow: M-Logos, 2018. 1264 p.

Karapetov A.G., Tuzov D.O. Transactions Contradicting the Binding Law in the Context of the New Revision of Article 168 of the Civil Code of the RF [Sdelki, sovershennye v protivorechii s imperativnymi normami zakona, v kontekste novoi redaktsii st. 168 GK RF]. Civil Law Review [Vestnik grazhdanskogo prava]. 2016. No. 5. P. 14 - 67.

Tololaeva N.V. Correlation of Some Grounds of Invalidity of Legal Transaction [Sootnoshenie nekotorykh osnovaniy nedeistvitel'nosti sdelki]. Judge [Sud'ya]. 2015. No. 10. P. 32 - 39.

Tserkovnikov M.A. Invalidity of Transactions in the New Explanation Given by the Supreme Court of the Russian Federation [Nedeistvitel'nost' sdelok v novykh raz'yasneniyakh Verkhovnogo Suda RF]. Statute [Zakon]. 2015. No. 9. P. 89 - 97.

Zubova E.V. Transaction Violating the Legal Requirements. When the Explanations of Supreme Court Allow Keeping It Valid [Sdelka narushaet trebovaniya zakona. Kogda raz'yasneniya Verkhovnogo Suda pomogut sokhranit' ee v sile], Arbitrazh Practice for Lawyers [Arbitrazhnaya praktika dlya yuristov]. 2016. No. 4. 2016. P. 58 - 63.

НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ ЧАСТИ СДЕЛКИ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ

АНАЛИЗ РОССИЙСКОГО И НЕМЕЦКОГО ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

А.А. НОВИЦКАЯ

Новицкая А.А., магистр юриспруденции, аспирант Института государства и права РАН.

Статья посвящена рассмотрению недействительности части сделки в российском и немецком праве. В ней анализируется развитие концепции недействительности части сделки в российском и немецком праве, принципы и условия сохранения сделки в действительной части, разработанные в немецкой и российской правовых доктринах и судебной практике.

Ключевые слова: часть сделки, единая сделка, делимая сделка, гипотетическая воля сторон.

The article is devoted to consider an invalid part of a legal transaction in accordance with Russian and German law. It analyzes the formation of the partially invalidation of the legal transactions, principles and conditions for retaining the legal transaction in a valid part, which are worked out of German and Russia doctrines and judicial practice.

Key words: part of a legal transaction, single legal transaction, divisible legal transaction, hypothetical will.

I. Недействительность части сделки в немецкой

и российской правовых традициях

1. Недействительность части сделки

в Германском гражданском уложении

В соответствии с § 139 Германского гражданского уложения (далее - ГГУ) "если ничтожна часть сделки, то ничтожна вся сделка, если нельзя предположить, что она была бы совершена и без ничтожной части".

Доктриной единогласно поддерживается позиция, согласно которой в § 139 ГГУ закреплена презумпция полной ничтожности сделки при ничтожности одной из ее частей <1>. Сохранение сделки в действительной части выступает результатом ее опровержения.

--------------------------------

<1> Staudinger J. von et al. Burgerliches Gesetzbuch. Kommentar. 13. Aufl. Berlin: De Gruyter, 2003. S. 438 (Rn. 1) (автор Комментария - H. Roth); Munchener Kommentar zum Burgerlichen Gesetzbuch / F.J. Sacker, R. Rixecker (Hgs.). 4. Aufl. Munchen: Beck, 2006. S. 1411 (Rn. 1) (авторы Комментария - T. Mayer-Maly, J. Busche); Esch H.P. Teilnichtige Rechtsgeschafte: das Verhaltnis von Parteiwille und Rechtssatz. Neuburg, 1962. S. 27 - 28; Lang E. Teilweise Nichtigkeit der Rechtsgeschafte: § 139 BGB. Berlin, 1926. S. 8.

Концепция § 139 ГГУ предопределена идеями неделимости волеизъявлений и тесной взаимосвязи условий сделки и принципа частной автономии.

Еще пандектисты Б. Виндшейд <2> и Ф. Регельсбергер <3> допускали признание сделки недействительной полностью вопреки максиме utile per inutile non vitiatur <4>, если условия сделки не соотносились как главная и побочная части, а находились друг с другом в такой тесной связи, что только вместе представляли собой объект воли сторон. Последующие авторы Х.-М. Павловски <5> и Э. Ланг <6> также отмечают, что в формулировке § 139 ГГУ воплощены идеи неделимости волеизъявлений в рамках единой сделки на действительную и недействительную части и внутренней взаимосвязи частей сделки.

--------------------------------

<2> Windscheid B. Pandektenrecht. Dusseldorf, 1862.

<3> Regelsberger F. Pandekten (Systematisches Handbuch der deutschen Rechtswissenschaft; Abt. 1, T. 7; 1). Leipzig, 1893. § 175 (II). S. 637.

<4> Данный принцип был разработан в римском частном праве. Он нашел закрепление в знаменитом фрагменте Ульпиана (Ulp. 48 ad Sab. D. 45, 1, 1, 5) и дословно означает следующее: "Действительное не теряет силу из-за недействительного". В дальнейшем он был воспринят национальными порядками континентальной Европы (см.: Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Oxford, 2002 P. 75 - 78; Staffhorst A. Die Teilnichtigkeit von Rechtsgeschaften im klassischen romischen Recht. Berlin: Duncker & Humblot, 2006. S. 30 - 31).

<5> Pawlowski H.-M. Rechtsgeschaftliche Folgen nichtiger Willenserklarungen (Amts- u. Parteinichtigkeit von Rechtsgeschaften). Zum Verhaltnis von Privatautonomie u. objektivem Recht. Gottingen, 1966. S. 207.

<6> Lang E. Op. cit. S. 8.

Обоснование концепции недействительности части сделки с привлечением принципа частной автономии приводится в работах Х.-М. Павловски <7>, Т. Майер-Мали <8>, Х. Рота <9>, Х.П. фон Эша <10>. Действие принципа частной автономии применительно к проблематике частичной недействительности сделки сформулировал Имперский суд: в качестве проявления частной автономии выступает отказ правопорядка от "навязывания" сторонам сделки частичного правового результата, отличного от их изначальных намерений <11>. Верное понимание концепции § 139 ГГУ возможно только в исторической перспективе. Толкование § 139 ГГУ с момента вступления ГГУ в силу в 1900 г. и до настоящего времени претерпело изменения. Имперский суд, сохраняя верность идеям разработчиков ГГУ, применял презумпцию полной ничтожности: недействительность части сделки не выступала в роли основания сохранения сделки в действительной части, но оправдывала признание ее полностью недействительной. Более поздняя судебная практика Верховного суда ФРГ, как отмечают В. Флуме <12>, Т. Майер-Мали <13> и Х. Хюбнер <14>, обратила идею § 139 ГГУ в ее противоположность: недействительность всей сделки вследствие недействительности части является исключением, но не правилом.

--------------------------------

<7> Pawlowski H.-M. Op. cit. S. 207.

<8> Munchener Kommentar zum Burgerlichen Gesetzbuch. S. 1411 (Rn. 1 - 2) (авторы Комментария - T. Mayer-Maly, J. Busche).

<9> Staudinger J. von et al. Burgerliches Gesetzbuch. Kommentar. S. 438 (Rn. 1) (автор Комментария - H. Roth).

<10> Esch H.P. Op. cit. S. 27.

<11> RG NJW. 1908. S. 445.

<12> Flume W. Allgemeiner Teil des burgerlichen Rechts. Bd. II. Das Rechtsgeschaft. 2. Aufl. Berlin, 1992. S. 575.

<13> Ibid. S. 1411 (Rn. 1 - 2).

<14> Hubner H. Zum Abbau von Nichtigkeitsvorschriften // Festschrift fur Franz Wieacker zum 70. Geburtstag. Gottingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1978. S. 403.

Норма § 139 ГГУ в современном толковании действует следующим образом. Первоначально подлежит установлению объективная способность сделки к существованию без недействительной части: устанавливаются единство ее частей и делимость сделки. После этого выявляется гипотетическая воля сторон на сохранение сделки без недействительной части. Если гипотетическую волю сторон установить не удается, сделка признается полностью ничтожной.