Современный город власть управление экономика. Выпуск 6

3.Антощенко А.В., Меерович М.Г. Трудо-бытовые коллективы – социально-организационная основа доктрины соцгорода // Miasta nowych ludzi. Architektoniczna i urbanistyczna spuscizna komunizmu. – Warszawa, 2007. – Т. 1. – С. 101–112.

4.Об устройстве спецпереселенцев // ГАРФ. Ф. Р-5446.

Оп. 1. Д. 460. Л. 81–83.

5.О спецпереселенцах. Постановление СНК СССР от 16 ав-

густа1931 г. // ГАРФ. Ф. Р-5446. Оп. 1. Д. 460. Л. 165–174.

M.G. Meerovich

Irkutsk National Research Technical University

CAUSES APPEARANCE OF SINGLE-INDUSTRY

TOWNS IN THE USSR

Describing the basic principles of urban planning, industrial, resettlement, housing, migration policy, which gave rise to the first period (Stalin) and second (Khrushchev) wave of industrialization in the USSR Soviet phenomenon soviet single-industry towns

Keywords: industry town, industrialization, urban development enterprise, resettlement, forced migration.

271

Подобная однобокая урбанизация, связанная с форсированной индустриализацией, проходившая в России с 30-х годов ХХ века, значительно нарушила естественный ход ее социальноэкономического развития. Несмотря на попытки административно регулировать развитие городов и создать развитую поселенческую сеть по всей территории страны, в итоге основная масса населения скапливалась в крупнейших индустриальных центрах, что привело к созданию немногих мегаполисов и запустению провинции и села. В наши дни запущенный тогда процесс не только не ослабевает, а, наоборот усиливается, соединяясь с постепенным «обветшанием» основных инфраструктур жизнеобеспечения, морально устаревших и не рассчитанных ни на подобную демографическую нагрузку, ни на функционирование в новых политико-экономических реалиях.

Подобное положение вещей всё более усугубляет последствия индустриальной урбанизации: значительное увеличение стоимости жизни, рост временных затрат на получение необходимого дохода и обеспечение быта, чрезмерные нагрузки на инфраструктуру (транспортную, коммунальную и др.), ухудшение экологической обстановки, атомизация и взаимное отчуждение индивидов, разрушение соседских, дворовых и уличных сообществ. Неразрывно с этим связано и понятие ложной урбанизации, подразумевающее складывание резко различающихся по уровню социального благополучия групп городского населения, оформление трущоб и «неблагополучных районов», наполнение городов внутренними мигрантами, не имеющими на законных основаниях постоянного места жительства в городе.

Понятно, что рост городов, тем более административными мерами, остановить невозможно. Преодоление отрицательных последствий несбалансированной урбанизации зачастую сегодня связывают с дальнейшим процессом развития городов, упрочнения связей и слияния близлежащих городских территорий, возникновения на их основе агломераций – территорий, объединенных как географической близостью, так и общностью исторически сложившихся экономических, социальных и культур-

273

ных взаимосвязей. К настоящему моменту в Российской Федерации насчитывается до 52 городских агломераций, а также ряд крупных городов, вокруг которых возможно складывание новых [2, с. 17–34]. Федеральная власть стремится поставить этот процесс под свой контроль и регулирующую опеку, разрабатывая и внедряя программы их ускоренного развития с целью превратить их в «точки роста» и «локомотивы развития» российских регионов.

В соответствии с данными установками были разработаны «Концепция долгосрочного социально-экономического развития…» [3] и «Стратегия 2020: Новая модель роста – новая социальная политика» [4], в которых предполагается целенаправленное создание и поддержка городских агломераций, имеющих наибольшую экономическую эффективность, содействие привлечению в них инвестиций и ресурсов для дальнейшего ускоренного развития. Несмотря на официально декларируемую цель более полного, комплексного развития страны в действующей «Стратегии…» подчеркивается необходимость поиска «точек» приложения ресурсов, обладающих наибольшей отдачей. Иначе говоря, запланировано приоритетное развитие уже доминирующих в экономическом пространстве крупных городских объединений, центров сырьевой промышленности и связанных с экспортной направленностью экономики транспортных узлов, что по умолчанию подразумевает «остаточный» принцип развития малозаселенных, периферийных территорий.

С подобной целью – выявления наиболее инвестиционно привлекательных городских территорий – приказом Минрегионразвития РФ была сформирована Межведомственная рабочая группа по социально-экономическому развитию городских агломераций. В результате ее практической деятельности по развитию системы агломераций в России стало утверждение 20 июня 2014 года 16 пилотных проектов [5]. От агломераций власть ожидает получить большую выгоду, главным образом за счет концентрации ресурсов и использования преимуществ эко- номико-географического положения крупных городов, возмож-

274

ности более рационального размещения производств и эффективного использования имеющихся трудовых ресурсов благодаря расширению возможностей для выбора новых рабочих мест. Авторы проектов полагают, что сосредоточение научного и экономического потенциала позволит решить вопрос нехватки квалифицированной рабочей силы, а наличие большого числа учреждений социального, образовательного и культурного характера будет способствовать качественному повышению уровня жизни населения.

Однако в результате доминирования чисто утилитарного подхода к решению государственной властью имеющихся проблем зачастую игнорируются пространственный потенциал и масштабность страны, а также «социальная миссия» государства по поддержанию общественного благополучия и справедливости. Слабо учитываются интересы периферийных территорий и субъектов Федерации, обладающих значительным, но еще не раскрытым природным, географическим и прочим потенциалом, но не сулящих скорой экономической отдачи. На данном фоне происходит центростремительное движение трудоспособного населения: наиболее активная его часть стремится уехать из сельской местности в центр субъекта, а оттуда – в одну из столиц, где имеются и более высокооплачиваемая работа, и повышенный спрос на квалифицированный труд. Всё это приводит к росту крупнейших городов «вширь» и неравномерному перераспределению человеческого капитала между центром и периферией, особенно среди слабозаселенных регионов Севера и Сибири. Укрупнение городов обостряет многие уже существовавшие проблемы: транспортные, энергетические, социальнобытовые, а также ведет к увеличению объемов суточной миграции населения (от мест жительства в пригородах к местам занятости в самом городе).

Необходимо также отметить, что в настоящее время властью всё более четко понимается невозможность унифицированного развития всех территорий страны, когда остались бы без внимания регионы, требующие ресурсных затрат, но важные

275

в стратегической перспективе или составляющие неотъемлемую часть национального богатства (такие, как малозаселенные области Восточной Сибири или Русского Севера). В качестве примера подобных перемен можно назвать принятие программы комплексного социально-экономического развития Дальнего Востока и Забайкалья, предполагающей стимуляцию роста со- циально-экономического потенциала всех входящих в регион субъектов, а главное – создание комфортных условий для закрепления населения на территории. На подобных принципах возможна разработка стратегий развития и для других крупных российских регионов, также сегодня переживающих стагнацию и требующих особого внимания. В данном случае возможен вариант выделения территорий не столько по территориальному принципу, сколько с учетом их отраслевой специализации, а также иной региональной специфики (например, аграрнопродовольственный потенциал сельской местности, незаселенные приграничные земли Дальнего Востока и др.).

В связи с этим представляет особый интерес возможность альтернативных путей развития процесса урбанизации и планирования реконструкции территориальной структуры в России.

Вкачестве одной из альтернатив гиперурбанизации, олицетворяемой безудержно растущими мегаполисами, заслуживает внимания агломерационно-сетевой подход к организации поселений, предлагаемый, в частности, А.Г. Фарковым [6, с. 60–62]. Ссылаясь на опыт развитых северных государств Запада, в частности Канады и стран Скандинавии, автор обращает внимание на значительно более высокую устойчивость сообществ со сбалансированной урбанизованной структурой, где население не сконцентрировано в нескольких крупнейших городах – центрах агломераций. Значительная его часть проживает либо в городах – спутниках мегаполисов, либо в загородной полосе, обладающей преимуществом определенной пространственной доступности.

Вдолгосрочной перспективе агломерационно-сетевой подход позволяет выровнять уровни развития агломерации и прилегающих территорий, способствует более равномерному распре-

276

делению ресурсов между ними, а в конечном итоге позволит добиться реализации не только экономических, но и социальноэкологических целей развития городов.

Реализация данной теоретической модели неизбежно столкнется с пространственным фактором, поскольку сетевое расселение потребует четко спланированной и отлаженно работающей инфраструктуры. В особенности же это касается транспорта и дорожной сети – проблемы крайне болезненной для почти всех регионов. Но ее решение даст жителям пригородов возможность свободно перемещаться внутри агломерации в рамках краткосрочных маятниковых миграций. Расширение инфраструктурной базы скажется благотворно и на развитии региона в целом, способствуя упрочнению внутрирегиональных связей. Всё это, разумеется, потребует колоссальных инвестиций в инфраструктуру будущих образований, тщательной научной проработки данного вопроса и грамотного планирования транспортных сетей.

Сетевой подход к формированию территориальных структур с его пониманием процесса как создания полностью урбанизированной сети поселений может быть перспективной альтернативой традиционному взгляду на него, как строительство иерархической вертикали крупных, средних и малых центров территориальных образований [7, с. 86–90]. Причем данная точка зрения обладает огромным потенциалом дальнейшей детальной разработки. Ряд современных исследователей, в частности М. Портер и М. Кастельс, представляют модели сетевых структур в сфере управления в виде системы отношений свободного взаимодействия множества разноплановых децентрализованных организаций. Они переориентируют векторы взаимодействия территориальных образований на горизонтальные, т.е. именно сетевые связи, в отличие от традиционных централизованных форм административного регулирования.

Отечественные исследователи выдвигают еще одну, также связанную с идеей усиления горизонтального взаимодействия, альтернативу текущей урбанизации. По их мнению, в России

277

уже существует своя, исторически сложившаяся форма расселения. Например, В.Л. Глазычев считает, что в регионах необходимо уделять наибольшее внимание развитию не административных центров, а городов «второго» и «третьего» уровня, т.е. малых и средних [8]. Ведь зачастую именно небольшие города являются не просто территориями компактного проживания людей, но и носителями культурного наследия и национальной оригинальности. Они составляют порядка 3/4 всех российских городских поселений, формируя низовой уровень территориальной структуры страны и осуществляя экономическую и социокультурную взаимосвязь сельской местности с крупными городами. Подобные города развиваются как локальные транспорт- но-распределительные узлы, являющиеся центрами определенных хозяйственных зон (как правило, аграрных) или центрами научного обслуживания. Кроме того, их роль – служить «форпостами влияния» государства на собственной территории.

Однако социально-экономические преобразования последних лет проводились без учета частной региональной специфики таких населенных пунктов, что не только не способствовало их развитию, но и привело большинство подобных городов к упадку. В них резко ухудшилась демографическая ситуация, причем, как правило, значительно сильнее, чем в городах крупных. Большинству их жителей также присущ невысокий уровень социальной активности, что обусловлено слабой подготовленностью и населения, и управленцев к условиям рыночной экономики.

Тем не менее практика показала, что при грамотном управлении малые и средние города способны к интенсивному развитию. Создавая на близлежащих территориях относительно обособленные и самостоятельные сферы развития, они могут «под-

мость горизонтальных связей, так как в нем участвуют не только властные органы. Здесь традиционно гораздо выше удельный вес и роль негосударственных субъектов (объединений жителей,

278

союзов предпринимателей и т.д.), т.е. процесс управления носит собственно сетевой характер.

Доля государственных бюджетных инвестиций в экономике подобных городов, как правило, ниже, чем в региональных центрах, и они вынуждены искать альтернативные источники пополнения бюджета. «Вторые» (средние) города развиваются обычно при содействии крупного капитала, а «третьи» – с участием среднего и мелкого бизнеса [9, с. 115], так что даже в узких рамках имеющихся материальных условий существует некоторая возможность мобилизовать внутренние ресурсы города и его территориального окружения для собственного развития.

Городские поселения такого уровня в отличие от мегаполисов не притягивают массовых миграционных потоков (как внешних, так и внутренних), которые, например, обусловили значительные изменения социокультурного облика Москвы, Санкт-Петербурга и других крупнейших агломераций России. Наоборот, главная опасность для подобных городов региональной периферии заключается в миграции собственного населения, молодежи в первую очередь, в более крупные города. Исходя из сетевого принципа организации пространства и учитывая недопустимую опасность обезлюдения обширных территорий, предлагается выделить субрегиональные узлы – точки роста, сеть которых могла бы связать пространство всех регионов страны. Выделение классов «вторых» и «третьих» городов позволит, на наш взгляд, реструктурировать пространство регионов за счет интенсификации связей субрегионального и местного уровней и тем самым улучшить социально-экономи- ческую обстановку. Цель состоит в том, чтобы удержать экономически активную часть населения от переезда и создать дальнейшие возможности для развития малых городов.

Таким образом, переориентация управленческого вектора с гиперурбанизации на более сбалансированную модель развития представляется возможной при выполнении двух условий. Во-первых, это активное обновление систем управления, формирующихся с опорой на реальную политическую и экономиче-

279

скую практику, что требует их непрерывного совершенствования в соответствии с изменениями во внешней среде и при условии отказа от директивного централизованного способа управления. Новые управленческие решения, в частности сетевой подход, требуют целенаправленного восстановления способности территорий, оставшихся за рамками «большой урбанизации», к самостоятельному развитию, которое в современных условиях только и может привести к росту качества жизни.

Во-вторых, переход к сетевой организации территориальных сообществ, в особенности на первоначальном этапе, бесспорно, связан с большими ресурсными затратами, колоссальными долговременными инвестициями в инфраструктуру будущих поселений. В общем, всё это потребует перехода от сугубо тактических решений к долгосрочному стратегическому планированию. Однако с учетом неблагоприятных экономических последствий кризиса и нарастания в стране социальной напряженности ресурсы, что вероятнее всего, будут отвлечены на решение задач внешнеполитического характера, поэтому целенаправленное внедрение сетевого подхода применительно к управленческой практике в современной России вряд ли предвидится в обозримом будущем.

Список литературы

1.Россия 2015. Статистический справочник / Федер. служба гос. статистики Росстат. – М., 2015. – 69 с.

2.Любовный В.Я. Городские агломерации России: проблемы развития и регулирования // Проблемы развития агломераций России / под ред. В.Я. Любовного. – М., 2009. – 188 с.

3.Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года (утв. Распоряжением Правительства РФ от 17 ноября 2008 г. № 1662-р). Дос- тупчерезсправ.-правовуюсистему «Гарант».

4.Стратегия-2020: Новая модель роста – новая социальная политика (итоговый доклад о результатах экспертной работы по актуальным проблемам социально-экономической стратегии

280