Новая институциональная экономическая теория - Шаститко А.Е

Последовательность изложения устроена следующим образом. В § 1 определяются основания и базовые элементы функциони­ рующего механизма, обеспечивающего соблюдение условий со­ глашения (контракта). В § 2 рассматриваются условия самовыполняемости соглашений с учетом возможностей интернализации норм. В § 3 — обеспечение условий соглашения третьей стороной в частной или публичной форме. В § 4 более подробно будут рас­ смотрены факторы, позволяющие повысить издержки злоупот­ ребления для третьей стороны — в данном случае государством (а точнее лиц, его представляющих) — сравнительными преимуще­ ствами в осуществлении насилия в системе специализированной взаимозависимости.

Особенность данной главы состоит в том, что в ней доста­ точно широко используется инструментарий трансакционных из­ держек, хотя содержание самого понятия подробно разбирается в последующих главах (см. главы 7—8). Предлагаемая последова­ тельность изложения предполагает первоначальное знакомство читателей с инструментарием новой институциональной эконо­ мической теории.

§ 1. ОСНОВАНИЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ МЕХАНИЗМА ОБЕСПЕЧЕНИЯ СОБЛЮДЕНИЯ ПРАВИЛ

Изучение механизма, обеспечивающего соблюдение правил, основано на том, что все институты обладают не только коорди­ национными, но и распределительными свойствами. Распредели­ тельные свойства указывают на противоречие интересов как ре­ альный момент взаимодействия между людьми в мире ограничен­ ных ресурсов, причем в процессе формирования институтов они, как правило, являются доминирующими, в то время как коорди­ национные аспекты институтов — побочный эффект разрешения распределительных конфликтов.

Рассмотрим процесс заключения и выполнения условий кон­ тракта как одного из видов правил, с точки зрения каждой из сторон. Если предположить, что заключение контракта опосреду­ ет проявление свободы воли контрагентов3, стремящихся к удов-

3 Анализ взаимодействия людей позволяет выделять наличие свободы воли наряду со способностью принуждения, которая может распределяться по-разному Нали­ чие воли — необходимый элемент объяснения, так как именно с ней сопряжено действие, называемое выбором [Мизес Л , 2000], что было также отмечено в тек­ сте главы 4 в связи с обсуждением подхода к объяснению контрактов Я Макнейла

160

летворению своих потребностей, то в мире ограниченных ресур­ сов наряду с отношением взаимозависимости возникает и кон­ фликт, который должен быть каким-то образом урегулирован для того, чтобы обмен мог состояться, планы, ожидания экономиче­ ских агентов оказались согласованными таким образом, чтобы обеспечить минимальный уровень кооперации4. Поставленная проблема рельефно сформулирована в статье А.Н.Олейника, по­ священной сравнительному анализу норм в рамках тюремной субкультуры и норм, структурирующих взаимодействие между людьми в российском бизнесе [Олейник А.Н., 2001, с. 8] (фраг­ мент из интервью в пенитенциарном учреждении):

«...Администрация сейчас здесь, а через 15 минут она ушла, остают­ ся одни зеки, кто будет контролировать ситуацию?.. Поэтому есть люди, которых уважают, которые могут остановить...»

Процесс формулирования предложения об обмене правами, его акцепта и подтверждения акцепта стороной, сформулировав­ шей предложение, — фактически процесс определения того, кто, что, кому и когда должен, какие права и на каких условиях имеет и т.п. Однако этот набор условий остается декларациями о наме­ рениях, если отсутствует совокупность ожидаемых действий, свя­ занных с обеспечением условий данного контракта. Почему? Ес­ ли предположить, что никаких санкций за нарушение контракта не предполагается, то есть относительные права собственности контрагента не защищены, то каким образом объяснить поведе­ ние максимизирующего субъекта, который тем не менее продол­ жает соблюдать формально установленные права? Единственный вариант — это то, что в самом объяснении фактор, который соз­ дает издержки для данного субъекта, не учтен5. Механизм санкцио­ нирования, или обеспечения соблюдения контрактов, создает для нарушителя издержки, которые он сопоставляет с выгодами от нарушения условий контракта в соответствии с уровнем компе­ тентности и мотивированности. Полные издержки нарушения контракта включают прямые санкции и упущенные выгоды, ко­ торые могли быть получены при добросовестном соблюдении ус­ ловий контракта. Таким образом, базовым является соотношение

Забегая вперед, отметим, что любая трансакция состоит из трех элементов' от­ ношений конфликта, взаимозависимости и упорядоченности

5 В противном случае речь идет о выходе за пределы исследовательской програм­ мы, предполагающей особый способ объяснения социальных явлений — методоло­ гический индивидуализм

161

где 1Р(С) — ожидаемая полезность экономического агента в слу­ чае соблюдения контракта; Ue(H) — ожидаемая полезность эко­ номического агента в случае нарушения контракта.

Ожидаемая полезность от нарушения условий контракта за­ висит от следующих факторов: дохода, полученного непосредст­ венно от нарушения контракта (В), величины санкций за нару­ шение (S), а также вероятности обнаружения факта нарушения

(р). Причем предполагается, что обнаружение нарушителя озна­ чает и наложение на него санкций6.

где U(B) — полезность выигрыша от нарушения условий кон­ тракта; pU(S) < 0— ожидаемая полезность санкций (р — вероят­ ность применения санкций, S — абсолютная величина санкций за нарушение условий контракта).

Соответственно для выполнения контракта должно соблю­ даться условие

Таким образом, вероятность наложения санкций должна быть больше, чем дополнительная полезность от нарушения условий контракта (по сравнению с их соблюдением) в расчете на едини­ цу полезности санкций за нарушение.

Предполагается, что выявление нарушения не позволяет на­ рушителю извлечь выгоды, которые были отражены в первона­ чальных условиях контракта, то есть С7.

Таким образом, деятельность по обеспечению соблюдения условий контракта обладает ценностью, если в ее отсутствие у од­ ной из сторон или обеих сторон контракта возникают стимулы к недобросовестному поведению в форме отлынивания или шантажа. Данная деятельность должна сделать соблюдение условий соглаше-

При более детальном анализе следует учитывать, что в действительности это далеко не всегда так сам факт обнаружения нарушения может повлечь за собой применение санкций с определенной вероятностью Примером тому — опыт пра­ воприменения российскими антимонопольными органами Закона «О конкурен­ ции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках». В общей сумме наложенных штрафов уплаченные не превышают двух третей (по материалам коллегии МАП России от 13 апреля 2001 года)

7 В длящихся контрактах соотношение выгод и издержек будет несколько сложнее для анализа, так как нарушение может возникнуть тогда, когда часть выгод от добросовестного соблюдения условий контракта уже реализована

162

ния выгодными, что является неотъемлемым условием его (соблю­ дения) объяснения в терминах теории рационального выбора.

Деятельность по обеспечению соблюдения условий контракта предполагает, во-первых, получение информации о самом факте нарушения (или достаточных доказательств о нарушении). По­ следнее зависит от того, как организован мониторинг выполне­ ния контракта. Во-вторых, эта деятельность предполагает угрозу или фактическое применение санкций по факту выявленного нару­ шения. Данный пункт важен в двух аспектах.

1. В зависимости от того, кто (а также каким образом) осуще­ ствляет действия по обеспечению соблюдения условий контракта можно выделить механизмы самовыполнения и обеспечения со­ блюдения условий соглашений с помощью третьей стороны.

2. Угроза применения санкций и фактическое применение санкций (при прочих равных условиях) с точки зрения результата (ex post) неразличимы. Однако если рассматривать процесс кон­ трактации в целом, то различия существенны, особенно если учесть издержки, сопряженные с предупреждением нарушения (угроза) или пресечением нарушения (применение санкции). Следует отметить, что форма санкции также имеет значение. На­ пример, применяется ли она к правам собственности или к пра­ вам свободы (о соотношении прав собственности и прав свободы см. § 1 главы 6).

Хозяйственная практика свидетельствует о том, что в чистом виде формы обеспечения соблюдения соглашений используются редко. Реальные формы многообразнее и сложнее. Вместе с тем для объяснения сравнительных преимуществ того или иного спо­ соба защиты в первом приближении целесообразно использовать допущение о чистых формах.

Издержки обеспечения соблюдения установленных правил (вне зависимости от того, являются ли они основанием для опре­ деления относительных или абсолютных прав собственности) можно разделить на два компонента: 1) ценность ресурсов, затра­ чиваемых гарантом; 2) риск ущерба, который может быть нанесен гаранту в процессе выполнения им своей функции [Cooter R., 1996, р. 198].

Поскольку деятельность по обеспечению соблюдения условий контракта сопряжена с издержками, то выбор той или иной фор­ мы зависит от того, каково соотношение между этими издержка­ ми и потерями в случае нарушения условий контракта. Если из­ держки защиты контракта для пострадавшей стороны выше по-

163

терь, связанных с нарушением его условий контрагентом, то санкции применяться не будут (в случае отсутствия значительных позитивных внешних эффектов). Отсюда возможность эффектив­ ного расторжения контракта. Иными словами, если несоблюде­ ние условий контракта не вызывает ухудшения положения одной из сторон [с учетом(без) компенсации], то расторжение контракта в большей мере соответствует критерию Парето-оптимальности, чем его соблюдение.

Итак, обеспечение соблюдения условий контракта осуществ­ ляется на основе достоверной угрозы или применения принужде­ ния. Если данная угроза не предотвращает нарушение условий контракта, это лишь свидетельствует о том, что ожидаемые из­ держки для нарушителя ниже ожидаемых выгод.

Принуждение есть не что иное, как создание для его объекта издержек посредством угрозы или применения санкций. Следова­ тельно, принуждение — не что иное, как смысловое ядро в механиз ме, обеспечивающем соблюдение условий контракта. Принуждение может принимать различные формы — от прямого применения физической силы в отношении человека, нарушившего контракт непосредственно и(или) в отношении тех активов, которыми он располагает, до более опосредованных форм, состоящих в созда­ нии издержек методом разрушения (размывания) репутации на­ рушителя, затруднения последующего заключения соглашений, конфискации части активов, недополучения дохода методом рас­ пространения информации (например, через «черные списки»). Подчеркнем, что механизм, обеспечивающий соблюдение усло­ вий контракта на основе воздействия на репутацию, обладает не столько свойствами, связанными с насилием, сколько с распро­ странением информации. Уровень, на котором распространяется информация о нарушителе правил, определяет и форму обмена, которая может осуществляться с помощью данного механизма распространения информации. В частности, если она может быть распространена не только среди действующих, но и потенциаль­ ных контрагентов, то институты, не предполагающие вмешатель­ ства государства как третьей стороны, вполне способны обеспе­ чивать соблюдение условий анонимного (обезличенного) обмена, а также абсолютных прав собственности среди хозяйствующих субъ­ ектов, которые необязательно лично знают друг друга [Greif A,

1996, р. 245]. Вместе с тем элемент принуждения здесь сохраняет­ ся, так как последствия нарушения могут быть выражены в тер­ минах издержек для нарушителя.

164

§ 2. САМОВЫПОЛНЯЮЩИЕСЯ ПРАВИЛА

Выполнение контракта (а в более широком плане — правил) может обеспечиваться непосредственно его участниками. В дан­ ном случае он является самовыполняющимся. Это означает, что не требуется создания специализированной третьей стороны, обеспечивающей соблюдение условий соответствующего контрак­ та. Причем самовыполняемость может быть заложена просто в автоматически действующие условия контракта (как, например, корректировка цен). Так трактуется содержание самовыполняемости К.Менаром [Menard С, 2000, р. 242].

«Самовыполняющиеся контракты, или самовыполняющиеся пункты контрактов — встроенные механизмы со специфическими характеристи­ ками: они включают автоматические процедуры для их выполнения».

Однако такая формулировка допускает различные варианты интерпретации, поэтому часто используется другой вариант:

«...Самовыполняющимся называется контракт, если в случае нару­ шения одной стороной условий контракта единственным ответом другой является разрыв соглашения».

Отметим, что по контексту смысл самовыполняемости может определяться и через санкции как дискреционные действия сто­ рон, и через другие условия контракта, которые в автоматическом режиме изменяют соотношение выгод и издержек. Отсюда — два следствия, отмеченные К.Менаром [Menard С , 2000, р. 243].

1. Автоматизм в соблюдении контракта в некоторых случаях отражает его полноту, что возможно в условиях стабильной среды (стабильных технологий, предсказуемости спроса, неизменности правил игры), высокой частоты трансакций (информированность партнеров об условиях обмена), использования ресурсов общего назначения. С этой точки зрения самовыполняющиеся соглаше­ ния соответствуют трансакциям, осуществляемым через рынок. Вот почему классические контракты считаются самовыполняю­ щимися. Самовыполняющиеся контракты в данном случае соот­ ветствуют конкуренции как основной характеристике контракта­ ции в условиях ограниченной рациональности (угрозы) оппорту­ нистического поведения и нулевой специфичности активов. Дей­ ствительно, в данной ситуации нарушение условий контракта предполагает, что без существенных затрат может переключиться на другого контрагента (нет проблемы фундаментальной транс­ формации).

165

2. Если существует плотная сеть дополняющих неформаль­ ных правил, то формализованный контракт также вполне может быть самовыполняющимся. Основной фактор в данном случае — ценность повторяющихся трансакций с одними и теми же участ­ никами. Однако в этом случае речь идет о долгосрочных контрак­ тах, которые, как правило, являются неполными, особенно если учитывать такие факторы, как неопределенность и специфич­ ность используемых ресурсов.

Тогда важнейшее свойство самовыполняющихся соглашений состоит в том, что они, как правило, основаны на соответствии сторон друг другу. Такое соответствие означает положительную ценность сохранения отношения, как такового. Вместе с тем дан­ ное свойство не исключает противоречия их (сторон) экономиче­ ских интересов. Наиболее наглядно данная проблема иллюстри­ руется на основе структуры платежной матрицы, соответствую­ щей игровой модели «война полов».

Структура платежной матрицы обладает следующими свойст­ вами. Для субъекта А: А,> А}> А2> А3. Для субъекта В: В4> В,>

>В2> В3. Возможности выплаты компенсации отсутствуют.

Вданном случае существует два равновесия по Нэшу, каждое из которых отвечает условиям Парето-оптимальности. Однако, если субъект А по тем или иным причинам обладает преимущест­ вом первого хода и соответственно возможностью формулировки достоверных обещаний, равновесным будет набор стратегий, со­ ответствующих «согласованному» выбору первого варианта.

Самовыполняемость контракта может быть обеспечена самы­ ми разными способами. Например, обменом залогами. В случае нарушения условий контракта виновная сторона утрачивает право на залог, а залогополучатель приобретает полный пучок правомо­ чий, включая право на капитальную стоимость. Если защита ус­ ловий контракта обеспечивается одной стороной, которая оказы­ вается залогополучателем, то в данном случае проблема, которую необходимо решить, — это оценка залога относительно выгод от нарушения условий контракта залогодателем.

Другой вариант самовыполняемости связан с использованием персонализированных обменов. В этом случае информация о надеж-

166

ности обещаний базируется на знании контрагента, что, вопервых, позволяет с низкими издержками выявить нарушение; во-вторых, обеспечивает высокую вероятность повторения сде­ лок8; в-третьих, позволяет целенаправленно и адекватно исполь­ зовать санкции. Подчеркнем, что речь необязательно идет об об­ мене между людьми, которые друг друга хорошо знают лично. Иногда достаточно знаков, свидетельствующих о принадлежности к определенной общности. Данные знаки выполняют функцию ключевых точек9 (focal points), повышающих вероятность коопе­ ративных (согласованных) действий людей, принадлежащих к од­ ной и той же профессиональной, религиозной, национальной и т.п. группам. Отметим, что речь идет именно о повышении веро­ ятности кооперативных действий при прочих равных условиях, так как даже высокая степень персонализации обмена не всегда гарантирует от недобросовестного поведения.

Вместе с тем для понимания, является ли в последнем случае соглашение в чистой форме самовыполняющимся, требуется бо­ лее детальный анализ обстоятельств взаимодействия и примене­ ния санкций.

Персонализированные обмены характеризуются условиями, которые в определенной мере соответствуют повторяющейся игре «Дилемма заключенных», не имеющей определенного момента окончания. Во-первых, сделки между одними и теми же участни­ ками регулярно возобновляются. Иными словами, состав группы стабилен. Это может достигаться, с одной стороны, за счет огра­ ничений на вход, а с другой — ограничений на выход. Сам факт повторяемости недостаточен. Однако, если он приводит к форми­ рованию устойчивых ожиданий наказания оппортунистического поведения со стороны нарушителя в последующем, альтернатив­ ными издержками выступают утраченные будущие выгоды. Соот­ ветственно значение имеют оценки будущих выгод, которые зави­ сят от вероятности возобновления сделок, при прочих равных ус-

Вероятность повторения сделок наряду с нормой дисконтирования определяет текущую ценность будущих доходов Чем меньше вероятность повторения, тем ниже текущая ценность будущих доходов, тем менее надежными являются обещания ' Ключевая точка — обусловливающая согласование ожиданий и действий субъек­

тов, принимающих решения, совокупность контекстуальных сигналов Контексту­ альные сигналы предполагают одинаковое или подобное объяснение, понимание ситуации, непосредственно не предполагающее целенаправленной передачи инфор­ мации от одного субъекта к другому В некотором смысле можно говорить о перене­ сенной (заимствованной) коммуникации, если осмысление данного сигнала — ре­ зультат процесса обучения

167

ловиях. Во-вторых, каждый из участников знает, какой информа­ цией располагает другой, в том числе относительно правил, по которым совершается сделка10. В-третьих, значение, смысл пред­ писания воспринимается примерно одинаково всеми участниками обмена, то есть не существует дефицита взаимопонимания. Сле­ довательно, нет и дефицита доверия, вызванного непониманием действий, совершаемых контрагентом. «Спусковой крючок» не­ добросовестного (оппортунистического) поведения оказывается заблокированным. Последнее условие соответствует критерию однородности группы, в которой происходят обмены. В результа­ те возникает экономия на издержках защиты соглашения, обес­ печения соблюдения условий контракта.

Однако по мере нарастания сложности обменов, неоднород­ ности участвующих в них сторон, нестабильности состава участ­ ников, обрывочности и рассеивания информации о контрагентах возрастает риск провала координации в системе добровольных об­ менов. Вместе с тем выделенные тенденции — не что иное, как последствия развития общественного разделения труда. Известно, что общественное разделение труда, обеспечивая повышение спе­ циализации, сопряженной с фрагментацией информации, услож­ нением проблемы информационной асимметрии, обусловливает и рост потенциальной производительности используемых факторов производства.

Таким образом, первая фундаментальная дилемма институцио­ нального развития состоит в поиске компромисса (необязательно осознаваемого действующими лицами) между трансакционными издержками и трансформационными издержками, который может быть также сформулирован в виде проблемы минимизации из­ держек производства. Более конкретно: развитие разделения труда сопряжено с повышением риска оппортунизма и, следовательно, неявных трансакционных издержек. Наоборот, воспроизводство персонализированного обмена, сохраняя явные трансакционные издержки на низком уровне, ограничивает разделение труда узки­ ми рамками однородной и стабильной группы людей, тем самым обусловливая высокие трансформационные издержки и свиде­ тельствуя о высоких неявных трансакционных идержках. По сути дела, речь идет о недоиспользовании принципа сравнительных преимуществ, являющегося фундаментальным для объяснения

Здесь выполняется условие, которое может быть сформулировано в виде беско­ нечной цепочки «я знаю, что ты знаешь, что я знаю »

168

международной торговли. Более подробно о трансакционных из­ держках см. в главах 7—8.

Таким образом, многие контракты требуют участия в обеспе­ чении их соблюдения третьей стороны, что обусловливает вос­ производство как функций государства, так и негосударственных организаций, обеспечивающих соблюдение условий контракта и соответственно нерушимость относительных прав собственности:

«Общее правило таково: чем больше масштабы рынка, тем более обезличены в нем акты обмена и тем более необходимо развивать инсти­ туциональные механизмы, определяющие природу контракта, правила его применения и т.д. Существование хозяйственного права и судов, обязан­ ных его применять, служит тому подтверждением» [Менар К., 1996, с. 31].

Вдальнейшем, рассматривая обеспечение соблюдения правил

спомощью государства, следует иметь в виду, что в чистом виде рассматриваемые формы практически не встречаются. В связи с этим отметим, что децентрализованность обеспечения соблюде­ ния правил порождает проблему безбилетника по мере расшире­ ния количества субъектов, охвачиваемых действием того или ино­ го правила. Однако если исходить из того, что действующие субъ­ екты различаются в том числе по признаку, интернализована или неинтернализована та или иная норма, то Масштабы и условия использования государства как третьей стороны (внешнего гаран­ та) могут быть сформулированы более точно. Здесь мы не будем рассматривать сам процесс интернализации нормы, а также фак­ торы, его определяющие, хотя можно отметить, что важную роль играют процессы социализации (особенно воспитания), обучения через многократное повторение аналогичных ситуаций.

Последствия интернализации, а также условия равновесия, определяемые в терминах пропорции действующих лиц, участ­ вующих в непосредственном обеспечении соблюдения правил, и издержек могут быть изложены на основе модели, предложенной Дэвидом Кутером [Cooter D., 1996] на конференции Всемирного банка, посвященной проблемам экономики развития.

Интернализация норм предполагает, что издержки их нару­ шения будут выше для субъектов с интернализованными нормами по сравнению с субъектами, для которых норма является внеш­ ней при одном и том же уровне и вероятности наказания за ее нарушение. Иными словами, для субъектов с интернализованной нормой ее соблюдение повышает благосостояние, что является

169