Новая институциональная экономическая теория - Шаститко А.Е

мулов ex ante посредством дизайна соответствующего механизма оказывается хотя и необходимой, но далеко не всегда достаточной составляющей институционального обрамления размещения ре­ сурсов, поиска новых возможностей их использования, а также выявления новых ресурсов.

Рассмотрим в качестве примера трастовую операцию. Расще­ пление пучка правомочий и распределение их между экономиче­ скими агентами являются важным средством осуществления тра­ стовых операций. Данные операции, выполняемые, в частности, банками, основаны на соглашениях, в соответствии с которыми банки реализуют исключительное право пользования, частично право на доход (можно сказать, что данное правомочие находится в коммунальной собственности), право владения, а также право на управление. Вместе с тем банк не может по своей инициативе подарить деньги, переданные в траст, скажем, благотворительной организации, что делает невозможным в рамках закона осуществ­ ление прямых инвестиций в репутацию за счет средств клиента.

Кроме того, банк должен поддерживать в сохранности пере­ данную сумму. Следовательно, он не обладает исключительным правом на капитальную стоимость переданного в траст имущест­ ва. Кроме того, в трастовом договоре, как правило, оговаривается срок его действия. Он может быть ограничен, например, време­ нем достижения совершеннолетия детей. Таким образом, исклю­ чительные права пользования ограничены посредством изъятия из набора правомочия «бессрочность». Вместе с тем как банк, так и бенефициар совместно обладают правомочием «безопасность», ограждающим их от вмешательства посторонних лиц. Более того, банк, соблюдающий условия соглашения, обладает правомочием «безопасность» и по отношению к бенефициару.

Пучок передаваемых прав на осуществление банком довери­ тельных операций может быть меньше. Тогда он будет выступать как агент, а создатель траста — как поручитель [Усоскин В.М., 1994, с. 297-301].

Определение набора правомочий показывает:

1)оно может представлять открытое множество;

2)право собственности образуется различными комбинация­ ми правомочий;

3)расщепление правомочий создает возможность обмена ими, а также сопровождается размещением их среди экономиче­ ских агентов.

140

4.3. Контракты

Контракты следует рассматривать как правила, структури­ рующие во времени и в пространстве отношения между двумя (и более) экономическими агентами на основе спецификации об­ мениваемых прав и обязательств в соответствии с достигнутым между ними соглашением. В принципе все правила могут быть интерпретированы как контракты. Но и в этом случае пришлось бы выделить несколько уровней, на которых они возникают.

Учитывая подход Д.Норта, речь идет о правилах, структури­ рующих частные, или локальные, обмены между экономическими агентами. С точки зрения О.Уильямсона, такие контракты должны отражать три составляющие обмена: цену, специфичность ресурсов и меры предосторожности [Уильямсон О., 1996, Шаститко А.Е., 19966, с. 67-68; Williamson О., 1993, р. 89].

Подробное изложение характеристик различных контрактов и определение их сравнительной эффективности не входят в задачу данного раздела, поэтому зафиксируем лишь некоторые сущест­ венные моменты, которые позволяют рассматривать контракт в качестве особого инструмента, обеспечивающего упорядоченность обменных отношений.

Американский правовед Я.Макнейл [Macneil I., 1974, р. 701— 713] выделяет три необходимых условия для возникновения кон­ тракта, содержащего обещания (promissory contract): 1) специализа­ ция труда и обмена; 2) существование проблемы (и смысла) вы­ бора; 3) осознание прошлого, настоящего и будущего. Выделен­ ные элементы образуют социальную матрицу, позволяющую сформировать ключевые составляющие контракта. Рассмотрим вкратце каждую из составляющих основания возникновения кон­ тракта.

1) Специализация труда и обмена. Специализация означает несовпадение набора производительных функций и потребностей для отдельного человека. Средство снятия несоответствия — спе­ циализированный обмен деятельностью. Таким образом, действи­ тельное общественное разделение труда как процесс — это обмен деятельностью, который может принимать различные формы. Однако этот обмен возможен, если каждый человек будет уверен, во-первых, в востребованности его функции, во-вторых, в воз­ можности получения в обмен на нее необходимого блага.

2) Ситуация выбора предполагает существование воли как ат­ рибутивной характеристики свободы. Свобода как отсутствие не-

141

преодолимых препятствий является основанием осуществления выбора, так как предполагает возможность определения среди доступных вариантов поведения наилучшего. Здесь следует отме­ тить, что в зависимости от принятой предпосылки о рациональ­ ности может быть использована слабая или сильная форма отбора альтернатив. Слабый принцип отбора означает, что он осуществ­ ляется из доступного, а не возможного (с учетом гипотетических вариантов) множества [Williamson О., 1995, р. 24, 27]26. Без свобо­ ды воли контракт становится неотделимым категориально от лю­ бого другого механического явления, такого, как обмен отрица­ тельными и положительными зарядами через мембрану клетки [Macneil I., 1974, р. 701-702].

Однако вряд ли можно выявить такую форму взаимодействия между реальными субъектами, в которой давление с одной сторо­ ны (будь то вооруженный грабеж, обмен в условиях, когда одна из сторон обладает военным преимуществом, монопольной вла­ стью и т.д.) превращало бы набор альтернатив для другой в пус­ тое множество. В то же время в любом контракте, даже формаль­ но добровольном, всегда существует момент взаимного давления (поскольку речь идет о противоречащих интересах). Сказанное означает, что в реальном обмене момент избирательности, так же как и асимметричность, присутствует всегда. Момент давления обусловлен конфликтом экономических интересов в мире огра­ ниченных ресурсов. К этому вопросу мы вернемся в связи с клас­ сификацией трансакций, предложенной Дж.Коммонсом.

3) Осознание прошлого, настоящего и будущего. В данном случае речь идет о постепенной трансформации чувства времени в осознание времени, что соответствует процессу концептуализа­ ции, по А.Вежбицкой. Его структуризация позволяет осуществ­ лять предусмотрительную деятельность, по К.Менгеру (1992). В свою очередь, предусмотрительная деятельность, поскольку она направлена в будущее, в качестве неотъемлемого момента пред­ полагает планирование. Планирование с предположенным взаи­ модействием между людьми означает выработку лингвистической концептуализации, понимания условий обмена. Кроме того,

26 Слабая форма отбора альтернатив соответствует особенностям новой институ­ циональной экономической теории, которые были отмечены в главе 1. Новая ин­ ституциональная экономическая теория исследует прежде всего реальные формы институциональных соглашений и проводит сравнение их друг с другом, а не с идеальной формой Такой подход возможен, если предположить, что выбор осу­ ществляется на основе доступных альтернатив, исключая гипотетические

142

осознание прошлого является неотъемлемой частью формирова­ ния ожидания, а значит, планирования в будущем.

Социальная матрица. Комбинация специализации труда, осознания прошлого, настоящего и будущего, а также смысла вы­ бора позволяет построить концепцию контракта в отличие от простого обмена (или трансакционного взаимодействия, по Я.Макнейлу27). Социальная матрица, на основе которой формиру­ ется контракт, включает в себя язык.

Контракт — это проекция обмена на будущее, проекция, проистекающая из комбинации в социальной матрице трех осно­ ваний контракта: специализации труда и обмена, существования проблемы и смысла выбора, осознание прошлого, настоящего и будущего [Macneil I., 1974, р. 712—713]. Обещание — средство проекции обмена на будущее. Одновременно оно выполняет функ­ цию индивидуализации, декоммунализации каждого из участни­ ков, определяя его как нечто отдельное, обеспечивая соответствие участников обмена друг другу. С этой точки зрения обещание мо­ жет рассматриваться как основание фундаментальной трансформа­ ции, по О.Уильямсону28. Однако обещание как ключевая характе­ ристика контрактного процесса возможно лишь тогда, когда пове­ дение экономических агентов не является оппортунистическим. Однако для данной ситуации это различие непринципиально.

Для того чтобы получить более полное представление о кон­ тракте, который является ключевой категорией в новой институ­ циональной экономической теории, рассмотрим соотношение понятия контракта с другими правилами, а также понятиями до­ верия и обмена.

Что касается определения контракта вообще, то основной его характеристикой является наличие соглашения между экономиче­ скими агентами. В зависимости от того, каков характер этого со­ глашения (или как оно интерпретируется исследователем), кон­ тракт может быть явным или имплицитным, что вполне соответ­ ствует делению правил на формальные и неформальные. Импли-

27 В данном разделе используется терминология, заимствованная из концепции Я.Макнейла. В ней трансакиионное взаимодействие и обмен используются как синонимы В главе 6 «Трансакции» вводится ее рабочее понятие с другим содер­ жанием, которое будет использоваться в дальнейшем

28 Фундаментальная трансформация — превращение многосторонних отношений между экономическими агентами до заключения контракта в отношения двусто­ ронней зависимости ex post вследствие специфичности используемых ресурсов Результатом фундаментальной трансформации является контрактная асимметрия в пользу инсайдеров. См также. Уильямсон О , 1996, с. 117—122

143

цитный контракт означает, что люди действуют так, как будто бы они заключили друг с другом соглашение, хотя в явном виде та­ кого соглашения не существует. С этой точки зрения имплицит­ ный контракт одновременно может рассматриваться в двух смыс­ лах: как момент реального взаимодействия и как способ объясне­ ния данного взаимодействия, являющийся следствием более фун­ даментального принципа — методологического индивидуализма.

Кроме того, в зависимости от распределения переговорной силы между сторонами контракты могут быть симметричными и асимметричными. Как правило, переговорная сила сторон рас­ пределена асимметрично, что означает неодинаковую возмож­ ность экономических агентов определять набор доступных аль­ тернатив для своего контрагента.

Однако все ли отношения между людьми можно интерпрети­ ровать как контрактные? Теория общественного договора и новая институциональная версия теории фирмы, по сути, интерпрети­ руют контракт как всеобщую форму29 взаимоотношений между людьми, в соответствии с которой даже взаимоотношения между рабом и рабовладельцем могут быть определены как контрактные, если рабовладелец обязуется сохранять жизнь рабу и обеспечивать ему определенный уровень потребления, а раб, в свою очередь, выполняет команды рабовладельца, связанные с использованием его как носителя рабочей силы. Таким образом, при построении моделей последовательно проводится принцип методологического индивидуализма в условиях неопределенности (причем это воз­ можно даже в том случае, если рабы осознанно принимают свое подчиненное положение).

Косвенным свидетельством того, что даже отношения по по­ воду использования принудительного труда могут рассматривать­ ся как контрактные, является существенное различие в бытовых условиях для людей, выполнявших неквалифицированную или низкоквалифицированную работу, и тех людей, чья квалифика­ ция обладала для потенциального пользователя высокой ценно­ стью. С этой точки зрения вполне понятными становятся разли­ чия между условиями жизни в закрытых городах на территории бывшего СССР, где применялся человеческий капитал для реали­ зации ядерной программы, и условиями в лагерях, где содержа­ лись те, чей труд использовался для строительства каналов, же­ лезных дорог, заготовки леса и т.п.

29 Иллюстрацией тому может служить классификация теорий фирмы, предложенная О Уильямсоном Об этом см. Уильямсон О , 1994, с 55; Шаститко А.Е., 19966, с. 30

144

Конечно, интерпретация отношений по поводу использова­ ния принудительного труда как контрактных является следствием подхода, используемого исследователями нового институциональ­ ного направления. В свою очередь, он характеризуется незначи­ тельной модификацией базовой модели принятия решений, пред­ полагающей согласованность предпочтений (хотя еще раз следует напомнить, что модель принятия решений неоднородна). Вместе с тем относительная автономия, которую получали рабы, вполне может быть объяснена как следствие противоречивых желаний рабовладельца, который стремился получить, с одной стороны, удовольствие от абсолютной власти над рабами, но с другой сторо­ ны, удовольствие от признания рабами его превосходства. Таким образом, возникало известное гегелевское противоречие: абсолют­ ная власть превращала раба в объект, который не мог признавать ценность хозяина. Если хозяин хотел уважения, то в обмен требо­ валось ослабление власти. Причем здесь невозможно замещение на пределе, поскольку абсолютная власть либо есть, либо ее нет.

Некоторые исследователи предлагают различать социальные контракты и контракты, содержащие обещания [Rousseau D., Parks J., 1993, p. 3—6]. Если социальный контракт — это общест­ венно признанные нормы поведения, взаимности, создающие обязательства между группами (в первом приближении они соот­ ветствуют политическим и экономическим правилам), то во вто­ ром типе выделяют три важные составляющие: 1) обещание; 2) платеж; 3) одобрение (или согласие). По этим трем состав­ ляющим можно разрабатывать, проектировать явные контракты и реконструировать имплицитные.

В любом случае необходимо ответить на вопрос: можно ли рассматривать как контрактные такие отношения, которые не предполагают, во-первых, добровольного вхождения в них субъ­ ектов, во-вторых, возможности выхода из них, исключая уничто­ жение одной из сторон за пределами отношения? Что касается первого вопроса, то согласие может быть получено «задним чис­ лом». Если предположить, что любая форма принуждения всегда оставляет альтернативы для выбора, то перечисленные выше от­ ношения действительно могут рассматриваться как контрактные. Однако если в соответствии со слабой формой отбора доступных альтернатив не оказывается, то контракт как соглашение утрачива­ ет смысл. Тогда действительно можно было бы говорить о совер­ шенной исключительности права рабовладельца на рабочую силу раба. Вместе с тем, нельзя не признать существования асиммет­ ричности в переговорной силе, которая на концептуальном уровне

145

находит выражение в понятии «власть». С этой точки зрения можно провести различие между контрактами и иерархией, которое дало возможность О.Уильямсону реализовать сравнительный анализ ин­ ституциональных устройств, обеспечивающих управление сделками.

Каковы предпосылки заключения соглашения? Данное со­ глашение предполагает наличие определенного уровня доверия, которое само по себе не может быть результатом торга, а основа­ но на ожиданиях экономических агентов, сформировавшихся по­ средством накопления собственного опыта, опыта предшествен­ ников, конкурентов, достоверных обещаний и т.п. Конечно, можно возразить, что если контракт, заключенный двумя сторо­ нами, первоначально не выполняется (предполагается, что он полный), то он все равно будет выполнен, поскольку к этому принудят нарушителя государственные органы. Однако само по себе принуждение является услугой, за которую необходимо пла­ тить (см. более подробно в главе 14). Соответственно одна сделка обеспечивается с помощью другой сделки. Но если осуществление последней связано с такими же проблемами, как и первая, то пер­ вая может и не осуществиться.

Доверие необязательно связано с рациональностью поведе­ ния экономических агентов (в плане осмысленности такого пове­ дения), хотя и имеет критически важное значение для формиро­ вания ожиданий (см. «Дилемму заключенного» в главе 3). Необ­ ходимо также отметить, что доверие может рассматриваться не только как условие заключения контракта, но и как следствие его реализации. Вместе с тем соотношение между двумя элементами человеческих отношений может быть обратным: появление кон­ тракта может свидетельствовать о разрушении доверия или его замещении [Rousseau D., Parks J., 1993, p. 2] и, наоборот, форми­ рование доверия — о вытеснении контрактных отношений.

Если определять контракт относительно обмена, то следует выделить два момента: во-первых, контракт — соглашение об об­ мене обязательствами и правами; во-вторых, обмен в чистом виде не предполагает каких-либо прав и обязательств сторон после за­ ключения сделки. С этой точки зрения все негативные последствия приобретения некачественного товара — это трудности покупателя.

Такое сравнение возможно, если обмен рассматривается на основе предпосылок, принятых в теории общего равновесия Л.Вальраса (см. приложение 5). Таким образом, в обмене исклю­ чается пространственно-временной аспект, а заодно и неопреде­ ленность, что позволяет отождествить обмен вещами и правами.

146

Более подробно данный вопрос рассматривается в связи с анали­ зом трансакции.

Иерархичность системы правил, выявленная Д.Нортом, выра­ жается в том, что изменения в правилах низшего порядка могут осуществляться при неизменных правилах более высокого порядка. Чем выше стоит правило в иерархии, тем к большему числу аген­ тов оно имеет отношение, тем выше издержки изменения ожида­ ний данных агентов, тем сложнее осуществить институциональную трансформацию (при прочих равных условиях). Это значительно упрощает, например, процедуру перезаключения контрактов, со­ держащих обещания, поскольку «координатная сетка», в которой это происходит, остается неизменной, что изначально предполагает консенсус по определенным, более общим вопросам. В то же вре­ мя перезаключение индивидуализированных контрактов, требую­ щее изменения правил более высокого порядка, можно рассматри­ вать как следствие 1) механизма отбора контрактов, 2) жесткости иерархии правил, 3) издержек и ожидаемых выгод сохранения ста­ рых правил более высокого порядка или их трансформации.

Исследование структуры правил позволяет не только объяс­ нять функционирование экономической системы (предсказывать некоторые особенности получаемых результатов обмена), но и делать предположения относительно институциональных измене­ ний. Вот почему в качестве дополнения в следующем параграфе предлагается рассмотреть классификацию прав и соответствую­ щих им правил, предложенных Элинор Остром.

§ 5. ДОПОЛНЕНИЕ. КЛАССИФИКАЦИЯ ПРАВ И ПРАВИЛ ПО Э.ОСТРОМ

Как уже было отмечено, не существует единой классифика­ ции правил, так же как не существует общепринятой классифи­ кации прав. Однако можно утверждать, что в зависимости от то­ го, по какому принципу будут классифицированы правила, следу­ ет говорить об определенной классификации правомочий30.

30 С этой точки зрения конституционным правилам будут соответствовать полити­ ческие права (право избирать и быть избранным, свобода вероисповедания, выра­ жения своих идеологических убеждений); экономическим правилам — экономиче­ ские права, концентрированное выражение которых можно обнаружить в правах собственности Наконец, контракты определяют «индивидуализированные», ло­ кальные права, то есть такие приемлемые способы действий, которые относятся к взаимоотношению заинтересованных сторон. Причем последние могут быть за­ ключены как в рамках и в соответствии с существующими глобальными правила­ ми, так и быть направленными на их изменение.

147

Пример тому — иерархическая система правомочий, предложен­ ная Э.Шлагер и Э.Остром31 (см. табл. 2). Она основана на разде­ лении правил, а следовательно, и прав на два уровня: правила коллективного действия и операциональные правила.

Если операциональные правила определяют взаимоотноше­ ния между людьми по поводу пользования тем или иным редким ресурсом и распределения дохода, то от правила коллективного действия зависит порядок изменения и применения операцио­ нальных правил. С этой точки зрения правила коллективного действия оказываются правилами более высокого порядка. Дан­ ное разделение отчасти пересекается с классификацией, принятой Д.Нортом. По крайней мере, правила коллективного действия требуют более высоких издержек для корректировки, чем опера­ циональные правила, так же как изменение конституционных правил осуществить обычно труднее, чем перезаключить частный контракт.

Таблица 2

Классификация правомочий по Э.Остром

В соответствии с выделенными типами правил существуют и права коллективного действия, а также операциональные права. К операциональным относятся права доступа и права извлечения

31 Кроме того, Э Остром [Ostrom E , 1990, р 42—42] предложила более разверну­ тую классификацию правил, которая состоит из шести видов 1) позиционные, или должностные, специфицирующие набор позиций (должностей) и количество людей на каждой из них, 2) правила границы, определяющие процедуру отбора участников на эти должности и снятия с должности; 3) правила охвата, или сферы влияния, устанавливающие набор результатов, на которые можно влиять, и внеш­ них стимулов и(или) издержек, отнесенных к каждому из этих результатов; 4) пра­ вила власти, очерчивающие набор действий, предписанных должности в опреде­ ленной связке, 5) правила агрегирования, фиксирующие функции решения, ис­ пользующиеся в рамках определенного плана действий в достижении промежу­ точных или окончательных результатов, 6) информационные правила, которые определяют каналы коммуникации между участниками, находящимися на разных должностях, а также специфицируют язык и форму осуществления коммуника­ ции

148

выгоды (дохода). Их конкретное наполнение определяется права­ ми коллективного действия. К правам коллективного действия относят права управления, исключения и отчуждения. Обладатель права «управление» может определять способ использования и трансформации ресурсов. Например, отдельный человек или упол­ номоченное государственное агентство могут ограничить набор возможных вариантов использования земли только в сельскохозяй­ ственных целях. Таким образом, право доступа и извлечения дохо­ да оказывается реализуемым только в случае, если данный участок земли используется для растениеводства или животноводства.

Право на исключение дает возможность ограничивать круг лиц, которые могут обладать правом доступа, а также определять процедуру его передачи. Продолжая данный пример, можно ска­ зать, что индивид или агентство, обладающее правом исключе­ ния, могут установить порядок, в соответствии с которым реализовывать право пользования и соответственно право на получение дохода может только человек, имеющий сельскохозяйственное образование или минимально необходимый опыт практической работы. Наконец, право отчуждения позволяет продавать или временно передавать другому лицу все перечисленные выше пра­ вомочия. Например, индивид или государственное агентство в лице чиновника могут передать свои провомочия другому лицу по своей воле. Правда, конкретная форма отчуждения зависит от ха­ рактеристик институциональной среды, определяющей издержки обмена правами собственности.

Особенность предложенной классификации состоит в том, что каждое последующее правомочие предполагает осуществи­ мость предшествующего. Например, обладание правомочием на исключение дает возможность определять и направления исполь­ зования ресурса. Наоборот, правомочие управления не предостав­ ляет возможности определять категории лиц, которые могут по­ лучить право доступа. В нашем примере это означает, что если человек имеет возможность определять, кто может использовать данную землю, одновременно может решать и вопрос, как она может быть использована. Данная система обладает определенной логикой, поскольку если предположить, что индивиды специали­ зированы, то определение категории индивидов, которые могут получить права доступа к земле, обусловливает направление ее использования, но не наоборот.

149