Новая институциональная экономическая теория - Шаститко А.Е

сификацией, предложенной Т.Эггертссоном, один из наиболее известных экономистов второй половины XX века, занимающий­ ся проблемами экономической организации, — Оливер Уильямсон — оказывается представителем новой институциональной экономической теории (The New Institutional Economics). Это обусловлено прежде всего его интерпретацией рациональности, на основе которой принять гипотезу о максимизации экономиче­ ским агентом ожидаемой полезности не представляется возмож­ ным24. Последовательная реализация принципа ограниченной ра­ циональности требует замещения принципа максимизации прин­ ципом удовлетворительности, для того чтобы избежать проблемы «бесконечного регресса» в постановке оптимизационной задачи с учетом издержек обдумывания.

Почему стало возможным и необходимым появление нового направления? Тому есть ряд причин. С одной стороны, неоклас­ сическая теория все чаще стала испытывать трудности с объясне­ нием явлений хозяйственной жизни как на микро-, так и на мак­ роуровне. Отчасти это было обусловлено широко распространен­ ным методом интроспекции в выведении функциональных зави­ симостей25. В то же время институциональное направление, раз­ витие которого в первой половине XX века сопровождалось раз­ работкой методов эконометрических исследований26, пока не сформулировало свою программу исследований, поскольку нере­ шенной оказалась проблема создания взаимосогласованного на­ бора содержательных проверяемых гипотез, которые могли бы объединить исследователей. Одной из причин такого результата, видимо, стала «литературность», по выражению М.Алле, институ­ циональных теорий [Алле М., 1994, с. 11—19]:

24 Вместе с тем принцип ограниченной рациональности — термин, заимствован­ ный О Уильямсоном у Г.Саймона, — сам может быть интерпретирован в терминах оптимизационной модели, если предположить, что ограниченная рациональность — оборотная сторона рациональной неосведомленности (см Conlisk J , 1996). В лю­ бом случае на такое решение Т.Эггертссона, видимо, повлияло активное исполь­ зование самим О Уильямсоном термина «новая институциональная экономиче­ ская теория»

25Особенно широко данный метод применялся исследователями, работавшими в рамках австрийской исследовательской традиции

26Зарождение этих методов анализа в западной экономической теории связано прежде всего с именем У.Митчелла Возглавленное им направление традиционно­ го институционализма получило название эмпирического Важно также отметить, что в России проводились аналогичные по методам исследования Достаточно вспомнить работы Н Кондратьева, посвященные анализу динамики конъюнктуры [Кондратьев Н Д., 1989]

40

«Общий недостаток очень большого числа «литературных» теорий состоит в постоянном использовании неоперациональных понятий, не­ четких и неопределенных терминов, смысл которых постоянно меняется в ходе рассуждений и различается у разных авторов. Их недостатки — это также отсутствие строгости в анализе; обильное использование метафи­ зических выражений, которые, не обозначая ничего точного, могут одно­ временно обозначать все что угодно и тем самым защищают от критики; использование выражений с эмоциональным содержанием, которые, хотя и могут обеспечить популярность их авторам, не годятся для строгих рас­ суждений».

Вот почему кроме появления единичных ярких личностей типа Т.Веблена, У.Митчелла, Дж.Коммонса, Г.Мюрдаля (1989— 1987), К.Айреса (1891-1972), Дж.К.Гэлбрейта (р. 1908) данному направлению не удалось достичь большего и составить достойную конкуренцию неоклассике по всему спектру исследуемых проблем. По мнению Р.Коуза, работа старых американских институционалистов ни к чему не привела, поскольку у них не было теории для организации массы описательного материала27. С другой стороны, именно Р.Коузу принадлежат слова [Coase R., 1993, р. 191]:

«Я полагаю, что вы можете больше узнать, как работает экономиче­ ская система, читая книги по праву и рассматривая конкретные ситуа­ ции, чем изучая экономические работы, потому что вы получаете описа­ ние реальной деловой практики, которую трудно объяснить».

Итак, если проблема неоклассического направления состояла в создании теории без институтов, то традиционный институционализм, так же как и историческая школа в Германии, пытался объяс­ нить институты без теории. Наиболее сильной и убедительной ча­ стью подхода, использовавшегося традиционными институционалистами, была и остается критика (как правило, в отрицательной фор­ ме) доминирующего направления. С этой точки зрения к ним впол­ не подходит эпитет «бунтари против формализма».

Однако в конечном счете не без помощи институционалистов экономическая теория в середине XX века занялась критикой

Здесь нельзя не отметить, что в этом плане судьба традиционного институционализма напоминает судьбу исторической школы в Германии. Важно также обра­ тить внимание на то, что далеко не все представители направления, к которому обычно относят Р.Коуза, разделяют данную точку зрения. В частности, О Уильямсон [Williamson О , 1995, р 585] считает, что Дж Коммонсу в работе 1934 года «Инсти­ туциональная экономическая теория» удалось сформулировать, какой должна она быть и что может быть сделано для ее операционализации

41

собственных оснований28, что выразилось в попытках инкорпори­ рования в ее структуру концепции знания и его использования в обществе (Ф.Хайек), новой теории принятия решений (Г.Саймон), идеологии (А.Денцау, Д.Норт), трансакции (Д.Бромли, Дж.Коммонс, О.Уильямсон) и трансакционных издержек (А.Алчиян, Й.Барцель, Р.Коуз, С.Маетен, Д.Норт, Дж.Уоллис, О.Уильямсон), прав собственности (А.Алчиян, Л.Алесси, Д.Бромли, Х.Демсетц, Г.Лайбкэп, Э.Остром, С.Пейович, Э.Фуруботн, Т.Эггертссон, Р.Элликсон), контрактов (М.Аоки, Б.Клейн, Я.Джосков, М.Йенсен, Я.Макнейл, У.Меклинг, К.Менар, О.Уильямсон, Е.Фама, С.Чен), новой теории фирмы (А.Алчиян, М.Аоки, Х.Демсетц, Г.Миллер) и экономической истории (Б.Вайнгаст, ЛДэвис, Д.Най, Д.Норт, Р.Познер, Д.Умбек)29.

Подводя итоги обсуждению вопроса о соотношении трех те­ чений в экономической теории, можно отметить черты новой ин­ ституциональной теории, которые позволяют говорить о ней как об относительно самостоятельном направлении.

Во-первых, в отличие от неоклассической для новой институ­ циональной теории, как и для традиционного институционализма, институты имеют значение для объяснения поведения экономиче­ ских агентов, а также размещения ресурсов. Вместе с тем новая институциональная теория в исследовании институтов делает ак­ цент на аспекты, связанные с эффективностью (особенно первого и второго порядков, о чем см. рис. 1 на с. 35)30, объясняя их (ин-

28 По мнению А.Уайтхеда, критика собственных оснований — важное условие развития теории и предотвращения ее деградации до уровня ad hoc гипотез: «Если наука не хочет деградировать, превратившись в нагромождение ad hoc гипотез, ей следует стать более философичной и заняться строгой критикой своих собствен­ ных оснований» [Уайтхед А, 1990, с. 73] Хотя вместе с тем нельзя не отметить, что гипотезы к случаю достаточно часто выполняют важную эвристическую функ­ цию, способствуя обнаружению новых направлений в исследовании уже постав­ ленных проблем или формулировке новых проблем. В то же время вспомогатель­ ная гипотеза позволяет защитить теорию от конкурирующих подходов и от проти­ воречий ее выводов фактам. Такова интерпретация роли вспомогательной гипоте­ зы, предложенной ИЛакатосом [Лакатос И , 1995, с 52—53].

29 Предложенный здесь перечень направлений с распределением по ним ведущих исследователей в области новой институциональной экономической теории не является единственно возможным и тем более полным См • например, Eggertsson Т., 1996, р. 17.

30 В рамках традиционного институционального направления выделяют два тече­ ния, которые по-разному оценивают значение институтов в жизни общества. На­ пример, Т.Веблен и К.Айрес рассматривали институт как преграды на пути про­ гресса, в то время как Дж.Коммонс считал их в большей степени нейтральными С этой точки зрения подход Дж.Коммонса близок определению соотношения ме­ жду эффективностью и институтами, которое было дано Д Нортом.

42

статутов) формирование на основе модели рационального выбора. Это становится очевидным, если рассматривать предложенную О.Уильямсоном классификацию различных вариантов объяснения нестандартных форм контрактации [Уильямсон О., 1996, с. 61; Шаститко А.Е., 19966, с. 25]. Более того, исследование дискрет­ ных институциональных альтернатив в явной форме позволяет обозначить проблемы, которые появляются в связи с возникнове­ нием и изменением институтов различных уровней. С этой точки зрения трансакционные издержки как одно из ключевых понятий новой институциональной экономической теории могут быть оп­ ределены через общественно значимую оценку ресурсов, направ­ ленных на формирование, сохранение и использование институ­ тов [Furubotn Е., Richter R., 1991, р. 8].

Выделенная черта нового институционального подхода по­ зволяет указать на особенности используемых моделей. Далеко не все они являются строго оптимизационными, как это имеет место в моделях неоклассического типа. Степень отклонения от базовой модели, отражающая вместе с тем модифицированность неоклас­ сической исследовательской программы, определяется характери­ стиками переменных, которые предполагается объяснить, а также уровнем анализа (см. рис. 2 в § 3).

Во-вторых, в отличие от традиционного институционального подхода в рамках нового институционализма институты рассматри­ ваются не столько как таковые, сколько через их влияние на ре-^ шения, которые принимают экономические агенты. Институты в виде набора правил и норм не определяют всецело поведение че­ ловека (что делало бы достаточным изучение самих норм), а лишь ограничивают набор альтернатив, из которых индивид может вы­ бирать в соответствии со своей критериальной функцией. Более того, индивид может выбирать между правилами (см. рис. 2 в § 3). С этой точки зрения новый институционализм можно рассматри­ вать как своебразную форму синтеза различных идей в экономиче­ ской теории, что позволяет снять ограничения, которыми были связаны социологические исследования, поскольку в них отсутст­ вовала рабочая модель выбора, принятия решений. В значительной мере это было обусловлено методологическим холизмом [Nee V., Ingram P., 1998, р. 11-12].

В-третьих, в отличие от неоклассики институты рассматрива­ ются не только как технологические образования (как в случае с фирмой или домашним хозяйством), но и как упорядочивающие взаимодействие между людьми структуры, что требует специально-

43

го исследования процессов обработки информации, получения и использования знания, структуры стимулов и контроля в различ­ ных формах экономической организации. Вот почему неоклассиче­ ская теория фирмы получила название технологической, тогда как новая институциональная — контрактной [Уильямсон О,, 1994, с. 55; Шаститко А.Е., 19966, с. 30], которая предполагает изучение внутрифирменных обменов.

В-четвертых, институциональные альтернативы сравнивают­ ся друг с другом, а не только с идеальным положением вещей, как в неоклассике (где точка отсчета для анализа рыночных структур — совершенная конкуренция), на предмет возможностей экономии на трансакционных и трансформационных издержках31. Осознание проблемы, кроющейся в таком подходе, недостаточно у подавляющего большинства экономистов. В конечном счете ре­ зультатом является низкая эффективность экономической поли­ тики. Лица, принимающие решения, связанные с формированием экономической политики, являются заложниками той или иной теории (даже если они сами об этом не подозревают). Поскольку доминирующим является неоклассическое направление, то ука­ занный вывод применим в наибольшей степени именно к ней (один из вариантов такой политики на международном уровне — так называемый «Вашингтонский консенсус», ошибочность кото­ рого достаточно широко признана). В упрощенном виде механизм возникновения избыточных издержек может быть представлен следующим образом. Сначала исследователи изображают идеаль­ ную экономическую систему, затем сравнивают с ней фактиче­ ское положение вещей либо то, что кажется таковым. После этого определяют, что необходимо предпринять, чтобы достичь идеаль­ ного положения вещей. Одна из важнейших и роковых абстрак­ ций в такого рода построениях — игнорирование издержек, свя­ занных с реализацией предлагаемых изменений [Коуз Р., 1993, с. 29]. В связи с этим можно сказать, что все альтернативные формы размещения ресурсов и институциональных устройств

Как мы уже отмечали, в рамках неоинституциональной экономической теории существуют значительные различия в расстановке акцентов при исследовании одних и тех же проблем. В частности, если О.Уильямсон в большей степени рас­ сматривает «институциональный потенциал» экономии на трансакционных из­ держках, то Д.Норт и Дж.Уоллис настаивают на том, чтобы говорить об экономии издержек производства, в которые включаются трансакционная и трансформаци­ онная составляющие [North D., Wallis J., 1994, p. 609—624]. Вместе с тем Паретооптимальность размещения ресурсов также используется в качестве точки отсчета при сравнении альтернативных институциональных форм

44

возможны. Это соответствует скорректированным представлениям об эффективности в связи с использованием понятия трансакции онных издержек, поскольку они не позволяют обеспечить дости­ жение границ возможностей максимизации благосостояния. Раз существуют препятствия, часть которых оказывается неустрани­ мыми, то сравнение фактического размещения ресурсов в рамках той или иной формы экономической организации с Паретооптимальным приобретает иной смысл, помогая определить не Конечную точку изменений, а их направление (Парето-улучше- ние, соответствие критерию Калдора—Хикса). Каждая из инсти­ туциональных альтернатив обладает своими особенностями, срав­ нительными преимуществами, которым соответствует определен­ ная область права. Вот почему одна из ключевых характеристик новой институциональной экономической теории — анализ дис­ кретных институциональных альтернатив. Г.Саймон так характери­ зует происходящее изменение в методе исследования [Саймон Г., 1993, с. 24]:

«По мере экспансии экономической теории за пределы ее ключевой сферы интересов — теории цены, имеющей дело с количествами товаров и денег, — в ней можно наблюдать определенные изменения. Происхо­ дит сдвиг от сугубо количественного анализа, где центральная роль отво­ дится уравниванию предельных величин, в направлении более качест­ венного институционального анализа, где сопоставляются дискретные альтернативные структуры».

Данный тезис хорошо иллюстрирует схема, разработанная О.Уильямсоном (см. рис. 1).

В-пятых, более широкий подход к определению ситуации выбора в рамках нового институционального направления по сравнению с неоклассическим позволяет ослабить жесткие огра­ ничения на метод сравнительной статики. Если в неоклассиче­ ских моделях сравнительная статика как метод изучения эконо­ мической системы через набор равновесных состояний (при абст­ ракции от процесса перехода от одного состояния к другому) предполагала определение значения таких показателей, как цена и количество, то в новой институциональной экономической тео­ рии таких значимых параметров оказывается существенно боль­ ше. Это позволяет объяснять последствия институциональных изменений через адаптацию экономических агентов сразу во множестве измерений. Более того, использование данного метода дает возможность в простейшей форме поставить вопрос о не­ предвиденных последствиях институциональных нововведений.

45

В-шестых, новая институциональная теория ориентирована на ослабление жестких предпосылок неоклассической теории от­ носительно поведения человека и в то же время на унификацию экономического подхода, реализуя принцип методологического индивидуализма, что дает основание рассматривать новую инсти­ туциональную теорию как обобщенный неоклассический подход. В свою очередь, рациональность поведения рассматривается как переменная величина, которая зависит от сложности ситуации выбора, ее повторяемости, имеющейся у принимающего решение индивида информации, а также степени его мотивированности [North D., 1993, р. 161].

Таким образом, перечисленные принципы позволяют говорить о новом институционализме как о самостоятельной, становящейся исследовательской программе. Основные направления реализации данной программы будут обозначены в следующем параграфе.

§ 3. УРОВНИ АНАЛИЗА В НОВОЙ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ И ЕЕ СТРУКТУРА

До этого момента новая институциональная экономическая теория рассматривалась в сравнении с неоклассикой и традици­ онным институционализмом. Достаточно ли этого для понимания особенностей данного направления? Видимо, нет. И это обуслов­ лено существенными различиями в разрабатываемых концепциях внутри выделенного направления. Для рассмотрения данного во­ проса можно использовать трехуровневую схему анализа, предло­ женную О.Уильямсоном [Уильямсон О., 1994, р. 113; 1995, р. 29; Nee V., Ingram P., 1998, p. 30-37]32.

Институциональная среда <£•••

"~Ж

Институциональные соглашения

Рис. 2. Трехуровневая схема исследования

32 Можно также использовать классификацию различных подходов к анализу фирмы в рамках «эффективностной» или «контрактной» ветвей.

46

На первом уровне — индивиды, или экономические агенты, на втором уровне — различные институциональные соглашения в виде рынков, фирм, гибридных (смешанных) форм, а на третьем уровне — институциональная среда, состоящая из системообра­ зующих правил игры. В соответствии с терминологией, разрабо­ танной Д.Нортом и Л.Дэвисом, институциональная среда — сово­ купность основополагающих политических, социальных и юриди­ ческих правил, которые образуют базис для производства, обмена и распределения. Институциональные соглашения — договоры между хозяйственными единицами, которые определяют способы кооперации и конкуренции [Davis L., North D., 1971, p. 5—6].

На рис. 2 изображено семь видов зависимостей между уровня­ ми анализа. Первые три типа являются, по О.Уильямсону, ключе­ выми, или первостепенными, для теории трансакционных издер­ жек (выделенные сплошной линией). Поскольку речь идет не только об экономической теории трансакционных издержек, рас­ смотрим коротко каждую из выделенных зависимостей.

1. Поведенческие предпосылки. В зависимости от принятых по­ веденческих предпосылок будут по-разному выглядеть модели рынков и фирм, а также государства. Отправной точкой анализа в неоклассической теории является модель рационального выбора. В свою очередь, неоклассическое направление рассматривается здесь как точка отсчета. Вот почему в предьщущем разделе мы в основном рассматривали соотношение между альтернативными течениями экономической мысли на первом уровне. Использова­ ние предпосылки об ограниченной рациональности и оппорту­ низме обусловливает не только согласование условий обмена пучками правомочий ex ante (как это имеет место в теории управ­ ления поведением исполнителя и экономической теории прав собственности, о чем более подробно см. в главах 9, 10 и 11), но и ex post (экономическая теория трансакционных издержек, см. главы 12 и 13)33. Последняя особенно важна, когда используются специфические ресурсы. Данная проблема находит отражение в концепции «неполных контрактов», что имеет непосредственное отношение к объяснению сравнительной эффективности тех или иных форм институциональных соглашений (устройств). Данная зависимость может быть суммирована как поведение, противоре-

Принципал (principal), или поручитель, не осведомлен (1) обо всех возможных событиях, которые произойдут в будущем и имеют непосредственное отношение к заключенному контракту; (2) о предпочтениях исполнителя (agent).

47

чащее или соответствующее правилам игры, а также направлен­ ное на изменение (создание) правил, которые не являются систе­ мообразующими.

2. Влияние институциональных соглашений друг на друга. В

данном случае речь идет об изменении характера отношений на рынке, или структуры рынка, в результате действия фирм и в то же время изменения поведения фирм под влиянием изменения рыночной ситуации. Содержательное рассмотрение данного во­ проса предполагает определение и рынка, и фирмы как институ­ тов, являющихся полярными формами институциональных со­ глашений с точки зрения способа решения проблемы координа­ ции34. Кроме того, использование единой системы координат по­ зволяет выявить и исследовать гибридные формы институцио­ нальных соглашений, такие, как субподряд и франчайзинг (ком­ мерческая концессия) [Макмиллан Дж., 1994, с. 182—210; Dnes A., р. 297—324; Юеш В., 1995, р. 9—37]. Это является следствием определения института как единицы анализа.

3. Сдвиги в параметрах означают изменения в основопола­ гающих правилах игры. Речь идет, например, об изменениях в системе ценообразования, налогообложения* антимонопольного или таможенного регулирования, введения новых правид лицен­ зирования, регистрации предприятий и т.п. Сдвиги в параметрах влияют на сравнительную эффективность альтернативных инсти­ туциональных соглашений, изменяя структуру трансакций в эко­ номике в результате отбора и адаптации институциональных уст­ ройств и организаций. В частности, снижение налогового бреме­ ни при условии наличия гарантий стабильности нового налогово­ го режима, при прочих равных условиях создает стимулы к более активному использованию легальных (нетеневых) рыночных трансакций. Данное влияние опосредованно, поскольку прежде всего изменяются затраты ресурсов на использование сущест­ вующих институтов и создание новых, то есть трансакционные издержки. Однако в данном случае изменения в институциональ­ ной среде рассматриваются как экзогенные.

34 Именно в рамках данного отношения можно обнаружить парадигмальную, по выражению Р Поллака, характеристику трансакционного подхода — вертикальную интеграцию Он отмечает, что «неоклассическая теория объясняет ее как реакцию на возникновение неразрывных (курсив мой. — А III) технологических цепочек; с позиции же трансакционного подхода вертикальная интеграция объясняется как реакция на трудности регулирования продолжительных взаимоотношений, оформ­ ляемых посредством контрактов» [Поллак Р , 1994, с. 76]

48

4. Формирование институциональными соглашениями социаль­ ных условий жизни индивида, а более узко — правил игры. Данная зависимость показывает, что предпочтения индивидов могут рас­ сматриваться как эндогенные. Свойства этих предпочтений ока­ зываются зависимыми от особенностей институциональных со­ глашений. Поскольку правила кооперации и конкуренции огра­ ничивают набор возможностей для экономического агента, то тем самым ограничивается и размерность ситуации выбора. Соответ­ ственно изменение размерности и структуры ситуации выбора приводит к изменению предпочтений.

Необходимость учета данного аспекта в анализе поведения экономических агентов обусловлена рассмотрением доступных институциональных альтернатив, а не всех гипотетически возмож­ ных35. Объяснение предпочтений, превращение их в эндогенную переменную требует если не отказа, то, по крайней мере, сущест­ венной модификации модели инструментальной рациональности, которая лежит в основе неоклассической теории выбора.

5. Влияние институциональных соглашений на институциональ­ ную среду. Иначе говоря, опосредованное влияние индивида (если здесь проводится принцип методологического индивидуализма) на формирование основополагающих и системообразующих пра­ вил игры. Данное воздействие осуществляется через организацию. Вот почему в основе анализа данной зависимости лежит проблема коллективного действия. О.Уильямсон выделяет две формы воз­ действия на институциональную среду: инструментальную и стра­ тегическую. Если инструментальная носит чисто координацион­ ный характер, позволяя улучшить положение всех участников об­ мена, иначе говоря, добиться Парето-улучшения (с учетом воз­ можных компенсаций, о чем см. главу 16), за счет изменений в законодательстве, то стратегическая форма влияния36 означает получение одной из групп специальных интересов распредели­ тельных преимуществ, что известно в теории как рентоориентированное поведение и вымогательство ренты [Заостровцев А.П., 1999; с. 3; Тамбовцев В.Л., 20016; с. 16—17, McChesney F., 1997, 1998]. Это обстоятельство отражает двойственность институтов с точки зрения окончательного размещения ресурсов в условиях

35Таким образом, переход от сильной к слабой форме отбора альтернатив имеет прямое отношение к снятию неявного допущения о взаимной «непроницаемости» предпочтений и ограничений.

36Соответствующий стратегической форме влияния тип поведения получил на­ звание «рентоориентированный» (rent-seeking behavior).

49