178 Смысл тревоги

термин “потенциальная”. Это, быть может, разумно с педагогической точки

зрения. Но, строго говоря, смысл переживания от этого не меняется, а лишь

приобретает некоторую окраску: потенциальная тревога — это все равно

тревога. Если человек осознает, что ситуация, в которой он оказался, может

вызвать тревогу, значит он уже переживает тревогу; скорее всего, он предприи

мет какиеето шаги, чтобы ситуация не вызвала у него чрезмерно сильных пее

реживаний или не привела бы к катастрофе.

Стоит подробнее поговорить о том, почему для понимания невротической трее

воги так важен ее субъективный аспект. Если рассматривать проблему тревоги

только с объективной точки зрения — то есть лишь как способность человека

справляться с опасной ситуацией, — логично будет сделать вывод, что нет

смысла отделять невротическую тревогу от нормальной. Достаточно было бы

сказать, что человек, испытывающий тревогу, в меньшей мере, чем другие, споо

собен справиться с опасной ситуацией. Если мы возьмем, например, человека

слабоумного или одного из тех описанных Гольдштейном пациентов с поврежж

дением головного мозга, их подверженность тревогам нельзя назвать “невроо

тической”. Когда, например, пациент с навязчивым стремлением к порядку вии

дит, что все в его тумбочке разбросано, для него это может быть объективной

угрозой или реалистичной причиной для сильной тревоги, поскольку его споо

собности ограничены, и в подобной ситуации ему трудно поставить себя в

правильное отношение к объектам. Насколько мы можем судить, те опасности,

которые постоянно вызывают интенсивную тревогу у пациентов Гольдштейна,

являются для них объективными и реальными. Как мы упоминали выше, то же

самое можно сказать о младенце и — в некоторых ситуациях — о детях или

еще какиххто людях с относительно слабыми способностями, которые бессильь

ны перед ситуацией.

Но, как известно по многочисленным наблюдениям, люди очень часто испытыы

вают тревогу в ситуациях, не содержащих ни малейшей объективной угрозы.

Нередко сам человек скажет, что его тревогу вызывает довольно незначительь

ное событие и что его опасения “глупы”, он даже может злиться на себя за то,

что какоййто пустяк так сильно его беспокоит; но при этом он не перестает

чувствовать тревогу. Иногда о таких людях, готовых реагировать на ничтожж

ную опасность так, как если бы это была катастрофа, говорят, что они “носят

чрезвычайное количество” тревоги в себе. Но эти слова могут вводить в заа

блуждение. На самом деле эти люди крайне чувствительны к ситуации опасноо

сти. Проблема заключается в том, почему они столь чувствительны.

Чтобы определить невротическую тревогу, можно отталкиваться от нашего

определения нормальной тревоги. Это реакция на угрозу, которая (1) неадекк

ватна объективной опасности, (2) включает в себя вытеснение (диссоциацию)

и другие проявления интрапсихического конфликта и, следовательно, (3) чее

ловек ограничивает какиеето свои действия или сужает поле своего сознания

зетнис и воготи еинедевдоп :иговерт иироеТ179

с помощью различных механизмов — подавления, развития симптома и других

невротических защитных механизмов4. Как правило, когда в научной литераа

туре употребляется слово “тревога”, речь идет именно о “невротической трее

воге”5. Можно заметить, что все ее характерные черты взаимосвязаны: реакк

ция неадекватна объективной опасности по той причине, что тут замешан

интрапсихический конфликт. Таким образом, нельзя сказать, что реакция нее

адекватна субъективной опасности. Кроме того, можно заметить, что все перее

численные выше особенности невротической тревоги относятся к субъективв

ной стороне человека. Поэтому определение невротической тревоге можно

дать только при субъективном подходе, когда мы принимаем во внимание интт

рапсихические процессы.

Главным образом, именно благодаря гению Фрейда внимание исследователей

сосредоточилось на внутренних психологических процессах и конфликтах, коо

торые мешают человеку справиться со сравнительно мелкой объективной опасс

ностью. Гарольд Браун слышит о мелком происшествии, в результате которого

его мать слегка повредила руку; это запускает цепь ассоциаций, в конце концов,

он начинает представлять себе, что его убивают, и в результате ощущает прии

ближение катастрофы. Проблема понимания невротической тревоги сводится к

пониманию внутренних психологических процессов, которые определяют поо

вышенную чувствительность человека к ситуации опасности. В своих ранних

работах Фрейд выделил две формы тревоги (в несколько видоизмененном виде

он повторял ту же мысль и позже): это объективная тревога, связанная с “реальь

ной” опасностью во внешнем мире, и невротическая тревога, которая является

страхом человека перед инстинктом, перед “требованием импульсов”. Это разз

деление удачно подчеркивает субъективную арену действия невротической

тревоги. Но оно не во всем верно, поскольку человек боится своих внутренних

импульсов лишь потому, что их выражение создаст “реальную” опасную ситуаа

цию во внешнем мире, например, повлечет за собой наказание или вызовет неоо

добрение. Хотя в поздних трудах Фрейд отчасти пересмотрел свою первонаа

чальную точку зрения (см. главу 4), он не раскрыл смысл своей идеи во всей

полноте. Развивая мысль Фрейда, неизбежно задаешь такой вопрос: если челоо

век боится выражения своего импульса, потому что это грозит опасностью,

что можно сказать о характере взаимоотношений этого человека с другими

людьми? 6

Таким образом, невротическая тревога возникает в той ситуации, когда челоо

век неспособен справиться с опасностью не объективно, но субъективно, то

есть не иззза объективного недостатка способностей, но иззза внутренних

психологических процессов и конфликтов, которые мешают человеку испольь

зовать свои способности7. Обычно эти конфликты формируются в прошлом

(подробнее мы обсудим это в следующем разделе), в раннем детстве, когда рее

бенок по объективным причинам еще не мог справиться с опасной межличносс

тной ситуацией. В то же время ребенок не в состоянии сознательно опредее