- •От оргкомитета
- •Раздел 1.
- •История и эпистемология науки
- •Н.Г. Баранец, а.Б. Верёвкин
- •Б.В. Гнеденко как историк науки
- •Л.В. Исаева Методы популяризации научных открытий
- •И.Г. Антипова Знание в научной психологии как объект исследования психосемантики
- •Психосемантика в исследовании научных систем значений
- •Методология психосемантики и проблематизации классического субъекта
- •Методы исследования значений в психосемантике с точки зрения субъекта
- •Психосемантика в осмыслении проблем субъекта и научного знания
- •История развития учения об управлении знаниями
- •С.В. Борисов, в.О. Богданова «Тело-протез» или «тело-сознание»: конструктивистские модели телесности
- •Т.Н. Брысина Род знания и его социальная форма
- •И.Г. Калантарян
- •Стиль мышления и мыслительный коллектив как основополагающие понятия концепции л. Флека
- •Н.И. Мартишина Категория конструирования в науковедении
- •Н.Н. Плужникова Неклассическая эпистемология в современной культуре
- •Е.А. Терпиловская Образ науки как концепт в отечественной философии
- •Раздел 2.
- •Введение в проблему историко-научной рефлексии
- •Место с.Я. Румовского в русской науке
- •Выступление с.Я. Румовского на собрании Академии наук
- •Д.Н. Букин Математическое знание как объект онтологии
- •А.А. Истомина Эволюция представлений космофизической картины мира
- •И.М. Лебедянцев Формы античной астрономии и влияние социокультурных факторов на древнегреческую науку
- •Неклассические формы античной астрономической мысли
- •Основная парадигма древнегреческой науки о космосе и ее представители
- •Связь научной и эстетической сторон античного сознания
- •С.Е. Марасова Становление коммуникационных сетей российского химического сообщества
- •Осипов и.П. Очерк развития химии в XIX в.: речь, произн. На торж. Акте ун-та 17-го янв. 1898 года / и. П. Осипов. - Харьков, 1898. - 18 с.
- •С.Б. Петров Биолог Сергей Иванович Метальников
- •В.В. Полуэктова Естествознание как объект рефлексии учёных на рубеже хiх–хх столетий
- •Раздел 3.
- •Н.Г. Дядык Гносеологический анализ философии н.К. Рериха в контексте проблемы демаркации
- •С.В. Забегалина Интуиция в философии
- •В.А. Козлова Эволюция представлений об информационном обществе во второй половине хх века
- •А.И. Костяев Построение теории смыслогенеза в контексте взаимодействия философии культуры и теоретической культурологии
- •Е.В. Кудряшова Эпистемологический анализ языка философии
- •Е. Нагорнова Белинский и Герцен о значении свободы и критики в развитии науки
- •В.К. Потехин Первая теорема геополитики как классическая иллюстрация единства исторического и логического
- •В.Н. Семенова Осмысление науки и философии в хайдеггеровском мышлении
- •Мартин Хайдеггер / Карл Ясперс. Переписка 1920-1963. – м.: Ad Marginem, 2001. – 415 с.
- •С.В. Шибаршина Проблема и ее множественные решения в социально-гуманитарных науках
- •Е.Ю. Федосеева основные принципы религиозной эпистемологии в рамках философии науки
- •Раздел 4.
- •С.Г. Гамидов к вопросу об интеграции научного знания об интернете
- •Н.Б. Годзь Философские обоснования видения будущего сквозь призму экологии. К проблеме развития науки
- •М.С. Каткова Философия инновационной деятельности как аспект развития научного знания
- •А.Г. Краева Традиции и новации в художественной культуре: эпистемологический аспект
- •Э.Ф. Линькова Диалог в философско-образовательной традиции
- •В.А. Мукин Молодёжное творчество в университетском пространстве1
- •Е. Ю. Колычева, в.В. Мороз Концепция этической экономии о взаимосвязи нравственности и экономики
- •А.П. Никитин Концепт денег в экономическом и философском дискурсах: разница подходов1
- •А.Д. Чернявский Субъективная и объективная вероятность и её применение в экономике
- •Содержание
- •«История и философия науки»
- •432042, Ульяновск, ул. Доватора, 16
- •432042, Ульяновск, ул. Доватора,16
- •1 Мартин Хайдеггер / Карл Ясперс. Переписка 1920-1963. – м.: Ad Marginem, 2001, с. 74.
- •1 Мартин Хайдеггер / Карл Ясперс. Переписка 1920-1963. – м.: Ad Marginem, 2001, с. 75.
Связь научной и эстетической сторон античного сознания
Космологические представления древних греков были тесно связаны с их эстетическими идеалами и мировоззренческими основаниями. Это ярче всего проявилась в концепции гармонии сфер. Гармония сфер - это теория, которую «можно рассматривать не только в музыкально- акустическом аспекте, но и физико - астрономическом контексте»1. И действительно, натурфилософские концепты последователей Пифагора соединяли в себе геометрию, физику и теорию музыки. Тону (1) соответствовал куб, и так как он - «самый устойчивый», менее всего расположенный к вращению, то элементом его была Земля. Кварта (4/3) была более «легким» нежели тон образованием, ей соответствовали икосаэдр и Вода; квинте (3/2)- октаэдр и Воздух; октаве (2)- тетраэдр и Огонь. Отношения этих величин порождали додекаэдр- двенадцатиугольник, более всего из простых геометрических фигур походящий на круг, а значит отражающий идеальное, гармоничное устройство мироздания, символизирующий космос.
Музыкальные представления вносились последователями Пифагора во все сферы исследований. «Следы» гармонии отыскивались ими во всех областях знания. Самая, наверное, известная такого рода идея - это «музыка сфер». Для всех греческих ученых, за исключением, возможно, элеатов, само собой разумелось, что звук порождается движением. Но если звук вызывают даже малые тела, движущиеся на невысоких скоростях, то, по мысли учеников самосского мудреца, должны, безусловно, производить какие-нибудь звуки и такие гиганты как Солнце, Луна и Планеты, вращающиеся вокруг Земли с огромными скоростями. Причиной того, что звуков этих мы не слышим, является то, что наш слух, сопровождаемый «музыкой сфер» с рождения, привык к ним и воспринимает их как тишину. Также кузнецы, привыкшие к грохоту, спокойно находятся в кузнице, не замечая шума. Это учение в раннепифагорейской традиции имело, судя по всему, много модификаций: от классического представления о расположении светил, бытовавшего в античной астрономии, начиная с Анаксимена, до космологической концепции Филолая. Из-за обрывочного характера сведений о раннем пифагореизме реконструировать их достаточно тяжело, тем более что в стремлении к числовой красоте мыслители этой школы позволяли себе придумывать «недостающие» космические объекты, как, например, «антиземлю». С готовой, развитой, продуманной, а за одно и сохранившейся, космологической теорией такого рода мы сталкиваемся в «Тимее» Платона.
Отца Академии, а также его ближайших учеников Спевсипа и Ксенократа можно по праву назвать последователями и продолжателями многих аспектов учения Пифагора и гармонии сфер в том числе. Все планеты в концепции Платона вращаются вокруг Земли на определенном удалении друг от друга так, что их отношения выражаются при помощи двух числовых рядов: нечетного (1, 3, 9, 27), выражающего категории определенности, несущего геометрические представления (монада - первое мужское число - квадрат со стороной 3 - куб); четного (2, 4, 8), цифры которого заполняют «пустоты» первого ряда и олицетворяют собой, по Лосеву1, становление. Числа этого ряда (1: 2: 3: 4: 8: 9: 27) выражают отношение расстояний между небесными телами. Так, отношение Луны и Солнца - октава (2: 1), Венеры и Солнца - квинта (3: 2), Венеры и Меркурия - кварта (4: 3), Марса и Венеры - октава (8: 4), Юпитера и Марса - тон (9: 8), Сатурна и Юпитера - октава + большая секста (27: 9). По отношению к этой системе во все времена возникала масса вопросов. Почему, скажем, должно брать отношение Юпитера к Марсу, а не, например, Сатурна к Солнцу? А даже если и согласиться со всеми числовыми изысканиями, то какая все-таки должна получиться мелодия? Автор безмолвствует. Однако А.Ф. Лосев считал необходимым «признать, что Платон дает в «Тимее» не просто произвольно выдуманные числа и конструкции, но весьма строго и подробно разработанную систему космоса, и только весьма интенсивная и насыщенная традиция общепифагорейского космоса избавляла его от необходимости входить в объяснение деталей»2. Восстанавливая с опорой на позднеантичных комментаторов эту традицию, Лосев выводит, что «космос звучит у Платона в дорийской тональности»3. Это вполне согласуется как с взглядами самого Платона, который неоднократно говорил о зловредности для душевных качеств человека иных ладов, так и с мнением самого Алексея Федоровича, который в одной из своих поздних работ, посвященных музыке писал: «Дорийский лад … был выражением бодрости, живости, жизнерадостности … Дорийский лад – скульптурный стиль греческой музыки»4. (Дорийский лад, за редким исключением (Секст Эмпирик, Филодем), все музыковеды Эллады и Рима признавали единственным (или одним их немногих) достойных тонов). Но, несмотря на весь авторитет исследователя, необходимо признать, что он зачастую смотрит на философию Платона сквозь призму поздних толкований, которые не всегда бывают объективны. Поэтому совсем необязательно думать, что Платон закладывал в свои построения столь сакральный смысл, который находят в них неоплатоники 3-6 вв. Но все, возможно, намного проще. Не только великий философ, но и необычайный художник, Платон во всех подобных интермедиях оставался голословен, чтобы не испортить излишними умствованиями очарование мифа. Но тут ведь дело не в научной объективности, а в заразительной вере в гармоничность мироздания, постигнув всю красоту которого уже не хочется верить глупым, обеззвученным вымыслам Коперника.