7. Начало пятидесятых годов

В конце сороковых годов кризис постепенно ослабевает. Выясняется, найдено новое или нет. Если нет, то все после­дующие фазы становятся линией жизни, ведущей к трагическому. Человек все больше погружается в свою работу. Каждый ода­ренный молодой человек в экспансивной фазе своей жизни вос­принимается как угроза. Все чаше считается, что надо настаивать на своих правах, даваемых рангом и положением, это значит: цепляются за свою номинальную позицию.

Новое не может быть переработано, собственное прошлое и собственный жизненный опыт идеализируются. Сегодняшняя молодежь больше ничего не может, избалована, зарабатывает слишком много, нахальна и больше не уважает старших <...>.

Кто так говорит, тот немного говорит о нынешней молодежи, но больше о своей собственной трагической ситуации. В профессиональной жизни такие люди для каждого предприятия яв­ляются обузой.<...>

И такое замечание, как «я еще здесь, со мной еще нужно считаться, несколько лет дело еще будет находиться в моих руках», является лишь безнадежной попыткой утвердить автори­тет, которою в действительности уже нет. <...>

Для человека, который преодолел кризис сороковых годов, пятидесятые годы являются своего рода освобождением. Гори­зонт расширяется, появляются новые и далеко идущие планы. Жизнь становится интереснее, повседневные проблемы отодви­гаются. Теперь больше интересуются общими проблемами пла­нирования и руководства. Испытывают незнакомую и глубо­кую радость, наблюдая рост молодых людей в экспансивной фазе их жизни. При такой позиции можно помочь молодым людям советом и делом и заслужить их признание. Я уже говорил, как важно такое развитие для людей, которые профессионально име­ют дело с образованием и воспитанием молодых людей.

Теперь появляются новые творческие способности, напри­мер, можно быть в 35 лет хорошим прокурором или активным шефом, но теперь становятся выдающимся юристом и мудрым, доброжелательным начальником. Человек, развивающийся пос­ледовательно, достигает в середине пятидесятых годов второй творческой кульминации. Он может обобщить свой жизненный опыт и упорядочить его, и у него еще достаточно жизненных сил, чтобы привнести его в свою работу. Это возраст для боль­ших руководящих личностей.

И для женщины открыты две возможности. Негативная ре­акция выглядит так: менопауза позади, и она чувствует, что ее жизненные силы возвращаются, часто даже интенсивнее, чем до этого. Но она не нашла новой задачи и теперь жалуется: «Я никогда ничего не могла делать для себя. Все только для семьи, с утра до вечера я только вкалывала, никогда не было времени хотя бы почитать книгу, чаще всего я была все равно слишком усталой, чтобы взяться за что-либо. Теперь уже слиш­ком поздно. Дети уже оставили дом. Муж с головой ушел в свою профессию, а я осталась ни с чем». И она с яростью набрасывается на домашнее хозяйство, чистит то, что уже и так чисто, стирает воображаемую пыль и тиранит свое окружение, беспрерывно жалуясь, что она одна должна делать всю работу. Контрастом к чистящему домашнему дракону и озлобленной работающей женщине может быть женщина, использующая свой кризис в положительном смысле. Она с удовлетворением констатирует, что снова способна на многое, что теперь она нако­нец может осуществить новый аспект лейтмотива своей жизни. Она благодарна прожитому времени года, когда она могла жить для других. Теперь она может найти социальную задачу, наслаж­даться своим садом или снова начать играть на инструменте, который раньше изучала. И, конечно, она будет сдержанно и с энтузиазмом вживаться в новую роль бабушки и еще раз созда­вать среду, в которой новое поколение детей чувствует себя в безопасности и слушает истории, которые нигде больше не мо­гут быть рассказаны так живо.