Yulius_Evola_-_Osedlat_tigra (1)

ния, которые могут представлять для нас опре делённый интерес.

Столь же очевидно и то, что решение, полу ченное посредством превращения трагическо го и абсурдного восприятия жизни в его проти воположность, ницшеанское решение пробле мы смысла жизни, которое заключается в утверждении, что этого смысла вне жизни не существует, что смысл жизни заключен в самой жизни (с чем связаны все рассмотрен ные нами ранее частные темы, включая миф вечного возвращения), это решение имеет силу лишь при допущении такого бытия, сущностной составляющей которого явля ется трансцендентность.

Мы не будем более подробно развивать здесь этот тезис, поскольку это потребовало бы написания отдельной работы, посвящённой Ницше. Что же касается «воли к власти», то, как мы показали, её следует рассматривать не как общий характер существования, но как одно из возможных проявлений жизни, один из многочисленных её ликов. То, что жизнь «по стоянно преодолевает самое себя», «желает восхождения и по мере своего восхождения и самопреодоления обновляет себя», что сокро венная тайна жизни суть: «Я есть то, что долж но всегда преодолевать самое себя» — всё это есть не что иное, как проекция крайне своеоб

94

разной склонности, выраженной в рамках оп ределенного мировоззрения, отражение кон кретной натуры и никоим образом не составля ет общего объективного характера всякого су ществования. На самом деле истинная основа существования была более правильно истолко вана, скорее, Шопенгауэром, нежели Ницше: это воля к жизни как вечное и неисчерпаемое желание, а не воля к власти в собственном смысле, то есть положительный и возрастаю щий импульс к преодолению.

Лишь благодаря иному измерению, измере нию трансцендентности, жизнь обретает те черты, которые Ницше, чрезмерно обобщая, придавал ей, устанавливая при этом, как он ду мал, новые ценности. Именно то, что сам он не осознал до конца природы действующей в нём силы, объясняет не только колебания его мыс ли и её пределы, но также трагическую сторо ну его человеческого существования. С одной стороны, мы находим у него мотивы, связан ные с чисто натуралистическим прославлени ем жизни, вплоть до явного отступления бытия перед простым миром инстинктов и страстей, абсолютное утверждение которых со стороны воли рискует обернуться их самоутверждени ем посредством воли, каковую они использу ют как простое орудие. Однако, с другой сторо ны, гораздо больше доказательств того, что его

95

восприятие жизни во многом диктовалось та кими реакциями, которые никак не могли быть вызваны просто жизнью как таковой, но рож дались началом, несомненно высшим по отно шению ней, как о том свидетельствует харак терный пассаж: «Дух есть жизнь, которая сама врезается в жизнь — Geist ist das Leben, das selber ins Leben schneidet».

Все положительные аспекты пути сверхче ловека связаны именно с этим вторым момен том: сила дать самому себе закон, «воля ска зать „нет“, отказаться, когда чудовищная, ог ромная сила подталкивает тебя к утвержде нию»; естественный и добровольный аскетизм, целью которого является испытание собствен ных сил; оценка «воли к власти по степени со противления, страдания, мучения, которые способен вынести человек, чтобы обратить их в свою пользу» (при таком подходе всё зло, страдание, проблематичность существова ния — то есть всё то, что питало собой народ ные формы сотериологических верований, ста новится приемлемым и даже желанным); прин цип не подчиняться страстям, но обуздывать их («величие характера состоит не в отсутст вии страстей — напротив, до´лжно иметь вели чайшие страсти, но держать их в узде и так, чтобы господство над ними не становилось ис точником особой радости, а принималось с про

96

стотой»); идея, что «высший человек отличает ся от низшего своей неустрашимостью перед несчастьем, тем вызовом, который он бросает ему» («признаком регрессии является то, когда эвдемонистические ценности начинают счи тать высочайшими»); недоумение перед теми, кто показывает «путь к счастью», чтобы заста вить человека вести себя тем или иным обра зом: «Что за дело нам до счастья?»; признание того, что одним из средств сохранения высше го человеческого типа является «присваивание себе права на исключительные поступки, пони маемые как стремление одержать победу над самим собой и как акты свободы.., обеспечение себе посредством своеобразной аскезы опреде ленного превосходства и уверенности относи тельно своей собственной силы воли», не пыта ясь уклонится от какого либо рода лишений; желание утвердить такую свободу, элемента ми которой являются «сохранение разделяю щей нас дистанции, бесстрастность перед ли цом несчастий, трудностей и лишений, перед самой жизнью», определяя высочайший тип свободного человека как того, «кто постоянно преодолевает сильнейшее сопротивление…», кого «великая опасность делает существом, достойным поклонения»; отказ от пагубного смешения дисциплины и безволия (целью дис циплины может быть только увеличение

97

силы — «тот, кто не господствует, слаб, расто чителен», твёрдо помня, что «разрушение яв ляется аргументом лишь против того, кто не имеет на него права, и все страсти были дис кредитированы по вине тех, кто не был доста точно силён, чтоб обратить их в свою пользу»); стремление показать путь того, кто свободен от любых уз и подчиняется лишь своему собст венному закону, стойко держится его и стоит выше всех человеческих слабостей; наконец, всё то, благодаря чему сверхчеловек является не столько «белокурой бестией» или наследни ком сомнительных добродетелей деспотов Ре нессанса, сколько существом, способным на благородные поступки, готовым по мужски прийти на помощь, наделённым «дарящей доб родетелью» и великодушием, стремящимся к преодолению собственной индивидуально сти,— все эти положительные элементы чело век Традиции также может сделать своими, но только при условии их истолкования не через жизнь, но через «больше чем жизнь», то есть через трансцендентность; эти ценности стано вятся привлекательными только при условии наличия чего то иного и большего, чем просто «жизнь».

Здесь не место для подробного анализа всех тем, затронутых Ницше, который позволил бы нам, с учётом указанных основных моментов,

98

вычленить те, которые стали результатом непо зволительного смешения разнородных идей и различного рода заблуждений и искажений, тем самым преодолев тот уровень, на котором обычно останавливаются как поклонники, так

ипротивники Ницше. Он постоянно путал жизнь с трансцендентностью, и из всех послед ствий его антихристианской полемики это сме шение является одним из наиболее пагубных. Когда ценности, отрицаемые христианским идеалом,— идеалом парии, чандалы — стано вятся элементами противоположного утверди тельного, антинигилистического идеала и опи сываются как «гордость, пафос расстояния, ве ликая ответственность, бьющая через край жизнерадостность, прекрасная звероподоб ность, инстинкты войны и завоевания, обоже ствление страсти, месть, гнев, чувственность, риск и знание»; когда к «положительным стра стям» причисляют «гордость, радость, здоро вье, половую любовь, вражду и войну, почита ние, хорошие манеры, сильную волю, дисцип лину высшей интеллектуальности, волю к вла сти, признательность к земле и жизни — всё, что богато, всё, что желает дарить и оправды вать жизнь, увековечивать и обожествлять её»,— указанная путаница становится более чем очевидной; здесь смешивается священное

ипрофаническое.

99

Но есть и другой момент, ещё более важный для нас. Даже если бы нам удалось отыскать в этом нагромождении разнородных принципов эффективные формы самопреодоления, мы столкнулись бы с проблематичной ситуацией там, где «восхождение» становится целью в себе, где сверхчеловек оказывается всего лишь крайним пределом вида «человек», «уже не человеком», существом другой породы, пред ставителем и свидетелем иного достоинства. В частности, опасность заключается в том, что опыт, порождённый чем то большим, нежели обычный контакт с чисто иррациональным и инстинктивным субстратом жизни, то есть та кой опыт, в котором чистая воля к власти ока зывается преодолённой и путь заключается не в господстве над людьми и внешними силами, но также и над самим собой, остаётся замкну тым в сфере простого ощущения. По этому по воду у Ницше есть один знаменательный пас саж, в котором способность «сказать нет» всей силе внутреннего побуждения представляется как «дионисийство», тогда как, скорее, здесь было бы уместнее говорить об автосадизме. Су ровая дисциплина и аскетизм, вырабатываю щиеся в крайних испытаниях на путях как доб ра, так и зла, неумолимость по отношению как к себе, так и к другим, могут означать лишь воз росшее и обострённое ощущение «жизни», «Я»,

100

которое осознает себя исключительно благода ря этому дикому и острому ощущению. Слиш ком часто Ницше интерпретировал свою жизнь и указанный им путь в подобном ключе. Для на ших целей выявить этот ложный поворот его мысли очень важно, поскольку уже за рамками теорий его легко распознать в основе различ ных пограничных опытов, в которые авантюрно бросаются отдельные представители современ ного поколения, о которых мы говорили чуть выше.

Мы уже указали ключ к внутренней, «эзоте рической» интерпретации личного опыта Ниц ше, взятого в его совокупности за рамками вы шеупомянутого ложного решения, когда гово рили о пассивном опыте трансцендентности и его активации. Разрыв всех уз, нетерпимость к любой границе, чистое и неукротимое движе ние к преодолению без определённой цели, безостановочное движение вперёд по ту сторо ну любого данного состояния, любого опыта, любой идеи и, естественно, по ту сторону вся кой человеческой привязанности к конкретной личности, не боясь ни противоречий, ни разру шений; в общем, чистое движение со всем тем, что оно несёт в себе разрушительного: «про двигаться подобно огню, пожирающему всё на своём пути и ничего не оставляющему за со бой» (это выражение древней традиционной

101

мудрости, относится, правда, к совершенно иному контексту), — эти основные характери стики, присущие Ницше, необходимо пони мать именно как различные формы действия и манифестации трансцендентности. Но по скольку они не были опознаны и приняты как таковые, поскольку вся энергия оказалась в замкнутой цепи имманентности, «жизни», воз никло столь высокое напряжение, которого эта цепь уже не могла выдержать. Возможно, именно в этом следует искать истинную скры тую причину конечного краха Ницше как чело века. Впрочем, он всегда ощущал рискован ность своей жизни: «Я чувствую, что веду крайне опасную жизнь. Я одна из тех машин, которая может взорваться»,— писал он в 1881 г. Гасту; в другом месте он также говорил о «постоянном чувстве близкой опасности» и несомненно именно из этого чувства, обобщая, он вывел идею, согласно которой «высшие люди постоянно пребывают в опасности, как внутренне, так и внешне».

С этой особой точки зрения также становит ся ясным то символическое значение, которое представляет Ницше для нашего исследова ния: он является прекрасным примером того, что случается и даже должно случиться с та ким типом человека, в котором трансцендент ность пробуждена, но не является центром

102

его существования. Как мы вскоре увидим, основную тематику экзистенциализма тоже следует истолковывать в этом ключе.

Но этот путь не подходит рассматриваемому нами человеку, поскольку он обладает иной структурой. Здесь необходимо провести чёт кую разграничительную линию. Однако непло хо было бы уточнить, оставаясь по эту сторо ну этой линии, чего следует ожидать в тех ча стных случаях, когда путём имманентности идут не отступая, не возвращаясь назад, не снижая уровня, но одновременно с этим не имея возможности осуществить тот переворот, который единственно способен возместить от сутствие на старте того качества, которое мы отмечали у человека Традиции, по самой своей структуре не принадлежащего к роду совре менного человека. Когда выбирают путь абсо лютного утверждения и осваивают все формы «восхождения» и активации высшей интенсив ности жизни, о которых мы говорили, единст венным спасительным решением остается соз нательная перемена полярности, возможность того, что в некий момент в определенной си туации или при определенных событиях пре дельное напряжение жизни, благодаря своего рода онтологическому разрыву уровня, транс формируется, практически переворачивается в иное качество — так что mehr leben сменяет

103