Yulius_Evola_-_Osedlat_tigra (1)

противном случае «другим» скорее следовало бы считать собственное определённое, «ситу циональное» бытие, «здесь бытие» по отноше нию к истинному Само, как оно есть, посколь ку первое является лишь простой манифеста цией второго в человеческом состоянии, свя занном соответствующими условиями, имею щими относительный характер, поскольку они нередко изменяют направление своего дейст вия в зависимости от позиции, которую зани мает человек (как мы уже говорили, именно в этом состоит положительный вклад, внесён ный Сартром). И даже если эта связь, сущест вующая между двумя этими понятиями, неред ко кажется неясной и вызывает вопросы — в сущности, будучи единственной настоящей проблемой внутренней жизни — это ещё не значит, что цельный человеке должен утратить чувство центральности, покоя, суверенитета, превосходства, «трансцендентального дове рия».

Тем самым подтверждается основополагаю щее различие между тем типом человека, кото рый находит своё отражение в экзистенциали стской философии и тем, кто по прежнему со храняет как character indelebilis1 сущность че

1 Здесь — неотчуждаемое свойство (лат.).—

Прим. перев.

204

ловека Традиции. Экзистенциализм является проекцией современного человека, погружён ного в кризис, а не современного человека, его преодолевшего. Он совершенно чужд как тому, кто уже обладает тем одновременно естествен ным и «потусторонним» внутренним достоин ством, о котором мы говорили ранее, так и тому, кто «долго скитался в чужом краю, за блудившись среди вещей и обстоятельств» и, пройдя через кризисы, испытания, ошибки, разрушения, преодоления, вернулся к себе, отыскал свою «самость» и спокойно и непоко лебимо вновь утвердил себя в своей «самости», в собственном бытии. Он полностью чужд так же тому, кто сумел дать себе закон, достигнув высот высшей свободы, кто смог пройти по ка нату, натянутому над бездонной пропастью, о которой было сказано: «опасно прохождение, опасно задержаться на полпути, опасен страх и остановка»1.

Не сочтите за злословие, но стоило ли ожи дать большего от людей, которые, как почти большинство «серьёзных» экзистенциалистов (в противоположность от экзистенциалистов, принадлежащих к новому «потерянному» по колению), являются, как мы уже говорили,

1 Видимо, случайно пропущено — «опасен взор, обращенный назад».— Прим. перев.

205

«профессорами», обычными кабинетными мыслителями, чьё существование — за рамка ми их «проблем» и «позиций» — ничем не от личается от жизни самого настоящего мелкого буржуа. За исключением немногих, ударив шихся в политику, как правило, либерального или коммунистического толка, их конформи стский образ жизни, мягко говоря, мало похо дит тем, кто действительно испытал чувство «потерянности» и шагнул по ту строну добра и зла.

Бунтари, затерянные в хаотической жизни больших городов, люди, прошедшие сквозь ураганы огня и стали, сквозь развалины, остав ленные последними тотальными войнами, люди, рождённые и выросшие в «мире руин» — вот те, в ком действительно заложены предпо сылки, необходимые для того, чтобы отвоевать высший смысл жизни и реально, экзистенци ально, а не теоретически преодолеть все про блемы, стоящие перед человеком в состоянии кризиса, что возможно найдёт выражение и в соответствующем «философском» течении.

Возможно, в заключение будет небезынте ресно показать на примере, какое значение могли бы обрести некоторые из тем, поднятых экзистенциализмом, если они будут усвоены иным типом человека и дополнены традицион ным знанием. Воспользуемся для этого поня

206

тием решения или трансцендентного выбора, который, как мы видели, для большинства эк зистенциалистов составляет основу здесь бы тия каждого индивида в мире, предопределяет такой и только такой порядок возможностей и переживаний, доступных ему в мире, и даёт ему сознание того, что он пришёл сюда издале ка. Именно этот выбор решение позволяет ему, как минимум, избрать линию наименьше го сопротивления, а в идеальном случае стать прочной основой для организации подлинного существования и верности самому себе.

Как мы уже упоминали, в традиционном мире также существовало схожее учение. К этому стоит добавить, что оно было отнюдь не частью «внутренней доктрины», закрытой для профанов, но входило в общее экзотерическое мировоззрение в виде доктрины предсущество вания (которую не следует путать с доктриной реинкарнации, поскольку последняя представ ляет собой всего лишь символическую, народ ную форму первой, причём довольно абсурд ную, если понимать её буквально). В те же пре делы, которые были характерны для теистиче ской и креационистской теологии, господство вавшей на Западе, вошла другая, благодаря ко торой учение о предсуществовании было от вергнуто. С одной стороны, это выявляло за малчивание дочеловеческого и не нечеловече

207

ского измерения личности, а с другой — спо собствовало ему.

Итак, как мы видели, экзистенциалистам также было не чуждо смутное предчувствие этой древней истины; однако оно вылилось либо в наводящее страх чувство непреодоли мой преграды, само наличие которой представ лялось как нечто непонятное или даже прямо бессмысленное, либо привело к признанию себя «тварью дрожащей», к «смирению» более или менее религиозного характера и отрече нию от собственного пути. Между тем на инте ресующего нас человека иного типа это пред чувствие оказывает точно такое же действие, что и на представителей высших слоёв тради ционного общества, и является одним из важ нейших элементов, из которых складывается поведение человека, способного выстоять в со временном мире и «оседлать тигра». Оно от крывает доступ к доктрине предсуществования и порождает силу, не имеющую равных. Оно побуждает сознание корней и высшей свобо ды, несмотря на полную вовлечённость в мир; оно даёт нам сознание того, что мы пришли сюда издалека и, следовательно, активизирует также чувство дистанции. Совершенно понят но, что последствия этого пробуждения вполне вписываются в уже намеченную линию; всё, казавшееся ранее важным и решающим в чело

208

РАЗЛОЖЕНИЕ ИНДИВИДА

16. Двойной аспект безымянности

Теперь на примере проблемы личности и ин дивидуума в современном мире рассмотрим, каким образом можно применить установлен ные нами в предыдущей главе принципы к бо лее конкретной области.

Сегодня многие оплакивают «кризис лично сти» и встают в позу защитников западной ци вилизации, взывая к «ценностям личности», каковые они считают одним из важнейших эле ментов европейской традиции.

Чтобы правильно разобраться в этой про блеме, недостаточно ограничиться привычны ми нападками на коллективизм, механистич ность, стандартизацию и бездуховность совре менной жизни. Прежде всего следовало бы чётко уяснить, что, собственно говоря, нужда ется в защите и спасении. Но современные ин теллектуалы, принимающие близко к сердцу «защиту личности», не дают никакого удовле творительного ответа на данный вопрос, по

210

скольку сами они привязаны к тому, что мы на звали режимом остаточных форм (см. гл. 1), и почти все без исключения склонны мыслить и оценивать происходящее согласно категориям либерализма, естественного права или гума низма.

Между тем правильной отправной точкой, напротив, должно стать различие, существую щее между понятиями личность и индивиду ум. Понятие индивидуума в узком смысле сво дится к представлению об абстрактной, бес форменной, чисто количественной единице. Как таковой индивидуум не обладает качест вом, и следовательно, ничем, что действитель но отличало бы его от других. Только рассмат ривая человека в качестве простого индиви дуума, допустимо говорить о равенстве всех людей, приписывать им равные права и обязан ности и признавать за ними равное «достоинст во», присущее каждому как «человеческому существу» (понятие «человеческое существо» является не чем иным, как «облагороженной» переделкой понятия индивидуума). С социаль ной точки зрения это определяет экзистенци альный уровень, свойственный «естественно му праву», либерализму, индивидуализму и аб солютной демократии. Один из основных и наиболее очевидных аспектов современного упадка связан именно с наступлением индиви

211

дуализма, ставшим результатом краха и разру шения прежних органических и иерархиче ских традиционных структур, на смену кото рым в качестве первичного элемента общест венного устройства пришло атомистическое множество индивидуумов в мире количества, то есть масса.

Однако «защита личности», строящаяся на индивидуалистических предпосылках, абсурд на и бессмысленна. Нелогично выступать про тив мира масс и количества, закрывая глаза на то, что именно индивидуализм привёл к появ лению этого мира, ставшего естественным ре зультатом одного из вышеупомянутых процес сов «освобождения» человека, который исто рически завершился разворотом в прямо про тивоположном направлении. В нашу эпоху этот процесс приобрёл отныне необратимый характер.

Сказанное относится не только к социаль ной сфере, но и к самой области культуры. Ана логичное состояние дел в этой области не столь бросается в глаза лишь потому, что она оставалась в некотором роде изолированной, закрытой от влияния великих сил, действую щих в современном мире. Однако, хотя здесь и не имеет смысла говорить об атомистическом индивидуализме, сама идея личности всегда остаётся связанной с субъективностью, зижду

212

щейся на индивидууме, где скудность или пол ное отсутствие духовной основы прикрыты ли тературным или художественным талантом, интеллектуализмом и наносной оригинально стью или творческой силой, лишенной какого либо глубокого значения.

Действительно, на Западе был заключён не кий тайный сговор между индивидуализмом, субъективизмом и «личностью», восходящий ко временам Возрождения, целью которого было так называемое «открытие человека», воспетое антитрадиционной историографией, либо умалчивающей о неизбежной изнанке этого открытия — то есть об относительно соз нательном и полном разрыве с трансцендент ным измерением,— либо оценивающей по следнее положительным образом. Весь блеск и могущество «творческого духа» того времени не должны скрыть от наших глаз подлинного значения этой главенствующей тенденции. Шюон прекрасно описывает то, как на самом деле обстояли дела в этой области в рассматри ваемый период: «С человеческой точки зрения отдельные мастера эпохи Возрождения дейст вительно обладают величием, но это величие оборачивается ничтожеством перед величием сакрального. В сакральном гений как бы скрыт; преобладающим является безличный, необъ ятный, таинственный дух. Произведение са

213