45. Ипостась осуществления (производство) руководителем своего Длеа.
45.Деятельность в ипостаси осуществления [Дела] состоит в принятии руководителем на себя ключевых поступков в производстве социально значащих продуктов и услуг (целеполагание, решение производственных проблем) в Деле. Предмет ипостаси осуществления – это поступки2 руководителя в Деле. Продолжая аналогию этих ипостасей с естественнонаучной схемой «наука – инженерия – производство», можно прийти ко многим важным свойствам и отношениям ипостасей управления.
Умение субъекта управления ставить для себя задачи (цели) и действовать, продвигаться к их достижению есть важнейший момент управленческой практики. Эта способность к целеполаганию и есть программирование субъектом продвижения своей работы (и Дела). Если задача (цель) поставлена точно, то в её «паруса будет дуть ветер» и задача будет решена, если постановка задачи выполнена неверно, то содействия «природных сил» (в управлении это – «народная стихия» и «стихия обстоятельств») не будет, не будет в итоге и решения задачи.
46. Взаимодействие трёх ипостасуй деятельности руководителя.
Итак, управление, как целостная человеческая деятельность осуществляется в трех ипостасях:
в понимании субъектом существа творимого им Дела, его природы, его истоков, его подлинности, сущности; это ипостась Понимания Дела; здесь субъект ориентирован на понимание существа Дела (субъект здесь снова – человек понимающий);
в обеспечении оснащённости субъекта для достижения целей (осуществления практических действий в Деле), по сути оно сводится к наличию – через выстраивание – адекватных средств и методов осуществления действий; это ипостась Выстраивания Дела; здесь субъект ориентирован на конструирование, выстраивание методов и механизмов осуществления Дела (субъект здесь снова – человек изобретающий, созидающий).
в практическом осуществлении Дела – в собственно осуществлении действий в Деле; это ипостась управленческой Практики; здесь субъект ориентирован на действие, на некую производящую деятельность, на некую поведенческую активность (субъект здесь снова – человек действующий);
Можно задаться вопросами – возможны ли иные роды деятельности (?), можно ли обходиться урезанной комбинацией этих родов деятельности, например, обходиться без науки и/или инженерии (?). – Но ранее мы соответствующий ответ получили – он отрицательный. Мы видим в следовании отмеченной триаде не формальное подражание естественнонаучной методологии, но схватывание этими тремя ипостасями самого существа деятельности субъекта управления. Т.е. всякая неполнота здесь ущербна и влечёт негативные последствия (что повсеместно можно наблюдать).
Итак, в управлении мы должны иметь подобную целостную ситуацию, когда один субъект (субъект управления, руководитель) призван осуществить работу во всех трех ипостасях – в практике, науке и в инженерии.
47. О методе творческой деятельности можно говорить лишь условно, поскольку творчество не является в своём существе методической деятельностью (и, например, физики говорят о методологии эксперимента, но не о методе). Однако можно говорить об оснащении субъекта творческой деятельности, если отказаться от жёстких требований к рациональности и процедурности соответствующих техник и инструментов. В этом качестве нами разработан так называемый феноменологический метод (ФМ) работы руководителя (в его основании лежат положения феноменологии Гуссерля), который ориентирован на поддержку ключевых моментов управленческого творчества – на порождение адекватных идей в процессе творения/осуществления Дела. ФМ является общим для всех трёх ипостасей работы руководителя. Основные компоненты ФМ представлены на схеме рисунка.
48.
Восприятие Дела – это всегда есть постижение его сокрытого существа
В компоненте ФМ «Восприятие» руководитель ориентирован на порождение идеи, что осуществляется в контексте его работы с материалом Дела. Материал Дела в управлении преимущественно представлен информацией (документами), форма которой должна создаваться самим руководителем. То есть материал Дела не есть нечто, априорно заданное к управлению, но одна из его форм, создаваемая самим руководителем. В современной практике управления часто такого отношения к информации со стороны руководителя мы не находим, в подавляющем большинстве случаев информационные документы являются порождением подчиненных лиц (специалистов, обычно и документы специализированы), причем, не только по наполнению документов данными, что естественно, но и по их форме (существу). Однако, материал (документы, информация) не даёт непосредственного хода к искомому, не даёт «ключей» к решению проблемы (Л. Витгенштейн отмечал, что «в поле глаз нет ничего такого, что указывало бы на то, что предмет виден именно глазами»). То есть сущность Дела – это всегда нечто сокрытое, не лежащее на его поверхности, непосредственно в материале. В документах невозможно «высмотреть» идею, соответственно, документы не могут быть исчерпывающим источником для принятия управленческого решения. Понимания этого положения, как принципиального, сегодня также нет, и зачастую проблему видят как раз в достижении информационной полноты и достоверности документов. Наш вывод: 1) никакое сколь угодно большое количество профессионально подготовленных (специалистами) документов не может адекватно отразить (руководителю) его Дело; 2) автор документооборота руководителя – он сам.
Хотя информация сама по себе ничего не раскрывает в Деле по сути, но полезно видеть, что информация – это техника своеобразного присутствия руководителя в Деле, и в этом качестве она имеет большое значение.
Распространённое мнение, будто принятие управленческого решения есть выбор из альтернатив, конечно, очень далеко от реальности. Управленческое решение – это обретение руководителем, при его попадании в проблемную ситуацию, адекватной идеи. При этом неизбежное возникновение у руководителя «творческих тупиков» является принципиальным – такова реальность управления, где непрерывное творение Дела (столкновение с «новым») влечёт такого рода «тупики». Но «тупики» (проблемы) одновременно являются и признаком адекватного осуществления Дела. Бегство от «тупиков», которые часто воспринимаются как отклонение от нормального течения Дела и избегаются руководителями, свидетельствует о неадекватности последних. Это бегство ведь есть одновременно и бегство от ответственности за порождение адекватных идей, есть фактический отказ руководителя от осуществления самого управления (Дела). Порождению идеи, следуя работам М. Мамардашвили, можно приписать ряд свойств. И первое свойство: «мысль из предыдущей мысли не вытекает», то есть в ситуации проблемы руководитель никогда не может иметь нечто спасительное, что рационально-логически вытекало бы из предыдущего. Или в иной формулировке: «недетерминированность, непредсказуемость мысли». Отсюда следует, что планирование, как предсказательный механизм, несостоятельно, и из этого вытекают далеко идущие следствия. Следующее свойство: «мысль возникает сама». Поль Валери в этой части отмечал: «мышление – это то, что не составлено по частям, поэтому делается само». Мысли, «простые интуиции ума» (по выражению Декарта) не только не могут быть определены, но их определение было бы для них разрушительным. Мышление целостно, не воспроизводимо и не делегируемо, то есть имеет место «незаместимость действия мышления» – движение мысли субъекта не может быть замещено никаким иным движением, ни заимствованием образцов, ни делегированием его исполнения другим лицам. «Чтобы знать, что такое мышление и сомнение, нужно самому мыслить и сомневаться» (Декарт). Ясность, к которой руководитель стремится при преодолении точки «тупика», это исчерпывающая ясность, что означает полное исчезновение проблемы. Может показаться парадоксальным, но гениальные мысли людей не посещают просто потому, что они их не ждут. Но такое ожидание непросто.
49. В компоненте ФМ «Выражение» руководителем создаются управленческие произведения – как результат творческого осуществления Дела. Обретённая в проблемном поле идея, ясность в Деле не исчерпывает деятельность руководителя – Дело должно быть также выражено в так называемом управленческом произведении. «Я слово позабыл, что я хотел сказать, и мысль бесплотная в чертог теней вернётся» (О. Мандельштам), то есть, не получившая выражения (у поэта – в «слове») мысль бесследно исчезает. Тот же риск мы имеем в нашей ситуации – обретённая ясность в Деле (идея) должна быть «закреплена» адекватным выражением, иначе она будет потеряна. Лишь чувствующий, но лишенный способности выражения человек – это «естественный человек» (Л. Витгенштейн), то есть неспособный к акту творения. Именно порождение управленческих произведений, а не просто констатация фактов материального воплощения Дела (во многом – плод труда других, вовлеченных в работу, лиц), есть подлинное творение Дела руководителем. Тезис М. Планка: «лишь доступное измерению может быть понято» уместно здесь перефразировать следующим образом: лишь то, что поддается выражению, может быть понято. Управленческие произведения разнообразны – это и поступок руководителя (принятое решение в ипостаси осуществления Дела), и правило, регламент, процедура (в ипостаси выстраивания Дела), и понятия, формулы (в ипостаси исследования Дела). Творение руководителем Дела теперь можно представить как порождение им целой «галереи» управленческих произведений. Понятно, что в сложившейся культуре управления такого видения собственной деятельности у руководителя нет.
Средства выражения Дела иносказательны к его материалу (и это касается не только «физического материала дела» – сырья, оборудования, зданий и т.п., но также и всей совокупности профессиональных языков – инженерного, юридического, экономического и других). Аналогично и средства искусства, науки являются своего рода иносказанием о реальности: таков математический язык науки, таковы языки живописи в импрессионизме, кубизме, постмодернизме – суть некие коды, подобные математической нотации физических формул. Так называемый «натурализм» потому и игнорируется людьми искусства как ложное направление, что лишён адекватного выражения, то есть бессодержателен. Один из самых распространенных признаков отвлечённого мышления руководителя – метафоризм (Б. Пастернак воспринимал метафоризм как «скоропись духа»). Метафоризм мышления был свойственен известному государственному деятелю России С. Витте. Став министром финансов и не имея соответствующего образования (оно было у него математическим), С. Витте прибегал при работе с финансовыми объектами ко всякого рода аллегориям. Казалось бы, в подобных случаях руководитель рискует погрязнуть – в рамках своего «аллегорического языка» – в изобретении того, что давно известно профессионалам (здесь – финансистам), однако такого риска нет в принципе, поскольку, исходя из целого, руководитель не может породить в управлении понятия, уже наработанные в профессиональных сферах (и с неизбежностью поэтому ограниченные), здесь – в управлении – профессиональная ограниченность просто не может возникнуть. Для руководителя язык, слова суть некие «идеальные предметы», которые наполняются им постигаемой сутью Дела. Если в физическом и информационной материале (и в профессиональных языках) отражается материальное воплощение Дела, то в управленческом языке (и управленческих произведениях) отражается воплощение его сути. Эту теснейшую связь человеческой деятельности и языка отмечал В. Гумбольдт: «язык есть не продукт деятельности, а сама деятельность», «язык есть орган, образующий мысль». Руководитель должен жить в мире слов-понятий, в богатом языковом мире, но слова становятся для руководителя словами-понятиями, а не просто словами-метками (ярлыками) лишь при его способности возвышать слово до выражения. Выход в «поэзию управления», когда слова начинают что-то значить, помимо их обыденной интерпретации, - это огромное обогащение деятельности руководителя.
50. В компоненте ФМ «Переживание истины» вскрывается адекватность (истинность) порождаемых руководителем идей осуществляемому Делу. Вопрос адекватности идеи возникает у нас в связи с той степенью свободы, которой наделяется руководитель в управлении как творчестве, – не готовим ли мы этим, одновременно, и почву для порождения руководителем ложных идей и неадекватных поступков? Однако, следуя феноменологии Гуссерля, можно заметить, что данная трудность разрешается принципиальной сопряженностью материала (материального воплощения) Дела и управленческих произведений (элементов «теории» и конструкции Дела) в переживаниях руководителя, то есть руководителем реализуется постоянная оценивающая, сигнальная функция истинности. Оценка этой сопряжённости, суть – целостное схватывание Дела, становится гарантом адекватности порождаемых руководителем идей. Оказывается, «правильный» руководитель не делает ошибок! Уже Парменид отмечал: «мысль тождественна тому, что ею узнается в качестве бытия», также и Аристотелем проводится та мысль, что сам разум и есть изначальная истина, ибо разум и его предмет – одно и то же. То есть, эти греческие формулы утверждают тождество бытия и мышления, с чем полностью согласуются положения феноменологии, как следствие и положения ФМ.
На безошибочность действия руководителя оказывает влияние также и целостность его творческих действий. В творческом акте – в акте мысли/поступка – всё отдельное исчезает, нет уже положений теории, шагов метода, поставленных целей, правил игры, норм этики и всего прочего – есть лишь само свершение Дела, и верно отмечается, что в такие моменты уже как бы не человек, а само Дело управляет течением событий.
1 Тем самым для проблемных ситуаций управленческой практики отсекаются ситуации внешнего консультирования и сторонней экспертизы. В нашей методологии это невозможно, абсурдно, мы допускаем лишь теоретическое консультирование и критическую экспертизу, а не решение возникающих практических проблем управления.
2 Понятие поступка нами берётся в духе М. Бахтина (см. его «Философию поступка») и оно заметно отличается (как более общее) от действия выбора у Л. Мизеса, хотя эти понятия имеют и пересечение.