Глава 8. Интеллектуальные (когнитивные) состояния 195

Ушинский соглашается с мнением Декарта, что одни люди способ­нее других к чувству удивления, но сетует на то, что тот смешал это чувство со страстью удивляться (в современной терминологии послед­нее, очевидно, относится к любознательности). Он полагает, что лю­дей, не ищущих удивления (нелюбознательных), действительно мож­но встретить, как и вообще людей, равнодушных к приобретению зна­ний; но людей, неспособных удивляться, нет. Ушинский пишет о трех видах людей, которые редко удивляются. Во-первых, те, которые на­столько увлечены своим делом, что мало интересуются всем осталь­ным. Во-вторых, те, у которых много разнообразных знаний и которых редко чем можно удивить. В-третьих, люди, которые знают все повер­хностно, но которые, как им кажется, могут все объяснить (т. е. ди­летанты).

Ушинский поднимает важный вопрос о том, что традиционные вос­питание и обучение детей, когда ребенку на все даются готовые отве­ты, убивает способность удивляться, смотреть на природу зрелым умом и с младенческим чувством. Он считает, что свежее детское (не­посредственное) и в то же время мудрое удивление присуще глубо­ким мыслителям и великим поэтам, останавливающимся часто перед такими явлениями, на которые все давно перестали обращать внима­ние. Поэтому талантливый человек всегда кажется толпе несколько ребенком. Ушинский справедливо считает такое удивление одним из сильнейших двигателей науки: часто нужно только удивиться тому, чему еще не удивлялись другие, чтобы сделать великое открытие. «Правда, — пишет Ушинский, —ученый уже не удивляется тому, чему еще дивится невежда, но зато он удивляется тому, чему невежда не может удивиться» (с. 437).

Выражение удивления. Мимическое выражение удивления состоит в следующем: брови высоко подняты, из-за чего на лбу появляются продольные морщины, а глаза расширяются и округляются. Приотк­рытый рот принимает овальную форму.

Переживание, сопровождающее эмоцию удивления, носит пози­тивный характер. Изард (2000) считает, что в ситуации удивления люди, как правило, испытывают примерно такое же удовольствие, как и при сильном интересе. Однако приписывая удивлению пережива­ние удовольствия, нельзя не учитывать, что Кант говорил и о недо­вольстве при удивлении, когда удивление задерживает развитие мыс­ли. Да и Изард пишет: «...если Ребекка чаще испытывала неприятное удивление...» (с. 195), — соглашаясь, по сути, с тем, что удивление

13-

196 Раздел III. Психические состояния

Удивление

может переживаться и как негативная эмоция. Поэтому в обыденной речи можно услышать: «Ты меня неприятно удивил!»

Причины удивления. Еще Декарт писал, что удивление возникает при встрече человека с новым объектом. Но если это так, то эмоция удив­ления должна отождествляться или же быть хотя бы частью (пережи­ванием) ориентировочной реакции или рефлекса «что такое?» по Пав­лову. С точки зрения Изарда, удивление порождается резким измене­нием стимуляции. Внешней причиной удивления, как он полагает, служит внезапное, неожиданное событие. Это ближе к истине, но тоже не совсем точно. Внезапный звук может не удивить, а испугать чело­века. Следовательно, нужна еще какая-то характеристика стимула, которая только одна и может привести к удивлению как психиче­ской реакции, а не только физиологической. Более точно сказано С. И. Ожеговым (1975): удивление — это впечатление от чего-нибудь неожиданного, странного, непонятного. Вот эта-то необычность сти­мула (оттого он и становится неожиданным, не отвечающим нашим ожиданиям, представлениям), а не просто новизна и внезапность, и является, очевидно, главной причиной появления удивления. В этой связи В. Чарлзуорт (Charlsworth, 1969) определяет удивление как ошибку ожидания.