2. Европа в XII – XIII вв.

В середине XII века соперничество пап с императорами обострилось и приняло новые формы, поскольку в борьбу вмешались независимые города-республики Северной Италии, прежде всего Милан и Флоренция. В борьбе Фридриха I Барбароссы (1152—1190) с Римом города, так же как и князья Германии, приняли сторону папы как более слабого и менее властного хозяина. Напротив, большинство князей Италии поддержали императора, желая выйти из подчинения папе и добиться полной независимости. Раскол Европы на папистов (гвельфов) и имперцев (гибеллинов) затянулся на целый век — до 1250 года, пока не умер внук Барбароссы Фридрих II Штауфен (1212—1250). Исход борьбы с папами оказался неудачным для императоров. Они не сумели привлечь на свою сторону сильные города. Но если бы император сделал это, он лишился бы поддержки князей, которые ненавидели своевольных горожан, а именно князья с их феодальными войсками составляли имперскую армию. В 1162 году Фридрих I разрушил Милан. Однако вскоре город возродился и создал союз взаимопомощи с 18 городами Северной Италии — Ломбардскую лигу. Их объединенные войска в 1176 году разбили армию Барбароссы у города Леньяно. Став врагом независимых итальянских городов, Барбаросса не стал поддерживать и германских горожан в их борьбе с князьями за свою независимость. В этом политика императора отличалась от политики королей Франции: те поддерживали городские коммуны, и, опираясь на них, усмиряли графов и герцогов Франции. В результате королевская власть во Франции стала крепче, чем власть императора в Германии.

Не имея опоры в Германии, внук Барбароссы Фридрих II рас­считывал на поддержку своих «нормандских» владений в Южной Италии и Сицилии, где со времен мусульманского владычества жило много арабов, привыкших к неограниченной власти короля, хорошо организованной администрации, постоянным налогам. По­этому здесь Фридрих II чувствовал себя абсолютным монархом. Получив помощь от Юга Италии, и составив свою гвардию из мусульман, талантливый император тридцать лет боролся с папами за новую «абсолютную» империю. Он проиграл эту борьбу, по­скольку не мог опереться на единый народ (как делали короли Англии и Франции), а был вынужден рассчитывать только на наемников. После смерти Фридриха II никто из императоров не пытался подчинить себе католическую церковь.

Так же разрушилась со смертью самого выдающегося из пап — Иннокентия III (1198—1216) давняя надежда католического духо­венства сплотить всю Европу вокруг папского престола. Папа рим­ский тоже не мог опереться на силы единого народа — ни в Италии, где новый итальянский народ формировался в городских коммунах Севера, ни в других странах Европы. Европейские народы неодоб­рительно относились к бесполезной борьбе между папами и импе­раторами. Они предпочитали находить общий язык со своими ко­ролями, помогая им сдерживать крупных и мелких феодалов. Бы­стрее всего этот процесс протекал в Англии и Франции, но Англия держалась отстранение от конфликтов на континенте, а Франция с XIII века все активнее вмешивалась в общеевропейские дела.

Если в начале XIII века король Филипп II Август (1180—1223) не уступал папе Иннокентию III во многих спорах (причем фран­цузские церковники поддерживали своего короля), то к середине века король Луи (Людовик) IX Святой (1226—1270) имел среди европейских правителей больший духовный авторитет, чем папы, увязшие в борьбе с Фридрихом II. А в конце XIII века король Филипп IV Красивый (1285—1314) стал заметно сильнее папы и, когда папа Бони­фаций VIII попытался отлучить Филиппа IV от церкви, в 1303 г. король направил в Италию отряд диверсантов, арестовавших папу. После смерти Бонифация VIII Филипп IV добился от кардиналов избрания нового папы по своему вкусу — француза Климента V, который перенес свою резиденцию из Рима в Авиньон — город, находящийся на границе с Францией, но на имперской земле. С этого момента о Западной Европе можно говорить как «содружестве независимых королевств»; папу и императора Священной Римской империи германской нации (будущая Германия) европейцы стали почитать наравне со своим королем или герцогом.

В Х —XI веках в Европе быстро развивался феодализм: шло постепенное закрепощение крестьян; строилось много монастырей и каменных церквей, рыцарских замков; процветали ремесла и торговля, росли города. К середине XI века жители Нормандии (христианские рыцари, потомки викингов) «усвоили» французский язык, католическую веру, феодальную государственность и систему денежного хозяйства. В этом они не уступали коренным французам и превосходили тогдашних жителей Англии — англов и саксов. Власть герцога Нормандии над его вассалами была больше, чем власть королей Франции или Англии.

В 1066 году герцог Гвильом, выбрав удобный момент, высадился с войском на юге Англии и разбил английского короля Гарольда Саксонца. Победители-нормандцы разделили английские земли между собой, а Гвильом стал королем Англии — Вильям (Вильгельм) I Завое­ватель (1066—1087) — и установил здесь такую же сильную власть, как в Нормандии. Англы и саксы потеряли половину своих земель и стали в своей стране «людьми второго сорта». Этот раскол общества на две разноязычные и неравноправные части продолжался в Англии около полутора столетий.

Франция в Х веке разделилась на несколько феодальных княжеств. Жители Бретани (на западе), Бургундии (на востоке), Аквитани (на юго-западе) и Прованса (на юго-востоке) говорили на разных языках, мало знали друг о друге, торговые связи были еще слабые.

Словом «Франция» называли тогда небольшую область вокруг Парижа. Ее правители — Капетинги (потомки Гуго Капета) в конце Х века стали называться королями. Однако многие вассалы «парижского короля» были богаче и сильнее, чем их сеньор. Король заключил союз с церковью и объявил себя верховным судьей Фран­ции. Всякий вассал, обиженный своим сеньором, мог пожаловаться верховному судье, решение которого опиралось на авторитет церкви. Так король Франции, не обладая большой военной силой, мог стравливать крупных феодалов между собой, и поэтому они пред­почитали не ссориться с королем, хотя не всегда слушались его.

Когда начались крестовые походы, многие феодалы, отправляясь на Восток, оставляли свои земли на попечение церкви и короля. В итоге Франция лишилась части своего буйного рыцарства, власть короля усилилась. Король Луи VI Толстый (1108—1137) и его министр аббат Сугер начали подчинять ослабевших феодалов. Этот процесс затянулся на двести лет; только около 1300 года король Филипп IV Красивый (1285—1314) добился от всех феодалов Фран­ции такого же послушания, какое было в Англии с 1066 года.

Жители Англии почти не участвовали в двух первых крестовых походах — они были заняты внутренними проблемами. Победите­ли-нормандцы и побежденные англосаксы ненавидели и боялись друг друга. Только власть монарха не допускала гражданской войны, поэтому Англия была тогда самым крепким королевством в Европе. К концу XII века между англо-норманнами и англо-саксами уста­новилось взаимопонимание. Тогда король Ричард I Львиное Сердце (1189—1199) повел армию в Третий крестовый поход. Оказалось, что конные рыцари-нормандцы и пешие лучники-англосаксы могут вместе успешно сражаться. Такого взаимодействия еще не было в других войсках Европы, и англичане впервые с гордостью почувствовали себя единым народом.

Когда Ричард I умер, к власти пришел его брат Джон Беззе­мельный (1199—1216). Это был тиран и неудачливый правитель. Он поссорился с папой римским Иннокентием III, угнетал общинников-англосаксов, не считался с интересами англо-нормандской знати. Англичане ненавидели Джона и не поддержали его. Когда французский король Филипп II Август (1180—1223) напал на Нормандию, владения были потеряны, Франция усилилась, а Джон Безземельный свергнут восставшим народом.

Восставшие (их возглавили кардинал Стефан Лэнгтон и рыцарь Вильям Маршал) составили Великую хартию вольностей (1215 год) — первую английскую конституцию, где были записаны права и обязанности короля и свободных людей (землевладельцев) без различия прав нормандцев и англосаксов. С этого времени можно говорить об образовании единого английского народа, хотя знать и простолюдины еще двести лет говорили на разных языках — французском и англосаксонском (близком к немецкому), а писали они обычно на латыни.

При решении государственных дел король Англии советовался с представителями церкви, высшей знати и крупных торговых городов. Это собрание называлось парламентом (от французского глагола раг1ег — говорить); он давал королю советы, но решения король принимал один. В 1258 году англичане вновь восстали против короля Генри III — его министры и придворные расхищали казну. Вождь восставших — граф Симон де Монфор — созвал в 1265 году парламент, в который входили выборные горожане, рыцари и священники из разных областей Англии. Было решено, что король обязан созывать парламент по любому важному вопросу и назначать своих советников только с его согласия.

Не вся знать Англии признала выборный парламент. Но новый король Эдвард I (1272—1307) понял, что с его помощью удобно править страной — принимать законы, вводить налоги, подавлять мятежи. Так в Англии к XIV веку установилось равновесие трех политических сил: королевской власти, феодальной знати и вер­хушки ремесленников и торговцев. Это время считается расцветом европейского феодализма.

Объединение Франции в XII—XIII веках шло медленно, по­скольку города здесь были еще слабы и не могли стать главной опорой короля в его борьбе против феодалов, а сам король чувствовал себя, прежде всего сеньором всех французских феодалов и поддер­живал горожан только по необходимости. В отличие от Англии, где в итоге завоевания англосаксы и нормандцы оказались «стис­нуты» вместе и им пришлось искать взаимопонимание, во Франции бретонцы, гасконцы, бургундцы, аквитанцы и провансальцы жили разрозненно и не хотели объединяться с парижанами. Король Фран­ции выжидал удобные моменты и пользовался ими для новых захватов. Так, в 1204 году Филипп II Август подчинил Нормандию, воспользовавшись распрями среди англичан, а через пятнадцать лет — Южную Францию (Лангедок), использовав крестовый поход против еретиков-катаров. Крестоносцы, овладев разоренной стра­ной, где их ненавидело население, согласились стать вассалами короля Франции, чтобы удержать свою власть.