5.3. Принципы компонентного анализа значения в Московской семантической школе

Выше мы рассмотрели классический вариант компонентного ана­лиза — тот вариант, который вырабатывался в основном на материале конкретной лексики и не ставил своей целью дать такое описание значе­ния слова, чтобы на его основе можно было построить описание значения единицы более высокого уровня, т. е. предложения. Однако при анализе абстрактной лексики оказывается необходимым скорректировать тради­ционные методы компонентного анализа в нескольких существенных аспектах. Показать необходимость такого пересмотра нам будет удобно на основе конкретного примера — анализа значения слова только, осу­ществленного И. А. Мельчуком [Мельчук 1974: 52 и далее]. Это слово мы будем рассматривать в том его узуальном значении, которое оно имеет в контекстах типа (1)-(3):

0) Я купил только чашки.

9. Пришло только три студента.

10. Собака только обнюхала его.

Можно ли описать значение слова только, взятого отдельно, вне тех выражений, в которых оно употребляется, подобно тому, как мы описываем значение слов журнал, или племянник, или стакан, или ду-чей? Очевидно, что нет. Здесь нам не удастся с достаточной степенью уверенности ни указать родовое по отношению к только слово — гиперо­ним, ни очертить круг слов, с которыми нужно сопоставлять это слово, ни построить интуитивно удовлетворительные семантические пропорции.

Здесь возможен только такой путь — анализируя значение выражений, содержащих слово только, определить, какая часть этого значения связа­на с присутствием во фразе слова только. Другими словами, мы должны описывать, строго говоря, не значение отдельно взятого слова только, а значение определенного класса предложений с этим словом.

Итак, зададимся вопросом: как описать значение слова только в со­ставе фразы, например (1)? Очевидно, что надо как-то описать значение всей фразы целиком и посмотреть, какая часть нашего описания будет связана с присутствием во фразе слова только.

А что значит описать значение фразы? Как говорил Р. О. Якобсон, и для лингвистов, и для обычных носителей языка значением любого лингвистического знака является его перевод в другой знак — такой, в котором это значение более полно развернуто [Якобсон 1985: 362]. И приводил пример: холостяк можно преобразовать в выражение неже­натый человек, которое более эксплицитно отражает структуру того же значения, так как отдельные элементы смысла получают в его составе особое выражение.

Если мы говорим об описании значения предложения, то таким описанием будет перевод предложения в другое предложение, которое означает то же, что и первое, но в котором это значение выражено более эксплицитно. Иначе говоря, описание значения предложения — это его перифраза на том же самом языке или перевод на специально созданный семантический метаязык, который в более явном виде представляет значение описываемого предложения.

Итак, что значит только во фразе (1)? Для того, чтобы понять это, нам надо построить другую фразу, которая имела бы то же значение (перифразу), и содержала те же слова, кроме только, которое должно быть заменено другими словами, с более понятным значение. Такая фраза будет толкованием исходной фразы, поскольку толкование некоторого выражения х — это тождественное ему по значению выражение, в котором это значение выражено более эксплицитно, т. е. в котором связь между формой и содержанием более очевидна, чем в толкуемом выражении. Толкованием фразы (I) будет фраза (1а):

(1а) Я купил наши и неверно, что я купил что-либо, кроме чашек.

Аналогичные толкования имеют фразы (2) и (3):

(2а) Пришло три студента и неверно, что пришло сколько-либо студентов, кроме трех,

(За) Собака обнюхала его и неверно, что собака сделала с ним что-либо, кроме обнюхивания.

Ясно, что на счет только должны быть отнесены правые (после и) части фраз (1)-(3). Теперь нам надо выявить то общее, что имеют между собой эти правые части, и мы получим описание значения слова только. Поэтому попробуем записать правые части в более общем виде.

Заметим сначала, что во всех них есть отрицание, затем идет по­вторение левой части, с той разницей, что слово, к которому относится только заменено неопределенным местоимением (что-либо, сколько-ли­бо); после повторения левой части следует кроме + то самое слово, к которому относится только. Обратим внимание, что в что-либо, кроме и т.п. кроме означает 'отличный', 'неравный'.

Обозначим слово, к которому относится только, через А&, а соот­ветствующее ему местоимение через X.

Теперь введем обозначения для оставшихся частей фразы. Обозначим фразы (1)-(3) какА1,А₂₎... только A_k,... ,A_n-i,A_n = {А,,}. Через {А„} обозначим ту же цепочку, из которой, однако, изъяты только и слово А^. Пусть {А„(Х)}, наконец, обозначает цепочку {А„}, в которую вместо At вставлен X. Например, если {А„} = Я купил только чашки, то А^ = чашки, {А„} = Я купил, а {А„(Х)} = Я купил X.

Это дает возможность дать обобщенную запись как толкуемого выражения, так и толкования:

{А„} только A_k = А^А* ] и неверно, что существует такой X, что X не равен А* и А'_П(Х).

Описанием -значения слова только является часть толкования, на­чинающаяся с 'и'. Это его дефиниция, толкование, которое так же, как и те дефиниции, с которыми мы имели дело ранее, состоят из семан­тических компонентов: 'не', 'равно', 'существует' и т.д. Это'описание имеет полное право называться компонентным анализом, так как оно также дает представление слова в виде совокупности компонентов: 'и'; 'неверно, что'; 'существует'; 'равно'.

Мы видим, что в выражение, описывающее значение слова только, входят символы, относящиеся не к самому слову только, а к другим составляющим фразы, в составе которой оно употребляется. Это {А„} и А),. Это и значит, что описывается не значение отдельного слова только, а значение выражений, обобщенных в формуле {Aj,} только А_ь. Вне этого выражения значение слова только не может быть определено. Если нам все-таки кажется, что только означает нечто отдельно, то это, по-видимому, объясняется тем, что мы подсознательно примысливаем к нему типовые контексты.

К тем же результатам мы приходим при попытке дать семанти­ческий анализ любого из слов, обозначающего действия, отношения, свойства, слов с предикатным, кванторным или связочным значением. Компонентное представление значения таких слов обязательно включает в себя отсылку к другим составляющим того предложения, в котором употребляются эти слова.

Сформулируем обилий вывод: многие слова могут быть описаны семантически только в составе выражений, больших по объему, т.е. словосочетаний или предложений.

Этот вывод впервые был четко сформулирован представителями Московской семантической школы в начале 60-х гг. Правильность такого подхода к описанию значения слов разных семантических полей была убедительно продемонстрирована в целой серии работ, и в настоящее время является одним из важнейших принципов описания означаемых в лексической семантике, признанных и у нас, и за рубежом (см., напри­мер, [Бендикс 1983]).

Итак, в противовес классическому компонентному анализу, рабо­тавшему с отдельным словом, современные варианты компонентного анализа исходят из того, что в общем случае толкуемой единицей должно быть не отдельно взятое слово Р, а содержащее его выражение вида XPY, где X и Y — переменные, сообщающие данному выражению форму пред­ложения или словосочетания. Такое выражение называется сентенционной формой (от sentence — предложение). Сентенционная форма может на­зываться и ситуационной формой, поскольку, ломимо толкуемого слова, она включает переменные, которые обозначают участников описываемой данным словом ситуации. Так, слово расходовать описывается в составе сентенционной (ситуационной) формы А расходует В на Р, слово ре­путация — в составе сентенционной формы репутация Х-а среди Y-oe, союз пока — в составе сентенционной формы пока А, В.

Обратим внимание на то, что описание значения слов в составе сентенционных форм образует тот необходимый мостик, по- которому мы из области лексической семантики переходим в область семантики предложения. Ведь описание значения предикатного слова, выполненное таким способом, представляет собой каркас семантического представле­ния предложения, содержащего данное слово. Для получения семанти' ческого представления предложения нужно только подставить на места переменных частей толкования предиката толкования аргументов это­го предиката, возможно, произвести некоторые преобразования, и мы получим описание смысла предложения. Когда же мы имеем дело с ком­понентными представлениями, полученными путем анализа слова вне его синтагматических связей, мы не получим никакого иного представления смысла предложения, чем простое соположение семантических описа­ний составляющих его слов без указания семантических связей между ними, что, конечно, не может служить однозначным описанием смысла предложения.

Теперь обратимся к еще одному важному аспекту семантического описания слова только. Мы видим, что это не просто набор, хотя бы и упорядоченный, семантических компонентов, а структура, т. е. обра­зование, имеющее вполне определенную организацию. В самом деле, чрезвычайно важно знать, что отрицание относится ко всему выраже­нию, которое за ним следует, а не к какой-либо его части. Если отнести отрицание к части 'X не равен A_fc', то мы получим совсем другой смысл: 'и существует такой X, для которого неверно, что он не равен Аь и при этом А(,(Х)'. Это описание очень приблизительно соответствует русскому слову именно (Я купил именно чашки). Более точно здесь описано невы­разимое одним словом значение усиления, подчеркивания, выражаемого с помощью избыточного повтора. Отнесем отрицание к другой части вы­ражения, и смысл опять изменится: ⁽и существует такой X, не равный А_к, для которого верно, что не А ('и есть не чашки, которые я не купил').

Для огромного количества достаточно абстрактных слов необходи­мость структурированности, строгой организации семантических компо­нентов при описании значения еще очевиднее. Так, как показал ком­понентный анализ глаголов оценочного суждения в английском языке, проведенный Ч. Филлмором [Fillmore 1971], из одних и тех же атомов смысла строятся значения слов accuse «обвинять» и criticize «осуждать»: 'говорить', 'нести ответственность', 'считать', 'плохо'. Разница между значениями этих слов объясняется только тем, что эти компоненты образуют в них разные структуры. В глаголе accuse сема 'нести ответ­ственность' подчинена семе 'говорить', а сема 'плохо' подчинена семе 'считать':

X accused Yof Z = 'X сказал, что Y несет ответственность за 2, считая, что Z плохо';

в глаголе criticize сема 'нести ответственность' оказывается подчиненной семе 'считать', а сема 'плохо* — семе 'говорить':

X criticized У for Z = 'X сказал, что Z(Y) плохо, считая, что Y несет ответственность за Z'.

Здесь уместна аналогия между атомами смысла и атомами вещества. В лексической семантике, так же как и в химии, соединение одних и тех же атомов разными способами дает разные сущности: разные вещества — изомеры — в химии и разные значения слов в семантике.

Итак, из рассмотрения второго аспекта описания значения слова только и других слов мы можем сделать следующий вывод: значение слова должно представляться в виде структуры, состоящей из элементов смысла и связывающих их синтаксических отношений. С формальной точки зре­ния, это может быть и предложение семантического языка с однозначной синтаксической структурой, и формула исчисления предикатов, и граф, вершинами которого являются смысловые атомы. Тем самым метаязык компонентного анализа должен иметь не только словарь элементарных семантических единиц, но и свой достаточно развитый синтаксис. Этот вывод опять-таки впервые в отечественной лингвистике был четко сфор­мулирован представителями Московской семантической школы.

Теперь рассмотрим наше описание значения слова только еще с од­ной стороны. Одинаковы ли семы по их логической природе, относятся ли они все к одной и той же логико-грамматической категории? Очевид­но, что нет. Среди семантических компонентов, составляющих значение слова только, мы видим, во-первых, предикаты — элементы, которые имеют «места», заполняемые другими элементами, и термы — элементы,

«мест» для других элементов не открывающие. Предикатами в широком смысле в нашем описании являются компоненты 'существует', 'невер­но, что', 'равен', термами — переменные Ак и X. Среди предикатов в широком смысле можно выделить операторы — одноместные преди­каты, единственное место которых может заполняться только другим предикатом (например, оператор отрицания *не'); связки — предикаты, открывающие не менее, чем два места, которые должны заполняться только предикатами (например, обычная конъюнкция 'и'¹*); кванторы — элементы, одно из двух мест которых заполняется термом, а другое — предикатом {'существует такой X, что Р(Х)'), и предикаты в узком смы­сле — элементы, все места которых могут заполняться только термами, например, 'купил'. (К этим категориям семантических единиц мы еще вернемся при обсуждении семантики предложения, см. раздел Ш.2.1.1.) Отсюда следует еще один вывод, противоречащий установкам классиче­ского компонентного анализа: семантические компоненты неоднородны, они принадлежат к разным синтаксическим типам, среди них необходимо различать хотя бы предикаты и термы.

Подведем итог. Метод компонентного анализа значения слова эво­люционировал. Из метода, дававшего представление значения отдельно взятого слова в виде неупорядоченного набора однотипных сем, он пре­вратился в метод анализа слова в типовом сентенциальном контексте, и результаты этого анализа представляются в виде выражений специ­ального семантического метаязыка, имеющего фиксированный словарь семантических элементов, принадлежащих к разным синтаксическим типам, и свой синтаксис.

Существуют разные варианты таких семантических метаязыков (да­лее СМ), которые одновременно являются и языками для описания значений слов, и языками для описания смысла предложения. Имея ряд общих черт, эти языки отличаются друг от друга по целому ряду параметров.

Во-первых, разные исследователи приписывают семантическим ком­понентам разный онтологический статус. Для одних сторонников ком­понентного анализа компоненты — это теоретические лингвистические конструкты, с помощью которых удобно описывать системные отноше­ния в лексике или отношения между предложениями, для других — это ментальные сущности, обладающие психологической реальностью.

' Сентенциональную конъюнкцию, соединяющую предикативные единицы, следует отличать от термовой конъюнкции — оператора, объединяющего термы в один множе­ственный терм (Падучева 1974; 47]. В естественном языке оба вида конъюнкции могут выражаться одним и тем же союзом. Так, например, в русском языке союз ы в предложении Точка А и тонка В соединены с тонкой С представляет сентенциональнуга конъюнкцию (со­единяющую две предикации: 'точка А соединена с точкой С и точка В соединена с точкой С), а в предложении Точка А лежит между точкой В и точкой С — тсрмовую (образующую множественный терм 'точка В и точка С).

Различно количество единиц словаря метаязыка. В большинстве имеющихся СМ количество единиц словаря заранее не ограничивается. Предполагается только, что таких единиц существенно меньше, чем единиц словаря языка-объекта. Единственным исключением является Естественный Семантический Метаязык (ЕСМ) А. Вежбицкой²*, список исходных семантических элементов которого хотя и меняется время от времени, но в каждый данный момент фиксирован.

По параметру соотношения словаря метаязыка и словаря языка — объекта можно выделить четыре типа СМ: 1) вырожденный случай СМ, словарь которого совпадает со словарем языка-объекта (примером такого СМ может служить метаязык толкований (дефиниций) в традицион­ных толковых словарях, формулируемых на том же языке, значения слов которого описываются, без наложения каких-либо ограничений на словарный состав толкований; 2) СМ, словарь которого пересекает­ся со словарем языка-объекта (например, семантический язык модели «Смысл Текст»); 3) СМ, словарь которого представляет собой под­множество множества слов языка — объекта (например, ЕСМ А. Веж-бицкой); 4) СМ, словарь которого не пересекается со словарем языка — объекта (чистых примеров этого типа не существует, но в принципе, они возможны). Аналогичным образом могут различаться СМ по тому, как их синтаксис соотносится с синтаксисом языка-объекта.

Различаются СМ и по степени полноты отражения значения языко­вого выражения средствами СМ. Применительно к описанию значений слов при одном подходе постулируется возможность полного (без остатка) разложения (декомпозиции) значения на единицы СМ, а при другом под­ходе допускается неполная декомпозиция, и семантика слова описывается с помощью постулатов значения [Карнап 1959], задающих необходимые условия для употребления данного слова. Так, семантическое описание слова холостяк с помощью постулатов значения имеет следующий вид:

(4) холостяк (х) -+ ЧЕЛОВЕК (х) & МУЖСКОГО ПОЛА (х) & ВЗРОСЛЫЙ (х) & -1 ЖЕНАТ (х).

²> Другое, болев раннее название этого СМ — lingua mentalis («язык мысли»).

Это показывает, что в значение слова холостяк входят указанные се­мантические единицы, но, возможно, их совокупностью оно не исчер­пывается. Если же мы вместо знака следования (импликации) поставим знак равенства, то мы тем самым берем на себя «повышенные обяза­тельства» — утверждаем, что все «языковое поведение» данного слова определяется вхождением в его семантическую структуру этих и толь­ко этих единиц. В данном конкретном случае подобное решение было бы поспешным, поскольку не всякого неженатого взрослого мужчи­ну можно назвать холостяком, например, вряд ли это можно сделать по отношению к папе римскому (другие примеры неуместности упо­требления данного слова при соблюдении условий, сформулированных в (2), см. в [Лакофф 1988: 44-45], а объяснение того, чего недостает описанию в (4), чтобы претендовать на полноту, см. в [Вежбицка 1996: 202-204]). Очевидно, что описание в виде постулатов значения — более осмотрительный способ формулирования семантических гипотез. Вместе с тем, от такого описания, в том случае, когда мы уверены, что выяви­ли все семантические связи данного слова с другими словами и / или с миром, легко перейти к описанию в виде полной декомпозиции значе­ния (толкованию). Если мы уверены, что каждое из условий, входящих в формулировку постулата, порознь необходимо, а в совокупности они достаточны для объяснения семантических свойств данного слова, то знак импликации в формулировке постулата (-*■) может быть заменен знаком двухсторонней импликации (<-►), который для целого ряда семантичес­ких задач может отождествляться со знаком равенства (ср. определение отношения синонимии в терминах двухсторонней импликации в [Лай-онз 1978: 474-475]).

Различаются СМ и по характеру информации, описываемой с помо­щью данного языка и по исследовательской цели, для которой строится метаязык. Подробнее о различиях между существующими семантически­ми метаязыками речь пойдет в разделе Ш.З, специально посвященном языкам для описания плана содержания предложения.

Литература

9. Бендикс Э. Т. Эмпирическая база семантического описания // Новое в зару­бежной лингвистике. М., 1983. Вып. XIV. С. 75-107.

10. Вежбицка А Из кн. «Семантические примитивы». Введение // Семиотика. М., 1983. С.225-252.

11. ЛайаюДж, Введение в теоретическую лингвистику. М., 1977.1л. 10.

12. Мельчук И. А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл -4=*- Текст». М., 1974. С. 52-140.

5: Яайда Ю. Процедуры анализа компонентнойной структуры референционного значения // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1983. Вып. XIV. С. 61-74.

6. Якобсон Р, О, О лингвистических аспектах перевода // Якобсон Р. О. Избранные работы. М., 1985. С. 362.