II. М и р о в а я д и н а м и к а

ГЛОБАЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ

Потоки

Потоки относятся к движению, и социальные потоки в значи­ тельной степени проходят через социальные сети, являющиеся древнейшей формой социального взаимодействия на расстоянии. В период, предшествовавший эпохе модерна, они в основном свя­ зывали торговцев, ученых и монахов. Мануэль Кастельс в своем знаковом для социальных наук труде (1996-1998) утверждает, что рост сетевого общества и пространства его потоков—характерные черты современного мира. По иронии судьбы современные потоки являются менее зависимыми от сетей, чем ранее. Потоки капита­ ла реализуются с помощью компьютеризированного обмена через так называемую «быструю торговлю» в считанные доли секунды; информационные потоки направляются с помощью спутников, а приобретающие все большую важность загрязняющие окружаю­ щую среду вещества переносятся атмосферными ветрами.

В сущности мировые потоки направляются описанной выше динамикой, и прежде всего экономической и демографической экологией, а их маршруты в значительной степени определяют­ ся предыдущими волнами глобализации, цивилизационного расширения и колониальных завоеваний.

Н о в ые виды торговли . Транскультурная торговля, тор­ говля на большие расстояния, преодолевающая моря и океаны, пустыни и горы, языковые барьеры и различия политических режимов есть древнейшее и впечатляющее достижение чело­ вечества. Она действительно занимала, как правило, промежу­ точное положение по отношению к культурам и сферам власти, но она и связывала мир до, в течение и в периоды между раз­ личными волнами глобализации. Комплексные торговые сети зачастую держались на этнических семейных связях, и опреде­ ленные этнические группы здесь сыграли особую роль. С евро­ пейской точки зрения следует, пожалуй, отметить финикийцев, евреев и армян. Сегодня, исследования, проведенные, исходя из постевропейской перспективы, открывают и другие сети [Curtin 1984; Markovits 2000].

По причине экономической деглобализации, имевшей место после Первой мировой войны, международной торговле потре­ бовалось много времени для достижения уровня 1913-1914 гг.:

155

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

вернуться к тем показателям ей удалось только в 1970-х годах [Bairoch 1997: 11: 308-309]. В 2007 г. экспорт товаров достиг исторического максимума — 26% от объема мировой продук­ ции перед понижением в 2008 г. в условиях кризиса. Крупные страны, как правило, меньше зависят от экспорта. США зависят от него в наименьшей степени. Американский экспорт состав­ ляет около 7% от валового национального дохода, в то время как экспорт Индии составляет 11%, Бразилии — 18%, Индоне­ зии — 24%, Китая — 29%, а Германии — 34% [World Bank 2009: Tables 1,4]. Тем не менее США являются крупнейшим экспорте­ ром, а также крупнейшим импортером; за ними следует Китай, обогнавший Германию в 2009 г.

Торговые потоки уже не следуют классической имперской схеме торговли: сырьевые товары поступают с периферии, а промышленные из центра. Сегодня промышленность обе­ спечивает половину экспорта стран с низким уровнем дохода, несмотря на то, что три/четверти промышленного экспорта приходится на богатые страны. Экспорт высокотехнологичной продукции обладает такой же важностью для стран со средним

ивысоким уровнями доходов [UNDP 2007а: Table 16]. Сельскохозяйственный протекционизм — многолетняя по­

литика континентальных европейских держав, проводимая се­ годня Европейским союзом и США. Аграрные интересы США и ЕС стали камнем преткновения глобальных торговых перегово­ ров. Сегодня промышленные товары являются одним из основ­ ных пунктов экспорта бедных странах. Они обеспечивают 92% экспорта Китая, 70% Индии, 45% Индонезии, 76% Мексики, 51% Бразилии и треть экспорта всего африканского континента. Од­ нако в экспорте Нигерии промышленные товары составляют только 2%, а в экспорте России — 17% [World Bank 2009: Table 4; 2007с: Table 5; данные по Африке и Нигерии].

Вотличие от привычной картины глобализации в последние десятилетия международная торговля стала носить более регио­ нальный и менее глобальный характер. Это связано не столько с деятельностью Европейского союза, сколько с зоной свободной торговли Северной Америки и с торговыми связями Восточной Азии с Китаем, Японией и Кореей в качестве ядра, включая так­ же Юго-Восточную Азию [World Bank 2005: Table 6.5[.

Вмеждународной торговле есть свои победители и про­ игравшие, хотя и нет никаких убедительных свидетельств,

156

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

опровергающих общее утверждение экономистов о ее положи­ тельной корреляции с экономическим ростом. Для утративших свои традиционные, культурно глубоко укоренившиеся способы жизнеобеспечения (например, для мелких фермеров в некоторых районах Мексики и Африки или ремесленников, изготовляющих товары повседневного потребления) ущерб может быть болез­ ненным. Но большинство фактов не указывают на существова­ ние какого-либо систематического распределительного эффек­ та, положительного или отрицательного [ТЬегЬогп 2006:48].

Торговым потокам всегда сопутствовали незаконный ввоз

иконтрабанда, часто воспеваемые фольклорными легендами приграничных регионов. Классическим примером контрабанд­ ных товаров были относительно безвредные — по сегодняшним суровым меркам — наркотические вещества, такие как, напри­ мер, сигареты и алкоголь. Юг США, зона Карибского бассейна

иБразилия были построены на работорговле из Африки. Араб­ ские государства Северной Африки и Западной Азии также ввозили рабов, но в гораздо меньших масштабах, в основном для повседневной работы по хозяйству. Исторически женщины

сКавказа — черкешенки — являлись предметом сексуальной торговли, обеспечивающей дворы правителей Оттоманской ди­ настии в Стамбуле и египетских правителей в Каире.

Сегодня глобальные потоки наркотических веществ — это основная составляющая торговых потоков с США и Европой в качестве основных импортеров и Латинской Америкой (от Мексики до Колумбии) и Центральной Азией (от Афганистана до северной части Мьянмы) в качестве основных экспортеров (более подробно см.: [вкппу 2008]). Сексуальная торговля в Ев­ ропе существует в основном благодаря мужчинам-сутенерам из Восточной Европы, отправляющим женщин этого региона на Запад. Однако, как представляется, гораздо более масштабная сексуальная торговля основывается на продаже женщин и дево­ чек из сельских районов Китая, Таиланда и Вьетнама городским клиентам и иностранным туристам.

К а п и т а л и г л о б а л ь н о е казино . Глобальный капитал начал литься потоками, прежде всего, в чисто спекулятивных формах. В апреле 2007 г. ежедневный оборот рынков иностран­ ной валюты составил 3200 млрд долл. США. Это чуть больше, чем годовой национальный доход Китая в том же году. К 2007 г.

157

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

ежегодный объем глобального рынка деривативов (произ­ водных финансовых инструментов), включающего всего не­ сколько тысяч банкиров, составил около 677 трлн долл. США [Augar 2009: 34], что почти в 12 раз превышает объем доходов всего человечества. По утверждению Банка международных расчетов, лучшим показателем рисков, связанных с этой фор­ мой торговли, является «стоимость переоценки всех открытых контрактов по действующим рыночным ценам», или «валовая рыночная стоимость» (gross market value), составившая все­ го лишь 11 трлн долл. США, или 79% всего ВВП США (Bank of International Settlements, Triennial Central Bank Survey of Foreign Exchange and Derivatives Market Activity in 2007 <www.bis.org>).

Прямые иностранные инвестиции по-прежнему незначи­ тельны в мировом масштабе; в 2005 г. их чистые потоки соста­ вили не более 2,5% от мирового ВВП или порядка 15% от объ­ ема глобальных инвестиций [World Bank 2009: Tables 1, 3, 5]. Долгосрочные потоки «чистого» капитала из богатых стран («Большой десятки») на «зарождающиеся рынки» увеличились с 0,2% их ВВП в 1970 г. до 0,9% в 1998 г. [Dobson, Hufbauer 2001: Table 1.1]. В сущности на рубеже XXI в. иностранные инвести­ ции были сопоставимы по своей функции с той, что они име­ ли на рубеже прошлого века, когда британские, французские и немецкие иностранные инвестиции обеспечили верхние слои своих обществ обильными «независимыми средствами». Но к концу XX в. доля прямых иностранных инвестиций в развива­ ющихся странах была значительно ниже уровня 1914 г.: 22% их ВВП по сравнению с 32% в 1914 г. [World Bank 2002:43]. Кризис 2008 г., вероятно, резко сократил объем международных инве­ стиционных потоков, хотя итоговые цифры пока не известны.

Объемы частных состояний огромны. Например, к концу 2006 г. примерно 300 секретных частных хедж-фондов в Лондо­ не владели активами на 360 млрд фунтов стерлингов (590 млрд долл. США по курсу середины 2009 г.), что составляет половину национального дохода Бразилии [Augar 2009: 52].

Финансы стали ведущим сектором современного развитого капитализма, движимым новыми формами азартной игры с вы­ сокими ставками, или «трейдингом», и подпитываемым част­ ными пенсионными фондами и другими частными института­ ми. Доход от финансовых услуг составил 40% от общей суммы корпоративных доходов США в 2007 г., в отличие от начала

158

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

1980-х годов, когда аналогичный показатель составил приблизи­ тельно десятую часть общей прибыли [The Economist, 22/3/2008. R 91]. В 2006 г., доходы от сектора финансовых услуг Великобри­ тании, в котором занято 338 тыс. человек, работающих в лон­ донском Сити, составили добрые 9% ВВП [Augar 2009il0].

«Потоки» не следует интерпретировать как свободное тече­ ние; и это, по всей вероятности, имеет большее значение для по­ токов капитала, чем для других. Капитал распространяется через узлы — основное утверждение, сделанное в работе Саскии Сассен «Глобальный город» (2001/1991). Лондон и Нью-Йорк бесспорно являются основными центрами, но их положение относительно друг друга остается неясным. Хотя оба являются глобальными городами, значительную часть силы Нью-Йорка обеспечива­ ет его роль финансового центра крупнейшей экономики мира, безусловно, с крупнейшей в мире фондовой биржей. Лондон, в 1960-х и 1970-х годах успешно трансформировавшийся из им­ перского центра в европейского посредника [Roberts, Kynaston 2001: ch. 5], является ведущим международным центром, управ­ ляемым в основном американскими компаниями. Как и теннис­ ный корт Уимблдона, Лондонский Сити стал крупной междуна­ родной игровой площадкой, где национальным игрокам отведены роли второго и третьего плана. С точки зрения доли иностран­ ного капитала на рынке банковских услуг (международные бан­ ковские обязательства за вычетом обязательств коренных жите­ лей) Великобритания занимает лидирующее положение: 22% по сравнению с 13% США и 7% Франции [BIS Quarterly Review 2007, December: 37].

При прочих равных международные потоки капитала ведут к сокращению международного неравенства. На экономиче­ ский рост Китая значительно повлиял приток иностранного капитала и прежде всего из Гонконга, Тайваня и Японии. С дру­ гой стороны, потоки капитала, как правило, сопровождаются усилением национального неравенства — что в значительной степени справедливо и для Китая, — спровоцированного при­ способлением правил и политических мер под требования ка­ питала, а также дифференциацией отраслевой и корпоративной производительности (подробнее см.: [Therborn 2006; Р. 47-48]). Потоки капитала также связаны со значительными издержками из-за постоянных банковских и валютных кризисов [Dobson, Hufbauer 2001:43fF,67ff].

159

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

Люди. Вторая» третья и четвертая волны глобализации опре­ делили на карте мира основные особенности его населения се­ годня. В рамках второй волны европейские и африканские рабы были впервые завезены в Америку. Третья волна определила границы Британии и Франции. На нее также пришелся пик ра­ боторговли. К 1800 г, около 8 млн рабов были отправлены из Аф­ рики через Атлантический океан, из которых примерно 7,5 млн удалось пережить путешествие [Fernández-Armesto 2008: vol. 2: 509]. В XIX в. четвертая волна обеспечила западное полушарие европейским населением. Европейцы доплыли до Океании, зна­ чительное число китайцев отправилось в Юго-Восточную Азию, а индийцы переселились в современную Малайзию, Фиджи и страны Карибского бассейна. Европейская эмиграция достигла своего пика как раз перед Первой мировой войной, в то время как миграция китайцев и индийцев в Азии достигла своего пика в конце 1920-х годов [McKeown 2004: 185-189]. По сравнению с этими фактами недавней истории, нынешний поток людей ока­ зывает (пока) меньшее воздействие. Тем не менее после сильного спада, последовавшего за Первой мировой войной, и постепенно­ го подъема после Второй мировой войны, с ускорением темпа в конце XX в. международная миграция сегодня в количественном выражении превзошла уровень массовой миграции конца XIX — начала XX в. По оценке Департамента ООН по экономическим и социальным вопросам в 2005 г. в мире насчитывалось 191 млн международных мигрантов, или 2,9% от мирового населения (по сравнению с 2,3% в 1980 г.).

ТАБЛИЦА IIЛ. Численность международных мигрантов в мире, 2005 г.» по континентам (млн чел.)

ИСТОЧНИК. Департамент по экономическим и социальным вопросам. ООН, Отдел народонаселения <vww.esa.un.org/migration (2008)>.

1б0

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

рику и Океанию только в Австралии доля жителей иностранно­ го происхождения сегодня превышает аналогичный показатель столетней давности, в то время как в Аргентине он значитель­ но снизился. Документально фиксируемая иммиграция в США приближается, но еще не достигла 14,7% населения — уровня 1890-1911 гг. Однако Западная Европа и Западная Азия стали новыми крупными «принимающими сторонами», хотя обе вме­ сте они принимают меньше иммигрантов, чем Северная Амери­ ка [Hatton, Williamson 2006: Table 2.2]. В 2007 г. резиденты ино­ странного происхождения составляли 14% немецкой рабочей силы, 12% *— французской и английской, 17% — испанской, что превышает аналогичный показатель для США — 16% [OECD 2009: 30-31].

В последнее время иммиграция мусульман в Западную Ев­ ропу вызвала определенное беспокойство на фоне жестоких действий исламистов, напоминающих «террористические» ата­ ки итальянских анархистов в США и Аргентине 80-100 лет на­ зад. Ответ Европы носил гораздо более культурологический характер, чем ответ Америки в тот период. И его следует по­ нимать на фоне уникального современного монокультурализма Западной Европы. Вестфальская система мира и государ­ ственного устройства основывалось на идее cuius région, eius religiol\ что на простом языке означает «правитель определяет твою религию». После эпохи Просвещения сила этого правила значительно ослабла, но возникла новая монокультурная идея европейской нации, в соответствии с которой каждый гражда­ нин говорит на одном и том же национальном языке. Даже в последней трети XX в., когда у процветающих индустриальных стран Западной Европы возникла необходимость импортиро­ вать рабочую силу для производственных предприятий, в ин­ терпретации Центральной Европы это не было иммиграцией. «Германия — не страна иммиграции», в этом заключался поли­ тический принцип этой страны, которому также последовали

13 Cuius région, eius religio (лат.) — «чья страна, того и вера» — прин­ цип, провозглашенный в ходе заключения так называемого «Аугсбург­ ского религиозного мира» — соглашения, заключенного в 1555 г. на рейхстаге в Аугсбурге между католическими и лютеранскими субъек­ тами Священной Римской империи и римским королем Фердинандом I, представлявшим императора Карла V. Аугсбургский мир объявил люте­ ранство официальной религией и установил право имперских сословий

л на свободу веры. — Примеч. пер.

1б2

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

Австрия и Швейцария. Рабочие-мигранты имели статус только гостевых работников (гастарбайтеров). В конечном счете, ев­ ропейские социальные нормы были не в состоянии поддержать эту идею временных гостей, поэтому было разрешено воссое­ динение семей, и семьи иммигрантов стали селиться вместе с ними. Несмотря на ксенофобию, можно отметить впечатляю­ щие примеры культурной адаптации. Так, итальянский Союз металлистов теперь распространяет коллективные договоры на арабском языке и пенджаби [La República, 18/2/2008].

Миграция часто создает устойчивые сообщества-диаспоры, обладающие порой экономическим влиянием, а также само­ бытной культурой: например, европейские и армянские диаспо­ ры в Европе, Северной и Южной Америке, а также китайские в Юго-Восточной Азии. Американские евреи приобрели и поли­ тическое значение в качестве преторианской гвардии интересов Израиля в США. В целом ряде государств — от Греции до Фи­ липпин — были созданы государственные органы по вопросам эмиграции и диаспор. В середине 1990-х годов китайская диа­ спора насчитывала около 37 млн человек, в то время как гораз­ до менее многочисленная индийская диаспора — 9 млн [Poston et al. 1994: 635; Brown 2006: 2]. В 2005 г. число жителей одной страны, эмигрировавших в другую, составило 11,5 млн мекси­ канцев и столько же русских, 10 млн индейцев и 7 млн китайцев. В процентном отношении чаще всего эмигрируют жители ВестИндии (39% населения Ямайки, 28% Тринидада), а также новых капиталистических экс-коммунистических стран (38% населе­ ния Боснии, по 27% Албании и Армении) [Ratha and Xu 2008].

Сегодня, как и ранее, города магнитом притягивают как вну­ тренних, так и международных мигрантов. Около трети насе­ ления Нью-Йорка иностранного происхождения, примерно столько же, как и столетие назад. Так же сто лет назад половина населения Буэнос-Айреса родилась за пределами Аргентины (аналогично ситуации в сегодняшнем Майами), хотя этот пока­ затель в настоящее время составляет лишь 8%. Чуть менее трети жителей Лондона родились за рубежом, что в 2004 г. составило 29% населения. Дубай представляет собой предельный случай: более чем 80% его жителей родились за пределами страны. В та­ ких канадских городах, как Торонто и Ванкувер, иммигранты составляют порядка 41%. В нескольких крупных европейских городах жители иностранного происхождения составляют от

16з

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

четверти до трети от всего населения. Среди них Амстердам, Брюссель, Франкфурт, однако в космополитичном Париже иммигранты составляют менее одной пятой (в 1999 г.) chttp:// gstudynet.org.gum>. (Об Амстердаме иногда говорят как о горо­ де, в котором почти половина населения родилась за рубежом. Это не подтверждается официальными данными голландской статистики; см.: <http://www.cbs.nl>.)

Новой особенностью эмиграции, ставшей возможной бла­ годаря современным технологиям связи, являются крупно­ масштабные переводы денег на родину. По подсчетам, про­ изведенным только через официальные каналы, Молдова и Таджикистан получают от 30 до 40% своего национального дохода от рабочих-эмигрантов; Гайана, Гаити, Гондурас, Иорда­ ния, Кыргызстан и Ливан — от 20 до 25% [World Bank 2007b], Но для «развивающихся стран» в целом, т.е. для стран с невысоким уровнем дохода, эти суммы составляют лишь 2% от националь­ ного дохода (расчет сделан на основании данных: [World Bank 2008, 2009]).

Миграцию провоцирует бедность, дискриминация и/или не­ благоприятные условия жизни, а поощряют экономические воз­ можности, связанные с системой контактов, сетей и перемеще­ ний. Возрождение международной миграции породило целый ряд острых экономических, культурных и политических вопро­ сов. С экономической точки зрения иммигранты, как правило, устраиваются на те рабочие места, на которые не соглашаются «коренные» жители. Но в условиях политики невмешательства, массовая иммиграция ведет к созданию дуалистического рынка труда, характерного для США (в особенности для Калифорнии и юго-запада страны) и снижающего уровень заработной пла­ ты низкоквалифицированных рабочих. Для стран эмиграции существует угроза резкой утечки мозгов: например, треть ква­ лифицированных врачей из Либерии или четверть из Эфиопии уезжают за границу [Ratha, Xu 2008]. Сохранение культуры в рамках диаспор все чаще рассматривается как угроза культуре принимающего государства, раздуваемая средствами массовой информации и проникшая даже на факультет государственного управления Гарварда (см. поздние работы Самюэля Хантинг­ тона). С политической точки зрения в большинстве многопар­ тийных систем наиболее богатых стран наблюдается усиление влияния политических партий, поддерживающих ксенофобию.

164

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

Пионером была Франция, где Национальный фронт опирался в своей позиции на колониальные бои за французский Алжир, однако последние «достижения» были сделаны в Дании и Ни­ дерландах — двух странах, до недавнего времени известных своей терпимостью к различным образам жизни, а-также дав­ ней (Дания) и быстро проведенной не так давно (Нидерланды) секуляризацией. Их правительства и основные средства мас­ совой информации вдруг стали самыми воинственно настро­ енными антиисламскими силами Западной Европы, несмотря на незначительные по численности (в особенности в Дании) и большей частью бедные мусульманские меньшинства.

И н ф о р м а ц и о н н ы е и к у л ь т у р н ы е потоки. Из важней­ ших проявлений последней волны глобализации, оказавших непосредственное влияние на жизнь людей, следует отметить внезапный подъем Интернета и взрывной рост телекоммуника­ ций. Индивиды, скажем, в Боливии, Эфиопии, Бангладеш или Индонезии теперь могут легко общаться друг с другом, а для того, чтобы отправить письмо, например, итальянскому колле­ ге, им больше не приходится прибегать к услугам личного ку­ рьера. Члены семей иммигрантов, работающих в Европе, теперь могут смотреть через спутник телепередачи из Турции, Марок­ ко или Пакистана. Лидеры и активисты протестных движений, представляющих бедное население, малые индейские племена Северной и Южной Америки, саамского населения Арктики и инуитов (эскимосов) или члены Международной организации жителей трущоб сегодня общаются друг с другом и со своими сторонниками с помощью компьютера. Новые электронные СМИ связывают людей в беспрецедентном мировом масштабе. Ойкумена — известная нам часть мира — неожиданно стала расширяться экспоненциально.

Спутниковое эфирное телевидение появилось в 1960-х годах. Оно привлекло внимание масс впервые во время чемпионата мира по футболу в 1966 г., но его широкое распространение началось в 1980-е годы. Канал CNN International был запущен

в1985 г. и приобрел популярность, благодаря репортажам о Первой войне в Персидском заливе в 1991 г. [Briggs, Burke 2005: 231if]. Мобильные телефоны стали использоваться в 1979 г., начав свое быстрое распространение по всему богатому миру

в1980-х годах. Всемирная паутина (Интернет) была запущена

165

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

в 1991 г. (подробнее см.: [Berners-Lee 1999]). К 2005 г. добрая треть населения земного шара стала обладателями мобильного телефона, а каждый восьмой человек в мире стал пользователем Интернета. В некоторых странах абонентов мобильных теле­ фонов больше, чем жителей: например, в Италии, Португалии, Литве, Эстонии, Чехии, Норвегии и ряда других. Конечно, мир по-прежнему крайне неоднороден по этому показателю, как и по всем остальным. Тем не менее в 2005 г. из каждых восьми жителей стран Африки к югу от Сахары более одного являлись обладателями телефона, в Китае — практически треть населе­ ния, а среди жителей Южной Азии — только восемь человек из ста. Хотя ряд ведущих мировых разработчиков программного обеспечения располагается в Индии, к 2005 г. только пятеро из ста жителей этой страны когда-либо использовали Интернет [UNDP 2007а: Table 13]. А доля работников, занятых в секторе информационных технологий, ничтожна: 0,2% от общей заня­ тости в Индии в том же году [Xiang Biao 2008:342].

Но насколько эти перемены изменили мир и жизнь людей? Яв­ ляются ли эти изменения более значительными, чем изобретение телефона и телеграфа в конце XIX в. или радио в 1920-1930-х го­ дах? Хотя об этом известно еще не так много, можно отметить несколько важных последствий. Можно спорить об относитель­ ной качественной важности инноваций в сфере коммуникаций, но нет никаких сомнений в том, что последние обладают гораздо большим охватом. В течение долгого времени телефон был до­ ступен только представителям высших и средних классов бога­ тых стран, а обладателями радио были представители народных классов тех же стран. В 2000-х годах мобильные телефоны начали проникать в сельские районы Китая, Южной Азии и Африки.

Самым драматичным, пожалуй, стал переход от сельской изоляции к возможности поддержки контактов с родствен- никами-мигрантами, а также установление междугородних контактов на большом расстоянии, особенно в Африке, Азии и Латинской Америке. С точки зрения поддержания связи мигран­ тов с их культурой спутниковое телевидение обладает гораздо большей эффективностью, чем пресса, издававшаяся на родном языке мигрантов — значительное явление в мире СМИ США в период до Первой мировой войны и даже до начала Второй ми­ ровой. Интернет был одним из основных инструментов мобили­

166

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

зации участников активных политических протестов во многих странах: от Филиппин и Индонезии в конце 1990 г. до Испании в 2004 г. и Ирана в 2009 г. Интернет-коммуникации также созда­ ют новый вид социальной сети — виртуальную коммуникабель­ ность, которая в долгосрочной перспективе, вероятно^приобретет еще большую значимость. К маю 2009 г. Facebook насчитывал 316 млн зарегистрированных пользователей. Находящиеся дале­ ко коллеги среднего возраста предлагают мне посмотреть на их фотографии, размещенные в Facebooky при этом четыре пятых из них находятся за пределами страны, в которой родились. Менее успешная платформа MySpace насчитывала 125 млн зарегистри­ рованных пользователей [International Herald Tribune, 24/6/2009. Р. 16]. В сентябре 2008 г. членами детской сети Habbo Hotel были 100 млн пользователей [Guardian, 2/10/2008. Р. 4]. Вопрос о том, в какой степени эта виртуальная коммуникабельность является до­ полнением или заменяет личные контакты, остается открытым, хотя скудные факты свидетельствуют в пользу первой версии.

Новые СМИ представляют собой также культурные пото­ ки, приобретающие все более глобальный характер: в начале 2000-х годов объемы продаж культурной продукции — печат­ ных и аудиоизданий, предметов изобразительного искусства, аудиовизуальных медиа (видео- и кинофильмов), антиквариата и предметов народного творчества — составили 1% от общеми­ рового товарооборота и еще большую долю от объема торговли услугами: добрые 2% в случае лидера — США [UNESCO 2005].

В сфере книжной торговли лидируют англосаксонские стра­ ны. Франция потеряла лидирующую позицию на рынке изобра­ зительного искусства (экспортные продажи в 2002 г. составили 0,5 млрд долл. США), в то время как объемы продаж Китая ста­ ли, к удивлению, расти, вероятно, потому что они также вклю­ чают в себя такие предметы искусства, как гравюры, статуэт­ ки и украшения. Британская звукозаписывающая индустрия уступила свои позиции Ирландии, а также ряду других стран, а Сингапур превратился в звукозаписывающий центр Восточной Азии. В секторе компьютерных игр китайцы одержали победу над японцами; это также единственная область, представляю­ щая крупную индустрию развлечений Мексики на глобальном рынке. Данные о доходах от показа кинофильмов и телевизион­ ных программ ограничены из-за отсутствия показателей по Ин­ дии — единственного серьезного международного конкурента

167

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

американской киноиндустрии, хотя и сильно от нее отстающего. Индия, как правило, производит наибольшее количество худо­ жественных фильмов в мире в год, к тому же она закрепила за со­ бой значительную долю релизов в ряде стран Африки, арабского мира, а также в Южной Азии (хотя в Пакистане индийская кино­ продукция реализуется преимущественно подпольно).

ТАБЛИЦА 11.2. Ведущие мировые экспортеры культурной продукции, 2002. (млрд долл. США)

а Компьютерные и видеоигры;6 Художественные фильмы и телевизионные программы. Без учета данных по Индии.

ИСТОЧНИК. [UNESCO 2005. International flows of selected cultural goods and services, 1994-2003: Tables 5.2,7: Fig. 24].

Важность глобальных выпусков новостей продолжает рас­ ти, особенно среди представителей политико-экономической мировой элиты. Лидируют на мировом рынке телевизион­ ные каналы ВВС World и CNN, хотя у них есть и конкуренты: франкоязычный канал TVS-Monde, региональный Euronews, расположенный в Катаре канал Al-Jazeera (лидирующий в ара­ боговорящем мире и обладающий также английской версией), а также менее крупный, многоязычный канал Deutsche Welle. Идет активная работа по запуску английской версии новост­ ных программ Китая. Образованные европейцы смотрят канал Euronews, который некоторые из нас помнят со времен репорта­ жей о войне в Косово, так же как помнят Al-Jazeera по репорта­ жам о недавних войнах в Афганистане и Ираке, когда этот канал был единственным окном в царстве тьмы пропаганды. Не­ смотря на передозировку новостей о президенте Венесуэлы Уго Чавесе, многие латиноамериканцы следят за каналом Telesur —-

168

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

новым государственным каналом третьего (развивающегося) мира, ведущим вещание из Венесуэлы. Интернет предоставляет доступ к глобальным новостям независимо от телевизионной системы каналов или обладания специальными языковыми на­ выками Так, например, с апреля 2009 г. пользователи Интернета имеют доступ к китайской версии глобального издания Тте$.

В секторе развлекательного телевидения принадлежащий ком­ пании У1асош (США) канал МТУ является самым успешным, од­ нако на этом поле есть и другие игроки-тяжеловесы, в том числе американские, японские и мексиканские телесериалы. У развле­ кательного телевидения, кино- и музыкальной индустрии есть свои важные региональные производители. Существует сцена поп-культуры Восточной Азии, простирающаяся от Сингапура до Кореи. Есть и аналогичные ей южно-азиатская сцена с центром в Индии (Бомбее) и арабская сцена, культурно укорененная в Егип­ те, но процветающая за счет ливанского космополитизма, а также денег и относительной либеральности стран Персидского залива. Важное региональное значение имеют культура кино- и видеопроизводства Нигерии — «Нолливуд» (Но11у\\гоос1) и два основ­ ных центра Латинской Америки — Мексика и Бразилия. Центр культурных потоков больше не сосредоточен в Североатлантичес­ ком регионе, как это было в течение двух последних столетий.

Глобальные информационные потоки сыграли важную роль (как минимум в течение последнего столетия и в особенности после Второй мировой войны) в распространении информации о заболеваниях, гигиене и медицинских открытиях, значительно способствуя сокращению глобального демографического не­ равенства в 1950-1990 гг. до стремительного распространения СПИДа в Африке и капитализма в странах бывшего Советско­ го союза [ТЪегЬогп 2006]. В продолжении усилий Лиги Наций и Международной организации труда по сбору статических данных перед Второй мировой войной, рядом организаций си­ стемы ООН было собрано и опубликовано крупнейшее собра­ ние глобальных данных за послевоенный период. В течение по­ следних десятилетий XX в. эта глобальная информация активно использовалась в отчетах о развитии Всемирного банка, ПРО­ ОН14, ЮНИСЕФ15 и других организаций. Стало общеизвест­

14Программа развития ООН. — Примеч. ред.

15Детский фонд ООН. — Примеч. ред.

1 б 9

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

ным, как в глобальном сравнении жили страны. Впоследствии возникла тенденция создания глобальных рейтингов: будь то рейтинги человеческого развития, статусов университетов или теннисистов.

Мировой поток информации — это не только вопрос средств массовой информации, развлечений или искусства. Это также вопрос моделей, ценностей, норм и стандартов, подражания и глобального культурного структурирования [Meyer et al. 1997; Grewal 2008]. Первая волна глобализации распространила ре­ лигиозные верования и ритуалы через континенты и океаны. С четвертой волной глобализации в XIX в. европейский стан­ дарт «цивилизованности» был принят от Египта эпохи хедивов до имперской Японии. Этот стандарт включал широкий спектр норм: от европейского дресс-кода (цилиндр и темного цвета ви­ зитка для высокопоставленных мужчин), парных танцев и ар­ хитектурных стилей до правовых и административных струк­ тур, форм военной подготовки и политической организации [Baily 2004]. В исторической перспективе наиболее радикальны­ ми стандартизаторами сверху были японские олигархи эпохи Мэйдзи в последней трети XIX в., а также Кемаль Ататюрк, его последователь Реза Шах I из Ирана и анонимные большевики из стран Центральной Азии в период между Первой и Второй мировыми войнами.

После Второй мировой войны термин «цивилизованный» при­ обрел негативный (расистский и империалистический) оттенок. Ему на смену пришел термин «современный» (modern). В ходе пя­ той — политической — волны глобализации этот термин мог при­ нимать как социалистические, так и капиталистические смысловые оттенки. В результате победу одержали не-стандартизированные восточноазиатские варианты «современности». Мировые стандар­ ты вернулись с удвоенной силой во время воинствующего правого модернизма в форме «неолиберализма», а также в лице «структур­ ных перестройщиков». Для граждан они воплотились во внушаю­ щие ужас персонажей, наиболее печально известных в Латинской Америке — от Салинаса16 в Мексике до Менема17 в Аргентине.

16Карлос Салинас де Гортари — президент Мексики в 1988-1994 гг. —

Примеч. ред.

17Карлос Сауль Менем — президент Аргентины в 1989-1999 гг. — При­ меч. ред.

170

I I . М и р о в а я д и н а м и к а

Впоследние десятилетия важным создателем стандартов —

впервую очередь для стран Восточной Европы — стал ЕС Об­ леченная, как правило, в легальные и дипломатические одежды, такая форма установления стандартов носит гораздо более тон­ кий характер, чем принудительное задание стандартов Ататюрком или МВФ.

П о т о к и материи . Диапазон материальных потоков до­ статочно широк. Это потоки и живой материи (от вирусов до животных), и неживой (от воды, почвы и песка до углекислого газа и других газообразных веществ). Потоки материи — важ­ нейшая составляющая взаимодействия окружающей среды и человеческой популяции. Иногда кажется, что они движимы преимущественно собственными силами природы, как, напри­ мер, изменение направления движения косяков сельди в Зунде18

иСеверном море на рубеже позднего Средневековья и Ново­ го времени. Эти силы и потоки приносят либо процветание и рост городов, либо упадок и депопуляцию. Заиливание рек и их транспортная непригодность —это еще один пример потока ма­ терии, приведший, например, к упадку средневекового Брюгге. Другие потоки идут по следам человека: крысы — разносчики чумы из Центральной Азии, добравшиеся через Рах Mongólica19 до Европы, привели к распространению «черной смерти»20, в ре­ зультате которой погибло около трети населения Европы. Заво­ еватели американского континента привезли с собой бактерии

ивирусы, к которым европейцам удалось адаптироваться, но для местных жителей того времени их последствия были ката­ строфическими: во время второй волны глобализации местное

население было почти полностью уничтожено [McNeill 1979:

18Зунд (другое название — Эриссун) — пролив между датским остро­ вом Зеландия и Скандинавским полуостровом. Как и другие датские проливы соединяет Балтийское и Северное моря. — Примем. ред.

19Рах Mongólica (лат. монгольский мир — по аналогии с Рах Romana) —

термин, принятый в европейской историографии для обозначения влияния монгольского завоевания на социальные, культурные и эконо­ мические стороны жизни народов Евразии, завоеванных Монгольской империей в XIII и XIV вв. Также монгольским миром называют влия­ ние на торговлю и связь в период относительного мира, последовавший вслед за монгольским завоеванием. — Примем, пер.

20Эпидемия бубонной чумы в Европе в 1348-1349 гг. — Примем, пер.

1 71

М и р : Р у к о в о д с т в о д л я н а ч и н а ю щ и х

ch. 5]. В конце Первой мировой войны миллионы людей по­ гибли от так называемого испанского гриппа (или «испанки»)21. Более поздние эпидемии, хотя и привели к наименьшему числу смертей, остаются постоянной глобальной характеристикой на­ шего времени: СПИД, ТОРС22, свиной грипп и др.

В нашем веке концентрация двуокиси углерода и других за­ грязняющих веществ в атмосфере грозит привести к изменению климата и глобальному потоку катастроф: наводнениям, вы­ званным повышением уровня океана, разрушительным штор­ мам, засухе и последующей нехватке продовольствия. Скорость и близость этого катастрофического потока неизвестны и яв­ ляются предметом спора экспертов. Но то, что их источником являются выбросы загрязняющих веществ, стало очевидной истиной и одним из немногих фактов, принятых всеми участ­ никами Конференции ООН по изменению климата, прошедшей в Копенгагене в декабре 2009 г. Как справиться с отчаянием, гневом и соперничеством, которые, вероятно, последуют, уже стало предметом имперских военных игр в Пентагоне и На­ циональном университете обороны США [International Herald Tribune, 10/2009. R 1,4].

США и Китай являются крупнейшими загрязнителями воз­ духа в мире: их совместный уровень выбросов составляет до­ брые 40% от всех выбросов углекислого газа, связанных с про­ изводством энергии. При этом уровень выбросов США был несколько выше показателей Китая, по крайней мере, в 2005 г. Однако выбросы метана и закиси азота Китаем более чем вдвое превышают американские объемы. Исторически США — глав­ ные виновники, ответственные за треть всех накопленных с 1850 г. выбросов. За ними следует Германия с 10% от общего исторического объема выбросов. Можно понять логику мно­ гих стран, полагающих, что на основании этих огромных цифр США должны нести определенную финансовую ответствен­ ность. Однако вся политическая элита США категорически от­ вергает такую возможность. После США и Китая по уровню вы­

21 Самая массовая пандемия гриппа в истории человечества, в 1918— 1919 гг. приведшая к гибели 50-100 млн человек во всем мире. — При­ мем. пер.

22 Тяжелый острый респираторный синдром, или атипичная пневмо­ ния. — Примеч. пер.

172