Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

Хрестоматия по синтаксису

.pdf
Скачиваний:
921
Добавлен:
21.03.2016
Размер:
2.93 Mб
Скачать

ходящей свое выражение в отсутствии одного или нескольких членов предложения, конструктивное и лексическое значение которых восполняется контекстом или ситуацией (речевой конситуацией). В другом случае неполное (эллиптическое) предложение достаточно по смыслу, независимо от контекста, но подозревается в отсутствии необходимого структурного элемента — глагольного сказуемого, будучи сопоставляемо с близким по значению двусоставным глагольным предложением.

Разграничение двух разновидностей неполных предложений — собственно неполных, или контекстуально-неполных, и эллиптических — прочно вошло в лингвистическую и педагогическую литературу1. Тем не менее критерии их выделения кажутся недостаточно соотносящимися друг с другом, чтобы служить основанием для объединения этих двух явлений в общую категорию.

Основные признаки и положение собственно неполных предложений как конкретно-речевых реализаций тех или иных синтаксических моделей определены в литературе убедительно; что же касается так называемых эллиптических предложений, то вопрос о них требует еще обсуждения. Относя безглагольные «эллиптические» предложения к неполным, мы таким образом приписываем полным предложениям признак обязательной глагольности.

Возникают в связи с этим два вопроса. Во-первых, правомерна ли такая исходная позиция вообще? Во-вторых, имеются ли собственно синтаксические, функционально-структурные доказательства отсутствия, эллипсиса глагола в подобных предложениях?

2. Первый вопрос казался бы анахронизмом, ведь сто лет назад отечественными языковедами констатирован тот факт, что безглагольные предложения столь же характерны для синтаксического строя русского языка, как и глагольные. Однако современная лингвистика возвращает нас к обсуждению этого вопроса на очередном из витков научной спирали. Парадигматическая теория, роль которой в синтаксическом описании трудно переоценить, показала, что любая, и глагольная и безглагольная, модель предложения реализует свои системные возможности выражения синтаксического времени и наклонения с помощью глагольных форм: как Лиса хитрит — Лиса хитрила — Лиса будет хитрить — Лиса хитрила бы…, так и Лиса хитра — Лиса была хитра — Лиса будет хитра — Лиса была бы хитра… Действительно, категории времени и наклонения — монополия глагола, это укрепляет позиции сторонников универсальной глагольности. Но между глагольными формами в парадигме глаголь-

1 См. историю вопроса, начиная с известной статьи И. А. Поповой «Неполные предложения в современном русском языке» (Труды Ин-та языкознания АН СССР. 1953. Т. 2), вплоть до последнего вузовского учебника: Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык. М., 1981. Ч. 3. Синтаксис. Пунктуация. См. обзор литературы в статье А. П. Сковородникова (ВЯ. 1973. № 3).

311

ного предложения и в парадигме безглагольного — существенные различия: в первом случае глагол выступает в единстве своего лексического (вещественного) и грамматического значения, участвуя в сообщении о действии предмета; во втором случае предложение, сообщающее о качественном признаке предмета, использует лишь грамматическое значение глагольного слова, в лексическом значении глагола оно не нуждается. Если сообщения о предмете и его действии или процессуальном состоянии выражаются моделью двусоставного глагольно-именного предложения, то сообщения о других типах отношений выражаются иными, безглагольными моделями, где тем или иным категориальным понятиям соответствуют свои языковые средства. Таковы, например, сообщения о предмете и его признаке:

Дорога длинна; Дуб могуч; Окна без стекол; Нос — в веснушках; Та девушка — с косой; о субъекте и его состоянии: Он болен; Он в бреду; У него кашель; Он без сознания; Ему холодно; С ней обморок;

о субъекте и объекте владения: У них собака; У него машина; Он — владелец машины; о количестве предметов: Детей — пятеро; Цветов — видимо-невидимо; Птиц — тучи; Народу — множество

и т. п.

Значение предицируемого признака предмета может конкретизироваться как указание на источник, происхождение, материал:

Письмо — от бабушки; Шкатулка — из малахита; Яблоки — курские; как указание на назначение, адресацию, направленность предмета: Тропинка — вниз, к реке; Капли — от насморка; Пособие — для учителей; Пароход — сыну; как указание па пространственное положение, местонахождение предмета: Хлеб — в шкафу; Кухня — справа; Ведро — под забором; Школа — за углом; как указание на временную приуроченность события, явления: Практика — в июне; Консультации — ежедневно; Сбор — после уроков

и т. д.

Имена существительные в единстве своего предложно-падежно- го оформления и категориально-семантического содержания выступают в ряду с прилагательными, числительными, наречиями как типизированные средства номинации разного рода признаков предмета. В этом значении они функционируют, соответственно синтаксической потребности, в предикативной, атрибутивной, полупредикативной позиции: Блузка — в горошек; Купила блузку в горошек; Эта блузка, в горошек и с бантом, ей очень идет.

Будучи средствами номинации признака, предложно-падежные формы существительного, так же, как и прилагательные, наречия определенных разрядов, количественные слова, способны без помощи глагола служить организующими компонентами предложений, сообщающих не о действии, а о других признаках предмета. Появление глагольной формы в грамматических модификациях безглагольной модели предложения не придает модели глагольности, поскольку роль глагола здесь остается вспомогательной.

312

3. За синтаксическое доказательство неполноты безглагольных предложений часто принимается распространенное мнение о том, что форма косвенного падежа имени существительного сама по себе служит показателем зависимости этого имени от другого слова, обычно — от глагола, которым и задается данная форма.

Разграничение функционально свободных, обусловленных и связанных синтаксических форм слова помогло установить, что из них только в связанных формах морфологический облик слова выражает его зависимость от другого слова и задается, управляется этим другим словом (верить в справедливость; править, командовать, распоряжаться, руководить людьми; проектировать, строить, любить, белить, продавать, украшать дом и т. п.). Участие в предложении связанных форм имени существительного обусловлено наличием (или отсутствием, контекстно восполняемым) управляющего слова, чаще глагола. В морфологической и синтаксической несамостоятельности, зависимости связанных форм имени претворяется специфика их семантического объектного значения: сама категория объекта действия в системе связей внеязыковой реальности производна от категории действия, направленного на тот или иной предмет.

В отличие от связанных, в свободных синтаксических формах слова косвенный падеж не сигнализирует зависимость от другого слова, но вместе с категориально-семантическим значением слова и предлогом, если он есть, составляет компоненты самостоятельного номинативного значения данной синтаксической формы слова. Реализуется свободное значение в различных синтаксических условиях. Свободная синтаксическая форма слова выступает и в изолированной позиции, например в качестве заголовка1, и как один из конструктивных компонентов предложения, и в присловной позиции, часто при глаголе. Но существованием своим, ни формой, ни значением, она не обязана глаголу (таковы, например, формы с пространственным, локальным значением: у реки, в доме, за лесом, под деревом, на столе, в ящике и под.; формы с временным, темпоральным значением: в январе, в субботу, с утра, вечерами, во время войны, через час, за день, после обеда и под.; формы со значением направления:

влес, за реку, через дорогу, сквозь заросли, на юг, к морю и под.;

1 Ср. характерное рассуждение: «Предложения, которые в обычной речи считаются неполными, попадая в заголовок, получают большую самостоятельность, неполнота их ощущается слабее, и заголовок в своей структуре часто воспринимается как полное предложение, несмотря на формальное сходство с неполным, напр.: К русской революции (Брюс.)». (Ронгинский В. М. Синтаксические модели заголовков и их использование в различных стилях речи: автореф. дис. … канд. филол. наук. Киев, 1965. С. 8). Представляется, что при таком подходе следствие принимается за причину. Лингвистическим фактом можно считать то, что одни падежные и предложно-падежные формы, обладая свободным, не зависимым от синтаксического окружения значением, способны функционировать в качестве заголовка, другие, не обладая таким значением, не способны.

313

формы со значением адресата: отцу, детям, друзьям, любимой, директору, для школьников и под.).

Обусловленные синтаксические формы слова, как и свободные, не заданы и не управляемы другим словом, но их значение реализуется в рамках определенных моделей предложения (ср.: Ей семнадцать; Им весело; У детей каникулы; Сила — в разуме; Поле в ромашках; Больную знобит; С билетами трудно и под.). Если извлечь любую из приведенных в примерах обусловленных форм косвенных падежей и поставить в изолированную позицию, она не сохранит то значение, которое присуще ей в составе «ее» модели предложения, обусловлено этой моделью.

Уже приведенные выше примеры безглагольных предложений показывают, что многие из свободных и обусловленных форм, употребленных в качестве организующих предложение компонентов, даже экспериментально не возводимы к глагольному словосочетанию: такие модели, как Нос — в веснушках; Та девушка — с косой; У него грипп; Ему холодно и некоторые другие просто «не впускают» в свой состав полнозначного глагола.

Другие — впускают. Можно сказать: Тропинка ведет к реке; Пособие предназначается для учителей; Прием производится по средам; Почта находится за углом; У нее есть дети. Ср. параллельные варианты с формами тех же глаголов и без них в периферийных позициях: С трудом нашли мы тропинку к реке — С трудом нашли мы тропинку, ведущую к реке; Мы поблагодарили девочку, показавшую нам тропинку к реке (тропинку, ведущую к реке).

Но вопрос в следующем: правомерно ли возможность введения в модель глагола считать доказательством того, что форма косвенного падежа задается этим глаголом? Заметим, что, во-первых, во всех приведенных случаях глагол не внес в предложение никакой информации, не изменил ничего в характере смысловых отношений, он только вербально поддержал то, что выражено и без него, предикативным сочетанием двух именных словоформ: ведет — значение направленности предмета, предназначается — назначение предмета, производится — значение процессуальности, находится — значение локализованного наличия, есть — значение посессивного наличия. Во-вторых, предикативное сочетание двух именных форм без глагола (Тропинка — к реке; Пособие — для учителей и т. п.) достаточно для образования предикативного минимума, т. е. для сообщения о предмете и предицируемом признаке, выражающего отнесенность к действительности в одной из форм времени, модальности и лица. Сочетания первой именной формы с приведенными глаголами недостаточны для образования предикативного минимума: они не содержат сообщения о предицируемом признаке. Два изложенных наблюдения подтверждают, что глаголы в приведенных примерах неполнозначны, вспомогательны. Можно прибавить к этому, что, в-третьих, вторые именные формы, обозначающие пре-

314

дицируемый признак, располагают всеми соответствующими функциями свободных или обусловленных форм и не зависят в падежном оформлении от другого слова. Сказанное позволяет сделать два вывода:

1)Круг вспомогательных глаголов в русском языке значительно шире, чем тот, который учитывается традиционными грамматиками

вразделах, посвященных составному сказуемому.

2)Очевидно, нет оснований безглагольные, независимые от контекста предложения типа Пособие — для учителей считать неполными или эллиптическими. Это самостоятельные двусоставные именные модели русских предложений, сообщающие о предмете и его признаке. С предложениями, включающими вспомогательный глагол типа Пособие предназначается для учителей, они соотносятся как синонимические построения, различающиеся стилистической окраской.

4. Сложнее вопрос о составе тех предложений, в которых сообщается о действии лица или предмета. Отсутствие глагола в таких случаях многими синтаксистами считается бесспорным признаком неполноты предложения. Однако судить об отсутствии глагола в сообщениях о действии — значит соотносить содержание и способ его выражения, т. е. подходить к явлению с семантической точки зрения. Признание же семантического признака неполноты предложения приходит в определенное противоречие с его смысловой достаточностью. Предложения типа Казбич — к окну; Татьяна в лес, медведь за нею; Он — в залу; Сестра на работу достаточно информативны, не нуждаясь в контексте, в каком бы то ни было «восполнении». Сравним смысловую недостаточность, неполноту таких предложений, как Казбич — Азамата; Татьяна — письмо; Медведь — малины; Сестра на детей и под. Объяснение этому различию находим, обратившись к собственно синтаксическим, функциональным критериям. Общим местом синтаксических работ, настаивающих на эллиптичности безглагольных предложений со значением движения, является указание на наличие в этих предложениях предложнонадежных форм, зависимых от «опущенного» (или «полнозначного нулевого») глагола.

Как отмечено выше, подобное недифференцированное понимание зависимости идет от тех времен, когда синтаксические связи изучались односторонне, в направлении только от глагола, без учета синтаксических свойств второго элемента, вступающего в эту связь, обычно — предложно-падежной формы слова. Функциональное разграничение синтаксических типов именных форм слова позволяет понять структурное различие вышеприведенных двух рядов предложений: в первом ряду формы к окну, в лес, за нею, на работу и под. представляют тип свободных синтаксических форм слова с обобщенно-категориальным значением направления, способных употребляться в этом значении во всех синтаксических функциях, в

315

том числе и в функции предицирующего компонента предложения. Частотность сочетания свободных именных форм, обозначающих направление, с глаголами движения не свидетельствует о наличии глагольного управления, заданности именной формы глаголом, она говорит лишь о взаимной семантической близости значений движения и направления. Связь между глаголом и именной формой, существующей и функционирующей «до» сочетания с глаголом, не является результатом грамматического подчинения, задающего форму подчиняемого. Свободное, не зависимое от глагола, значение именной формы и делает предложение без глагола структурно и семантически достаточным.

Иное дело — в предложениях, где вторая именная форма — Азамата, письмо, малину, на детей — представляет тип связанной формы имени, не способной функционировать как компонент предложения, вступающей в предложение только «по требованию» определенного глагола. Предложения, в которых участвуют связанные формы без «своего» глагола, составляют структурно-семантическую загадку, ключ к которой — в контексте, где должен быть назван соответствующий глагол. Эти предложения, конечно, являются неполными <…>

7. Изложенное подводит к тому, что применение понятия эллиптичности модели оказывается фактически неоправданным для синтаксиса простого предложения. Когда исследователь говорит об «эллипсисе, обусловленном самой языковой моделью»1, возникают сомнения и в логической правомерности такой формулировки. Если языковая модель — это типизованное средство для выражения типизованного значения, то недостаточность, ущербность, неполнота не могут быть свойственны ей по самой природе явления.

Эллипсис, эллиптичность остаются терминологическими синонимами контекстной неполноты предложения, с известными преимуществами интернационального термина, но противопоставление явлений эллипсиса и неполноты нерационально.

Неполнота предложений, как справедливо полагают многие авторы, — явление, лежащее целиком в плоскости речевой реализации языковых моделей2. Сама возможность неполноты обусловлена наличием в контексте или речевой ситуации «недостающих», восполняющих элементов. Как явление речевого синтаксиса неполнота предложений тесно связана с другим явлением того же «уровня», с так называемым актуальным членением предложения: в неполных предложениях, составляющих конструктивные компоненты сложного предложения или диалогического единства, обычно наличест-

1 См.: ВЯ. 1970. № 1. С. 166.

2 См., напр., четкое изложение подобной позиции в статье: Чиркина И. П. Проблема неполноты предложения и ее изучение в вузе // Вопросы синтаксиса русского языка. Калуга, 1969. С. 17–20.

316

вуют элементы, выражающие новое, и отсутствуют, опускаются элементы, выражающие данное, названное ранее. См., напр.: Мне все послушно, я же — ничему (Пушк.); Как тебя зовут? Антипом, батюшка. — А это кто? А сынок мой, батюшка (Тург.).

8. Целесообразно с функциональной точки зрения, соответственно роли в структуре предложения неназванных слов, восполняемых контекстом, различать несколько видов контекстной неполноты (или эллипсиса, если предпочесть этот термин для понятия контекстной неполноты):

1)Неполнота состава предложения — отсутствие одного из организующих модель предикативно сочетающихся компонентов (уровень модели предложения): Откуда дровишки? Из лесу, вестимо

(Некр.); Занятий много? Не слишком (Тург.); Четвертый год. Глаза — как лед. Брови — уже роковые (Цв.).

2)Неполнота словосочетания в составе предложения — отсутствие одного из компонентов словосочетания, распространяющего или распространяемого (уровень распространения слова в составе модели): Отец, слышишь, рубит, а я отвожу (Некр.); — Не хотите ли подбавить рому? — сказал я моему собеседнику: — у меня есть белый из Тифлиса (Лерм.)1.

3)Неполнота вспомогательного состава предложения — отсутствие (присутствие в контексте) показателей регулярных грамматических и структурно-семантических модификаций (уровень парадигматических модификаций модели предложения): Я был озлоблен,

он угрюм (Пушк.); Они проводят барышню, а сами в тот же день назад (Гонч.); Локотки ее делались все острее, пальцы — тоньше

(Фед.).

В речи разные виды неполноты могут сочетаться в одном предложении. Так, в приведенном в первой рубрике примере из Тургенева кроме неполноты модели (неназванность первого, предицируемого компонента занятий) обнаруживается и неполнота словосочетания (ср. не слишком много), однако с точки зрения иерархии функций важно то, что второй, предицирующий компонент модели представлен, хотя бы и неполным составом, и акт сообщения, таким образом, совершен.

Вопрос о нормативности неполного предложения как конструктивного компонента сложного предложения или диалога связан с

1 При всех оговорках о недостаточной ясности для авторов вопроса о разграничении структурных схем предложения и словосочетания остается невозможным мотивировать включение в рубрику «предложения с неполной реализацией структурной схемы словосочетания» ответных реплик в следующих примерах: (1) – Ветер есть? – Нет; (2) – Тебе хорошо со мной? – Хорошо (Бабайцева В. В., Максимов Л. Ю. Указ. соч., с. 140), поскольку в первых репликах вообще нет словосочетаний, они состоят из однословных компонентов, без присловных распространителей, а опущены в обоих неполных предложениях их субъектные, предицируемые компоненты, организующие вместе с экзистенциальным (1) и статуальным (2) предикатами их предикативный минимум.

317

закономерностями построения синтаксических единиц более сложных, чем простое предложение, и требует специального рассмотрения.

И. П. Распопов

Вопрос о неполных предложениях и явление так называемой речевой парцелляции высказывания1

Задания. 1. Какие особенности функционирования неполных и эллиптических предложений выявляет коммуникативно-синтаксический подход И. П. Распопова?

2.Как автор характеризует просоединение?

§94. <…> В речевой действительности мы нередко сталкиваемся с предложениями, в составе которых те или иные предусмотренные планом компоненты фактически отсутствуют, когда их содержание известно из предшествующего текста или реальной обстановки (ситуации) общения, например: Вдруг дверь каморки быстро распахнулась, и вся челядь тотчас кубарем скатилась с лестницы.

Г а в р и л а п р е ж д е в с е х (Тург.); [С а ф о н о в.] Я тебя очень хочу живой видеть. [ В а л я.] Я т о ж е (К. Сим.); [Л о п а х и н] (поглядев на стаканчики из-под шампанского). П у с т ы е , к т о - т о у ж е в ы п и л (Чех.). <…>

§ 95. <…> В настоящее время общепринято такое понимание неполных предложений, при котором они рассматриваются как факт синтаксиса речи — в противоположность синтаксису языка. Считается, что в языке (точнее, в сознании носителей данного языка) запечатлеваются определенные типизированные схемы (формулы строения) того или иного предложения в его полном составе, но в речи (при наличии определенных условий) эти схемы могут быть реализованы не полностью, а лишь частично, благодаря чему и возникают — именно в речи — разнообразные типы неполных предложений.

В лексико-грамматическом составе неполных предложений могут отсутствовать различные компоненты.

Можно сказать, что с конструктивно-синтаксической точки зрения на этот счет не существует никаких ограничений: в известных условиях допускается пропуск любого грамматического члена предло-

1 Печатается по: Распопов И. П., Ломов А. М. Основы русской грамматики. Морфология и синтаксис. Воронеж, 1984. С. 273–279.

318

жения, хотя наиболее «заметным» оказывается отсутствие в его составе таких членов, которые, будучи «пропущенными», оставляют после себя какие-то «следы», например в виде зависимых от них словоформ: 1) Чай такой странный: в о н я е т р ы б о й , а н е ч а е м (Гог.); 2) — Прощайте, Алексей Дмитриевич, — проговорила вдруг Мишурина, — я зайду после. — И я, — прибавил Остроумов. —

Ятоже… п о с л е (Тург.) <…>.

Скоммуникативно-синтаксической точки зрения невоспроизводимой в составе предложения может быть только тема, как в ответах на соответствующие вопросы в примерах из драматических произведений

М. Горького: 1) [А к ул и н а И в а н о в н а.] Эх-хе-хе… Кто вчера у верхней-то постоялки в гостях был? [ С т е п а н и д а.] У ч и т е л ь э т о т … рыжий-то; 2) [Я ко в.] С кем я вчера говорил? [Конь.] С прокурором; 3) [А к ул и н а И в а н о в н а.] Куда тебя утром Тать- яна-то посылала? [С т е п а н и д а.] В а п т е к у; 4) [Б е с с е м е н о в.]

Где это они играть хотят? [П е т р.] В м а н е ж е. Ср. возможность восстановления приведенных ответных предложений в полном составе: 1) Вчера у верхней постоялки в гостях был учитель этот… ры- жий-то; 2) Вы говорили вчера с прокурором; 3) Татьяна утром посылала меня в аптеку; 4) Они играть хотят в манеже. <…>

§97. Иногда к неполным причисляют также предложения, употребляющиеся в стандартных ситуациях для выражения приветствия, пожелания, поздравления и т. п., например: Добрый день; Спокойной ночи; С приездом; С Новым годом и т. д.

А. М. Пешковский называл такие предложения с т а ц и о н а р-

ны м и неполными. В Грамматике-52/54, т. 2, ч. 1 отмечено, что к неполным эти предложения, представляющие собой устойчивые фразеологические сочетания, могут быть отнесены «лишь условно», с чем, по-видимому, можно согласиться с оговоркой, что в специальной лингвистической квалификации подобные предложения, собственно, не нуждаются и при описании синтаксического строя языка, в частности в интересах практического овладения речью, должны просто перечисляться.

§98. Для всех неполных предложений, кроме эллиптических, характерна тесная связь с реальной ситуацией или контекстом. Именно благодаря такой связи неполные предложения могут быть ограничены в своем составе одним словом, представляющим в данной

ситуации предложение в целом. В этом отношении с ними сближаются так называемые нечленимые предложения, или слова-пред-

ложения Да и Нет, используемые в качестве утвердительного или отрицательного ответа на тот или иной вопрос. Например: [А р к а- д и н а.] Серой пахнет. Это так нужно? [Т р е п л е в.] Д а . (Чех.); [П о л я.] Вам не пора ли принимать лекарство? [Т а т ь я н а.] Н е т

ещ е (Горьк.).

Всоответствующих случаях слова да, нет служат лишь для выражения модальной квалификации производных от того или иного

319

вопросительного предложения ответных повествовательных предложений (без воспроизведения лексико-грамматического состава самих этих предложений, поскольку он ясен из содержания поставленного вопроса). Поэтому такие слова являются не предложениями, а лишь эквивалентами или субститутами предложений.

То же самое верно для случаев аналогичного употребления модальных слов и частиц: конечно, разумеется, еще бы и т. п.

§99. Неполные предложения употребляются преимущественно

внепринужденной разговорной речи в форме диалога (обмена репликами) при общей для собеседников реальной ситуации. Причем здесь, наряду с описанными типами неполных предложений, могут выступать незаконченные (прерванные) или неразвернутые (синтаксически недооформленные) предложения, которые четкой квалификации и классификации вообще не поддаются. Таковы, напр., предложения (или квазипредложения)-реплики Маланьи из ее диалога с Кругловой в комедии А. Н. Островского «Не все коту масленица»:

[ М а л а н ь я ] (говорит медленно). Шла я тут-то по вулице… [К р у гл о в а.] Так что ж? [М а л а н ь я.] Так он… Как его? [К р у г- л о в а.] Кто он-то? [М а л а н ь я.] Как, бишь, его?.. В суседях-то. [К р у гл о в а.] Что же? [М а л а н ь я.] Да н е ш т о их тут, всех… Много их. Такой черноватый… [К р у гл о в а.] Ахов, что ли? [М а- л а н ь я.] Надо, что он. А х о в е г о… что ли. Большой такой…1

§100. В условиях литературно обработанной монологической речи неполные предложения могут быть образованы в результате намеренного расчленения полных предложений. Такое расчленение, осуществляемое в экспрессивно-стилистических целях, получило в лингвистической литературе название речевой парцелляции высказывания (от фр. parceller «делить на мелкие части»). Напр.: В Гаване хотели слезть зайцами — оттолкнули. Прямо в грудь. Больно (Маяк.);

Данилов встал. Надел г и м н а с т е р к у и аккуратно з а т я н у л с к р и п у ч и й х о л о д н ы й р е м е н ь. И взял ф у р а ж к у (Пан.); Николай пошел на кухню. К В е р о ч к е … .Она поднялась на носках и поцеловала его. Торопливо, н е л о в ко, в с ко л ь з ь (Рекем.).

Существуют определенные правила речевой парцелляции, хотя они еще в полной мере не выявлены. По-видимому, парцелляция возможна только на месте сочинительной или подчинительной факультативной (но не обязательно) связи. Во всяком случае отчленение от состава предложения компонентов, обеспечивающих его конструктивное завершение, недопустимо. Так, от предложения Толпа стремительно бросилась к набережной (Толст.) нельзя путем речевой парцелляции отчленить обстоятельство с пространственным значением к набережной, поскольку оно обязательно для конструктивного завершения данного предложения. Но ср.: Толпа стреми-

1 Пример из указанной работы И. А. Поповой.

320