Хрестоматия по синтаксису

сегодня. — Он едва ли приедет сегодня. — Не приехал бы он сегодня

и т. д.).

Относительно структурного строения так называемых побудительных предложений следует сказать, что конструктивная база этих предложений по сравнению с повествовательными и вопросительными предложениями имеет известные ограничения.

Так, побудительные предложения не могут быть построены на базе синтаксических конструкций наречного строя, а из конструкций глагольного строя не используют такие их типы, как безличные и неопределенно-личные (в счет, разумеется, не идут неопределенноличные конструкции, в которых значение побуждения выражается лексически, как в примере: Вас просят помолчать).

Конструктивно-синтаксическую базу для них составляют преимущественно определенно-личные конструкции глагольного строя, конструкции, в составе которых позицию главного члена занимает инфинитив, а также (сравнительно редко) конструкции именного строя с наличной связкой.

Вбольшинстве случаев побудительные предложения отчетливо выделяются благодаря особым, морфологическим по своей природе, сигналам побудительности.

Вроли таких сигналов выступают, как известно, глагольные формы повелительного наклонения:

а) повелительная форма 2-го л. единственного или множественного числа, как в примерах:

Перебравшись на постель к тетке, он [Фома] жмется к ней и просит:

Расскажи что-нибудь (Горьк., Фома Гордеев);

— А ты будь поласковее, поразговорчивее… — вполголоса сказал Маякин, появляясь около него (там же);

[Цветаева.] Становитесь все в пары. Нил Васильевич, ко мне… (Горьк., Мещане);

б) специфическая, так называемая инклюзивная повелительная форма, омонимически совпадающая с формой 1-го л. множественного числа изъявительного наклонения или имеющая, в отличие от нее, дополнительный агглютинативный аффикс -те:

[Акулина Ивановна] (тащит за собой мужа). Идем, старик. И-идем. Бог с ними… Не говори, не кричи… (Горьк., Мещане); [Елена.] Идемте, господа, ко мне. Пора, самовар, наверное, давно готов… (там же); [Тригорин] (Аркадиной). Останемся еще на один день (Чех., Чайка); [Медведенко.] Поедем, Маша, домой (там же); — Будемте друзьями, — говорил он, пожимая мою руку… (М. Горьк., Мои университеты);

в) аналитическая повелительная форма 3-го л. (глагол в изъявительном наклонении + побудительная частица пусть (пускай):

191

— Передай Чаку, — приказал Штерн, — пусть проверит, как закреплен груз в трюмах. Надвигается шторм (Пауст., Ценный груз); … Пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат (Пушк., Капитанская дочка).

Разумеется, все эти формы, поскольку они морфологически принадлежат глаголу (выступая в качестве членов глагольной парадигмы: изъявительное наклонение — сослагательное наклонение — повелительное наклонение), выражают прежде всего модальность обозначаемого глаголом действия. Однако это их значение, поддерживаемое и модифицируемое интонацией, распространяется также на все предложение в целом, причем оно существенно именно и только для коммуникативно-синтаксического аспекта его структуры (в плане синтаксического конструирования категория наклонения является вообще нерелевантной: в случаях Ты приехал в деревню, — Ты приезжай в деревню конструктивно-синтаксические связи компонентов остаются, как видим, неизменными).

Формы повелительного наклонения, несомненно, весьма сильные сигналы побудительности. Их наличия в большинстве случаев вполне достаточно для того, чтобы «узнать» в данном предложении именно побудительное предложение. Но совершенно ясно, что и использующие эти формы побудительные предложения характеризуются также специфической интонацией, назначение которой в подобных случаях состоит в том, чтобы сообщить выражаемому побуждению то или иное дополнительное модальное качество. Ср., напр., различающиеся в этом отношении следующие предложения:

— Не мешайте мне работать, черт вас возьми! — орет хозяин, бледный от натуги (Горьк., В людях); — Читай! — сердито приказывает повар (там же); Цыганок вырвал скатерть и, отжимая ее широкими лапами, крикнул брату: — Зови бабушку скорее! (Горьк., Детство); — Ты вот что, — советовал Маякин, — ты сунь его с головой в какое-нибудь горячее дело! Право! (Горьк., Фома Гордеев); — Морозка! — крикнул Бакланов вслед уезжающему. — Вы все-таки не теряйте друг дружку из виду… (Фад., Разгром); Прибежала бабушка, заохала… Потом стала уговаривать Цыганка: — Уж ты, Ваня, не сказывай дедушке-то (Горьк., Детство).

В других случаях интонация не только модифицирует отдельные разновидности побуждения, но и служит основным сигналом соответствующего целевого назначения предложения.

Чаще всего такое назначение в качестве предложений получают синтаксические конструкции инфинитивного строя (или отдельный изолированный инфинитив):

[Сорин] (вспылив). Это нахальство! Это черт знает что такое! Мне это надоело в конце концов. Сейчас же подать сюда всех лошадей!

(Чех., Чайка); — Молчать! — сурово сказал Маякин (Горьк., Фома Гор-

192

деев); В ответ послышались крики: — Выпустить арестованных! (Верес., Враги); — Расстрелять его! — сказал Левинсон (Фад., Разгром); — Шапку снять! — крикнул офицер, прервав чтение (Горьк., Мать).

Благодаря поддержке интонации в значении побудительных предложений могут выступать также синтаксические конструкции с глагольным сказуемым в форме сослагательного наклонения и даже в форме будущего времени изъявительного наклонения, но обязательно при указании на 2-е л. в качестве адресата:

…Юноша почувствовал себя крепко обиженным и сдержанно, но твердо сказал: — Вы бы не ругались зря-то, я ведь не маленький (Горьк., Фома Гордеев);

[Акулина Ивановна.] …Ты бы, Петр, чем шаги-то вышагивать, самовар втащил… а то Степанида жалуется — тяжело, дескать…

(Горьк., Мещане); [Татьяна] (Нилу). Ты лучше отдохнул бы до дежурства (там же); — Ты бы не читал, а спал, — заботливо советовал он (Горьк., Мои университеты); [Елена Андреевна] (быстро подходит к Войницкому).

Вы постараетесь, вы употребите все ваше усилие, чтобы я и муж уехали отсюда сегодня же! (Чех., Дядя Ваня); [Лопахин] (отдает Дуняше букет)….И квасу мне принесешь (Чех., Вишневый сад).

Таким образом, и при построении побудительных предложений решающую роль играет интонация, которая в соответствующих случаях или поддерживает существующую на морфологическом уровне оппозицию форм наклонения, или преодолевает её в интересах создания уже на коммуникативно-синтаксическом уровне оппозиции нового качества — оппозиции, в которую ставятся по отношению друг к другу предложения с различным целевым назначением.

В. Ю. Меликян

Коммуникемы утверждения/отрицания и оценки и принципы

их лексикографического описания1

Задания. 1. Как В. Ю. Меликян подходит к характеристике нечленимых предложений?

2. На основе данной работы объясните термин «коммуникема». Какие функционально-семантические типы коммуникем выделены в работе?

1Печатается по: Эмоционально-экспрессивные обороты живой речи: словарь. М., 2001.

С.6–11.

193

1. Коммуникема как языковая единица

Одной из особенностей разговорной речи любого языка (в отличие от кодифицированного литературного языка) является наличие в ней нечленимых предложений. Под нечленимыми предложениями традиционно понимаются построения «с индивидуальными отношениями компонентов и с индивидуальной семантикой. В этих предложениях словоформы связываются друг с другом идиоматически, не по действующим синтаксическим правилам функционируют служебные и местоименные слова, частицы и междометия»1.

Нечленимые предложения неоднородны по своему составу. Существуют две основные их группы, критерием для выделения которых служит характер выражаемого значения: построения с понятийной (номинативной, т. е. равной суждению) и непонятийной (неноминативной, т. е. не выражающей суждения) семантикой: 1) — Слушайте, — говорит, есть дело. Можно обоим заработать тысячу. Хотите? — Ну как не хотеть? («конечно, хотим…») (Купр., С улицы); 2) — Я с удовольствием поем хорошо. — Ещё бы! Что ни говори, это одно из удовольствий жизни, — сказал Степан Аркадьич

(«подтверждение, согласие…») (Л. Толст., Анна Каренина). Первые представляют собой фразеологизированные конструкции,

обладающие лексической проницаемостью и определяемой синтаксической схемой, тесно и органично сочетающиеся с другими высказываниями в рамках текста. Такие построения можно обозначить термином «фразеосхемы»2.

Вторые мы предлагаем называть «коммуникемами»3 (далее — К). К — это коммуникативная непредикативная единица синтаксиса, представляющая собой слово или сочетание слов, грамматически нечленимая, характеризующаяся наличием модусной пропозиции, нерасчленённо выражающая определённое непонятийное смысловое содержание, не воспроизводящая структурных схем предложения и не являющаяся их регулярной реализацией, служащая реакцией на различного рода факты объективной действительности и выполняющая в языке прагматические функции. В отличие от других нечленимых предложений К лишена номинативной функции4. Напр.: … —

Ведь так, Петр Иванович? — Какой разговор! Можно и так, отчего же, — отвечал Гордон («согласие…») (А. Толст., Петр Первый); [Фетинья: ] Добро пожаловать… А моего старика видел? [Мельник: ] Где там, кормилица, и в глаза не попадался («отрицание…») (Аблес.,

1 Русская грамматика / под ред. Н. Ю. Шведовой. М. 1980. Т. 2. С. 383.

2 ШмелевД.Н. Синтаксически связанные конструкции-фразеосхемы // Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке. М., 1976.

3 МеликянВ.Ю.Экспрессивныетекстообразующиефункциикоммуникем//НДВШ.Филол. науки. 1998. № 1.

4 Ляпон М. В. Слова-предложения // Русский язык: энциклопедия. М., 1997. С. 492.

194

Мельник-колдун, обманщик, сват); — Каков лещ! Ну и ну! («удивление, восхищение…») (Арбуз., Домик на окраине); — Суди ты меня строго-настрого, да чтобы я твой Закон видел… А он [заседатель]

на-ка! За деньги («возмущение, упрёк…») (Кор., Убивец).

Термин коммуникема находится с термином «нечленимое предложение» в родо-видовых отношениях и позволяет разграничивать различные типы простого предложения — членимое и нечленимое, а также отдельные виды самого нечленимого предложения: К и фразеосхемы, т. е. предложения полностью нечленимые (— Как бы не так!) и фразеологизированные конструкции (— До вас ли мне!), которые представляют собой лексически проницаемые и синтаксически распространяемые речения.

К стали предметом внимательного изучения только в последнее время, однако их статус в системе языка до сих пор однозначно не определён, что затрудняет анализ текста, содержащего подобные речения. Почти всеми лингвистами они рассматриваются как самостоятельный тип языковых единиц. Но в лингвистической литературе их состав и объём квалифицируются по-разному, что связано с неоднородностью оснований, по которым они выделяются, а также сложностью самого предмета.

Чаще всего К определяют как слова-предложения1, самостоятельная функционально-структурно-семантическая разновидность простого предложения (односоставное)2, частицы и междометия3, нечленимые, междометные предложения, устойчивые фразеологизированные обороты, междометия и словечки4, особый разряд слов5, слова-коммуникативы6, релятивы7, коммуникаты8, неполные предложения9 и т. п.

1 Аванесов Р. И., Сидоров В. Н. Очерк грамматики русского литературного языка. М.; Л., 1945

2 Грамматика русского языка. М, 1960. Т. 2. Ч. 1; Грамматика современного русского литературного языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1970.

3 Русская грамматика / под ред. Н. Ю. Шведовой. М, 1980. Т. 2.

4 Золотова Г. А., Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998. С. 399.

5 Земская Е. А. Русская разговорная речь: лингвистический анализ и проблемы обучения. М., 1987; Сиротинина О. Б. Современная разговорная речь и ее особенности. М., 1974.

6 Киприянов В. Ф. Проблемы теории частей речи и слова-коммуникативы в современном русском языке. М., 1983.

7 Валимова Г. В. Функциональные типы предложений в русском языке. Ростов-на- Дону, 1967. С. 133.

8Сиротинина О. Б. Лекции по синтаксису современного русского языка. М., 1980.

С.93–98.

9 Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка. М., 1869. С. 41; Федосеева В. С. Функционально-синтаксическое использование слова да и его эквивалентов // РЯШ. 1950. № 1. С. 17; Ломов А. М. Слова-предложения или неполные предложения? // Вопросы синтаксиса русского языка: межвуз. сб. науч. тр. Ростов н/Д, 1971. С. 52.

195

Существование первообразных, т. е. непроизводных К (— Чёрт с ним!, — Чёрта с два!, — Чёрт-те что!, — Ёлки-палки! и др.) позволяет говорить не просто о существовании в языке особой функции некоторых разнородных по своему характеру языковых единиц,

ао наличии особой единицы синтаксиса.

К— это не исключение из правил, связанное с нарушением норм и логики языка. Они являются развивающимся, продуктивным и нормативным явлением современной разговорной речи (нормы и логика у них особые, но они имеют место), типом синтаксического образования, занимающим своё место в системе структурных типов простого предложения. Их нечленимый характер не противоречит принципам устройства речи, текста и особенностям мышления субъекта речи и

восприятия вербализованной информации объектом речи.

В К наблюдается потеря внутреннего содержания синтаксических отношений между её компонентами, которые как бы объединяются лишь внешней формой связи. Лексико-семантическая слитность опустошает содержание синтаксических отношений, способствует потере внутренней формы этих отношений1, что уже само по себе указывает на наличие определенного рода значения и функции подобных построений: — Надо же! С виду приличная женщина, а вцепилась, как пиявка! Целоваться лезет, как ненормальная! Женишься, а потом занимайся любовью — нашла дурака! Я не мальчик! Пару раз поцеловаться — инфаркт! («несогласие, возмущение, негат. отнош. к предмету речи…») (Альт., Сметана).

К— явление живой речи. Они возникают в диалоге, употребляются преимущественно в ответных репликах диалогической речи (часто сопутствуют какому-либо структурно членимому предложению в рамках ответного блока высказываний, сочетаясь с ним по категориальным семам, например, «утверждения»/«отрицания») и в монологической речи при подтверждении уже высказанного или самовозражении.

Квыработаны языком как более экономные, более краткие и более эмоциональные формы выражения отношения говорящего к

объективному миру. Возможно, структурно-семантическая нерасчленённость К тем и объясняется, что основным её назначением является «выражение большего содержания меньшими средствами».

Эти малые средства, отсюда, не позволяют чётко разграничить и выделить все компоненты смысла того отрезка речи, который К замещает, например: — Как бы не так!, — Как раз! («нет + негодование, возмущение, ирония…») вместо: — Как вам не стыдно! Я не согласна с вашим мнением! Это безнравственно! и т. д.

Кявляется важным компонентом процесса общения благодаря своей особой функциональной нагрузке, которая заключается:

1 Гепнер Ю. Р. Об основных признаках фразеологических единиц и о типах их видоизменения // Проблемы фразеологии. М. ; Л., 1964. С. 61–63.

196

1)в восполнении отсутствующих (недостающих) звеньев (средств) коммуникации;

2)в придании речевому акту большей экспрессивности по сравнению с членимым высказыванием, которое она замещает;

3)в линейном и временном сокращении речевого акта благодаря замещению членимого, достаточно длинного в силу своей семантической, морфологической и синтаксической расчленённости выска-

зывания или нескольких высказываний одной краткой репликой. Причины появления К разнообразны. Это прежде всего — необ-

ходимость уйти от чрезмерной семантической перегруженности отдельных форм и тем самым избежать излишнего полисемантизма. Во-вторых, наличие специфики той формы мысли, которую они выражают — цельной, нерасчленяемой на отдельные понятия, но потенциально их предполагающей.

В целом именно противоречие между потребностями человека в эффективной коммуникации и его ограниченными, неадекватными возможностями в сфере языка стимулирует появление более экономных и продуктивных средств и единиц выражения человеческой

мысли.

Состав и объём списка К каждым исследователем определяется по-разному. С учетом указанных выше признаков считаем правомерным выделить следующие функционально-семантические группы

Ки причислить к разряду К следующие языковые факты:

1)К утверждения / отрицания (— Ещё бы!, — А как же!, —

А то!, — Хорошо!, — Как бы не так!, — Ей-богу!, — Конечно!, — Безусловно! и др.);

2)эмоционально-оценочные К (— Вот это да!, — Однако же!, —

Господи!, — Слушайте!, — Подождите!, — Здрасьте! и др.);

3)К волеизъявления, выражающие императивные возгласы, призывы и команды (— Давай!, — Валяй!, — Айда!, — Ша!, — Баста!, — Ну! и др.);

4)контактоустанавливающие К (— Алло!, — Внимание!, — Послушай! и др.);

5)этикетные К, представляющие собой изъявление благодарности (— Благодарю!, — На здоровье!, — Не за что и др.), извинение (— Простите!, — Пардон!, — Виноват! и др.), приветствие (— Добрый день!, — Здравствуйте!, — Пока!, — Всего! и др.);

6)вопросительные К (— Ведь так?, — Разве?, — Неужели?, — Что?, — Ну? и др.);

7)текстообразующие К, которые выполняют в тексте компози- ционно-организующую роль: членят его на части, определяют границы текста (начало и конец), связывают отдельные его части и элементы и т. п. (— Так, — Наконец, — Вот, — Так вот, — Всё, —

И ещё, — Итак, — И потом и др.).

Нельзя, на наш взгляд, отнести к К соединения с именительным представления (напр.: — Порыв, страсть — да разве это покупа-

197

ется на деньги? (Мам.-Сиб., Приваловские миллионы)), т. к. они обладают номинативностью, а коммуникативная функция у них несколько ослаблена. Кроме того, данные построения членимы синтаксически, морфологически и лексически; они безгранично лексически варьируемы и представляют собой на самом деле членимые односоставные назывные предложения.

По тем же самым причинам не могут быть квалифицированы в качестве К и «указательные предложения», напр., — Вот дом1, которые являются членимыми односоставными назывными.

Предложения типа — Эх, Маша, Маша! и др. вполне справедливо относят к эмоциональным вокативам, которые представляют собой нечленимые предложения с номинативной семантикой. Функция обращения, побуждения или призыва в них является номинирующей и находится в центре структуры их значения. Эмоционально-оце- ночный же компонент значения составляет периферию содержания таких построений.

СТРУКТУРА ДВУСОСТАВНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ

А. А. Шахматов

Синтаксис русского языка (II)2

Задания. 1. Какие критерии положены А. А. Шахматовым в основу выделения главных и второстепенных членов предложения?

2.Какие члены предложения выделяет А. А. Шахматов?

§18. < … > Одни из грамматических единств являются самостоятельными, другие несамостоятельными; с а м о с т о я т е л ь н ы-

ми называем такие грамматические единства, которые в своих формах не обнаруживают того, чтобы они были частями другого словосочетания; н е с а м о с т о я т е л ь н ы м и — такие, которые обнаруживают это, которые в своих формах могут быть объяснены только из других словосочетаний: растущая на дворе, белой бумаге являются несамостоятельными единствами, ибо зависимые слова растущая, бумаге свидетельствуют, что такие единства извлечены из

1См., напр.: Сиротинина О. Б. Лекции по синтаксису современного русского языка.

С.94.

2 Печатается по: Шахматов А. А. Синтаксис русского языка. Л., 1941. С. 36–47.

198

других словосочетаний, например трава, растущая на дворе; белой бумаге недостает лоску; напротив, грамматические единства, как вчерашний мороз, зеленая трава представляются единствами самостоятельными. Для того, чтобы единство было самостоятельно, необходимо, чтобы главное слово, господствующее над другими, являлось в форме независимой (ср. мороз, трава); но, кажется, существенно еще одно условие: между сочетавшимися словами могут быть только атрибутивные, релятивные или объективные отношения, ибо предикативные отношения обнаруживают уже наличность предложения, а атрибутивно-предикативные показывают, что данное грамматическое единство неполно, а потому несамостоятельно; растущая трава, страшный холод, ленивый ученик — это самостоятельные грамматические единства, между тем как холод страшный — предложение; трава растущая, ученик ленивый обнаруживают в своей форме, что они выхвачены из соответствующих предложений. Как отдельное слово, так и самостоятельное грамматическое единство может быть ч л е н о м п р е д л о ж е н и я, но при известных условиях и при определенном значении может быть п р е д л о ж е- н и е м: условием для перехода отдельного слова и словосочетания в предложение является законченность мысли и законченность соответствующего словесного выражения; законченность мысли предполагает наличность в таком словосочетании сочетавшихся предикативно субъекта и предиката, а законченность словесного выражения требует особой объединяющей члены словосочетания в одно целое интонации.

§ 19. В т о р о с т е п е н н ы е ч л е н ы п р е д л о ж е н и я. Расчленение предложения приводит, как мы видели, к определению в нем, если оно состоит не из одного слова, одного или двух словосочетаний, которые мы называем с о с т а в а м и предложения; расчленение словосочетаний приводит к обнаружению в них грамматических единств, каковыми могут быть и отдельные слова и соединение нескольких слов; расчленение неоднословных грамматических единств обнаруживает в них наличность одного г о с п о д с т в у ю щ е г о, относительно независимого слова и другого или нескольких других з а в и с и м ы х от господствующего слов. При этом окажется, что в составе словосочетания среди нескольких грамматических единств одно является господствующим, другие зависимыми. Предложение

в нашем саду на высоких деревьях ближе к пруду свили себе гнезда какие-то прелестные птички расчленяется на два словосочетания:

1)в нашем саду на высоких деревьях ближе к пруду свили себе гнезда и 2) какие-то прелестные птички. Первое из этих словосочетаний расчленяется на четыре грамматических единства: 1) в нашем саду,

2)на высоких деревьях, 3) ближе к пруду, 4) свили себе гнезда; из них господствующим является последнее грамматическое единство, ибо предыдущие три оказываются зависимыми от него. Гл а в н ы м и ч л е н а м и предложения оказываются господствующие слова в

199

составе господствующих грамматических единств, составляющих словосочетание, равное предложению, или обоих словосочетаний, обоих членов предложения. Все остальные слова предложения, входящие в состав как господствующего, так и зависимых грамматических единств, являются в т о р о с т е п е н н ы м и ч л е н а м и предложения.

§ 20. <…> Отношения между членами предложения могут быть предикативными, атрибутивными, атрибутивно-предикативными, объективными и релятивными. П р е д и к а т и в н ы е отношения имеют место только между двумя главными членами предложения — подлежащим и сказуемым, главным членом господствующего состава и главным членом зависимого состава; эти отношения остаются невыраженными в односоставных предложениях, главный член которых выражает сам собой сочетание субъекта с предикатом. Остальные указанные выше отношения имеют место между господствующими и зависимыми членами предложений; ими определяется характер, природа зависимости зависимых членов предложения от господствующих его членов. <…> Ат р и б у т и в н ы м и называются те отношения, которыми одни представления определяются как свойства или качества других представлений, следовательно, отношения между пассивным признаком и его носителем. Ат р и- б у т и в н о - п р е д и к а т и в н ы е — те отношения, которыми нарочито утверждается или отрицается связь признака с его носителем, мыслимых притом нерасчлененно в составе одного сложного представления. О б ъ е к т и в н ы е отношения — это те отношения, которые устанавливаются в результате зависимости одного носителя признака от другого, причем зависимость эта может быть или непосредственная, или осуществляемая через посредство признака как активного, так и пассивного; объективными являются и те отношения, в которые становится представление о носителе признака к субъекту, соответствующему представлению о признаке; следовательно, это вообще обнаружение зависимого состояния носителя признака. Р е л я т и в н ы е отношения — это те, которые имеют место между признаками и представлениями об отношениях1.

§ 21. Свойства и качества находят себе словесное выражение в прилагательном, означающем то или иное отдельное свойство или качество, а также в существительном, означающем носителя свойств и качеств и таким образом могущем выразить то или другое свойство / качество. Прилагательное, употребленное в качестве атрибута к господствующему над ним, управляющему им существительному, соответствует тому члену предложения, который называется о п р е- д е л е н и е м: хорошая погода благоприятствовала вылазке; на лужайке показались красные цветы; надо взять железный молоток;

1 (Приписка карандашом:) Релятивно-атрибутивные отношения между субстанцией явления и названием отношения. (Ср. § 24).

200