Глава 10. Возрождение и проблемы религии и политики

Предисловие

К ИТАЛЬЯНСКОМУ ИЗДАНИЮ

1. Возрождение и религия »

1.1. Эразм Роттердамский и "философия Христа" (1.1.1. Позиция Эразма, 1.1.2. Гуманистическая концепция христианской филосо­фии, 1.1.3. Концепция "глупости" Эразма). 1.2. Мартин Лютер (1.2.1. Лютер и его отношение к философии и возрожденческо­му гуманизму, 1.2.2. Черты теологии Лютера, 1.2.3. Черты песси­мизма и иррационализма в мышлении Лютера) .1.3. Ульрих Цвинг-ли, реформатор из Цюриха. 1.4. Кальвин и Женевская реформа.

1.5. Другие теологи Реформы и представители протестантизма.

2. Контрреформация и католическая реформа .... »

2.1. Историографические концепции Контрреформации и католи­ческой реформы. 2.2. Тридентский собор. 2.3. Новое появление схо­ластики.

3. Возрождение и политика *

3.1. Никколо Макиавелли и теоретизация автономии политики (3.1.1. Позиция Макиавелли, 3.1.2. Реализм Макиавелли, 3.1.3. "Добродетель" государя, 3.1.4. Свобода и "судьба", 3.1.5. "Добродетель" древней римской республики, 3.1.6. Гвиччар-дини и Ботеро). 3.2. Томас Мор и Утопия. 3.3. Жан Воден и абсолю­тизм власти Государства. 3.4. Гуго Греции и обоснование естествен­ного права.

Приложения

Хронологическая таблица

Библиография

Именной указатель . . .

287

305

311

323 344 351

Если судить о книге по числу страниц, то наше издание по исто­рии философской мысли в трех томах (около 2,5 тыс. страниц) покажется слишком громоздким. Впрочем, не мешает вспомнить сентенцию аббата Террасона, цитированную Кантом в "Критике чистого разума" (в предисловии): "Если объем книги измерять не количеством страниц, но временем, необходимым для ее понимания, то о многих можно было бы сказать, что они могли бы быть много короче".

И в самом деле, многие учебники по философии выиграли бы, будь они пространнее в серии аргументов. Ведь краткость в экспозиции философских проблем не упрощает, но усложняет суть дела, делая их малопонятными, если не совсем бессмысленными. Так или иначе, но такого сорта краткость фатально ведет к ноционизму, т.е. переч­ню точек зрения, дающих панораму философских высказываний, ин­структивную, но вместе с тем, малоинформативную.

Таким образом, настоящий учебник предлагает наличие, по меньшей мере, трех уровней: помимо того, что древние называли "доксографией" (своего рода считка мнений, того, что говорили фи­лософы), необходимо объяснить, почему они так говорили, а также нелишне понимать, как все это было сказано, наконец, есть уровень указателей эффектов, производимых и провоцируемых философски­ми и научными теориями.

Что касается объяснительного уровня — почему нечто утверж­далось, — то всегда непросто разглядеть сплетения событийных рядов экономического, социального и культурного плана с теорети­ческими и спекулятивными мотивами. Учитывая все это, мы стре­мились избегать опасных редукций — социологистических, психоло­гистических, историцистских, удерживая специфическую идентич­ность философского дискурса.

Показывая то, как выражали мыслители свои доктрины, мы широко использовали их собственные слова. Цитируемые тексты даны в дозах, соответствующих дидактической парадигме научаю-

XII

Предисловие

щегося ума, входящего в незнакомый дискурс. От предельно просто­го он мало-помалу переходит к философским категориям, развивая мышцу мысли и собственную способность к постижению все более сложных идей, которые выражены в разных лингвистических то­нальностях несхожими и оттого притягательными голосами. По­добно тому как для постижения способа чувствования и воображения поэта мы вчитываемся в его стихи, так и проникнуть в способ мышления философа нельзя иначе как через форму выра­женных им идей.

Нельзя не отметить также, что философы интересны не толь­ко тем, что они говорят, но и тем, о чем молчат; традициями, которым они дают начало, течениями, которые приводятся в дви­жение. Одни из них благоприятствуют рождению определенных идей, другие, напротив, делают это невозможным. По поводу послед­него обстоятельства историки философии чаще хранят молчание, тем важнее для нас — сделать этот аспект очевидным, особенно, при объяснении сложных взаимоотношений между философскими и научными, религиозными, эстетическими и социо-политическими идеями.

Учитывая, что в преподавании философии исходное — пробле­мы, которые она поднимала и решала, мы часто отдавали предпоч­тение синхроническому методу, относительно диахронического, который, впрочем, также использован в пределах его возможностей.

Что же касается желаемой цели, то она состоит в формирова­нии теоретически обогащенных умов, владеющих методами, способ­ных к постановке и методической разработке проблем, готовых к критическому прочтению окружающей реальности во всей ее слож­ности. Именно этой цели служат означенные выше четыре уровня: содействовать самоконституирующемуся уму молодого человека в духе открытости новому и в его способности к самозащите перед лицом опасных искушений нашего века — бегство в иррациональное, капитуляция перед прагматизмом и убогим сциентизмом. Разум от­крыт тогда, когда он имеет в самом себе корректирующее устрой­ство, выводящее (поскольку это человеческий разум) одну за другой ошибки и высвобождающее энергию для движения вперед по все новым интинерариям.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ДУХОВНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ БИБЛЕЙСКОГО ПОСЛАНИЯ

^CTOl> * &VW&8V, об Sovcrtcu ISsiv

tt|v poatXeiov той Seou ". ката Iffldwiiv. 3.3.

АВТОРЫ

"Истинно, истинно говорю тебе:

если кто не родится свыше

не может увидеть Царства Божия".

Евангелие от Иоанна

Гора Синай: традиция полагает, что именно здесь Бог вручил Мои­сею скрижали законов.

Глава первая

Библия и ее послание