Розенберг 2006
.pdfКонвенции (ст. 30). Основные же обязанности покупателя - уплатить цену за товар и принять поставку в соответствии с требованиями контракта и Конвенции (ст. 53). При этом обязательство покупателя уплатить цену включает принятие таких мер и соблюдение таких формальностей, которые могут требоваться согласно договору или законам и предписаниям для того, чтобы сделать возможным осуществление платежа (ст. 54).
В-третьих, существенно и то, что объектом контракта является движимое имущество, приобретаемое не для личного, семейного или домашнего использования, т.е. для предпринимательских целей. Объект контракта может как производиться самим продавцом, так и закупаться у третьих лиц для передачи покупателю. Ошибочным представляется мнение, что в договоре международной купли-продажи "в качестве товара должна выступать индивидуально-определенная вещь" <*>. Как правило, объектом международной купли-продажи являются именно родовые вещи. Автором смешиваются два вопроса: объект продажи и необходимость его индивидуализации при исполнении обязательства. Высказанное автором мнение не так уж безобидно, коль скоро к договору применимо российское право. Закон (ст. 398 ГК РФ) предусматривает специальные последствия неисполнения обязательства передать индивидуально-определенную вещь, которые в отношении вещей, определенных родовыми признаками, во многих случаях вряд ли смогут быть использованы. Венская конвенция (ст. 28) содержит специальные ограничения, касающиеся возможности суда вынести решение об исполнении обязательства в натуре. На случай неисполнения обязательства Венская конвенция (ст. 75 и 76) и ГК РФ (ст. 524) предусматривают альтернативные способы защиты интересов потерпевшей стороны. Поскольку Венская конвенция не содержит предписаний относительно момента перехода права собственности к покупателю, его необходимо определять, руководствуясь нормами применимого национального права. Если таковым было бы признано, например, французское, то право собственности на индивидуальноопределенные вещи переходит к покупателю от продавца с момента, когда достигнуто соглашение о вещи и о цене, хотя бы вещь еще не была предоставлена, а цена не уплачена (ст. 1583 ГК Франции). Согласно Закону Англии о продаже товаров 1979 г. также установлен неодинаковый режим перехода права собственности для родовых и индивидуально-определенных вещей, причем предписания Закона обусловливают для индивидуально-определенных вещей ряд вариантов в зависимости от предусмотренных в Законе обстоятельств <**>.
--------------------------------
<*> См.: Бублик В.А. Гражданско-правовое регулирование внешнеэкономической деятельности в Российской Федерации: проблемы теории, законодательства и правоприменения. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1999. С. 170.
<**> См. ст. 16 - 18 Закона Англии о продаже товаров 1979 г.
В-четвертых, договор международной купли-продажи относится к числу консенсуальных, а не реальных, т.е. права и обязанности из него возникают с момента его заключения, а не с момента передачи товара. В этой связи необходимо заметить, что вряд ли можно признать обоснованными рассуждения о том, что формулировка в контракте, согласно которой "продавец продал, а покупатель купил товар", должна трактоваться как означающая, что состоялось соглашение сторон о применении к данному контракту режима реальной сделки <*>. Представляется, что эта формула, в которой используется прошедшее время, подчеркивает, наоборот, то обстоятельство, что продажа уже совершена и соответственно для сторон уже возникли права и обязанности, предусмотренные контрактом, с момента его совершения.
--------------------------------
<*> См.: Бублик В.А. Указ. соч. С. 161.
В-пятых, поскольку из сферы применения Конвенции исключен ряд видов продаж (например, с аукциона или в порядке исполнительного производства либо иным образом в
силу закона), под понятие "международная купля-продажа" в смысле Конвенции они не подпадают, равно как продажа фондовых бумаг, акций, обеспечительных бумаг, оборотных документов, денег, судов водного и воздушного транспорта и судов на воздушной подушке, электроэнергии. Аналогичное ограничение установлено Конвенцией и касательно продажи товаров, изготовленных из давальческого сырья, когда заказчик обязуется поставить существенную часть материалов, необходимых для изготовления или производства товаров, а также относительно контрактов, в которых обязательства стороны, поставляющей товар, заключаются в основном в выполнении работ или предоставлении иных услуг.
В ГК РФ (п. 1 ст. 454) сохранено традиционно общее определение купли-продажи, содержавшееся в Основах ГЗ 1991 г. и ГК РСФСР 1964 г. По этому договору одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную цену. Как и в Венской конвенции, оговорено (п. 1 ст. 485), что в обязанность покупателя входит совершение за свой счет действий, которые в соответствии с законом, иными правовыми актами, договором или обычно предъявляемыми требованиями необходимы для осуществления платежа. Вместе с тем изменилась сфера этого договора, а также система самого регулирования. Наряду с общими (§ 1 гл. 30) в ГК РФ включены специальные (§ 2 - 8 гл. 30) правила, регулирующие отдельные виды договоров купли-продажи. При этом установлено (п. 5 ст. 454), что общие положения применяются к соответствующим видам этого договора, если иное не предусмотрено специальными правилами.
Определение договора поставки, признанного одним из видов договора куплипродажи, содержится в ст. 506 ГК РФ. По этому договору поставщик-продавец, осуществляющий предпринимательскую деятельность, обязуется передать в обусловленные срок или сроки производимые либо закупаемые им товары покупателю для использования в предпринимательской деятельности или в иных целях, не связанных с личным, семейным, домашним и иным подобным использованием.
Анализ указанной статьи ГК РФ приводит к выводу, что договор международной купли-продажи товаров, являющийся предметом регулирования Венской конвенции 1980 г., отвечает признакам договора поставки, предусмотренным ГК РФ.
Во-первых, как отмечалось выше, в договоре международной купли-продажи в качестве поставщика по общему правилу выступает предприниматель, который поставляет покупателю товар, предназначенный для предпринимательской деятельности или иных целей, не связанных с личным (семейным, домашним) потреблением.
Во-вторых, в сфере внешней торговли такой договор применяется при продаже движимых вещей, подпадающих под понятие "товар", указанное в ГК РФ. В частности, предметом продажи по таким договорам служат топливо, машины и оборудование, железная руда, пищевкусовые товары, нефть и нефтепродукты, газ, уголь, промышленные товары народного потребления, комплекты машин, оборудования и материалы, предназначенные для сооружения промышленных и иных объектов как на территории Российской Федерации, так и за границей.
В-третьих, основными обязанностями сторон являются: продавца (поставщика) - передать товар в собственность покупателю, а покупателя - принять товар и уплатить за него определенную цену.
В-четвертых, по общему правилу в таких договорах установлена обязанность передачи товара в обусловленные в них срок или сроки, которые не совпадают с моментом заключения договора. Вместе с тем в договоре международной купли-продажи товаров может и отсутствовать условие о сроке передачи товара. В таких случаях в соответствии с Конвенцией срок поставки определяется предписаниями содержащейся в ней диспозитивной нормы (ст. 33). Статья 506 ГК РФ, устанавливающая признаки договора поставки, как отмечалось, относит к ним условие о сроке или сроках передачи товара. Поэтому договор, не предусматривающий передачу товара в обусловленный срок,
как будто не может быть признан договором поставки. Однако Постановлением Пленума ВАС РФ от 22.10.97 N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре поставки" (п. 7) разъяснено, что в таких случаях "срок поставки определяется по правилам, установленным статьей 314 Кодекса (статья 457)". При этом указывается, что такой договор должен признаваться договором поставки, коль скоро не совпадают моменты заключения и исполнения договора <*>. На наш взгляд, в подобных случаях, основываясь на ст. 431 ГК РФ (о толковании договора), следует выяснять действительную общую волю сторон с учетом цели договора, имея в виду, что от квалификации договора зависит решение вопроса о нормах ГК РФ, применимых при его регулировании.
--------------------------------
<*> Вестник ВАС РФ. 1998. N 3. С. 23. См. также: Витрянский В.В. Договор куплипродажи. С. 115 - 117; Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций / Отв. ред. О.Н. Садиков. М.: БЕК, 1997. С. 72, 73. Сравни: Гражданское право: Учебник. Часть 2. Обязательственное право / Под ред. В.В. Залесского. М.: Восточный экспресс, 1998. С. 63.
К специфическим чертам договора внешнеторговой поставки (по сравнению с договором обычной поставки) прежде всего относится то, что стороны такого договора, как правило, имеют разную государственную принадлежность, а его предмет составляют операции по экспорту и импорту товаров. В большинстве случаев в качестве средства платежа используется валюта, которая является иностранной для одного или для обоих партнеров.
Согласно ОУП СССР - КНР, ОУП СССР - КНДР, ОУП СЭВ, а также ОУП СЭВ - Финляндия и ОУП СССР - СФРЮ, разная государственная принадлежность сторон договора внешнеторговой поставки - отличительная черта. Она зафиксирована в преамбулах этих документов, а иногда и прямо вытекает из полных названий, например: Общие условия поставок товаров между внешнеторговыми организациями СССР и внешнеторговыми организациями КНДР, Общие условия поставок товаров между организациями СССР и СФРЮ.
Сравнение положений Венской конвенции 1980 г., Общих условий поставок и ГК РФ дает основания для следующего вывода. Признаки договора "международной куплипродажи" в Конвенции, договора "внешнеторговой поставки" в Общих условиях поставок и "договора поставки" в ГК РФ в общих чертах совпадают, что позволяет употреблять на практике термины "международная купля-продажа" и "внешнеторговая поставка" как синонимы. Вместе с тем имеющиеся между ними отличия требуют четкого отграничения общего понятия "международная купля-продажа (внешнеторговая поставка)" и "международная купля-продажа" в смысле Венской конвенции. К такому же четкому отграничению необходимо прибегать при использовании общего понятия "внешнеторговая поставка", регулируемая соответствующими Общими условиями поставок.
Договор международной купли-продажи (внешнеторговой поставки) следует отличать от довольно распространенного во внешней торговле договора запродажи, т.е. соглашения о заключении договора в будущем. Например, при продаже машин или оборудования продавец и покупатель обычно заключают соглашение об обеспечении поставок запасных частей в послегарантийный период, что оформляется отдельными контрактами в установленные соглашением сроки. Предварительный (а не окончательный) договор зачастую заключается и в случае, когда в момент его оформления возникают сложности при согласовании каких-либо условий (в частности, о сроке поставки). Стороны договора запродажи обязываются в будущем заключить договор купли-продажи.
Коль скоро сторонами заключен предварительный договор, необходимо учитывать соответствующие предписания ГК РФ (ст. 429).
Во-первых, предварительный договор заключается в форме, предусмотренной для основного договора, а когда таковая не установлена - в письменной. Несоблюдение правил о форме влечет ничтожность предварительного договора.
Во-вторых, предъявляются конкретные требования к его содержанию: он должен позволять установить предмет, а также другие существенные условия основного договора.
В-третьих, когда в предварительном договоре не определен срок заключения основного, то он составляет один год с момента заключения предварительного договора. При этом, если до окончания установленного срока основной договор не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение его заключить, прекращаются обязательства, предусмотренные предварительным договором.
В-четвертых, при уклонении одной из сторон от заключения основного договора другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор
(п. 4 ст. 445).
В-пятых, на сторону, необоснованно уклоняющуюся от заключения основного договора, возлагается возмещение другой стороне причиненных этим убытков.
§ 6. Стороны контракта
По общему правилу сторонами контракта международной купли-продажи выступают субъекты права, основное место деятельности которых находится в разных государствах.
Российскими участниками такого контракта могут выступать юридические лица, созданные в соответствии с законодательством Российской Федерации, а также физические лица, имеющие постоянное или преимущественное место жительства на территории Российской Федерации, являющиеся гражданами Российской Федерации или имеющие право постоянного проживания в Российской Федерации либо зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей в соответствии с законодательством Российской Федерации <*>.
--------------------------------
<*> См.: Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. N 164-ФЗ (в ред. Федеральных законов от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ, от 22 июля 2005 г. N 117-ФЗ и от 2 февраля 2006 г. N 19-ФЗ) "Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности" //
СЗ РФ. 2003. N 50. Ст. 4850.
Иностранными участниками контракта могут являться юридические лица и организации в иной правовой форме, гражданская правоспособность которых определяется по праву иностранного государства - места их учреждения, а также физические лица - иностранные граждане, гражданская правоспособность и дееспособность которых определяется по праву иностранного государства, гражданами которого они являются, и лица без гражданства, гражданская дееспособность которых определяется по праву иностранного государства - их постоянного места жительства. Для участия в контракте в качестве его стороны иностранным лицам не требуется легализовываться в России в порядке и формах, установленных ее законодательством, в качестве субъектов хозяйственной деятельности. Не нужно им для этого осуществлять и внешнеэкономическую деятельность на территории России в соответствии с ее законодательством <*>.
--------------------------------
<*> Иной подход следует из встречающихся в литературе высказываний (см.: Бублик В.А. Указ. соч. С. 89).
Во-первых, иностранный партнер российской организации по контракту международной купли-продажи вообще может не вести никаких операций на территории России (например, при поставке товара в Россию на условиях ФОБ иностранный порт с расчетами с аккредитива, открываемого в его пользу в иностранном банке в месте нахождения такого зарубежного партнера).
Во-вторых, как отмечалось выше, правом, регулирующим отношения сторон по контракту, далеко не всегда будет являться российское право.
В-третьих, когда контракт сторон регулируется российским гражданским правом, то в силу ГК РФ (абз. 4 п. 1 ст. 2) его правила применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом. В действующих федеральных законах не предусмотрено каких-либо общих ограничений применительно к международной куплепродаже движимых вещей.
Изложенное выше отнюдь не означает, что иностранные лица, осуществляющие внешнеторговую деятельность в России, освобождаются от соблюдения требований российского законодательства и международных договоров, в которых участвует Российская Федерация, устанавливающих порядок ее осуществления на территории России.
В практике МКАС неизменно исходят из этих посылок. Так, при разрешении споров между российской и итальянской фирмами было отклонено ходатайство российской организации о прекращении производства по делу в связи с отсутствием у итальянской фирмы государственной регистрации в качестве юридического лица на территории России <*>. Аналогичным образом подошел МКАС и к разрешению спора между фирмой из Лихтенштейна и российской организацией, утверждавшей, что лихтенштейнская фирма является недееспособной, поскольку она не зарегистрирована в государственных органах Российской Федерации, не состоит на учете в российских налоговых органах и не уплачивает налогов с полученных доходов <**>.
--------------------------------
<*> См. решение по делу N 11/1996 от 05.02.97 (Арбитражная практика за 1996 -
1997 гг. С. 162 - 166).
<**> См. решение по делу N 72/1997 от 08.10.97 (Там же. С. 234 - 239).
В качестве стороны такого контракта в соответствии с ГК РФ (ст. 124, 125) могут выступать от имени Российской Федерации и ее субъектов органы государственной власти, а от имени муниципальных образований - органы местного самоуправления. Но такое участие в обороте встречается относительно редко и допускается только в рамках компетенции указанных органов, установленной актами, определяющими их статус, соответствующий федеральным законам. Согласно Федеральному закону "Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности" (ст. 11) Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования осуществляют внешнеторговую деятельность только в случаях, установленных федеральными законами. Например, по делу N 215/1993 (решение от 28.04.99) <*> МКАС разрешался спор между органом исполнительной власти одного из национальных округов Российской Федерации и турецкой фирмой из контракта международной купли-продажи товаров, применимым по которому было признано турецкое право как право страны продавца. Составом арбитража были отвергнуты доводы российского ответчика об отсутствии компетенции МКАС рассматривать данный спор, поскольку орган исполнительной власти не является коммерческой организацией, не занимается предпринимательской деятельностью, не имеет коммерческих предприятий и потому вообще не может быть участником гражданского процесса. В решении отмечено, что подобные органы, вступая в гражданско-правовые, в частности внешнеторговые отношения, являются обычными субъектами этих отношений со всеми вытекающими из
этого последствиями, в том числе относительно рассмотрения споров с их участием. Следует заметить, что возложение ответственности по таким сделкам на субъекты Российской Федерации соответствует предписаниям ст. 126 ГК РФ.
--------------------------------
<*> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 1999 -
2000 гг. С. 82 - 85.
В силу действующего в России регулирования все российские лица - участники оборота независимо от форм собственности вправе самостоятельно осуществлять внешнеторговую деятельность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Поскольку заключение и исполнение контрактов международной куплипродажи является одним из видов внешнеторговой деятельности, это означает, что в принципе объектом таких контрактов могут служить любые товары, оборот которых не запрещен законом. Однако следует учитывать предусмотренное законом право государства ограничивать импорт и экспорт товаров, использовать систему квотирования и лицензирования, устанавливать государственную монополию на экспорт и/или импорт отдельных товаров. В этой связи необходимо, в частности, учитывать особые правила об экспортном контроле <*> и об осуществлении военно-технического сотрудничества <**>. Первым из этих актов установлена система обязательного лицензирования внешнеэкономических операций с контролируемыми товарами и технологиями, а вторым прямо определен круг российских организаций, которым разрешается заключать контракты в отношении товаров, предусмотренных в нем.
--------------------------------
<*> См.: Федеральный закон от 18.07.99 N 183-ФЗ "Об экспортном контроле" // СЗ РФ. 1999. N 30. Ст. 3774.
<**> См.: Федеральный закон от 19.07.98 N 114-ФЗ "О военно-техническом сотрудничестве Российской Федерации с иностранными государствами" // СЗ РФ. 1998. N 30. Ст. 3610.
Гражданская правоспособность юридического лица - как российского, так и иностранного - определяется правом страны, где учреждено это юридическое лицо (личным законом такого юридического лица). В соответствии с законом в практике МКАС это многократно признавалось. Например, при разрешении споров по делу N 96/1998 (решение от 24.11.98) <1> и по делам N 125/2000, 126/2000 и 143/2000 (Постановление от 11.06.02) <2> правоспособность российской организации была определена на основании норм российского права, по делам N 11/1996 (решение от 05.02.97) <3> и 187/2001 (решение от 04.09.03) <4> итальянской фирмы - на основании норм итальянского права, по делу N 73/1998 (решение от 31.03.99) <5> узбекской организации - по узбекскому праву, по делу N 101/2000 (решение от 10.01.01) <6> польской фирмы - по польскому праву, по делу N 134/2002 (решение от 04.04.03) <7> германского частного предпринимателя - по германскому праву.
--------------------------------
<1> См.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 232 - 237.
<2> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2001 -
2002 гг. С. 373 - 384.
<3> См.: Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 162 - 166.
<4> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2003 г.
С. 170 - 185.
<5> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда за 1999 -
2000 гг. С. 67 - 72.
<6> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2001 -
2002 гг. С. 23 - 26.
<7> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2003 г.
С. 66 - 73.
Сложился в практике и единообразный подход по вопросу о праве иностранного гражданина заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица в качестве индивидуального предпринимателя. Такое право определяется по закону страны, где иностранный гражданин или лицо без гражданства зарегистрированы в качестве индивидуального предпринимателя, а если в такой стране отсутствует обязательная регистрация, то по закону места основной предпринимательской деятельности. Что касается организаций, не являющихся юридическими лицами по иностранному праву, то их личным законом считается право страны, где такая организация учреждена (ст. 1203 ГК РФ). Примерами подобных организаций могут служить полное товарищество в ФРГ и Швейцарии, партнершип - в Англии и США.
В соответствии со сложившимся пониманием в части третьей ГК РФ (п. 2 ст. 1202) предусмотрено, что личным законом юридического лица определяется:
статус организации в качестве юридического лица; организационно-правовая форма юридического лица; требования к наименованию юридического лица;
вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства;
содержание правоспособности юридического лица; порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя
гражданских обязанностей; внутренние отношения, в том числе отношения юридического лица с его
участниками; способность юридического лица отвечать по своим обязательствам.
Когда в отношении организаций, не являющихся юридическими лицами по иностранному праву, применимо российское право, подлежат использованию нормы, регулирующие деятельность юридических лиц, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения (ч. 2 ст. 1203 ГК РФ).
Руководствуясь личным законом соответствующей стороны, МКАС разрешал вопросы, связанные с заявлением, что она выступает или не является правопреемником субъекта, заключившего контракт, из которого возник такой спор. Основанием для принятия решений служили представленные стороной документы, подтверждающие факт правопреемства в соответствии с требованиями закона места ее учреждения. Например, была принята во внимание выписка из торгового реестра, представленная чехословацкой организацией, предъявившей иск, в доказательство того, что она является надлежащим истцом, а на основании российского законодательства и акта о передаче и выверке взаимных расчетов было признано правопреемство двух российских организаций - ответчиков по спору (дело N 207/1992, решение от 16.01.95) <*>. Аналогичным образом был решен вопрос о признании надлежащим истцом болгарской организации, доказавшей свое правопреемство путем представления копии решения городского суда г. Софии и соответствующей выписки из реестра торговых обществ (дело N 8/1997, решение от 05.03.98) <**>. При рассмотрении спора по делу N 103/1998 (решение от 29.01.99) доказательством правопреемства китайской организации - ответчика, изменившей наименование, указанное в контракте, был признан факт ее перерегистрации под новым наименованием в торгово-промышленной палате одного из регионов России, что было подтверждено письмом этой торгово-промышленной палаты, а также документы, свидетельствующие о том, что расчеты за товар с истцом осуществляла именно та китайская организация, к которой был предъявлен иск. Разрешая спор между украинской и российской организациями (дело N 4/2004, решение от 22.10.04) <***>, факт правопреемства украинской организации устанавливался на основании представленных
ею документов (выписка из ее устава, свидетельство о ее регистрации, выписка из реестра Комитета по статистике Украины).
--------------------------------
<*> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 9 - 12. <**> См.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 73 - 75.
<***> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... за 2004
г. С. 304 - 309.
§7. Соблюдение принципа добросовестности при заключении
иисполнении контрактов международной купли-продажи
Один из основных общих принципов Венской конвенции 1980 г. - это принцип соблюдения добросовестности в международной торговле (п. 1 ст. 7).
Понятие "добросовестность", в частности, охватывает следующее:
предоставление партнеру достоверных сведений о себе и о юридическом лице, от имени и в интересах которого выступает представитель;
достоверная информация о товаре, являющемся предметом сделки; поставка товара, свободного от любых прав и притязаний третьих лиц, включая
права и притязания, основанные на промышленной <*> или другой интеллектуальной собственности (например, авторское право на программу для ЭВМ), и в пределах, предусмотренных ст. 41 и 42 Конвенции;
--------------------------------
<*> В соответствии с Парижской конвенцией по охране промышленной собственности 1883 г., в которой СССР участвовал с 1965 г., в понятие промышленной собственности, являющейся объектом ее охраны, входят: патенты на изобретения, общеполезные образцы, промышленные рисунки или модели, фабричные или товарные знаки, знаки обслуживания, фирменное наименование и указание происхождения или наименования места происхождения, а равно и пресечение недобросовестной конкуренции (ст. 1).
осуществление своих прав без нарушения охраняемых законом интересов других
лиц;
соблюдение правил деловой этики; принятие соответствующих мер для надлежащего исполнения договорных условий.
Хотя в ГК РФ общим образом прямо не закреплена обязанность сторон договора действовать при осуществлении их прав добросовестно, разумно и справедливо, эти принципы в той или иной мере нашли отражение в ряде статей (см., например, ст. 1, 6, 10, 14, 174, 178, 179, 314, 327, 328, 333, 359, 401, 424, 426, 428, 451). Так, запрещено злоупотребление правом (п. 1 ст. 10). Возможность по аналогии права использовать гражданское законодательство поставлена в зависимость от соблюдения требований добросовестности, разумности и справедливости (ст. 6). Установлена презумпция разумности действий и добросовестности участников гражданских правоотношений для случаев, когда закон ставит защиту прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно (п. 3 ст. 10). По договору присоединения присоединившаяся сторона вправе требовать расторжения или изменения договора при явной обременительности его условий (ст. 428).
Практика последнего времени показывает, что далеко не всегда данный принцип надлежащим образом соблюдается, и это в ряде случаев приводит к материальному ущербу для отечественных предпринимателей и их зарубежных контрагентов.
Во-первых, не всегда иностранные партнеры, впервые вступающие в контакты с отечественными предпринимателями, сообщают достоверные сведения о фирмах, которые они представляют, в частности об их регистрации в установленном законодательством порядке, уставной правоспособности, производственных возможностях, а также об их
платежеспособности (кредитоспособности). Например, в одном случае при рассмотрении в МКАС спора выяснилось, что зарубежная фирма, от имени которой был заключен контракт с российским партнером, не зарегистрирована по тому юридическому адресу, который указан в контракте; в результате возникли трудности при установлении ее действительного местонахождения и привлечении к ответственности за нарушение контракта. В другом случае оказалось, что зарубежная фирма, от имени которой был заключен контракт, находилась в тяжелом финансовом положении, а на момент рассмотрения спора была объявлена банкротом. Во избежание возникающих в связи с этим сложностей следует прибегать к средствам, широко известным в международной торговой практике. Прежде всего у представителя можно запросить устав и сведения о регистрации его фирмы в ответ на передачу собственного устава и сведений о регистрации своего предприятия. Затем может быть использовано (в особенности когда лица намерены совершить крупную сделку или авансом перевести значительные суммы) такое действенное средство, как проверка достоверности сообщенных партнером сведений через существующие в России и за рубежом специализированные организации. В их число входят, в частности, аудиторские или информационные фирмы. Для проверки платежеспособности (кредитоспособности) можно прибегнуть к помощи тех же аудиторских или информационных фирм, которые нередко имеют свои отделения во многих странах мира. В получении таких сведений могут помочь при определенных условиях и банки. Поскольку в большинстве зарубежных стран ведется торговый реестр, сведения о партнерах можно запросить у органа, ведущего такой реестр в соответствующей стране.
Во-вторых, встречаются случаи, когда от имени российских предприятий контракты с зарубежными партнерами заключаются до того, как российские предприятия приобрели на это право (до их регистрации в установленном порядке), либо без учета необходимости получения соответствующего разрешения от компетентных государственных органов притом, что его обязательность установлена в нормативном порядке. Например, при рассмотрении в МКАС спора между германской фирмой и российской организацией (дело N 96/1998, решение от 24.11.98) <*> выяснилось, что российская организация не в состоянии выполнить предусмотренное контрактом обязательство о предварительной оплате товара в связи с необходимостью получения специальной лицензии Центрального банка РФ, для обращения к которому у ответчика (по его заявлению) отсутствуют основания. Признав, что российской организацией не был соблюден принцип добросовестности в международной торговле, МКАС взыскал с нее предусмотренную контрактом неустойку.
--------------------------------
<*> См.: Арбитражная практика... за 1998 г. С. 232 - 236.
В-третьих, не всегда ведущий переговоры представитель иностранного партнера действует строго в рамках тех полномочий, которые он получил. В результате затрачивается время на ведение переговоров, которые в конечном счете не могут увенчаться подписанием соответствующего контракта, либо представитель иностранного партнера подписывает контракт, от исполнения которого в дальнейшем зарубежная фирма отказывается. Например, при разрешении спора по делу N 420/1992 (Постановление МКАС от 05.05.95) <*> было установлено, что контракт от имени фирмы-ответчика подписан лицом, не являющимся ее сотрудником и не получившим от ответчика доверенности. Соответственно контракт признан не заключенным между истцом и ответчиком. Аналогичный подход прослеживается и в ряде других решений МКАС <**>. Подробнее по этому вопросу см. § 2 гл. 2. Есть надлежащие средства для того, чтобы избежать подобных неблагоприятных последствий. У представителя зарубежного партнера следует запрашивать доверенность его принципала на ведение переговоров и заключение контракта в ответ на представление ему полномочий лиц, ведущих
переговоры о заключении контракта от имени российской организации. Если со стороны последней такие переговоры ведут лица, имеющие право заключать внешнеэкономические сделки в силу их должностного положения, представитель иностранного партнера об этом информируется. При необходимости ему можно показать устав предприятия и соответствующие документы, подтверждающие тот факт, что данные лица занимают соответствующую должность. Аналогичная ситуация может возникать и в случаях, когда переговоры о заключении контракта от имени иностранного партнера ведет лицо, имеющее на то право в силу его должностного положения в соответствующей зарубежной фирме.
--------------------------------
<*> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда... С. 106 -
108.
<**> См., например, решение по делу N 62/1995 от 20.12.96 (Арбитражная практика за 1996 - 1997 гг. С. 135 - 149).
При рассмотрении ряда споров российскими организациями оспаривались полномочия представителей, подписавших от их имени контракты. О подходах МКАС к разрешению таких споров см. § 2 гл. 2.
В-четвертых, далеко не всегда при заключении контракта проводится надлежащая проверка возможности выполнения его условий (в том числе финансовых), в результате чего допускаются серьезные их нарушения. Необходимо иметь в виду, что Венская конвенция (ст. 71 и 72) предоставляет партнеру право приостановить исполнение своих обязанностей или в одностороннем порядке расторгнуть контракт, если после его заключения становится ясно, что другая сторона не исполнит значительной части своих обязательств. Как указано в Конвенции, основаниями для его использования признаются: серьезный недостаток в способности другой стороны осуществить исполнение или в ее кредитоспособности либо в ее поведении при подготовке контракта или по осуществлению его исполнения, а также в иных случаях, когда ясно, что будет допущено существенное нарушение контракта (подробнее см. гл. 4 настоящей книги). При этом можно потребовать от контрагента возмещения убытков. Аналогичными по существу правами наделена соответствующая сторона и в силу предписаний ГК РФ (ст. 328). Из этого следует, что заключение контракта без реальных предпосылок для его исполнения (в том числе производственных и кредитных) может привести к серьезным материальным потерям.
В-пятых, встречаются случаи, когда разногласия между сторонами являются следствием поведения одной из них в ходе переговоров о заключении контракта. Необходимо в связи с этим иметь в виду, что в праве некоторых государств, например ФРГ, применяется так называемая преддоговорная ответственность, суть которой сводится к тому, что, если лицо определенным образом выразило свою волю, не намереваясь серьезно осуществить то, к чему относилось волеизъявление, оно обязано возместить убытки, которые возникли у другого лица, положившегося на серьезность сделанного заявления. Должны быть возмещены убытки и в случае, когда одна сторона по небрежности сообщает другой неверную информацию, что побуждает контрагента вступить в договор <*>. Согласно Принципам УНИДРУА сторона свободна проводить переговоры и не несет ответственности за недостижение согласия. Однако сторона, которая ведет или прерывает переговоры недобросовестно, является ответственной за потери, причиненные другой стороне. При этом недобросовестным, в частности, является вступление стороной в переговоры или их продолжение при отсутствии намерения достичь соглашения с другой стороной (ст. 2.15). И в силу российского законодательства может быть признан недействительным контракт, совершенный под влиянием существенного заблуждения. При этом, если заблуждение возникло по вине контрагента, можно потребовать, чтобы он возместил понесенные расходы, утрату или повреждение