Психологический анализ рисунка и текста_Потемкина О.Ф и Е.В_2006 -524с

Часть 3

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

ГЛАВА 8

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ТЕКСТА

Слова нужны, чтобы поймать мысль; когда мысль поймана, про слова забывают. Как бы мне найти человека, забывшего про слова, и погово­ рить с ним!

Из китайской народной мудрости

Где закрыты творческие пути истории, там остаются только тупики индивидуального из­ живания обессмысленной жизни.

М. М. Бахтин

Психологический анализ речевых высказываний

Основные вехи психологического анализа текста заложены в тру­ дах А. А. Потебни, Д. Н. Овсянико-Куликовского, Л. С. Выготского,

М.М. Бахтина, И. С. Нарского, А. А. Брудного, В. Ф. Петренко,

А.Н. Леонтьева, А. А. Леонтьева, Д. А. Леонтьева и др.

«Душевная жизнь старой психологии — это тишь да гладь, да Бо­ жья благодать. Все налажено, все на своем месте, никаких катастроф, никаких кризисов. От рождения до смерти — ровный и гладкий путь спокойной и целесообразной эволюции постепенного роста души. На смену детской невинности приходит сознательность разума взрослого человека. Этот наивный психологический оптимизм — характерная черта всей дофрейдовской психологии. Только у одних он выражен рез­ че, у других же — в более скрытой форме проникает в картину душев­ ной жизни человека», — пишет М. М. Бахтин [16].

Вся психологическая конструкция Фрейда в своей основе базиру­ ется на словесных высказываниях человека, являясь только их особой интерпретацией. Эти высказывания формируются, конечно, в созна­ тельной сфере психики. Правда, поверхностным мотивам сознания Фрейд не доверяет, а пытается проникнуть в более глубокие пласты психического. Войдя в сознание, облачившись в формы сознания (в формы определенных по своему содержанию желаний, мыслей

Психологический анализ рисунка и текста

и пр.), продукты бессознательного могут вступить в противоречия с этическими требованиями или восприниматься как обман «цензуры». Таким образом, вся психическая динамика представлена Фрейдом в свете идеологического освещения сознания.

Борьба мотивов — это реальное явление, данное в объективном опыте, ведь она находит выражение в словесных высказываниях. Пси­ хические же силы — та произвольная конструкция, с помощью кото­ рой Фрейд пытается объяснить эту борьбу.

Ни одно словесное высказывание вообще не может быть отнесено на счет одного только высказавшего его: оно продукт взаимодействия говорящих, и шире — продукт всей той сложной социальной ситуа­ ции, в которой высказывание возникло. Всякий продукт речевой дея­ тельности человека от простейшего жизненного высказывания до сложного литературного произведения во всех своих существенных моментах определяется вовсе не субъективным переживанием гово­ рящего, а той социальной ситуацией, в которой это высказывание зву­ чит. Язык и его формы — продукт длительного социального общения данной речевой группы. Это материал высказывания, ограничиваю­ щий его возможности. Тоже, что характерно именно для данного выс­ казывания: выбор определенных слов, определенная конструкция фразы, определенная интонировка высказывания — все это является выражением взаимоотношения между говорящими и всей той слож­ ной социальной обстановки, при которой происходит беседа. Те же «душевные переживания» говорящего, выражение которых мы склон­ ны усматривать в этом высказывании, на самом деле являются только односторонней, упрощенной и научно неверной интерпретацией более сложного социального явления. Это особый род «проекции», с помо­ щью которой мы вкладываем (проецируем) в «индивидуальную душу» сложную совокупность социальных отношений. Слово — как бы «сце­ нарий» того ближайшего общения, в процессе которого оно родилось, а это общение, в свою очередь, — момент более широкого общения той социальной группы, к которой говорящий принадлежит. Для того что­ бы понять этот сценарий, необходимо восстановить все те сложные со­ циальные взаимоотношения, идеологическим преломлением которых является данное высказывание. Внутренняя речь — такой же продукт и выражение социального общения, как и речь внешняя.

В главе «Содержание сознания как идеология» М. М. Бахтин утвер­ ждает, что «сознание — это тот комментарий, который всякий взрос­ лый человек прилагает к каждому своему поступку». По Фрейду, этот комментарий неверен. Неверна и та психология, которая кладет его в свою основу. И действительно, сознательная мотивировка человеком

Психологический анализ текста

своих поступков ни в коем случае не является научным объяснением его поведения. «Но мы идем дальше, — пишет Бахтин, — и мотивы бессознательного нисколько не объясняют поведение, ибо как мы ви­ дели, фрейдовское бессознательное ничем принципиально не отлича­ ется от сознания; это только другая форма сознания, только идеоло­ гически иное ее выражение».

Мотивы бессознательного, которые вскрываются на психоанали­ тических сеансах с помощью метода «свободного фантазирования», суть такие же словесные реакции пациента, как и все обычные другие мотивы сознания; они отличаются от этих последних^ так сказать — не по роду своего бытия, а только по своему содержанию, то есть иде­ ологически. В этом смысле бессознательное Фрейда можно назвать в отличие от обычного «официального» сознания — «неофициальным сознанием».

Поведение человека распадается на двигательные реакции («действия» в узком смысле слова) и на сопровождающую эти реакции внутреннюю и внешнюю речь (словесные реакции). Эти компоненты цельного поведе­ ния человека объективны и материальны и требуют для своего объясне­ ния объективно-материальных же факторов как в самом организме чело­ века, так и в окружающей его природной и социальной среде.

Бахтин приходит к выводу о том, что «словесный компонент пове­ дения определяется во всех основных существенных моментах своего содержания объективно-социальными факторами. Социальная среда дала человеку слова и соединила их с определенными значениями и оценками. Социальная же среда не перестает определять и контроли­ ровать словесные реакции человека на протяжении всей его жизни. Все словесное в поведении человека (равно и внешняя и внутренняя речь) ни в коем случае не может быть отнесено на счет изолированно взятого единичного субъекта, оно принадлежит не ему, а его социаль­ ной группе (его социальному окружению)» [16].

Здесь необходимо сделать ряд комментариев. Каждый человек так или иначе избирательно относится к тому, что его окружает. Он выби­ рает для употребления определенные тексты, отвечающие его требо­ ваниям. В этом смысле осуществляется избирательное присвоение сло­ весного материала, который в дальнейшем человек структурирует, дополняет, обогащает. Многие великие писатели и поэты создавали свои тексты из социальной массы языка, но это их тексты, которые вновь присваиваются как их современниками, так и потомками, ду­ ховно обогащаясь и развиваясь. Их мысли, изложенные в текстах, мо­ гут противоречить общепринятым точкам зрения, но это лишь повы­ шает их культурную ценность.

Психологический анализ рисунка и текста

Кроме того, каждый человек, обладая индивидуальными особен­ ностями, в частности типологическими характеристиками, избиратель­ но относится к текстам и выражениям. Одни тексты ему близки, дру­ гие он не приемлет. Так формируются индивидуальные особенности речевых высказываний, в которых есть место и словотворчеству лич­ ности. Например, в современном лексиконе много выражений типа «морда лица», «рюмка чая». Кто так высказался впервые, знает только сам автор.

Поэт В. Вишневский придумывает одностишья, которые многие используют в своем лексиконе, поскольку эти одностишья выражают современный смысл эпохи. Здесь необходимо указать и еще один важ­ ный момент: одностишья Вишневского создают условия для разрядки обстановки, перевода трудной ситуации в типичную с проявлением юмора, а значит, и психологической защиты.

Мастерски использовали этот прием Чехов и Достоевский, у кото­ рых за трагедийностью и драматизмом ситуации часто проглядывал искрящийся юмор.

Прав Бахтин, считая, что самое смутное содержание сознания ди­ каря и самое совершенное произведение культуры — лишь крайние звенья единой цепи идеологического творчества. Между ними суще­ ствует целый ряд непрерывных ступеней и переходов. Чем яснее ста­ новится мысль, тем ближе она к оформленным продуктам научного творчества, считает Бахтин. Более того, достигнуть окончательной яс­ ности моя мысль не сможет, пока я не найду для нее точной словесной формулировки и не приведу ее в связь с теми положениями науки, ко­ торые касаются того же предмета. Другими словами, пока я не превра­ щу мою мысль в ответственное научное произведение. Чувство не смо­ жет достигнуть окончательной зрелости и определенности, не найдя для себя внешнего выражения, не оплодотворив собою слова, ритма краски, то есть не отлившись в произведение искусства.

Таким образом, мы можем говорить о том, что существуют различ­ ные уровни общения и словесных высказываний, начиная от комму­ никации дикаря, издающего звуки, отражающие его эмоциональное состояние, до взлета поэтического творчества с нахождением поэти­ ческой метафоры, формирующей новые смыслы ощущений и пере­ живаний.

По сути, развитие человеческого сознания и речи связано с много­ численными попытками речевого самовыражения. Даже в конвенциальном общении, например, утром за завтраком («Ты будешь чай или кофе?»), люди стремятся к юмору и оригинальности, проявлению твор­ чества.

Текст взят с психологического сайта http://www.myword.ru

336

Психологический анализ текста

Бахтин считает, что всякое словесное высказывание человека яв­ ляется маленьким идеологическим построением. Мотивировка свое­ го поступка есть в маленьком масштабе правовое и моральное творче­ ство; восклицание радости или горя — примитивное лирическое произведение; житейские соображения о причинах и следствиях яв­ лений — зачатки научного и философского познания и пр. Устойчи­ вые и оформленные идеологические системы наук, искусств, права и пр. выросли и выкристаллизовались из той зыбкой идеологической стихии, которая широкими волнами внутренней и внешней речи омы­ вает каждый свой поступок и каждое наше восприятие. Конечно, офор­ мившаяся идеология оказывает, в свою очередь, могучее обратное вли­ яние на все наши словесные реакции.

Внутреннюю и внешнюю речь, которыми насквозь пронизано наше поведение, Бахтин назвал «житейской идеологией». Она более чутка, отзывчива, нервна и подвижна, чем идеология «оформившаяся», «офи­ циальная». В недрах житейской идеологии и накапливаются те проти­ воречия, которые, достигнув известного предела, взрывают, наконец, систему официальной идеологии. По мнению Бахтина, чем шире и глубже разрыв между официальным и неофициальным сознанием, тем труднее мотивам внутренней речи перейти во внешнюю речь. Однако есть множество индивидуальных различий, которые проявляются в подготовке умышленного убийства изощренным и осторожным чело­ веком, и грубыми криками разбушевавшегося хама, который легко произносит бранные слова, связанные с его мотивами агрессивности.

Бахтин убежден, что у социально здоровой личности житейская идеология, основанная на социально-экономическом базисе, цельна и крепка, нет никакого расхождения между официальным и неофи­ циальным сознанием.

Развивая идею диалогичности как способа анализа речевых выска­ зываний, Бахтин указывает на одну чрезвычайную область человечес­ кого поведения, в которой словесные связи налаживаются с большим трудом и которая поэтому особенно легко выпадает из социального контекста, утрачивает свою классическую оформленность, вырожда­ ется в первичное животное состояние. Эта область — сексуальное. Сек­ суальное как область частной жизни легче всего сделать базой для со­ циального отступления. Сексуальную «пару» как какой-то социальный минимум легче всего изолировать и превратить в микрокосм, ни в ком и ни в чем не нуждающийся [16, с. 74—90].

Современные психосемантические исследования приобрели чет­ кие технологии анализа, позволяющие осуществлять фундаменталь­ ные и прикладные исследования. Эти исследования относятся кчис-

Психологический анализ рисунка и текста

лу наиболее квалифицированных, осуществляющихся годами кропот­ ливой работы психологов. К такого рода исследованиям относятся ра­ боты, выполненные В. Ф. Петренко и его сотрудниками. В работе «Психосемантический анализ динамики общественного сознания» В. Ф. Петренко и О. В. Митина [77] выявили особенности политичес­ кого менталитета российского общества. Эти исследования являются актуальными в связи с тем, что перестроечная активизация общества привела к образованию многочисленных неформальных объединений, имеющих политический характер, выдвигающих различные соци­ альные и политические требования.

Развивая «биологическую метафору» применительно к обществу как к живому организму, авторы рассматривают и противоположные ме­ ханизмы наследственности, такие как «консерватизм наследственно­ сти», обеспечивающий преемственность, связь поколений, спасающий от появления мутантов, манкуртов, «иванов, не помнящих родства». Утверждая положение об объективной необходимости как гаранте по­ литических свобод, а значит, факторе развития общества, авторы от­ мечают, что сама возможность соблюдения неких базисных норм — общечеловеческих ценностей, фиксированных в религиозных запове­ дях и философских трактатах — остается под сомнением. В современ­ ном варианте аналогом этических и правовых заповедей можно счи­ тать Всеобщую Декларацию прав человека, принятую ООН. Право на свободу волеизъявлений, как совершенно справедливо отмечают ав­ торы, имеют только те политические образования, которые признают этот базовый уровень как уже пройденную ступеньку в эволюции, вос­ хождении человечества к Человеку.

Работы Петренко и Митиной, выполненные с помощью построе­ ния семантического пространства методом семантического дифферен­ циала, посвящены семантическому анализу позиций, программ и ценностных ориентиров ряда российских партий и общественных дви­ жений. В результате обработки данных было выделено 4 базисных фак­ тора, объединяющих соответственно 37, 18, 12 и 7 процентов общей дисперсии [77].

Исследования, проводимые еще во время существования СССР,

показали, что главными факторами политического размежевания по­ литических партий и общественных движений являлись две идеи — роспуск СССР и сохранение единства и территориальной целостности

СССР. Вторым фактором выступала идея отказа от коммунистических идей и как противоположность — идея революционного обновления социализма. Третий фактор — это распространение культуры и инфор­ мации как доступной каждому гражданину и как противополож-

Психологический анализ текста

ность — националистические идеи о том, что права нации выше прав личности. Четвертый фактор ознаменован потребностью в идеологи­ ческом плюрализме и демократии и как противоположность — жест­ кий контроль над информацией.

Решая проблемы построения политических семантических про­ странств применительно к различным политическим партиям, авто­ ры рассматривали особенности соразмерности семантического пространства, отображающие когнитивную сложность сознания по­ литиков, характер их конструктов — специфику категоризации мира. Размещение объектов внутри пространства отразило совокупность их личностных смыслов и ценностей.

Изучая особенности ценностных ориентации людей, авторы выя­ вили результаты, отражающие сходную динамику оценок качества жизни при различных правительствах послеоктябрьского периода по фактору «политические свободы» и «материальное благополучие». Представления и суждения об исторических эпохах людей различного возраста достаточно близки. В связи с этим авторы отмечают, что сар­ кастическое определение России как «страны с непредсказуемым про­ шлым» справедливо только для официозной историографии. Истори­ ческая же память общества достаточно стабильна во времени [77].

Методика, применяемая авторами, на различных этапах развития общества позволяет проанализировать состояние общественного со­ знания на основе речевых высказываний людей. Упомянем исследова­ ния В. И. Батова, автора книги «По ту сторону слова». Очерки при­ кладной психогерменевтики: от Иисуса Христа до Владимира Высоцкого [14]. В книге представлены сведения о методологии пси­ хогерменевтики, о методе психологического анализа текста. Кроме того, проанализированы тексты Нового Завета и особенности психо­ логии Иисуса Христа, великого русского поэта А. С. Пушкина, «вели­ ких последних Великой России» Николая II и Михаила Горбачева. В книге нашли отражение Пассионарии России XX в., созданы психологические образы российских политиков XX в. В работе осу­ ществлен интересный анализ художественного слова — поэтов России конца XIX — середины XX вв. Не остались без внимания автора пси­ хологические особенности «лидеров», «кумиров», «маргиналов», «из­ гоев» и «суицидов» [14].

В книге приводятся результаты использования компьютерной про­ граммы ЛИНГВА-ЭКСПРЕСС, разработанной на основе достижений в области психологии речи и психолингвистики. Программа позволя­ ет выявлять психологические характеристики в текстах различной иде­ ологической, жанровой и стилистической организации как вербаль-

Психологический анализ рисунка и текста

ного, так и рисуночного оформления. Возможен и анализ стихотвор­ ных текстов. В книге представлен материал, который содержит попыт­ ку выйти за рамки индивидуального психологического содержания и эмпирически рассмотреть коллективный психологический статус, объединяющий авторов по национальному и профессиональному при­ знакам.

От психологии проигравших к психологии победителей

Сознание своего достоинства делает умного человека более скромным, но вместе с тем и бо­ лее стойким.

Ф. Честерфилд

Тот, кто знает людей, благоразумен. Знающий себя — просвещен. Побеждающий людей — силен. Побеждающий самого себя — могуществен.

Лао-Цзы

Каждый человек в разговоре занимает ту или иную позицию. Не­ редко слышится: «Мы такие разные люди. Нам не о чем говорить!» Как это можно объяснить с позиций психологической науки? Одна из при­ чин непонимания и конфликтов в общении — различия в психологии собеседников.

В результате исследований Эрика Берна, современная наука выде­ ляет две психологии — психологию неудачника, проигравшего, и пси­ хологию победителя, умеющего жить в ладу с самим собой и другими людьми. Это две разные психологии, и каждый из нас может выбрать между победителем и проигравшим, а сделав выбор, получить соот­ ветствующий результат [11].

Осознание состояний сознания через такие простые понятия, как Родитель, Ребенок и Взрослый, а также того, что жизнь метафоричес­ ки можно представить как смену различных игр и сценариев, которые мы разыгрываем друг перед другом, дает возможность распространить психологические и психотерапевтические знания на широчайший круг людей, способных оказать психологическую помощь себе и окружаю­ щим. На наш взгляд, именно в силу этого транзактный анализ стал обязательным курсом в подготовке американских учителей. Воспиты-