4. Процесс и его развитие

Развитие есть высший уровень изменения, динами­ки, движения вообще. В историческом процессе взаимо­действия с развивающимся объектом развивается и субъект. (Здесь и в дальнейшем мы будем иметь в ви­ду лишь прогрессивное развитие, поскольку оно наибо­лее типично.) Высший этап известной науке эволюции Вселенной составляет человечество. Поэтому предельно общее понятие развития раскрыто К- Марксом в сле­дующих словах: «Чем иным является богатство, как не абсолютным выявлением творческих дарований чело­века, без каких-либо других предпосылок, кроме пред­шествовавшего исторического развития, делающего са­моцелью эту целостность развития, т. е. развития всех человеческих сил как таковых, безотносительно к ка­кому бы то ни было заранее установленному масшта­бу. Человек здесь не воспроизводит себя в какой-либо одной только определенности, а производит себя во всей своей целостности, он не стремится оставаться чем-то окончательно установившимся, а находится в абсолют­ном движении становления»⁴.

К. Маркс выделяет наиболее существенные призна­ки развития человека, и в частности его психического развития: 1) безотносительность к любому заранее уста­новленному масштабу, критерию, образцу, эталону и т. д.; 2) преемственность, т. е. обусловленность предше­ствующими стадиями развития; 3) целостность; 4) уни­версальность развития потребностей, способностей и т. д. как самоцель развития всех человеческих сил. Хо­тя К. Маркс имеет в виду человека, по крайней мере

201

первые три признака прямо и непосредственно харак­теризуют не только развитие субъекта, но и развитие объекта, всякое развитие вообще. Мы рассмотрим здесь прежде всего первые два признака развития, посколь­ку они недостаточно проанализированы в нашей философско-психологической литературе.

Первый признак может показаться чисто негативным. Но на самом деле он позитивно характеризует са­мую суть развития (как новообразования) и качествен­ную специфику существенно нового, возникающего в ходе развития. Это качественно новое потому и явля­ется таковым, что оно не может быть понято только с позиций предшествующих стадий развития. Оно выхо­дит за пределы всех прежних и (или) заранее установ­ленных критериев, эталонов, норм, определяющих мас­штабы для оценки и самооценки качественных ново­образований. Такие критерии формируются вместе с воз­никновением и развитием существенно нового; никак иначе они возникнуть не могут. С этим связаны прин­ципиальные трудности в прогнозировании развития.

Самый простой и безошибочный способ прогнозиро­вания будущего применяется тогда, когда будущее в основном лишь повторяет настоящее и прошлое, т. е. когда развития нет (примером может служить движе­ние планет солнечной системы по строго определенным орбитам). В таком случае предвидение осуществляется на основе лапласовского, однозначного детерминиз­ма. Ненамного сложнее вероятностный, или стохасти­ческий, принцип детерминизма, .поскольку он тоже в ко­нечном счете сводит прогнозируемое будущее к насто­ящему и прошлому (вероятность будущего вычисляет­ся лишь на основе прошлого, т. е. развитие здесь не учитывается). Оба этих уровня, или типа, детермина­ции совершенно недостаточны, хотя и необходимы для определения и предвосхищения развития.

Любое прогнозирование всегда опирается на зара­нее заданные критерии и эталоны, отражающие основ­ные закономерности предвосхищаемого события. Но, как мы уже отметили, развитие отчасти выходит за преде­лы таких критериев, и потому прогнозирование в зна­чительной степени лишается необходимой основы. Эти принципиальные трудности в прогнозировании четко выразил К. Маркс: «Анатомия человека — ключ к анатомии обезьяны. Намеки же на более высокое у

202

низших видов животных могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже извест­но»¹. Иначе говоря, предыдущие (низшие) стадии раз­вития глубже всего могут быть поняты лишь в свете последующих (высших) стадий, но, зная только низ­ший уровень развития, еще нельзя целиком и полно­стью прогнозировать последующие, высшие ступени раз­вития. Поэтому анатомия обезьяны еще не есть ключ к анатомии человека в том же смысле, в каком ана­томия последнего является ключом к анатомии обезь­яны.

Отмеченные К. Марксом условия и возможности про­гнозирования развития с предельной отчетливостью под­черкивают сложнейшую взаимосвязь различных стадий развития в направлении от настоящего к будущему. Это прежде всего гносеологическая характеристика раз­вития. Однако здесь гносеология тесно связана с онто­логией. Гносеологический аспект прогнозирования име­ет в своей основе онтологический аспект преемственно­сти, который отражен во втором признаке развития, вы­деленном К- Марксом.

Может показаться, что преемственность процесса развития нарушается постольку, поскольку отсутству­ют заранее выделенные или сформулированные крите­рии и эталоны такого развития. Но на самом деле это не так. С одной стороны, вначале действительно нет вышеуказанных эталонов и критериев. Но, с другой стороны, без них невозможно никакое развитие. Ука­занное противоречие между отсутствием и необходимо­стью критериев развития разрешается в процессе само­го развития: именно в указанном процессе они и воз­никают (но не до того, как он начнется). В этом то же проявляется преемственность — в направлении от настоящего к будущему.

Всякое прогнозирование реализуется на разных уров­нях детерминации. Как уже отмечалось, лапласовский и вероятностный типы детерминации прямо и непосред­ственно определяют лишь такие процессы, которые не развиваются. Чтобы раскрыть преемственность в раз­витии, надо специально исследовать развивающийся процесс, например, психический.

203

Наиболее яркий пример такого развивающегося яв­ления представляет собой процесс творческий, т. е. пси­хический, прежде всего мыслительный. В данном слу­чае психическое прямо и непосредственно выступает в своем раз^витии, поскольку творчество есть всегда раз­витие. Этот аспект проблемы наиболее отчетливо обна­руживается на материале психологии мышления, если иметь в виду, что всякое мышление (хотя бы в мини­мальной степени) есть процесс творческий, продуктив­ный.

Мышление — это всегда искание и открытие суще­ственно нового. Новое является таковым только по от­ношению к исходным, начальным, вообще предыдущим стадиям данного мыслительного процесса. Столь отно­сительный и преемственный характер нового позволя­ет найти существенно общее между любыми видами и типами мыслительной деятельности, в частности даже между мышлением ребенка и мышлением ученого, по­литика, художника и т. д. Ученый открывает нечто но­вое и для себя, и для всего человечества, а ребенок обычно открывает нечто новое лишь для себя. Тем не менее в обоих столь разных случаях они открывают новое для себя, т. е. новое является таковым по отно­шению к начальным стадиям любого мыслительного процесса.

Эта самая общая, исходная и необходимая харак­теристика тех новообразований, которые возникают в результате психического процесса, является объектив­ным критерием творчества и вообще развития. Она сра­зу же дает возможность в принципе установить четкую границу между процессами развивающимися (напри­мер, мыслительными) и неразвивающимися (например, информационными). На основе столь объективного кри­терия легко решается, в частности, проблема «Может ли машина мыслить?». Функционирование «думающей» машины не удовлетворяет указанному критерию ново­го, так как «машина не выходит за рамки того, что бы­ло в нее заложено»¹ человеком. Иначе говоря, «на вы­ходе» у любой машины не возникает ничего принципи­ально нового по сравнению с той информацией, кото­рая была заложена программистом «на входе». Следо-

204

вательно, информационный процесс (в отличие от мыс­лительного) является репродуктивным, т. е. неразвива­ющимся².

Указанный здесь объективный критерий нового не­обходим, но недостаточен для характеристики тех ново­образований, которые возникают и формируются по хо­ду и в результате развивающегося (например, мысли­тельного) процесса. Эти новообразования должны быть раскрыты в их качественном своеобразии, т. е. в их принципиальном отличии от предшествующих стадий процесса развития. И вместе с тем они должны быть поняты в их преемственности, в их генетических свя­зях с предшествующими стадиями. Такова суть проб­лемы развития.

Всякое развитие осуществляется только на основе преемственности, поскольку оно всегда детерминирует­ся своими прошлыми, низшими уровнями, или этапами. Тем не менее развитие непрерывно выходит за преде­лы своего прошлого, поскольку каждая следующая ста­дия качественно отличается от предыдущей. Как мы ви­дели, оно, таким образом, выходит за пределы любого заранее установленного эталона. Эта преемственность и одновременно безотносительность к заранее установ­ленному критерию составляют главное противоречив всякого развития. Процесс и есть та конкретная, единст­венно возможная форма развития, в которой реально разрешается данное противоречие. Не претендуя на под­робное рассмотрение этой сложной проблемы, проана­лизируем лишь некоторые ее аспекты на материале пси­хологии мышления.

Мыслительный процесс хотя бы в минимальной сте­пени начинает перерастать в психическое (прежде все-

205

го умственное) развитие, т. е. развитие способностей¹ и характерна, по мере того как человек самостоятельно приходит ко все более глубоким обобщениям познава­емого объекта и способов его познания. Такие обобще­ния формируются, например, в процессе решения инди­видом целой группы трудных для него задач.

В ходе решения мыслительной задачи или проблемы человек ищет и находит нечто существенно новое. Это повое он открывает лишь к концу данного мысли­тельного процесса. Неизвестность нового означает, что оно выходит за пределы прошлого опыта индивида. Дру­гими словами, у индивида пока отсутствуют заранее и полностью определенные критерии, эталоны, характеристики и т. д. будущего решения. Здесь хотя бы отчасти обнаруживается та же безотносительность к заранее установленному масштабу, о которой уже говорилось как о существенном признаке любого развития. Следо­вательно, психический процесс поисков и определения искомого, неизвестного может стать соответствующим этапом умственного развития индивида. Поэтому иска­ние и открытие вначале неизвестного решения мысли­тельной задачи выступают как простейший пример, этап и аналог всякого психического развития вообще (и по крайне мере как микроэтап² умственного развития).

Мышление как живой, реальный процесс (решения задачи) есть частный случай непрерывного разрешения человеком противоречия развития (между преемствен­ностью и безотносительностью к любому заранее уста­новленному масштабу). Это противоречие выступает здесь и разрешается в процессе прогнозирования субъ­ектом будущего решения. Если бы можно было уже в начале обдумывания задачи сразу и полностью пред­восхитить будущее решение, то задача мгновенно ока­залась бы решенной, т. е. больше не требующей мыш­ления. И наоборот, если бы сначала вовсе отсутство­вало хотя бы в минимальной степени предвосхищение искомого, то процесс мышления у данного индивида вообще не начался бы, поскольку он не может осущест­вляться «вслепую», наугад, без определенной направ-

206

ленности. Противоречие между этими крайними случая­ми делает очевидной объективную необходимость не­прерывного мысленного прогнозирования (искомого) как процесса, постепенно и (или) скачкообразно формиру­ющегося на различных этапах решения задачи. На осно­ве такого прогнозирования указанное противоречие и разрешается.

Следовательно, теоретический анализ приводит к об­щему выводу о неразрывной органической взаимосвязи, существующей между преемственностью, непрерывно­стью, недизъюнктивностью психического развития, с од­ной стороны, и прогнозированием — с другой. Первое всегда осуществляется с помощью второго. Однако кон­кретные многообразные формы такой взаимосвязи меж­ду ними не могут быть раскрыты лишь на основе чис­то теоретического исследования. Здесь требуются еще эмпирические данные, получаемые, в частности, в ходе специальных экспериментов. Такому теоретико-экспери­ментальному изучению конкретных способов взаимосвя­зи прогнозирования и развития мышления посвящена следующая глава.