"Международное право. Общая часть: Учебник"

(отв. ред. Р.М. Валеев, Г.И. Курдюков) Документ предоставлен КонсультантПлюс

("Статут", 2011)

Дата сохранения: 06.05.2022

суд обладает определенным комплексом привилегий и иммунитетов, что закреплено, в частности, в ст. 48 Римского статута. Учреждение Международного уголовного суда на основе международного договора, закрепление в нормах международного права положений о наличии у Суда международной правосубъектности, привилегий и иммунитетов, а также предоставление ему права на сотрудничество с государствами по вопросам уголовного преследования и наказания лиц, обвиняемых в международных преступлениях, позволяет причислять его к субъектам международного права.

Другой международный судебный орган - Международный суд ООН - не обладает международной правосубъектностью, поскольку учрежден не на основании отдельного международного договора, а на основании Статута, который является неотъемлемой частью Устава ООН (ст. 92). В силу ст. ст. 7, 92 Устава ООН Международный суд ООН является одним из главных органов Организации Объединенных Наций, являющейся субъектом международного права. Таким образом, сам Международный суд ООН не является субъектом международного права.

В 90-х годах XX в. международное сообщество обратилось к практике создания международных трибуналов ad hoc. В частности, на основании Резолюции Совета Безопасности ООН S/RES/827 (1993) от 25 мая 1993 г. был учрежден Международный трибунал с целью судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права на территории бывшей Югославии, а в соответствии с Резолюцией Совета Безопасности ООН S/RES/955 (1994) от 8 ноября 1994 г. был учрежден Международный трибунал по Руанде с целью судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права в период межэтнического конфликта в Руанде. Вопрос о правосубъектности указанных международных трибуналов является весьма сложным и спорным, что обусловлено неоднозначностью учреждения указанных трибуналов и отсутствием в их уставах положений о международной правосубъектности самих трибуналов. Несмотря на наличие у самих трибуналов и их персонала привилегий и иммунитетов, предусмотренных Конвенцией о привилегиях и иммунитетах Объединенных Наций 1946 г., а также учитывая практику сотрудничества с государствами в вопросах расследования и судебного преследования лиц, обвиняемых в серьезных нарушениях международного гуманитарного права, тем не менее вопрос о признании за такими международными трибуналами качества субъекта международного права остается открытым. С сугубо узкой позитивистской точки зрения трибуналы учреждены на основании Резолюций Совета Безопасности ООН, а не международного договора. Сам Совет Безопасности, являющийся одним из главных органов ООН и действующий на основании Устава ООН, не наделен функциями и полномочиями по уголовному преследованию лиц. Согласно общему принципу nemo plus transfere potest quom ipse habet (никто не может передать больше полномочий, чем имеет сам) рассмотрение трибуналов как субсидиарных органов Совета Безопасности, уполномоченных осуществлять уголовное преследование лиц, также представляется дискуссионным. Практика деятельности трибуналов также свидетельствует о том, что они вступают в отношения с другими государствами от имени Совета Безопасности и Генерального секретаря ООН.

Однако в широком смысле трибуналы более полутора десятка лет осуществляют свою деятельность; такая деятельность признана многими государствами и ООН, что свидетельствует об устоявшейся и широко признанной общей международно-правовой практике. Исходя из этого, со множеством оговорок, можно рассматривать правосубъектность трибуналов как нетипичную.

Литература