Kuveyt_Mozaika_vremen

вествования сказателей и хронистов племени бану ‘утуб. Говорят, что, время от времени, он наведывался в Басру, чтобы «поохотиться на прелестниц».

Шейх Мубарак, сообщал консул Российской империи в Багдаде А. Ф. Круглов, задействовал в выстраивании его отношений с турками, в этой «дружбе сквозь зубы», весь набор имевшихся у него сил и средств. Обладая талантом переговорщика, еще при дяде своем шейхе ‘Абд Аллахе Аль Сабахе, «выступал для турецких властей в Аравии специальным агентом-посредником в их сношениях с племенами», а также с правителями «крайне важных для Турции шейхств Прибрежной Аравии, таких, к примеру, как Бахрейн (262).

В беседах с лицами из ближайшего окружения шейх Мубарак высказывался в том плане, что, выбирая себе в союзники – для противодействия планам турок о включении Кувейта в состав Османской империи – одну из великих держав, он прибегнет к помощи той из них, которая «предложит лучшую цену».

Английские дипломаты, как явствует из опубликованных документов, считали шейха Мубарака человеком «умным, недюжинной решимости и силы воли», а правителем – мудрым и расчетливым, но в то же время хитрым и изворотливым. Демонстрацию же им готовности служить, по их выражению, «и нашим, и вашим», то есть и туркам, и англичанам, объясняли, несколькими важными для него обстоятельствами. С одной стороны, нахождением во владениях турок в Южной Месопотамии обширной земельной собственности семейства Аль Сабах, а с другой – потребностью в Англии, как сильнейшей в то время иностранной державы в зоне Персидского залива, для защиты независимости Кувейта от поползновений Турции (263).

В характере шейха Мубарака, рассказывает Амин ал-Рихани, было «что-то ото льва и что-то от хамелеона». Русские дипломаты отзывались о нем как об «искусном восточном политике» и «масте- ре-виртуозе пустынной дипломатии». В народе его величали Мубараком Мудрым. В историю Кувейта и Аравии в целом он вошел как Мубарак Великий. Следуя по нити жизни, он всю ее, до капельки, посвятил своему народу. Светлые крылья славы шейха Мубарака и

поныне шумят над Кувейтом. Память народа хранит его имя, а пески и время – аромат его эпохи.

Кувейтцы, доносил консул Российской империи в Багдаде А. Ф. Круглов, «дорожат своей свободой», и готовы к тому, чтобы отстаивать ее с оружием в руках. Эмир Кувейта, шейх Мубарак, «в управлении своими землями от турок самостоятелен». «Строго следит за тем, что творится не только в его владениях, но и далеко кругом». Очень «заботится о том, чтобы иностранные агенты не свили у него гнезда» (264).

Великий «летописец Аравии», как именуют Дж. Лоримера сами аравийцы, характеризует правление шейха Мубарака как «единоличное и абсолютное». От жителей столицы он требовал полного повиновения и покорности, а от населения страны – абсолютной лояльности и послушания. Одной из ярких черт характера шейха Мубарака Дж. Лоример называет обостренное чувство предосторожности (265).

В эпоху правления шейха Мубарака, пишет в своем интересном сочинении о нем Сальва ал-Ганим, без разрешения шейха Мубарака ни один иностранец, находясь в Кувейте, не мог получить о стране никакой информации (266).

В ноябре 1915 г., когда власть после смерти шейха Мубарака перешла к его старшему сыну, шейху Джабиру, в Кувейте поговаривали о том, что другой сын Мубарака Великого, шейх Салим, мог попытаться «оспорить» власть у брата. Знали об этом и англичане. Потому-то британский политический резидент в Персидском заливе сэр Перси Кокс, как только прослышал о смерти шейха Мубарака, тут же направил в Кувейт английское военное судно со своим представителем – для выражения поздравлений по случаю восшествия на престол нового правителя и демонстрации всем жителям Кувейта, что Англия – на стороне шейха Джабира. Если шейх Салим и вынашивал какие-либо недобрые намерения в отношении брата, замечает Сальва Ал-Ганим, то появление британского боевого корабля в Кувейтской бухте и подчеркнуто теплые поздравления англичан новому эмиру разубедили его противиться власти шейха Джабира. Присягнув ему, клятву верности сдержал. Служил шейху Джабиру преданно и честно (267).

За несколько недель до своей смерти, рассказывает Сальва ал-Ганим, шейх Мубарак сделал неожиданное предложение сэру Перси Коксу, а именно: передать в управление британцев административный аппарат Кувейта, а также контроль над источниками доходов семейства Аль Сабах, имея в виду не допустить развала созданной им структуры власти (268).

Кстати, на предка Сальвы, именитого кувейтского торговца Сакра ибн Ганима, шейх Мубарак указывал в свое время как на лидера заговорщиков, помышлявших, дескать, убить его в 1912 году. Опасаясь авторитета и влияния Ибн Ганима среди населения Кувейта и видя в лице этого знатного семейства, стоявшего у основания Кувейта, возможного «возмутителя спокойствия» в будущем, шейх Мубарак стал подозревать его в злостных замыслах и намерениях. Распорядился арестовать Ибн Ганима и бросить в темницу, где его подвергли пыткам (269).

Сжато, но в то же время полно и точно охарактеризовал шейха Мубарака датский предприниматель и путешественник Барклай Раункиер, назвавший его «уникальной личностью» и «первым представителем Кувейта с мировой известностью». Цель его поездки в Кувейт (1912) состояла в том, чтобы представить своему правительству конкретные соображения относительно мест посещения планировавшейся к направлению в Аравию крупной датской научной экспедиции. Однако начавшаяся 1-я мировая война сорвала эти планы. Шейх Мубарак, делится своими воспоминаниями Раункиер, принял его любезно, но подчеркнуто официально. Чувствовалось, что эмир не доверял ему, путешественнику-чужеземцу, выражавшему симпатии к британцам, и в то же время имевшему на руках рекомендательное письмо от турецкого генерал-губернатора Басры. Шейх Мубарак, резко отрицательно настроенный против турок и немцев, с подозрением относился к являвшимся в Кувейт стран- никам-протеже турок. Подозревал в них лиц, имевших, как он полагал, скрытые мотивы и цели. И только вмешательство капитана Шекспира, заверившего шейха Мубарака в том, что миссия датчанина – чисто научная, помогло изменить отношение эмира Кувейта к Раункиеру.

Режим дня, повествует в своих заметках Раункиер, установленный для себя шейхом Мубараком, строго им соблюдался. Рабочий день был расписан по часам. Каждое утро в сопровождении телохранителя и 50 гвардейцев он отправлялся из дворца в здание администрации города, где встречался с чиновниками. В прохладное время года, до того как покинуть дворец, заслушивал зачитываемую секретарем корреспонденцию. Потом диктовал ответы на нее, сидя на веранде, выходившей на море. Рядом с собой, на скамеечке, всегда держал украшенный бриллиантами портсигар и пару биноклей. Любил наблюдать за тем, что происходило в бухте: за сновавшими по ней маневременными самбуками и стоявшими на якоре крупнотоннажными судами доу. Держал слово, и неизменно соблюдал взятые на себя обязательства.

Обедал во дворце, где и отдыхал. В это время дня, в часы сиесты, город засыпал. Лавки закрывались, базары затихали, животные укрывались в тени строений. Где-то часа в три биение пульса города учащалось. Во дворце шейха и во всех домах в округе начинали стучать кофейные ступки, и воздух наполнялся ароматным запахом кофе. Выпив несколько чашечек этого аравийского «эликсира бодрости», как он его называл, шейх Мубарак возвращался на свое рабочее место, во дворец. Там, в одном из помещений для маджалисов, проводил встречи и беседы с советниками, торговцами и членами семейства, отвечавшими за те или иные направления и сферы деятельности шейхства. Аудиенции шейха во дворце удостаивались только члены «ближнего круга». Встречи с горожанами проходили либо на рынке, либо в махкаме, помещении для судебных разбирательств, куда он перебирался поближе к вечеру.

Власть шейха Мубарака, по выражению Раункиера, «просматривалась повсюду». У горожан и кочевников он пользовался уважением и авторитетом. Слово его являлось для всех законом. Население Кувейта чувствовало себя при нем защищенным от несправедливостей и притеснений.

Правителем шейх Мубарак слыл мудрым, щедрым и гостеприимным, пишет Раункиер, и в то же время «упертым, порой, и неподатливым донельзя». Как человек неординарный, наделенный многими способностями, «хотел идти своим путем». Прекословить

иперечить ему не решался никто. Однако к советам дельным он прислушивался, и лиц, дававших их, привечал.

Одна из дошедших до наших дней историй о шейхе Мубараке хорошо иллюстрирует такие его качества, как гордость и гуманность. Связана она со знаменитым капитаном Шекспиром, назначенным в 1909 г. английским политическим агентом в Кувейт. Был он, по воспоминаниям современников, человеком горячим

ивспыльчивым, но смелым и храбрым, честным и благородным. С большим вниманием относился к вопросам чести и достоинства, что импонировало арабам Аравии, любившим и уважавшим «этого инглиза, непохожего на других бриттов». Так вот, прибыв на место службы, в Кувейт, он, – что бы вы думали, – отказался явиться на встречу с шейхом Мубараком. Заявил, что правитель Кувейта, находящийся под протекторатом Британской империи, первым должен пожаловать для встречи с ее представителем. Шейх Мубарак, понятно, оскорбился. Ожидал, что политический агент все же одумается, и пожалует к нему во дворец. Но не тут-то было. Нашла, как говорится, коса на камень. Так вот, в один из дней капитан Шекспир направился на своем паруснике к вошедшему в Кувейтскую бухту английскому почтовому шлюпу. Проходя вдоль борта судна и готовясь пристать к нему, вдруг увидел, что рядом с ним, бок о бок, встала какая-то арабская лодка. Несколько человек, спрыгнув с нее, побежали по его паруснику, как по «ковровой дорожке», к почтовому шлюпу. Никакого внимания ни на развивавшийся над парусником капитана Шекспира флаг, указывавший на его принадлежность к короне Британской империи, ни на человека в мундире, стоявшего на этом судне, не обращали.

Вярости капитан Шекспир схватил одного из пробегавших мимо него арабов, и швырнул за борт. К несчастью, тот, падая, напоролся на якорь, висевший за бортом парусника капитана Шекспира, и умер.

Будучи крайне расстроеным происшедшим, капитан Шекспир, вернувшись в свою резиденцию, тут же запросился на встречу с шейхом Мубараком. Когда эмир его принял, капитан Шекспир выразил глубокое сожаление случившимся. Сразу же сказал, что готов выплатить компенсацию за ненароком пролитую кровь. Видно

было, что происшедшее расстроило его до глубины души, и говорил он искренно, от чистого сердца.

Шейх Мубарак впервые тогда встретился с этим «горделивым инглизом». Ни разу, по его словам, прежде не видивший в своей жизни ни одного англичанина таким сокрушающимся и кающимся, он проникся к нему симпатией. Сменил гнев на милость. Покорность и смирение британца привели его в хорошее настроение. «Сын мой, – сказал он, широко улыбнувшись, – если непреднамеренное, как я вижу, убийство одного из моих подданных стало причиной твоего прихода ко мне с просьбой о помиловании, то в наших отношениях произошло, наконец, что-то хорошее. И ты можешь убивать кувейтца, – продолжил он, шутя, – каждый божий день, если это будет сводить нас вместе, как сегодня». С того самого дня шейх Мубарак и капитан Шекспир, отмечают в своем интересном сочинении о Кувейте Х. Винстоун и Захра Фрис, стали друзьями (270).

Интересные заметки о Кувейте и шейхе Мубараке оставили английские дипломаты. Так, британский политический резидент, посещавший Кувейт на судне «Лоуренс» в январе 1904 г., рассказывает следующее. Прибыв в Кувейт, он высадился на берег прямо у дворца шейха, представлявшего собой двухэтажное здание с располагавшимися перед ним открытыми конюшнями. Шейх Мубарак, встречавший его у ворот, проследовал с ним в помещение для приемов, меблированное в европейском стиле, с портретами английской королевской четы на стенах. Будучи уже в возрасте, лет 60-ти, выглядел намного моложе. Одевался в традиционные аравийские одежды: длинную до пят рубаку, плащ-накидку и головной платок, прихваченный игалом (обручем), сплетенным из верблюжьих волос. Видно было, что шейх следил за своим внешним видом. Лицо его – умное и приятное, замечает резидент. В выражениях он сдержан и осторожен. Не болтлив и осмотрителен (271).

При шейхе Мубараке Кувейт стремительно развивался. Активизировалась морская торговля. Открылась регулярная пароходная линия Бомбей-Кувейт. Обслуживали ее суда Навигационной пароходной компании Британской Индии (British Indian Steam Navigation Co). Жители Кувейта слыли людьми честными и законопослушными. Во времена войн проявляли мужество и отвагу.

Население Кувейта, насчитывавшее тогда 35 тыс. человек, занималось жемчжной ловлей и морской торговлей. На сезонный жемчужный промысел в море выходило более 500 парусников. Торговый флот шейхства располагал 40 бумами, большегрузными океанскими парусными судами.

Часто гостил в Кувейте шейх Хаз’ал, правитель Мухаммары, «арабского удела на персидской стороне Шатт-эль-Араба», друг и доверительный собеседник шейха Мубарака. В гостевом доме, что он построил в Кувейте, в наши дни размещается один из музеев страны.

Через шейха Хаз’ала шейх Мубарак установил связи с американскими миссионерами, работавшими в то время в Басре. Будучи впечатленным оказываемой ими медицинской помощью басрийцам, предложил главе миссии учредить отделение в Кувейте (1910). Выделил участок земли.

И уже в 1911 г. миссия с двумя состоявшими в ее штате врачами стала оказывать медицинские услуги населению Кувейта. Оставалась, по сути, единственным в шейхстве медицинским учреждением вплоть до начала добычи в Кувейте нефти, доходы от продажи которой и позволили властям Кувейта развернуть строительство собственных больниц и госпиталей.

Шейх Мубарак приумножил кувейтский флот и нарастил морскую торговлю. Кувейт, который сами аравийцы называли «морскими воротами Неджда», обеспечивал его завозимым из Индии продовольствием и другими товарами. Этим объясняются и намерения джабаль шаммаров сделать Кувейт своим доминионом (у самого Джабаль Шаммара выхода к морю не имелось).

Именно шейх Мубарак привнес в Кувейт не только медицину, но и образование. В эпоху его правления открылась (1912) первая в Кувейте, названная в его честь, школа – Эль-Мубаракийа (работу учителей и другие расходы по содержанию школы оплачивали местные торговцы). При шейхе Мубараке появился в Кувейте и первый профессиональный врач, прибывший в страну вместе с английским политическим агентом (1904), а в 1913 г. заработал Американский госпиталь.

До начала XX столетия школ в Кувейте не было. Вместе с тем в семьях торговцев делали все возможное, чтобы хотя бы один мальчик смог обучиться грамоте, «знал букву и цифирь». В роли учителей в куттабах (школах при мечетях) выступали настоятели мечетей, притом за чисто символическую плату – рупию в месяц. Чтению учили по Корану и хадисам (рассказам о жизни и поступках Пророка Мухаммада). Для обучения письму использовали в качестве тетрадей намазанные сажей верблюжьи лопатки. На них детишки костяными палочками выводили айаты (стихи) из Корана.

Шейх Мубарак, отмечают арабские историки, крепко держал руку на пульсе жизни своего удела и народа. Ежедневно, даже в конце жизни, проводил на центральном рынке Кувейта маджалисы, встречи с населением, открытые для всех и каждого. Раза два в неделю объезжал город в богатом экипаже, запряженном парой (четверкой) вороных. Сопровождали его в этих поездках отряд конных гвардейцев, вооруженных ружьями, мечами и кинжалами, и личная охрана шейха в одеждах из голубой парчи. Горожане радостно приветствовали своего шейха, щедро одаривавшего их по праздникам звонкой монетой. «Неучтивым» же, ударом хлыста, гвардейцы напоминали о правилах достойного поведения.

Понятия чести и достоинства, рода и племени, значили для шейха Мубарака очень многое. Попрание их или же «чернение», рассказывают его биографы, он воспринимал крайне болезненно. Однажды, во время очередного объезда города, шейх увидел на улочке, шедшей к рынку, немолодого уже мужчину, в грязных одеждах, с тростью погонщика и верхом на хромом дряхлом ослике. Присмотрелся – и по васму (клейму) на трости определил принадлежность араба к племени ал-‘аджман, одному из «благородных», то есть «чистокровных» племен Аравии. Остановился и сказал ему, что своим недостойным видом он бесчестит себя и племя, притом не только перед жителями Кувейта, но и в глазах Господа. Дал ему денег, и велел тотчас же отправиться на рынок и купить новую дишдашу (длинную полотняную мужскую рубаху).

Город Эль-Кувейт, сильно разросшийся во времена правления шейха Мубарака (1896–1915), вобрал в себя старые защитные стены. Когда же ему говорили, что следовало бы возвести новые, он

отвечал: «Я – ваша стена-ограда». И делами своими доказывал, что, действительно, был ею.

В 1905 г. вблизи столицы Кувейта, в районе Хавалли, обнаружили богатый источник пресной воды. В честь этого важного в жизни города события все родившиеся в том году мальчики и все спущенные на воду новые суда получили соответственно одно и то же имя и название – Хавалли (272).

Развитие и подъем Кувейта при шейхе Мубараке замечал каждый, кто регулярно наведывался в его удел по торговым делам. Так, если в 1906 г. на сезонный жемчужный лов (с мая по сентябрь) вышло в море 460 парусных лодок и 9200 ловцов и матросов, то в годы, предшествовавшие 1-ой мировой войне, число участников «жемчужной охоты» доходило до 15 тысяч человек. Процветало судостроение. В период 1912–1913 гг., к примеру, со штапелей кувейтских судоверфей было спущено на воду 120 одних только жемчужных парусников (длиной от 9 до 18 метров) (273).

По мере роста торговли и благосостояния горожан увеличивалось и личное состояние шейха Мубарака. Он первым в Кувейте приобрел автомобиль и яхту (274). Говорят, что при дворе шейха Мубарака имелись музыканты из Леванта и танцовщицы-прелест- ницы из Басры.

С 1756 по 1896 гг. каждый новый правитель Кувейта (после смерти своего предшественника) избирался, согласно традиции, из числа сыновей-потомков правивших когда-либо в Кувейте шейхов, путем консультаций членов правящего семейства с главами ведущих торговых кланов и шейхами знатных родоплеменных колен.

После смерти шейха Мубарака и по настоящее время правителями Кувейта становятся только его потомки. Более того, исключительно по линии двух его сыновей: шейха Джабира (правил 1915–1917) и шейха Салима (правил 1917–1921). У шейха Мубарака было 15 детей: 8 сыновей и 7 дочерей. Потомки всех других его сыновей – шейхов Нассира, Фахада, Са’уда, Хамада, Сабаха и ‘Абд Аллаха – занимают ключевые посты в государственном аппарате.

Лицо, избиравшееся и избираемое эмиром Кувейта, должно иметь определенный опыт в управлении делами шейхства и, что не

менее важно, обладать набором качеств и способностей правителя (ал-аршад).

Шейх Мубарак скончался 28 ноября 1915 г., в возрасте 78 лет, от сердечной недостаточности, вследствие заболевания малярией. Имя шейха Мубарака, седьмого правителя из династии Аль Сабах, превратилось в легенду. Стоя у грани отшумевшей жизни и перебирая в четках памяти бусинки лиц и событий, имен и дат, шейх Мубарак завещал своим потомком дела с соседями вести честно и благородно, народ Кувейта и земли его оберегать стойко, не жалея жизней.