Kuveyt_Mozaika_vremen

Угроза, нависшая над Кувейтом со стороны Рашидитов, вызвала обеспокоенность у англичан. В Кувейт для встречи и беседы с шейхом Мубараком срочно прибыл (20 октября 1900 г.) политический резидент Англии в Персидском заливе Кэмбелл.

Обстановка вокруг Кувейта, протектората Англии, продолжала между тем накаляться. Англичане направили в Кувейтскую бухту военное судно.

У капитана прибывшего туда корвета имелось предписание насчет предоставления шейху Мубараку, если потребуется, защиты и укрытия на борту корабля.

Активизировались турки – направили в Басру три батальона из Багдада для выполнения задуманной ими военной акции против Кувейта. Новый генерал-губернатор (вали) Басры, Мухсин-паша, сменивший на этом посту Хамди-пашу, который крайне неприязненно относился к шейху Мубараку, попытался сдержать эмира Кувейта от ответных действий. Его эмиссару удалось перехватить двигавшегося уже с войском навстречу джабаль шаммарам шейха Мубарака, и убедить возвратиться в Кувейт. Обстановка несколько разрядилась. Щедрые подарки шейха Мубарака, сделанные Мухси- ну-паше, поставили на этом деле точку: генерал-губернатор Басры высказался против военной операции в отношении Кувейта. Центральные власти в Константинополе шейх Мубарак «ублажил», по выражению российских дипломатов, очередными громкими заявлениями о лояльности Порте.

Кэмбелл сообщал, что «кувейтский кризис» удалось урегулировать, и стороны «разошлись». Он был уверен в том, что шейх Мубарак, обладая «большим опытом и мастерством выживания», сможет достичь «полюбовных договоренностей» с Рашидитами. Ловко и умно отреагировав на предъявленные им условия о перемирии, не допустит того, чтобы пламя их вражды опалило и сам Кувейт, а с ним – и соседние земли Аравии.

Глава клана Рашиидитов на примирение с шейхом Мубароком согласился, но при условии выполнения им следующих требований: принесения извинений и возмещения ущерба, нанесенного набегом на Хаиль и налетами на торговые караваны, а также признания

Рашидитов законными правителями Неджда. Удовлетворить последнее из этих требований шейх Мубарак, конечно же, не мог.

Борьба шейха Мубарака с шаммарами, то есть с племенами Джабаль Шаммара, подвластных Рашидитам, – одна из стержневых тем донесений консула Российской империи в Басре Г. В. Овсеенко (98). Особой остроты она достигла, писал он, в октябре 1900 г., когда шейх ‘Абд ал-‘Азиз, глава клана Рашидитов, имея в виду «отомстить куветцам за набеги» на его земли и «покончить» с Са’удами, укрывшимися в уделе Сабахов, «решил обрушиться на Кувейт». Подойдя вплотную к становищам кувейтских племен, он во главе «трехтысячного отряда своей конницы» внезапно напал со стороны пустыни на сторожевые посты кувейтцов, представленные племенем бану мутайр, и захватил их. Командовал заградительным отрядом в той части владений Кувейта шейх Хамуд, брат шейха Мубарака. Не в силах устоять перед натиском неожиданно навалившегося на него многочисленного противника, он отступил. Набег этот принес джабаль шаммарам неплохую добычу: около 200 верблюдов и несколько сот голов мелкого домашнего скота.

Требования, предъявленные главой Рашидов шейху Мубараку в качестве предварительного условия для начала переговоров, носили ярко выраженный ультимативный характер. Он, как следует из донесений Г. Овсеенко, решительно настаивал на «немедленной выдаче» ему укрывшегося в Кувейте шейха ‘Абд ал-Рахмана ибн Файсала Аль Са’уда. Добивался также признания шейхом Мубараком границ удела Сабахов только до местечка Джахра, что в пяти часах пути от Кувейта на верблюде.

Ответом шейха Мубарака на эти требования явилось решение нанести удар по Неджду, и он стал «собирать племена». Так, констатирует русский дипломат, и началась вошедшая в анналы истории племен Аравии война между Сабахами и Рашидитами, двумя влиятельными семейно-родовыми кланами тогдашней «верхней половины Аравийского полуострова» (99).

Во время встреч и бесед с английскими дипломатами и офицерами военно-морского флота, в том числе командирами кораблей «Сфинкс» и «Голубь», шейх Мубарак не раз потом говорил, что «затеял вражду», дескать, не он, а Рашидиты, первыми напав

на кувейтские племена. Его же, Мубарака, вторжение в земли Рашидитов имело целью показать, что обычаи предков в племенах Кувейта живы и чтутся, что за пролитую кровь надлежит платить, и что слухи о «непобедимости» Рашидитов – это всего лишь слухи (100).

К концу осени 1900 г. шейх Мубарак был готов начать военную кампанию против Рашидитов. Эмир Кувейта, сообщал английский политический резидент в Бендер-Бушире Кэмбелл (3 декабря 1900 г.), – «умный и амбициозный человек». Убежден, что данный момент он сочтет подходящим для «нанесения сокрушительного удара» по своему противнику, Рашидитам. Шанс «устранить сильного врага и укрепить свой собственный престиж» среди кочевых племен он не упустит (101).

Приготовления шейха Мубарака к военному походу, чтобы схлестнуться с Рашидитами, информировал британского посла в Константинополе английский консул в Басре депешей от 22 ноября 1900 г., завершены (102).

Войско шейха Мубарака, выступившее из Кувейта 18 декабря 1900 г., состояло, как доносил тайный агент Англии в Кувейте Хаджжи ‘Али Реза, из 15 тысяч всадников с имевшимися в их распоряжении 40 тысячами верблюдов. Своих воинов эмиру Кувейта предоставили племена ал-‘авзим (шейх Дурайд), ал-рашайда, ал-мутайр (шейх Султан ал-Давиш), ал-‘аджман (шейх На’иф), бану хаджар (шейх Абу Шафи) и бану халид, а также вождь мунтафиков шейх Са’дун. Силы Рашидитов насчитывали на тот момент только 2 000 всадников-бедуинов, у большинства из которых Рашидиты, по словам Хаджжи ‘Али, авторитетом не пользовались (103).

В качестве главной причины, побудившей его начать военную кампанию против Рашидитов, шейх Мубарак называл укрытие в Хаиле Йусуфа ал-Ибрагима, неустанно, дескать, подбивавшего джабаль шаммаров к набегам на кувейтские племена, защитить которые он, как эмир Кувейта, был просто обязан (104).

На основании информации, содержащейся в депешах английского консула в Басре и политического резидента в Персидском заливе, можно сделать вывод, что, готовясь к военной кампании против Рашидитов, шейхи Мубарак и ‘Абд ал-Рахман ибн Фай-

сал заручились поддержкой вождей нескольких крупных племен Неджда. Благодаря доверительным связям семейно-родовых кланов Аль Сабах и Аль Са’уд с шейхами ряда влиятельных племен Верхней Аравии и авторитету, которым они пользовались среди населения Неджда, докладывал Г. В. Овсеенко, им удалось «поднять жителей» Эр-Рияда против Рашидитов. В январе 1901 г. их войска заняли этот город «без всякого сопротивления». Но вот овладеть тамошней крепостью не смогли. К началу февраля на сторону шейха Мубарака и Са’удов перешло более 15 племен, «отпавших от Рашидитов». По сведениям, полученным англичанами от своего агента, Хаджжи ‘Али, количество воинов, которых они могли «выставить под седлом», составляло 54 тыс. чел (105).

Утвердившись в Неджде, «победоносный Мубарак, – сообщал А. Адамов, – двинулся на Хаиль», столицу Джабаль Шаммара, цитадель Рашидитов (106). «Нет сомнений в том, – рапортовал посол Англии в Константинополе сэр О’Коннор, – что Неджд восстал против Рашидитов», и встал на сторону шейхов Мубарака и ‘Абд ал-Рахмана ибн Файсала Аль Са’уда (107). Похоже, что шейх Мубарак, как телеграфирует наш консул в Басре, ссылаясь на его беседу с шейхом Мухаммары, «держит турок в неведении относительно всего происходящего в Неджде» (108).

Войска, собранные им, шейх Мубарак разбил на два отряда. Первый из них, состоявший из пехотинцев и верблюжьей кавалерии, возглавил сам. Второй отряд, сформированный из конников, передал в управление брата, шейха Хамуда ибн Сабаха, и его сына, шейха Салима.

В руки шейха Мубарака перешла ‘Унайза. Затем «встала на колени» Бурайда, а потом «пал к его ногам» и Эль-Касим. После этого все другие города и районы Неджда, рассказывают кувейтские историки, стали сдаваться шейху Мубараку, один за другим.

Неджд, говорится в донесениях английского политического резидента в Персидском заливе Кэмбелла, «приветствовал» шейха Мубарака и Са’удов. Шейхи племен ‘Унайзы, Бурайды, Зулфи и Эль-Касима прибыли в лагерь шейха Мубарака и «изъявили ему покорность» (109). Главная цель похода эмира Кувейта – Хаиль, «логово Рашидитов».

Интересный факт: войдя в Неджд, шейх Мубарак взял в жены дочь шейха Султана ал-Давиша из племени мунтафиков. Сделал это в целях сплочения собранных им племен перед броском на Хаиль (число воинов шейха Султана в войске шейха Мубарака превышало 10 тыс. человек).

Заключение мира с Рашидитами, как свидетельствуют донесения российских дипломатов, шейх Мубарак не исключал, но только при выполнении эмиром Хаиля трех условий. Во-первых, выплаты контрибуций за ущерб, нанесенный кувейтским племенам во время набегов, предпринятых Рашидитами на удел Сабахов. Во-вторых, признания Неджда за родом Аль Са’уд, безоговорочно и навсегда. В-третьих, немедленной выдачи всех членов рода Аль Са’уд, которых Рашидиты удерживали в заточении в Хаиле (110).

Точного места нахождения ставки главы рода Рашиитов шейх Мубарак не знал. В тактических целях, дабы «притупить бдительность» эмира Кувейта, тот вел себя так, что будто бы и вовсе не замечал побед и успехов шейха Мубарака – ни взятия им ‘Унайзы и Бурайды, ни захват Эль-Касима. Даже тогда, когда в ставку к нему прибывали представители остававшихся ему верными кочевых племен с сообщениями о продвижении войск Мубарака в сторону Эр-Рияда, то встречался с ними не глава Рашидитов, а управляющий делами его двора, Ибн Сабхан. В беседах с гостями, дабы «дезориентировать Сабахов и Са’удов», агенты которых, как было известно, «действовали повсюду», Ибн Сабхан умышленно убеждал их в том, что намерений вступать в войну с шейхом Мубараком у Рашидитов, дескать, нет.

На самом же деле эмир Хаиля к схватке готовился, и активно. Обратился с призывом к племенам Неджда «не идти за Мубараком, а встать под его знамена». Откликнулись на такой призыв, надо сказать, немногие. Понимая, что сил для отражения наступления войск шейха Мубарака ему явно недостает, эмир Хаиля из рода Рашидитов велел вождям верных ему племен в прямые сшибки с неприятелем не вступать, но как можно чаще совершать на него внезапные набеги и рейды. Цель избранной им тактики состояла в том, чтобы основательно измотать противника перед решающим сражением.

Турки, которых он попросил о помощи, оказали ее оружием, боеприпасами и продовольствием.

Имея в виду выяснить реальное положение дел в «стане Рашидитов» и провести рекогносцировку местности, шейх Мубарак направил в Джабаль Шаммар летучий кавалерийский отряд. Он-то и перехватил трех посланцев эмира Хаиля с письмом (от 30 января) к шейху Джасиму, правителю Катара, и доставил их в лагерь шейха Мубарака. Ознакомившись с содержанием изъятого у них письма, шейх Мубарак проведал не только о точном месте расположения ставки главы клана Рашидитов, но и о состоянии его дел, и вынашиваемых им планах (111). Зная, где находится ставка его врага, доносил англичанам их тайный агент в Кувейте, Хаджжи ‘Али, шейх Мубарак настроен был в отношении него решительно. Писал своему сыну, шейху Джабиру, управлявшему в то время делами в Кувейте, что «Рашидиты избегают с ним встречи на поле боя». Однако он «рассчитывает вскоре взять Хаиль», и «покончить с Рашидитами» (112).

В отсутствие шейха Мубарака город Эль-Кувейт, как следует из донесений Хаджжи ‘Али, находился под «бдительным оком» шейха Джабира. Каждую ночь дозорно-сторожевую службу на оборонительных стенах города, дабы уберечь его от набегов «хищных людей моря и пустыни», то есть пиратов и разбойников, равно как и от нападений со стороны враждебных Кувейту племен, несли четыре тысячи вооруженных ружьями горожан.

Когда шейх Мубарак все еще находился в Эр-Рийаде (ЭрРияде), повествует Р. Бидвелл, явились к нему два кузена главы клана Рашидитов – «искали мира» и «просили прощение за склоку», затеянную с ним их эмиром (113).

Как бы то ни было, но 27 февраля 1901 г. шейх Мубарак выступил на Хаиль. Его тайные агенты в Басре и Багдаде внимательно наблюдали за всеми перемещениями расквартированных там турецких гарнизонов.

К 17 марта 1901 г. войска противников сдвинулись, и встали друг напротив друга у местечка Эль-Сариф, что в 20 милях к севе- ро-востоку от Бурайды. Только невысокая песчаная гряда разделяла их. В тот самый день, сообщают хронисты, прибыл в лагерь

Рашидитов отряд всадников, численностью в 400 человек, во главе с шейхом Фахадом ибн Ша’ланом, вождем одного из небольших колен племени бану ‘аназа. Встретил их глава рода Рашидитов приветливо. Сказал, что они – его гости, и участвовать в ожидаемой с минуты на минуту ошибке с шейхом Мубаракам им не стоит, поскольку никакого дела к его отношениям с Ибн Сабахом они не имеют. От места предстоящей схватки посоветовал держаться поодаль. Добавил, что, случись, сражение он проиграет, то они могут взять в его лагере все, что захотят и успеют до ухода в пустыню. В ответ на такие слова шейх явившихся к нему бедуинов заявил, что оставлять гостеприимных хозяев, один на один с врагом, негоже, и что участие в грядущей сече они примут.

Эмир Хаиля, глава рода Рашидитов, планировал «сойтись с врагом» на поле боя на следующий день. Но шейх Фахад посоветовал ему не откладывать дело на завтра. И пояснил, что в составе войск Мубарака много воинов из племени ал-‘аджман, славящихся ночными кавалерийскими рейдами.

Во время этого разговора явилась в стан эмира Хаиля еще одна группа всадников, в количестве 150 бедуинов из племени ал-джар- ба, одного из верховных племен Джабаль Шаммара. Их предложение также сводилось к тому, чтобы начать боевые действия незамедлительно. Лица из ближайшего окружения эмира с их доводами согласились. Обмолвились, однако, что приступать к исполнению задуманного ими дела, не испив с гостями кофе, как требует того обычай,- негоже. Эмир распорядился поступить иначе – кофе из всех кофейников в его становище приказал вылить, и готовиться к атаке. Затем, пристально взглянув на собравшихся, тихо молвил, что кофе они выпьют в захваченном ими лагере Мубарака.

Поскольку обученные верблюды, в отличие от лошадей, в бою спокойны и «безмолвны», то эмир Хаиля принял решение создать из них движущийся заградительный редут-таран. Поставить его впереди войск, и прикрыть им кавалерию и стрелков. Сформировали такой редут из 40 боевых верблюдов, связав их цепью. Возглавили этот «верблюжий щит-таран» шейхи Салим и Муханна, сыновья шейха Хамуда ал-‘Убида ал-Рашайда. Плечом к плечу с ними встал и шейх племени ал-кахтан.

Будучи извещенным, что приготовления к атаке на лагерь противника завершены, эмир Хаиля, шейх ‘Абд ал-‘Азиз, вышел из шатра, встал перед войском, вынул меч из ножен и опустил его на свое плечо, подав тем самым знак к началу боевых действий. Одет он был в красного цвета плащ-накидку. Голову его укрывал такого же цвета головной платок. Яркий цвет одежд эмира выделял его среди других воинов, и делал их полководца узнаваемым для них во время боя. Личная охрана эмира и находившегося при нем гвардейца-зна- меносца состояла из 400 африканских рабов-исполинов. Между собой бедуины называли их «бригадой смертников».

17 марта 1901 г., ранним туманным утром, через четыре часа после восхода солнца, войска Рашидитов с «верблюжьим щитом-та- раном» впереди начали наступление на позиции шейха Мубарака. Сам он в это время пил кофе в шатре шейха Султана ал-Давиша. Его воины, хотя и застигнутые врасплох неожиданным налетом, предпринятым в «час кофе», запретный в Аравии, согласно обычаем войны, для ведения боевых действий, быстро заняли оборону. Будучи хорошо вооруженными, открыли ураганный огонь, что привело к многочисленным жертвам в стане их врага. Из «верблюжьего тарана», к примеру, уцелело только семь дромадеров. Все бойцы, сопровождавшие «живой таран», полегли.

Отступив, эмир Хаиля стал готовить войска к новой атаке. В возникшей «паузе затишья» воины шейха Мубарака во главе с его братом, шейхом Хамудом, успели занять выгодные позиции на песчаном холме, и встретили вновь ринувшихся на них противников шквалом огня. Первая сшибка с шейхом Мубараком обернулась для Рашидитов поражением.

Распекая генералов и препровождая упреки по их адресу своим боевым кличем («Я – брат огня!»), эмир Хаиля, глава рода Рашидитов, то и дело, повторял: «Как же вы могли проиграть!?». Посрамленные противником, опустив головы, те отвечали, что, в отличие от них, воины шейха Мубарака «воюют с ружьями, а не с мечами».

Несколько последующих атак эмира Хаиля также не дали ожидаемых им результатов. Шейх Мубарак, лично руководивший своим войском, внимательно наблюдал за перемещениями противника. Увидев, что воины Рашидитов дрогнули и подались назад, вскочил

на лошадь и в сопровождении 400 конников-гвардейцев начал их преследовать. Завязалась кровавая сеча. Под эмиром Хаиля во время боя пало несколько лошадей.

День близился к концу. До захода солнца оставалось не более полутора часов. Как вдруг один из флангов шейха Мубарака дрогнул. В то место тотчас же устремилась кавалерия Рашидитов, и начала теснить противника. Были убиты брат шейха Мубарака, шейх Хамуд, и его сын, шейх Сабах ибн Хамуд, а также еще один племянник эмира Кувейта – шейх Халифа ибн ‘Абд Аллах Аль Сабах. Погибли и три кузена эмира Хаиля, главы клана Рашидитов (114).

Воинов войска Рашидитов, представленного четырьмя племенами, проживавшими на территории Джабаль Шаммара, связывали тесные межплеменные и родственные узы. Армия же шейха Мубарака состояла из бедуинов 20 временно вставших под его знамена кочевых племен из разных уголков Неджда, Южной Месопотамии и Северо-Восточной Аравии, со всеми имевшимися между ними межплеменными разногласиями, обидой и враждой. Так вот, воинов примкнувших к нему бедуинских племен, из числа тех, кто находился в арьергарде, лазутчики Рашидитов подкупили. И они, явившись в Джабаль Шаммар «исключительно ради добычи», в решающий момент битвы, когда баланс сил слегка покачнулся, оставили поле боя. Решили не испытывать дальше судьбу, не полагаться на удачу, а урвать, что можно, в лагере шейха Мубарака, и бежать. В тылу сил эмира Кувейта, в местах дислокации его арьергарда, начался грабеж. Хватали все, что попадало под руку. Лакомым для всех них куском стали шатры-склады с продовольствием и амуницией, оружием и боеприпасами. Там-то и завязалась потасовка.

Тыл войск шейха Мубарака оголился. Арьергарда, задача которого состояла в том, чтобы прийти на помощь в критический момент боя, не стало. Племена, его формировавшие, примкнувшие к военной кампании шейха Мубарака, рассчитывая захватить в Хаиле «трофеи богатые», с поля боя попросту бежали. Развал арьергарда дезорганизовал межплеменной альянс сил шейх Мубарака. Шаммары воспользовались этим, и начали теснить войско шейха Мубарака. Оно дрогнуло и распалось.

Судьба распорядилась так, что победу в сражении у Эль-Сарифа одержали Рашидиты. В письме, отправленном генерал-губернатору Басры, глава их клана признавался в том, сообщал раздобывший копию этого письма консул в Бендер-Бушире, титулярный советник Гавриил Владимирович Овсеенко, что «выиграл битву совершенно для себя неожиданно». «Поставленный в трудное положение изменой всего Неджда», писал он, и «начав сражение с мыслью о неминуемой гибели своих слишком малочисленных воинов», – победил. Помог случай (115).

Ситуацию, в которой накануне сражения оказались Рашидиты, историки характеризуют как критическую, нисколько не свидетельствовавшую о возможности успешного для них исхода дела. Соотношение сил перед решающей схваткой складывалось в пользу шейха Мубарака.

В распоряжении Рашидитов находилось 20 тысяч воинов, в том числе 5–6 тысяч конницы. Ружья (винтовки Мартини) имелись не более чем у 10 тыс. человек. Войско шейха Мубарака насчитывало 35 тыс. чел., включая 10 тыс. всадников (116). Аравия, затаив дыхание следила за исходом схватки за Неджд между родом Рашидитов и альянсом древних родоплеменных кланов Аль Сабах и Аль Са’уд.

Причина неудачи, постигшей шейха Мубарака в четырехчасовом сражении, состояла, как видим, в том, что его не поставили в известность о развале арьергарда, вовремя не предупредили о том, что свои позиции одновременно оставили несколько племен. Предательство этих племен русские дипломаты объясняли, с одной стороны, затянувшимся походом, а с другой, как уже мельком упоминалось выше, – подкупом их Рашидитами. Впоследствии выяснилось, что буквально накануне сражения Рашидиты подослал к ним своих людей, и те купили их, как говорится, на корню. Заплатили щедро (117).

В бою с обеих сторон полегло до шести тысяч человек, в том числе 2 тыс. воинов шейха Мубарака (118). Арабские исследователи называют эту битву самой кровопролитной в истории Кувейта за период со времени его образования и до иракской агрессии (1990 г.). Сам шейх Мубарак, раненый в бедро, упал с лошади и едва не угодил в плен. Прикрываемый гвардейцами, смог вырваться из