Kuveyt_Mozaika_vremen

нии. Главная цель этой организации, по словам ее лидеров, состояла в том, чтобы «оторвать» Кувейт от Англии. Члены Кувейтской лиги, местные насеристы, раздавали на улицах города брошюры и листовки с язвительной критикой правящего семейства. В них говорилось, что Кувейт оказался, дескать, в руках «правителей-реак- ционеров», и нуждается в срочных и масштабных реформах (18).

31 мая 1959 г. шейх ‘Абд Аллах ал-Мубарак от имени правительства оповестил по радио население о том, что 1 февраля 1959 г. объявляется выходным днем – в честь празднования такого знаменательного события в жизни народов Арабского Востока, как объединение Египта с Сирией. Праздничные мероприятия проходили на стадионе в Шувайхе. Выступили на них и несколько насеристов. Речь Джасима ал-Катами, сотканную сплошь из нелестных высказываний и обвинений по адресу правящего семейства, не содержавшую в себе ни единого доброго слова о Доме Сабахов, едва ли можно было назвать справедливой и достойной. Шейх Джабир ибн Ахмад, присутствовавший на празднествах, проинформировал о ней эмира. Тот сразу же отправил за Джасимом ал-Катами гвардейцев. Будучи доставленным во дворец, он предстал перед правителем. Посмотрев в глаза Джасиму, шейх сказал, что освобождает его от занимаемой им должности в национальной компании, лишает всех прав и привилегей, и высылает из страны.

На следующий день все спортивные клубы закрыли и выставили у них полицейских. Приостановили выпуск двух местных газет – «Аль-Фаджр» и «Аль-Шабаб». Произошли перестановки в правительстве. Шейх ‘Абд Аллах ал-Мубарак, помимо оборонного ведомства, возглавил также Департамент полиции и сил безопасности, а шейх Джабир ибн Ахмад – Департамент финансов и приданный ему Департамент правительственной собственности (с сохранением полномочий личного представителя эмира по связям с нефтяными компаниями).

15 февраля 1959 г. шейх ‘Абд Аллах ал-Мубарак выступил по радио с жестким заявлением, в которм отметил, что в отношении всех тех, кто будет продолжать заниматься антиправительственной пропагандой и агитацией, власти, не колеблясь, предпримут меры, которые сочтут необходимыми.

В течение первой половины 1959 г. из страны депортировали около 300 человек (в основном иракцев и египтян), заподозренных в «прокоммунистических настроениях».

Бейрутская газета «Аль-Кифах» опубликовала статью о контрабандных поставках в Кувейт оружия из Ирака. Доставляли его в Кувейт, по ее сведениям, для оппозиционеров-насеристов, в мешках с финиками. Одна из газет в Тегеране разразилась статьей о том, что в Кувейте прошли массовые аресты коммунистов, планировавших взорвать нефтеперерабатывающий завод и несколько нефтяных скважин. Ливанская газета «Аль-Шарк» тут же перепечатала это сообщение. Европейские газеты запестрели материалами о том, что примерно четверть 800-тысячного тогда населения Кувейта составляли иракцы, являвшиеся, дескать, чуть ли не поголовно, коммунистами и агентами Москвы.

Все это, конечно же, не соответствовало действительности. Судите сами. Перепись населения, проведенная в Кувейте в 1970 г., показала, что только тогда численность жителей страны достигла 800 тысяч человек. Согласно же переписи 1957 г., в Кувейте проживало около 206 тыс. чел., в том числе 26 тыс. иракцев, представленных 7000 семьями. Из них 19 тыс. чел. трудились простыми рабочими, и в одночасье стать коммунистами просто не могли.

Газета «Аль-Джарида», вышедшая 7 марта 1959 г., известила своих читателей о том, что иракские коммунисты, проникнув в Кувейт, попытались создать там беспорядки, и, воспользовавшись неразберихой, присоединить Кувейт к Ираку. И что все это было ничем иным, как «частью плана русских», нацеленного, оказывается, на то, чтобы поставить Ирак и аравийские шейхства под эгиду Москвы, и использовать их в качестве орудия для борьбы с Англией на Арабском Востоке.

В общем, писали, как видим, о событиях тех лет в Кувейте всякое. Но вот «большая рука Москвы», простершаяся к Ближнему Востоку вообще и к Кувейту в частности, присутствовала во всех этих статьях непременно. Чтобы положить конец слухам и небылицам насчет того, что происходит в Кувейте, местная газета «Аль-Йвм» опубликовала (31 мая 1959 г.) следующее заявление кувейтского правительства. Некоторые издания, отмечалось в нем,

печатают о Кувейте откровенно сфабрикованные «новости». В них говорится о неких беспорядках, якобы охвативших Кувейт, и о контрабанде в страну оружия в целях свержения законной власти, и многое другое. Заявляем, что в Кувейте – спокойно. Здесь царят мир и порядок. Нет у Кувейта никаких недоразумений и сложностей и с соседними странами.

16 июня 1959 г. скоропостижно скончался шейх Фахад алСалим Аль Сабах, представлявший собой третий «центр силы» в правящем семействе (наряду с шейхами ‘Абд Аллахом ал-Мубара- ком и Джабиром ибн Ахмадом). Случилось это в первый день ‘ид ал-адха, прездника жертвоприношения, одного из двух главных празднеств мусульман. Умер шейх Фахад от сердечного приступа, в возрасте 50 лет, находясь в Саудовской Аравии.

Позиции шейха Джабира ибн Ахмада в связи со смертью шейха Фахада, его вес и влияние в семействе Сабахов заметно усилились. Из всего того, что произошло в Кувейте в неспокойные для страны 1956–1959 годы, и он сам, и другие члены семейства извлекли урок (19).

Прошло какое-то время, и в декабре 1959 г. сирийская газета «Аль-Ахбар» разразилась статьей о пресеченной куветскими властями попытке иракских националистов сбросить существующий в Кувейте режим. План переворота, как гласил поданный газетой материал, спланированный ими с ведома самого премьер-министра Ирака, Абдель Керима Касема, предусматривал, дескать, одновременное проведение акций в отношении эмира и ряда других влиятельных лиц в целях их физического устранения (20).

Надо сказать, что, несмотря на то, что новое иракское правительство признало границы Ирака с Кувейтом, определенные англо-турецким соглашением от 1913 г. и подтвержденные договором от 1932 г., пограничные стычки между ними в течение 1950-х и 1960-х годов не прекращались. Ирак, по словам арабских историков, был просто «одержим Кувейтом».

Учитывая рост популярности в Кувейте идей насеризма и введенный шейхом Джабиром жесткий контроль над расходованием государственных средств, шейх ‘Абд Аллах ал-Мубарак сократил траты на личные цели. Тем более, что другие члены правящего се-

мейства, дабы не вызывать недовольства народа, поступили именно так. Пример всем им подал, кстати, правитель Кувейта, шейх ‘Абд Аллах III, аннулировавший заказ на строительство роскошной яхты. Вслед за ним его сын, шейх Са’ид, отказался от построенного им нового дворца, стоимостью в 4,5 млн. фунтов стерлингов, и передал его в распоряжение правительства (впоследствии его использовали для приема иностранных гостей).

В это время любимая молодая жена шейха ‘Абд Аллаха алМубарака забеременила, и он перестал показываться на работе. Же- на-роженица отказалась находиться во дворце Мишриф, где проживала первая жена шейха, и они перебрались в один из загородных гостевых домов. Спустя какое-то время шейх и вовсе перевез ее в свой роскошный дворец, построенный в живописных окрестностях Бейрута.

Рассказывают, что шейх так любил эту свою жену, что не явился даже на семейный совет, на котором обсуждались важнейшие для страны вопросы, стоявшие в повестке дня деятельности правительства. Среди них: разработка и принятие новой конституции; реформа правительства и введение жесткой финансовой отчетности министерств и ведомств; концепция и формат будущих отношений с Англией. Получив уведомление эмира покинуть Бейрут и незамедлительно прибыть в Кувейт, шейх ‘Абд Аллах ал-Мубарак не смог оставить беременную жену, и подал прошение об отставке. Эмир его принял, чем, надо сказать, немало удивил как самого шейха ‘Абд Аллаха ал-Мубарака, так и других членов семейства Аль Сабах. В народе о шейхе ‘Абд Аллахе потом говорили, что ради любимой он пожертвовал всем, что имел.

Шейха ‘Абд Аллаха ал-Мубарака сами кувейтцы называют человеком неординарным. Хороших дел для Кувейта, несмотря ни на что, сделал он немало. За это, говорят они, Господь и облагодетельствовал его, наконец, сыном.

Находясь в Бейруте, шейх ‘Абд Аллах ал-Мубарак по-прежнему оставался в Кувейте persona grata, личностью желанной, и для эмира, и всех других членов правящего семейства. По-прежнему пользовался популярностью в армии и среди бедуинов. Некоторые из историков высказываются в том плане, что, отойдя от дел, он тихо

проживал со своей женой в роскошном дворце в Бейруте, в неге и в ничегонеделании. На самом деле все было совсем не так. Репутацию Кувейта и семейства Сабахов он, в силу имевшихся у него средств

ивозможностей, отстаивал, как мог. Так, чтобы сделать ливанских журналистов, по его же выражению, «сторонниками Кувейта», построил для них клуб в Бейруте.

Проводя в стране широкие социально-экономические преобразования, шейх ‘Абд Аллах III внимательно наблюдал за всем происходившим на Арабском Востоке и в мире в целом. Видел, как многие бывшие колониальные страны обретают свободу и независимость.

Изадался мыслью добиться, чтобы Кувейт стал абсолютно свободным, вступил в ООН и другие международные организации. Англичане понимали, что эпоха колониализма – на закате, что фундаментальных изменений в отношениях с Кувейтом не избежать.

Ипотому, чтобы сохранить свои позиции в Кувейте, сделать все нужно тонко, а главное – вовремя, дабы не опоздать.

Стороны вступили в переговоры по вопросу о формате будущих двусторнних отношений. Пришли к обоюдному пониманию, что соглашение от 1899 г. не соответствует статусу Кувейта, как независимого суверенного государства, каковым оно является, и потому подлежит аннулированию. Это – во-первых. Во-второх, что дружественные отношения между странами надлежит сохранить,

ивыстраивать их, руководствуясь принципами тесного взаимодействия и взаимовыгодного сотрудничества. В-третьих, в случае необходимости правительства обеих стран будут консультировать друг друга по интересующим каждого из них вопросам. В-четвертых, что Британия, когда это потребуется Кувейту, окажет ему военную помощь и содействие, но только в том случае, если правительство Кувейта официально обратиться за этим к Лондону.

По достижении данных договоренностей шейх ‘Абд Аллах III

ианглийский политический резидент в Персидском заливе, сэр Уильям Льюс (Willian Luce) обменялись нотами (19 июня 1961 г., в 8 часов утра) об аннулировании соглашения от 1899 года. Кувейт, наконец, обрел полную независимость, за которую боролся 250 лет.

Последний английский политический агент в Кувейте, Джон Ричмонд, занимавший эту должность с 1959 по 1961 гг., стал пер-

вым английским послом в Государстве Кувейт. Известно, что он в совершенстве владел арабским языком. Вырос в Иордании, в семье антиквара.

После провозглашения независимости была изменена символика Кувейта. Герб шейхства украсили аравийский парусник доу, орел и надпись «Государство Кувейт». Национальный флаг страны представлен с тех пор тремя горизонтальными полосами – зеленого, белого и красного цветов с трапецией черного цвета у основания. Зеленый цвет символизирует пастбища; белый – стремление к миру

исозидательному труду; красный – кровь народа, пролитую в боях

исражениях за независимость Кувейта; и черный – поля сражений.

Одним из первых на сообщение об обретении Кувейтом неза-

висимости отреагировал шах Персии. Он направил эмиру Кувейта телеграмму с поздравлениями и выражением готовности к поддержанию дружественных двусторонних отношений. Так же поступил президент Египта, а за ним и лидеры многих стран, в том числе и Ирака. Но не прошло и недели, как премьер-министр Ирака бригадный генерал Абдель Керим Касем, организатор военного переворота в стране (июль 1958 г.), свергнувшего королевский режим в Ираке, выступил с неожиданным заявлением. На пресс-конференции, созванной вечером, в воскресенье, 25 июня 1961 г., он объявил Кувейт частью территории Ирака, и призвал народ Кувейта к воссоединению с Ираком. Назвал семейство Сабахов шайкой грабителей, приторговывающих интересами страны. Пригрозил, что обойдется с эмиром Кувейта, как с «мятежником».

27 июня дипломатические миссии, аккредитованные в Багдаде, получили меморандум иракского правительства, в котором говорилось, что «Кувейт – это часть Ирака», а «народ Кувейта – часть народа Ирака».

Вслед за этим по радио передали выступление командующего вооруженными силами Ирака, в котором он заявил о полной готовности иракской армии в любую минуту начать действия по присоединению Кувейта к Ираку (21).

Реакция Кувейта последовала незамедлително. В заявлении правительства (26 июня) подчеркивалось, что Кувейт – арабское независимое государство, абсолютно суверенное, и признанное

таковым всем мировым сообществом. Отмечалось, что власти страны, поддерживаемые своим народом, готовы к тому, чтобы отстоять обретенную Кувейтом независимость и защитить свою свободу. Выражалась уверенность в том, что все миролюбивые государства мира, и в первую очередь страны Арабского Востока, поддержат действия правительства Кувейта по защите независимости Кувейта от любой интервенции.

Население Кувейта в это тревожное для страны время продемонстрировало полную солидарность с властями. 27 июня улицы города заполнились людьми. На манифестацию единства и сплоченности нации вышли решительно все, и стар и млад, и коренные жители и эмигранты. В поддержку властей Кувейта выступили проживавшие в стране персы и египтяне, палестинцы и иракцы (ежегодный объем денежных переводов иракской колонии на родину составлял, к слову, 1,8 млн. фунтов стерлингов).

28 июня шейх ‘Абд Аллах III провел первую пресс-конферен- цию. Отвечая на вопросы журналистов, сказал, что все происходящее вызывает удивление, так как границы между обеими странами установлены и признаны, как Эль-Кувейтом, так и Багдадом. Заметил, что буквально 10 дней тому назад, когда кувейтская делегация обсуждала в Багдаде комплекс вопросов двусторонних торговоэкономических связей, касавшихся, в том числе, транзита грузов, то никаких территориальных претензий со стороны Ирака не звучало. Как бы то ни было, резюмировал эмир, но Багдад должен знать, что к тому, чтобы защитить себя, Кувейт готов. Надеется, что и арабские страны, и мировое сообщество в целом выступят в его поддержку.

Наступило 29 июня. Никаких агрессивных действий Ирака в отношении Кувейта так и не последовало. В знатных кувейтских семьях стали даже поговаривать о том, что громкие заявления Касема о территориальных претензиях к Кувейту – это всего лишь «фигура речи».

Полковник Джон Пирс, военный советник (1952–1961) шейха ‘Абд Аллаха III, вспоминал, что в правящем семействе Кувейта такие настроения не разделяли. Не исключали, что за военным переворотом в Ираке может последовать бросок путчистов на Кувейт, и потому к заявлениям генерала Касема относились серьезно.

Сам себя защитить от внешней агрессии Кувейт едва ли смог бы. Достаточным военным потенциалом для этого он не обладал. И если бы Касем ввел иракские войска в Кувейт, то захватил бы его, по мнению Дж. Пирса, «в течение ночи». Судите сами. На тот момент в распоряжении Кувейта имелось: 8 танков «Центурион»; 6 артиллерийских противопехотных орудий; батарея противотанковых орудий (6 единиц); 30 старых бронемашин; несколько тренировочных самолетов «Auster»; три частных самолета шейха ‘Абд Аллаха ал-Мубарака; три вертолета для обслуживания VIP-персон; и 1500 военнослужащих (22).

Человека компетентного и способного организовать вооруженное сопротивление агрессору в семействе Сабахов тогда, по мнению большинства исследователей истории Кувейта, не было. Эмир Кувейта, шейх ‘Абд Аллах III, в военных делах не разбирался. Действовавший командующий кувейтскими войсками, 29-лет- ний шейх Мубарак, проучился к тому времени только шесть месяцев на 18-месячных курсах для командного состава в Сандхерсте (Англия). Получается, что, кроме шейха ‘Абд Аллаха ал-Мубарака, никого другого, способного возглавить сопротивление, и не оказалось. Надо сказать, что, услышав выступление генерала Касема, он оставил любимую жену с сыном в Бейруте и срочно прилетел

вКувейт. Там ему деликатно дали понять, что он давно не удел, и потому обойдутся без него. Так, повествуют хронисты, и закатилась звезда шейха ‘Абд Аллаха ал-Мубарака, ярко сиявшая на политическом небосклоне Кувейта в 1950-е годы.

Вскладывавшейся обстановке британцы срочно перебросили

вКувейт свои войска. Подразделения английской морской пехоты высадились на побережье Кувейтской бухты 3 июля 1961 г.; прибыли на корабле «Bulwark» («Бастион»). На следующий день, 4 июля, премьер-министр Англии Макмиллан заявил, что переброска британских войск в Кувейт состоялась в соответствии со второй статьей англо-кувейтского договора. И что их выведут из страны сразу же, как только эмир Кувейта сочтет, что опасность агрессии миновала, и Кувейту ничто больше не угрожает.

Волею судеб случилось так, что яркой демонстрации Англией приверженности договоренностям с Кувейтом по защите его су-

веренитета способствовало несколько обстоятельств. Во-первых, военный корабль «Bulwark», символ британской военно-морской мощи тех лет, находился в момент воспламения кризиса с визитом в порту Карачи, и потому в одночасье оказался в Персидском заливе. Во-вторых, за шесть недель до известной уже читателю пресс-кон- ференции Касема завершилось строительство кувейтского аэропорта. Это и сделало возможным оперативную переброску английских войск в Кувейт. В тех местах, где они располагались (в Адене и на Бахрейне, в Кении, на Кипре и в Сингапуре), были приведены

вбоевую готовность 50 дислоцировавшихся там боевых кораблей и 8 тысяч военнослужащих (23).

6 июля Ирак продолжил концентрацию сил на рубежах с Кувейтом, и британские войска, расквартированные в Кувейте, приступили к минированию северного участка границы. По состоянию на 7 июля в Кувейте насчитывалось 7 тысяч английских военнослужащих.

Поддержку Кувейту, направив к его границам свои войска, продемонстрировал Эр-Рияд. Телеграмма короля Саудовской Аравии на имя эмира Кувейта от 27 июня была краткой, но предельно четкой: «Мы – с Вами!».

Кувейт обратился в Совет Безопасности ООН с просьбой созвать чрезвычайное заседание, чтобы обсудить на нем ситуацию, складывавшуюся вокруг Кувейта в связи с иракскими угрозами независимости и территориальой целостности Кувейта, чреватыми подрывом международной безопасности в целом. Обращение Кувейта поддержала группа арабских стран.

Представитель же Ирака в ООН отреагировал на это обращение заявлением, в котором назвал Кувейт «небольшим иракским приморским местечком», а военную акцию англичан по высадке морского десанта – «грязной авантюрой, подобной суэцкой».

Одновременно с обращением в ООН Кувейт делегировал за рубеж несколько миссий «доброй воли». Одна из них отправилась

впоездку по арабским странам (10 июля 1961 г.). Первым местом

еепосещения стал Каир. Возглавлял миссию шейх Джабир алАхмад Аль Сабах, руководивший в то время Департаментом финансов и экономики Кувейта. В состав миссии входили такие знатные

люди как Насаф ал-Йусуф ал-Насаф, ‘Абд ал-‘Азиз ал-Сакр и Йусуф Ибрагим ал-Ганим, главы крупнейших торговых семейств Кувейта.

В августе пять новых миссий «доброй воли» посетили еще 15 стран, в том числе Англию и Советский Союз.

13 августа в Кувейт прибыли воинские формирования регулярных вооруженных сил Иордании (800 чел.), Саудовской Аравии (1400 чел.) и Египта (200 чел.), и заняли позиции на границе Кувейта с Ираком – для отражения возможной агрессии со стороны Багдада (оставались в Кувейте до февраля 1963 г.). Британия свои войска из Кувейта отозвала. Но поскольку угрозы Ирака в адрес Кувейта не прекращались, то в декабре 1961 г. Лондон направил в Персидский залив отряд боевых кораблей (24).

По мере того, как число стран, признавших Кувейт, росло, обстановка вокруг Ирака накалялась. И он оказался в международной изоляции.

Вопрос о том, почему генерал Касем так и не вошел в Кувейт, остается для многих загадкой. Полковник Джон Пирс не раз впоследствии высказывался в том плане, что Касем мог взять Кувейт вообще без боя, раздавив его колесами своей военной машины. Всего-то и требовалось, говорил он, что выпустить на новую шоссейную трассу Басра-Кувейт, проложенную уже к тому времени, «гигантский гусеничный транспорт Ирака, подкрепленный с флангов колесным», и Кувейта не стало бы. Иными словами, бросить на Кувейт танковую армаду в сопровождении бронемашин – и Кувейт пал бы. Действительно, саудовские парашютисты-десантники (1000 чел.) разместились на границе Ирака с Кувейтом только на седьмой день кризиса (2 июля), а 3000 английских морских пехотинцев высадились в Кувейте на восьмй день (25).

За время кризиса не было произведено ни одного выстрела. Англичане потеряли одного пилота – погиб при падении неисправного вертолета. В Кувейте врага в лицо так никто и не увидел.

Интересно, что накануне кризиса ни кувейтцы, ни англичане не ожидали от Багдада ни то чтобы каких-либо военных действий в отношении Кувейта, но даже заявлений, аналогичных тем, с которыми выступил генерал Касем. Военный советник эмира Кувейта, полковник Дж. Пирс, находился в Лондоне, и узнал о происшед-