Взял парень мальчонку и понес. На полдороге все же не утерпел и открыл ему лицо.

—И не стыдно тебе? — спросил младенец.— Ну, чего ты на меня уставился?

Покрыл он снова ему лицо и пошел дальше. Пришел

кгосударю. Только вошел в двери, младенец окликнул ца­ ря и спрашивает:

—Говорят, царь должен быть очень мудрым; как же ты позволил какой-то старухе себя одурачить? Ты зачем отнимаешь у человека жену, которую ему сам бог дал?

Уцаря от гнева и обиды даже в глазах потемнело. На­ конец повернулся он к юноше и говорит:

—Забирай этого младенца, а жена твоя у тебя оста­

нется.

Отнес юноша ребенка к матери, а потом вернулся до­ мой.

—Ну как? — спрашивает жена.

—Да ничего, и в этом я взял верх.

Царь же приказал ту старуху привязать к хвосту ли­ хого коня и пустить его вскачь по камням за то, что она его опозорила. И сам он так горевал — как, мол, могло это со мною случиться,— что вскоре умер.

Стал наш юноша жить да поживать со своей морской девой. Мать свою тоже к себе взял, и жили они вместе в мире и радости.

Мор — туда, пир — сюда.

59. Дочь Солнца

Было, да и не было ничего — жили три брата. Вспаха­ ли они трехдневное поле 1 и засеяли. Один — по ту сторо­ ну» другой — по эту, а третий — посередке. Взошла нива такая — лучше и быть не может! Колышется, волнуется, что море, и сердца пахарей волнуются, бьются от радости. Как вдруг потемнело все небо, сгустились тучи, пошел град. Края поля остались целы, а середку всю по­ било, все зерно в землю втоптало.

Пришел пахарь, увидел свою погубленную ниву, обор­ валось у него сердце. Ничего он не сказал, вздохнул толь­ ко, взял свой серп и пошел искать счастья в другом месте.

Шел, шел, пришел к одному богачу. У богача поле — в сто дней работы !.

Сказал пахарь богачу:

239

= Что дашь, если сожну тебе весь этот хлеб в один день?

— Половину урожая,— говорит тот.

Пошел пахарь, до полудня крутил солому для увязки снопов. В полдень взял серп и пошел жать. Жнет и ста­ вит, целый день жал, весь урожай со стодневного поля снял и увязал, только один сноп увязать осталось, как по­ шло солнце на закат.

Встал пахарь, снял шапку и стал просить Солнце:

—Не закатывайся, подожди чуточку, вот только один сноп увяжу.

Не вняло Солнце мольбе пахаря, закатилось. Увязал пахарь и этот последний сноп, и пришел хозяин. Удивил­ ся он, что хлеб весь сжат, и говорит:

—Что ж, давай делить, как уговорились.

—Нет,—сказал пахарь,—не дается мне счастье, не выполнил я уговора, вот этот последний сноп после за­

хода солнца увязал. Ты — сам по себе, я — сам по себе,— и пошел.

Пошел, долго шел или недолго, пришел к одному царю и нанялся к нему пасти овец сроком на четыре года. Уго­ ворились так: если за четыре года ни одной овцы ни волк не уведет, ни мор не убьет — словом, если никакого уро­ на овцам не будет, то поделят всех овец надвое: полови­ ну — пастуху, половину — хозяину, а нет — ничего не до­ станется, и уйдет он с пустыми руками.

Уговорились, и погнал пастух овец на пастбище. Че­ тыре года ходит пастух за овцами, да так, что за все че­ тыре года и ушка одной овечки не потерял, никакого уро­ на овцам нет. Вот гонит он уже овец к хозяину на дележ, как, откуда ни возьмись, выскочил волк, схватил одну овечку и уволок в лес. Пригнал пастух овец. Посмотрел хозяин, порадовался, как хорошо ухожен скот, и хочет уже делить отару надвое, только отказался пастух, бро­ сил свой посох и пошел прочь — не выполнил он уговора: потерял одну овечку, не взял награды.

Шел, шел, долго шел или недолго, дошел до одной реч­ ки. Пришел, сел отдохнуть. Видит — слетели с неба три дочери Солнца, вошли в реку, купаются. И так они пре­ красны — ничего прекрасней не увидеть.

Встал он, подкрался к дочерям Солнца, схватил одну из них и пустился бежать. Бежал, бежал, прибежал в по­ ле, поставил там лачугу, и стали они жить вместе в этой лачуге. Только бедны очень муж с женой. Ничего-то у них нет. Муж и на заработки никуда не ходит, говорит:

240

s— Куда я ни ходил, за что ни брался, не дается сча­ стье. Зачем ходить напрасно?

А у дочери Солнца было кольцо исполнения желаний. Дала она это кольцо мужу и сказала:

— Вот мое приданое. Положишь его на землю — по­ явится стол, положишь на стол — появятся еда да питье, снимешь кольцо со стола — будет все убрано, спрячешь — уложено. Вот и все мое богатство.

Обрадовался муж. Зажили они счастливо и весело. Только захотелось мужу пригласить царя в гости. Отго­ варивает жена:

—Сиди себе. Царя в гости звать — не шутка. Только

иесть у тебя что одно кольцо, этим хочешь удивить царя? Смотри не потеряй и его!

Заупрямился муж, заладил:

—Нет и нет, должен я пригласить царя. Пусть при­ дет, посмотрит на наше крестьянское житье, пусть знает, что и мы живем на свете и можем принять царя.

Вот встал он однажды и пошел к царю звать его в го­ сти. Пришел, принес дары, которые имел, и просит:

—Осчастливьте нас, пожалуйте к нам обедать. Посмеялся царь:

—Кто ты и что у тебя за обед?

Апотом сказал:

—Я-то не пойду к тебе, а вот, если хочешь, пошлю с тобой своих советников.

Вызвал царь советников и говорит:

—Пойдите посмотрите, с какой стати он меня в гости зовет, есть ли у него что или так, на смех поднимает?

Пошел этот крестьянин, повел советников царя со всей их свитой. Проголодались дорогой советники. Убили они фазана, послали слуг зажарить его где-нибудь. Пришел слуга в лачугу, жарит фазана, вдруг вошла эта дева-солн­ це, увидел ее слуга, смотрит, смотрит, глаз оторвать не может. Забыл все, не помнит и зачем он здесь, и что дела­ ет. Так весь фазан и обуглился у него на вертеле.

Понес он эту горелую птицу и подает советникам. Рассердились советники:

—Что ты так обуглил птицу? Сказал слуга:

—Была там в лачуге женщина, весь разум у меня от­ няла. Я не видел и не понимал ничего, так и сгорела у меня птица.

Заспешили советники со всей свитой. Сели па коней, помчались. Хотят поскорей взглянуть на эту красавицу.

241

Приехали, спешились неподалеку от лачуги. Взял кре­ стьянин свое кольцо, обошел всех коней, и появились на всех конях мешки с овсом да с битой соломой. Обошел еще раз — исчезли пустые мешки.

Встал, положил кольцо, появился стол. Берутся и бе­ рутся откуда-то яства, еда и питье на все это множество гостей, да все новые и новые.

Дивятся советники: ни дома, ни слуг — и откуда все это? Вышла потом дочь Солнца, совсем помешались совет­ ники. Угостил всех гостей на славу зять Солнца и отпу­ стил.

Пришли советники к царю, спрашивает царь:

— Как же угощал вас мой подданный?

Рассказали они, как их угощали и как вся еда без огня

готовилась, а уж жена у него — такой и не видели еще ни­ когда.

—Эта жена не у него должна быть, а у вас, го­ сударь,— говорят.

—Как же отнять ее? — спрашивает царь.— К чему бы придраться?

Сказали советники:

—Вызовите его и велите — пусть принесет золотое ру­ но, то, что есть у Солнца. Пойдет он, не вернуться ему жи­ вым оттуда, достанется его жена вам.

Тотчас вызвал царь крестьянина и сказал:

— Должен ты найти и принести мне золотое руно, то, что есть у Солнца.

Загрустил зять Солнца, пришел и говорит жене:

— Царь требует принести золотое руно, что есть у Солнца.

Сказала жена:

— Что же теперь убиваться? Надо было раньше ду­ мать, а теперь этим делу не поможешь, лучше вставай и отправляйся в путь.

Дала она ему знак для родных и отправила в путь. Пошел зять Солнца.

Долго он шел, много стран прошел, всю сушу прошел, все солнечные страны. Шел, шел и пришел туда, где оби­ тают Солнце и Месяц.

Солнце уже ушло освещать мир, а Месяц был дома. Встретил Месяц зятя, узнал его по знаку, что дала ему жена, обрадовался, принял радушно. Пошел порадовать мать:

— Зять наш пришел.

Стали они спрашивать, зачем он пришел.

242

Рассказал зять все, что с ним было, и сказал Месяц:

— Скоро придет Солнце. Только не выдержишь ты его огня, сгоришь.

Превратил его в иголку и воткнул в столб.

Квечеру пришло Солнце.

—Запах человека чую,— сказало Солнце.

—Что ты! — рассердился Месяц.— Какой здесь чело­ век? Это ты ходил по миру, ты, верно, и принес с собой запах человека.

Потом сказал:

—А что, если б и вправду сюда наш зять пришел, не сжег бы ты его?

—Нет и нет,— поклялось Солнце,— только бы взгля­ нуть на него, увидеть, что за человек наш зять.

Превратил Месяц иголку в человека и поставил перед Солнцем.

Приветствовало Солнце зятя и спрашивает, зачем он пришел.

—Царь хочет отнять у меня твою дочь. Прослышал он, что у тебя есть золотое руно, и послал меня за ним, а не принесу — отнимет жену.

— Не тревожься,— обнадежило его Солнце,— пойдем в мой сад, отдохни пока.

Повели его в сад. Чудесный это был сад. Одни деревья уже плодами осыпаны, другие еще цветут, на третьих только почки раскрываются, на иных уже листья опадают...

Очень понравился сад гостю, любуется им, дивится. Сказало Солнце:

—Побудь здесь, отдохни, а обед тебе подадут волк да Илья-громовержец.

Проголодался зять Солнца, сел, ждет обеда.

Появился волк, принес стол. Явился Илья-громовер­ жец, подает еду-питье.

Ау зятя Солнца в руках дубинка. Отозвал он волка в сторону и говорит:

—Помнишь, как я четыре года ходил за овцами, да так, что за все время и ушка одной овечки не потерял, а ты выскочил вдруг в самый день дележа и выкрал у меня овечку. Зачем ты сотворил это?

И давай отделывать его дубинкой. Бил, бил, пока душу не отвел.

Потом отозвал Илью:

—Помнишь, как у меня было поле меж двух других полей, уж и хлеб взошел и созрел, а ты напустил град и все зерно в землю втоптал. Зачем ты сотворил это?

243

И давай отделывать Илью, исколотил всего, а потом ослепил. Сам сел и занялся обедом. А как пообедал, встал, пошел по саду, все перебил, все плодовые деревья под ко­ рень срубил, так и разорил весь сад. Отвел душу и сел от­ дыхать.

Побежали волк и Илья к Солнцу жаловаться.

Пришло Солнце, смотрит — сад так разорен, что врагу жалко станет.

—Зачем ты сделал это? — спрашивает Солнце.

—Одна нива у меня была,— говорит крестьянин,— и ту всю Илья градом побил; я четыре года пастухом был, трудился, а волк все мои труды изничтожил; я стодневное поле в один день сжал и снопы поставил, только и остава­ лось, что один сноп связать, а ты все же закатилось, как ни просил я тебя, и погубило весь мой труд!

Не нашло Солнце, что возразить, дало ему золотое руно и отпустило его.

Принес он золотое руно царю.

Потерял царь надежду заполучить его жену. Призвал своих советников и спрашивает:

—Как теперь быть? Сказали советники:

—Пошлите его на тот свет, пусть принесет кольцо, что ваша мать с собой унесла.

Вызвал царь крестьянина и сказал:

—Пойдешь па тот свет, принесешь кольцо, что унесла

ссобой моя мать.

Пришел зять Солнца к жене, говорит:

—Царь посылает меня на тот свет, задумал отнять те­ бя у меня.

Дала ему жена яблоко и сказала:

—Покати это яблоко и иди за ним следом, приведет оно тебя куда надо.

Взял он яблочко, покатил и пошел за ним следом. Катится яблочко, катится и выкатилось на лесную по­

ляну.

На поляне стоит олень, рогами в небо упирается,

—Привет тебе! — говорит путник.

—И тебе привет! — отвечает олень.— Куда ты путь держишь, что тебя привело сюда?

—Иду на тот свет. Должен взять у матери царя коль­ цо, принести ему.

—Может, и мне какое снадобье принесешь. Видишь, еле ношу рога — так разрослись.

*=•: Хорошо,— сказал зять Солнца и пошел дальше.

244

Дошел до одной скалы, видит — стоит на привязи бык. И ни воды у него, ни еды никакой, а сам здоровый да тол­ стый, так кожа на нем и лопается.

Удивился зять Солнца и спрашивает:

—С чего ты растолстел так, когда ни еды у тебя нет, ни воды для питья?

—Туда идущих я много видел, а обратно — пи одно­ го,— сказал бык.— Вернешься — расскажу.

Пошел зять Солнца дальше и вышел к чудесным лугам. Смотрит — пахучая, сочная трава, что море, волнуется, ру­ чьи с журчанием несутся среди трав, а посреди луга стоит на привязи бык. Сам такой худой, и сороке не урвать с не­ го кусочка мяса.

Удивился зять Солнца и спрашивает:

— С чего это ты худой, когда столько еды да питья вокруг?

—Туда идущих я много видел, а обратно — ни одно­ го,— сказал бык.— Вернешься — расскажу.

Пошел дальше зять Солнца и видит — лежат на топо­ рище муж с женой, лежат, прекрасно умещаются, еще и место по обе стороны остается. Удивился зять Солнца и спрашивает:

—Как это вы улеглись на топорище вдвоем, да еще место осталось?

—Туда идущих мы много видели, а обратно — ни од­ ного,— сказали муж с женой.— Пойди, вернешься — рас­ скажем.

Миновал и их зять Солнца и пошел дальше.

Долго ли он шел или недолго, дошел еще до одного места, видит — лежат муж с женой на буйволиной коже, толкаются, ругают друг друга: подвинься, дай место!

Подошел зять Солнца, поздоровался и говорит:

—Что это с вами — на буйволиной коже лежите, да еще тесно вам, не умещаетесь?

—Туда идущих мы много видели, а обратно — ни од­ ного,— сказали муж с женой.— Иди, вернешься — расска­ жем.

Миновал и их зять Солнца и идет дальше. Видит — на­ брала старуха яиц и возводит из них башню. Разложит яйца, поднимет их горкой над землей, а яйца рассыплют­ ся, и от башни ничего не остается. Бьются яйца, а она опять собирает их, возводит свою башню.

Удивился он, подошел и говорит:

— Что это ты, мать, делаешь? Где это видано, чтоб из

яиц башню возводить, и кому это удалось?

245

— Иди, вернешься — расскажу,— сказала старуха. Миновал и ее зять Солнца, пошел за своим яблочком. Идет, видит — стоит старуха у тонэ. Посадит в тонэ бе­

лые, как вата, хлебы, а вынимает черные, что грязь. Уди­ вился он, спрашивает:

—Отчего это ты сажаешь в тонэ такие белые хлебы,

адостаешь такие черные?

—Туда идущих я много видела, а обратно — ни одно­ го,— сказала старуха.— Вернешься — расскажу.

Миновал и ее зять Солнца и пошел дальше.

Видит — перекинулся человек мостом через пропасть, все по нему ходят и топчут его ногами.

—Что это с тобой? Почему ты лежишь здесь мос­ том? — спросил его зять Солнца.

—Туда идущих много видел, а обратно — ни одного,^ ответил этот человек-мост.— Вернешься — расскажу.

Миновал и его зять Солнца и пошел дальше. Дошел так до матери царя и говорит:

—Ваш сын велел вернуть ему кольцо, что вы унесли

ссобой.

Отдала ему мать царя кольцо и сказала:

— Возьми, отдай его моему сыну и скажи ему от меня: «Будь ты проклят за то, что и здесь не даешь мне по­ коя и будоражишь меня, пусть твои же советники тебя и

съедят!» Спросил потом зять Солнца:

—Видел я дорогой оленя, рога у него до неба дорос­ ли, еле носит их, не научите ли, как помочь ему?

Сказала она:

—Пусть напьется олень майской воды, полегчает ему. Поблагодарил ее зять Солнца, взял кольцо и пошел. Идет, дошел до того человека, что мостом лежал, и ска­

зал тот:

—Я в той жизни стерег один мост. Никого я не пускал по этому мосту без платы. И нищего не щадил, со всех плату брал, вот за то и страдаю теперь так.

Миновал его зять Солнца и пошел, дошел до женщины, что пекла хлеб, и сказала она:

—Я в той жизни была такой жадной, что если начну печь хлеб да увижу, что идет нищий или какой голодный путник, так нарочно повисну головой в тонэ, чуть глаза себе не выжгу, только бы не пожалеть тех путников и кус­ ка хлеба им не дать. Вот теперь и мучаюсь — какой бы бе­ лый хлеб ни посадила в тонэ, все черной землей оборачи­ вается.

246