7. Синтагматические и парадигматические отношения

Составляющие языковую систему знаки входят друг с другом в отношения двоякого рода. Это или

• отношения смежности,

• следования,

• сочетаемости, или

• отношения сходства,

• взаимозаменяемости,

• конкуренции.

В первом случае мы имеем дело с отношениями синтагматическими (от греч. syntagma – ‘складывание’), во втором – с парадигматическими (от греч. paradeigma – ‘образец’). Можно сказать, что

- в первый вид отношений вступают слова-партнеры,

- во второй – слова-дублеры.

К примеру, слово горячий в современном русском языке сочетается со словами чай, хлеб, воздух, песок, привет, поцелуй... – это его партнеры. В то же время оно не сочетается (по разным причинам и «в разной степени») с лёд, сантиметр, ходить, смело... А что можно считать дублерами слова горячий, какие слова могут находиться в той же самой позиции? Это, в частности, теплый, холодный, раскаленный, жаркий, свежий (хлеб), сухой (ветер), сердечный (привет), и т.д., и т.п. – вообще говоря, все прилагательные и причастия русского языка.

Синтагматические и парадигматические отношения – максимально широкие, всеобъемлющие категории языка. Можно было бы сказать, что, кроме них, в языке ничего нет: под них подводятся все остальные виды отношений между единицами. Так, синонимия и антонимия представляют собой частный случай парадигматических отношений, а, положим, глагольное управление есть реализация синтагматических связей […].

Синтагматическими и парадигматическими отношениями связаны между собой не только слова, но и иные единицы языка, в том числе те, которые мы условно называли «подзнаками» и «надзнаками». Можно, в частности, поразмышлять о том, в каких связях с себе подобными состоит значимая часть слова – морфема. Скажем,

• суффикс -тель со значением действующего лица (читатель, строитель, проситель...) находится в определенных «вертикальных» (то есть ассоциативных, парадигматических) отношениях с синонимичными

• суффиксами -ец (стрелец), -ок (ходок), -ун (бегун), -ист (уклонист), -арь (аптекарь) и др., а также с другими

• суффиксами, обозначающими, положим, место или инструмент действия (ср.: читалка, стрельбище, открывалка, разбрызгиватель...).

Вместе с тем данная морфема вступает в определенные «горизонтальные», линейные отношения с глагольными корнями (чит-, строй-, прос- и т.п.), и это уже типично синтагматические связи.

Если бы знаки вступали в какие-то отношения (парадигматические или синтагматические) только с себе подобными, то есть с единицами того же порядка, то мы бы имели дело со сравнительно простой знаковой системой. Человеческому языку присущи еще отношения иерархии между разными видами знаков. Скажем, морфемы входят в состав слов, слова, в свою очередь, – в состав предложений и т.д. Перед нами, стало быть, система многоуровневая, многоярусная. Поскольку же составные части языка, его «уровни» – лексика (словарный состав), морфемика (совокупность, морфем), фразеология (совокупность устойчивых словосочетаний), синтаксис (совокупность моделей, по которым строятся высказывания) и т.д., – имеют системный характер, то можно сказать так: язык – это система систем.

До сих пор мы²⁴ рассматривали общие, универсальные правила функционирования этой «гиперсистемы». Но наряду с ними существуют правила и закономерности, определяющие жизнь знаков только какого-то определенного уровня. Иными словами, лексика – не совсем такая же система, как морфемика; у синтаксиса свои особенности по сравнению с лексикой и т.д. И связаны эти различия с разными функциями знаков, субзнаков и суперзнаков в общей структуре языка.