20120921

объектов соответствующих экономических преступлений, может уменьшаться либо дополняться.

Б. В. Яцеленко полагает, что объектом преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности, выступают «… общественные отношения, возникающие по поводу осуществления нормальной экономической деятельности по производству, распоряжению, обмену и потреблению материальных благ и услуг»45. Недостаток данной формулировки состоит, на наш взгляд, в том, что, во-первых, она «не улавливает» сути нарушаемых общественных отношений и, во-вторых, не конкретизирует понимание «нормальной» экономической деятельности.

Интересную трактовку предлагает Б. М. Леонтьев, который к объекту рассматриваемых преступлений относит «интересы государства и отдельных субъектов в сфере их экономической деятельности»46. Высказанная точка зрения выглядит предпочтительнее изложенных выше. Вместе с тем следует согласиться с мнением Б. В. Волженкина, указывающего, что интересы отдельных субъектов в сфере их экономической деятельности могут серьезно противоречить закону47.

Мы присоединяемся к мнению ученых, определяющих объект преступлений, входящих в гл. 22, как установленный порядок осуществления экономической и иной предпринимательской деятельности по поводу производства, распределения, обмена, а также потребления материальных благ и услуг48.

Приведенное понятие по своему содержанию достаточно полно раскрывает сущность рассматриваемых преступных посягательств, однако в его формулу следует, на наш взгляд, внести некоторые уточнения. Дело в том, что экономическая

45Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / под ред.

А. И. Рарога. М., 1996. С. 143.

46Уголовное право Российской Федерации: Особенная часть / под общ. ред. Г. Н. Борзенкова и В. С. Комиссарова. М., 1997. С. 246.

47См.: Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002. С. 81.

48См., напр.: Полный курс уголовного права: в 5 т. / под ред. А. И. Коробеева. Т. 3: Преступления в сфере экономики. СПб., 2008. С. 357;

идр.

131

деятельность и есть совокупность действий на разных уровнях хозяйствования, в результате которых люди удовлетворяют свои потребности посредством производства и обмена материальными благами и услугами49. В целях избежания повторяющихся частей в указанной выше дефиниции, из формулировки приведенного понятия объекта экономических преступлений (гл. 22) необходимо исключить слово «экономической». С учетом сделанной поправки, можно предложить следующее определение: объект преступлений в сфере экономической деятельности – это общественные отношения, регулирующие установленный порядок осуществления экономической и иной предпринимательской деятельности по поводу производства, распределения, обмена, а также потребления материальных благ и услуг50.

Отметим, что среди ученых нет единства мнений по поводу того, все ли нормы, наполняющие содержание главы 22, соответствуют указанному выше объекту. К числу таких составов преступлений можно, в частности, отнести деяния, совершаемые должностными лицами в сфере экономической деятельности. Причем такие «спорные» нормы размещены не только в гл. 22, но и в иных главах УК.

Так, например, Г. П. Новоселов, характеризуя преступление, предусмотренное ст. 169 («Воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности»), отмечает: «Государственная регистрация предпринимательской деятельности есть действие не столько экономического, сколько административного характера, стало быть, признавая должностное лицо виновным в воспрепятствовании законному предпринимательству (в незаконном отказе в регистрации или в невыдаче специального разрешения, лицензии), содеянное следует рассматривать не хо-

49См.: Экономический словарь / под ред. А. И. Архипова. М., 2001.

50См.: Кузьменко В. С. К вопросу об объекте преступлений, предусмотренных ст. 169 и ст. 170 УК РФ // Защита прав человека: теория

ипрактика: Материалы Всерос. науч.-практ. конф. / Пермский филиал Санкт-Петербургского института внешнеэкономических связей, экономики и права. Пермь, 2007. С. 30.

132

зяйственным (экономическим), а должностным преступлением, охватываемым иной главой УК РФ»51.

НеменеекатегоричновысказываниеИ. А. Клепицкоговотношении преступления, предусмотренного ст. 170: «Регистрация незаконных сделок с землей и иные деяния, указанные в ст. 170 УК, влекут ответственность независимо от того, связаны ли эта сделка илииныедеянияспредпринимательскойилиинойэкономической деятельностью лиц, их совершивших. Поэтому ст. 170 помещена

вгл. 22 УК без необходимых для этого оснований. По существу

– это должностное преступление, место которому в гл. 30 УК»52. А. Н. Коротенко, с одной стороны, предлагая перенести на последнее место в гл. 22 составы преступлений, предусмотренные ст. 169, 170, с другой стороны, апеллирует к мнению опрошенных респондентов, 87% которых посчитали целесообразным переместить эти нормы в гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления», и заключает, что это также довольно весомая альтернатива внесенному им предложению53. Не менее противоречивую позицию занимает А. Ф. Ивлева. С одной стороны, она критикует авторов, считающих, что включение анализируемых норм в гл. 22 является случайным, с другой – утверждает, что расположение указанных составов «…одинаково уместно и в системе норм о должностных преступлениях, и среди норм о преступлениях против экономической деятельности»54. Отметим, что специфическая особенность преступлений, совершаемых должностными лицами, заключается

втом, что они осуществляются субъектами не извне, а как бы изнутри самой системы государственных и муниципальных ор-

51Уголовное право: Особенная часть: учебник для вузов / отв. ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. М., 1997. С. 262.

52Клепицкий И. А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005. С. 509.

53См.: Коротенко А. Н. Структура законодательства о преступлениях в сфере экономики: дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007.

С. 132.

54Ивлева А. Ф. Уголовно-правовая охрана земельного оборота в Российской Федерации. Архангельск 2007. С. 37.

133

ганов, самими работниками этих органов, государственных или муниципальных учреждений, военнослужащими, наделенными соответствующими полномочиями и использующими их при совершении служебных преступлений55.

Полагаем, что отсутствие единства мнений среди ученых относительно определения объекта преступлений, совершаемых должностными лицами в сфере экономической деятельности, обусловлено, главным образом, тем, что в рассматриваемых общественно опасных деяниях происходит пересечение интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления с законными интересами государства и отдельных субъектов в сфере их экономической деятельности.

Таким образом, совершая действия, указанные в ст. 169 и 170, лицо, злоупотребляя своими должностными полномочиями, причиняетвредобщественнымотношениям, регулирующимнормальное функционирование государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Все другие указанные отношения составляют лишь дополнительный объект данных преступлений (отношения, обеспечивающие свободу осуществления предпринимательской деятельности (ст. 169) и отношения, обеспечивающие законные права и интересы граждан, связанные с владением, пользованием и распоряжением землей (ст. 170). Исходя из изложенного, представляется, что закрепленное в УК законодательное решение является не вполне обоснованным и логичным, поэтому ученые и ставят под сомнение вопрос о размещении указанных выше преступлений в системе Особенной части УК.

Кроме указанных выше мнений, ряд ученых предлагают вообще исключить норму об ответственности должностных лиц за воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности из УК. К их числу, в частности, относится Т. Д. Устинова, обосновывающаясвоемнениеследующимидоводами: совершение должностным лицом деяний, предусмотренных ст. 169, невозможнобезотсутствиякорыстногомотива– извлечениявыгоды

55 См.: Изосимов С. В., Кузнецов А. П. Служебные преступления: учебно-практический комментарий (глава 23, 30 УК РФ). Н. Новгород, 2003. С. 63.

134

длясебялибоизвлеченияпреимуществдляорганизаций, интересы которых представляет и обеспечивает должностное лицо, учиняя препятствия и вмешиваясь в деятельность юридических лиц и индивидуальных предпринимателей. «Не руководствуясь побуждениями извлечения выгоды для себя или других лиц, совершать перечисленные в ст. 169 действия невозможно, за исключением, пожалуй, случаев, когда должностное лицо в силу безответственногоотношенияксвоимобязанностямилинезнаниядействующих законодательных актов принимает неразумные, неправильные решения. Новтакомслучае, нанашвзгляд, достаточноустановления административной ответственности»56. Разумно полагая, что преступление, предусмотренное ст. 169, представляет собой частный случай злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285), она предлагает оставить лишь последнюю норму.

Действительно, приведенные доводы, подчеркивающие недостатки конструкции ст. 169 весьма справедливы, однако решать эту проблему по принципу «нет нормы – нет проблемы», на наш взгляд, нецелесообразно. Полагаем, что ст. 169 должна и далее существовать в УК57, но с более совершенной конструкцией. Трансформация основного состав преступления в матери- альный, обретение новых критериев (например, существенности

56Устинова Т. Д. Правовая оценка деяний, заключающихся в воспрепятствовании предпринимательской деятельности (ст. 169 УК), и вопросы криминализации // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2003. № 3. С. 146–147. Аналогичные мнения высказывают также Л. С. Аистова (См.: Аистова Л. С. Уголовный закон о преступлениях в сфере экономической деятельности и проблемы его совершенствования // Труды Санкт-Петербургского юридического института ГенеральнойпрокуратурыРФ. 2000. №2. С. 32), Л. В. Иногамова-Хегай (См.: Иногамова-Хегай Л. В. Совершенствование уголовно-правовых норм об экономических преступлениях // Уголовное право. 2001. № 1. С. 17–18), Б. В. Волженкин (См.: Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности (экономические преступления). СПб., 2002. С. 268; и др.

57Такого же мнения придерживаются и другие ученые: См., напр.: Гаухман Л. Д., Максимов С. В. Указ. соч. С. 114; Савкина М. А. Уголовно-правовая охрана экономических интересов: дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. С. 131–133; и др.

135

причиненного ущерба в ч. 1 ст. 169), а также изменение санкции статьи позволит, как нам кажется, обновленной норме получить реальную «путевку в жизнь».

Одним из наиболее ярких является пример нарушения принципа системности в ст. 169 и 170 гл. 22, в которых законодатель определилсубъектомпреступлениядолжностноелицо. Известно, что его понятие дано в примечании 1 к ст. 285, действие которого распространяется только не преступления гл. 30 («Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления»). Следовательно, им нельзя руководствоваться при определении субъекта преступления, предусмотренного, допустим, ст. 169, которая расположена в другой главе – 22 «Преступления в сфере экономической деятельности»).

Более того, использование в предложенном примечании 1 к ст. 285 определения представляет собой не что иное, как применение уголовного закона по аналогии, что прямо запрещено в ч. 2 ст. 3. В самой же ст. 169 законодатель не указал, кто именно признается в ней должностным лицом, тем самым он, по существу, блокировал ее действие, так как определить, кто же является субъектом преступления, исходя из законодательной фабулы, практически невозможно58.

Решить изложенную проблему, по мнению авторов, можно путем изменения формулировки примечания 1 к ст. 285, распространив действие его положений на все статьи УК, как это сделано, например, вотношениипредставителявластивпримечаниикст. 318.

Такой юридико-технический прием позволит превратить ст. 169 в специальную норму по отношению к ст. 285. Между тем специальная норма, как правило, не может содержать меньшекриминообразующихпризнаков, нежелиобщая, поэтому возникает необходимость закрепления указанных в ст. 285 признаков (мотив – совершение деяния из корыстной или иной

58 См.: КузнецовА. П., ИзосимовС. В., БоковаИ. Н. Проблемыуголовной ответственности за должностные преступления, совершаемые в сфере экономической деятельности // Российский следователь. 2003.

№ 6. С. 26.

136

отношения, обеспечивающие нормальное функционирование государственной власти60.

Между тем большинство ученых не согласны с таким законодательнымрешением. Так, В. И. Тюнин, Т. Г. Макарова, Д. А. Бойков и А. В. Макаров считают, что в качестве объекта указанных деяний выступают общественные отношения, обеспечивающие установленныйзаконодательствомпорядокрасходованиябюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов61. С точки зрения В. И. Радченко, объектом данных преступлений является финансовая дисциплина в области бюджетных отношений62. Ю. Л. Анисимов полагает, что объектом уголовно-правовой охраны преступлений, предусмотренных ст. 2851 и ст. 2852, являются общественно-бюджетные отношения63.

Таким образом, понятие объекта нецелевого расходования бюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов, по мнению указанных ученых, выходит как за рамки

60См., напр.: Изосимов С. В., Кузнецов А. П. Служебные преступления: учебно-практический комментарий (глава 23, 30 УК РФ). Н. Новгород, 2003. С. 59; Волженкин Б. В. Служебные преступления: Комментарий законодательства и судебной практики. СПб., 2005. С. 50; Уголовное право России: учебник для вузов: в 2 т. / под ред. А. Н. Игнатова и Ю. А. Красикова. Т. 2: Особенная часть. М., 2005. С. 795; Уголовное право: Общая и Особенная части: учебник для вузов / под ред. М. П. Журавлева и С. И. Никулина. М., 2004. С. 650; и др.

61См., напр.: Тюнин В., Макарова Т. Новые составы должностных преступлений (юридический анализ) // Уголовное право. 2004. № 2. С. 70; Макаров А. В. Уголовно-правовые меры противодействия бюджетным преступлениям (Преступления в бюджетной сфере: социальноэкономическая и правовая характеристика). М., 2004. С. 132; Бойков Д. А. Нецелевое расходование бюджетных средств: криминологический и уголовно-правовой анализ: Ддс. ... канд. юрид. наук. М., 2005.

С. 72; и др.

62См., напр.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В. М. Лебедев. 6-е изд., перераб. и доп. М., 2006. С. 757; Научно-практическое пособие по применению УК РФ / под ред.

В. М. Лебедева. М., 2005. С. 675; и др.

63См.: Анисимов Ю. Л. Особенности квалификации преступлений

всфере бюджетных отношений. Чебоксары, 2005. С. 43.

138

объекта преступлений, предусмотренных гл. 30, так и за рамки объекта преступлений, объединенных в разделе X.

С указанным суждением можно было бы согласиться при условии, если бы анализируемые преступления совершались общим субъектом. В данном же случае речь идет о совершении преступления специальным субъектом, то есть должностным лицом. Изложенное позволяет сделать вывод, что нецелевое расходование средств бюджетов разных уровней, равно как и средств внебюджетных фондов, дестабилизирует в первую очередь управленческую деятельность, а уже во вторую – воздействует на экономическую деятельность.

Принимая во внимание вышеизложенное, а также исходя из общих принципов построения Особенной части Кодекса (учет объекта преступления), полагаем, что нормы, предусматривающие ответственность за нецелевое расходование бюджетных средств и средств государственных внебюджетных фондов (ст. 2851 и 2852), должны располагаться все же в гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления», а не в гл. 22 «Преступления в сфере экономической деятельности».

§3. Классификация преступлений в сфере экономической деятельности

Вопросы систематизации и определения объекта экономических преступлений напрямую связаны с проблемами выбора критериев для их классификации. В многочисленных научных и учебных изданиях предлагаются различные основания для распределения названных общественно опасных деяний по соответствующим классификационным группам.

Зачастуювкачествекритерияклассификациивыбираютобъект преступления. Так, например, Б. В. Яцеленко, исходя из того, какой именно сфере экономической деятельности причиняется вред при совершении соответствующих преступлений, классифицирует деяния, предусмотренные гл. 22, на три группы: преступления а) в сфере предпринимательства – ст. 169–175, 178–

139

180, 183, 184, 195 – 197; б) в денежно-кредитной сфере – ст. 176, 177, 181, 185–187; в) в сфере финансовой деятельности государства – ст. 18864, 194, 198, 19965. Схожие классификации предлагают И. А. Клепицкий66 и А. М. Валеев67.

Критикуя изложенную выше классификацию Б. В. Яцеленко, Б. В. Волженкин совершенно справедливо, на наш взгляд, указывает, что ее существенным недостатком является неопределенность, отсутствие четкости, так как практически все преступления, отнесенные автором ко второй и третьей группам, совершаются в сфере предпринимательства, а некоторые преступления, включенные в первую группу, могут и не иметь к предпринимательству никакого отношения68. Юридико-техническим несовершенством такой классификации, отмечает ученый, является также то, что многие из экономических преступлений посягают на несколько различных видов общественных отношений и причиняют вред различным ценностям и интересам69. Данное обстоятельство также не охватывается этой классификацией.

В свою очередь система преступлений в сфере экономической деятельности, предложенная Н. А. Лопашенко, основанная на авторском понимании объекта рассматриваемой группы общественно опасных деяний, включает в себя следующие группы посягательств: а) на общественные отношения, основанные на принципе свободы экономической деятельности – ст. 169;

64Эта и другие классификации излагаются нами в редакции, предложенной авторами, без учета того обстоятельства, что некоторые из преступлений, указанные них, в настоящее время исключены из уголовного закона.

65См.: Уголовное право России. Особенная часть: учебник / под ред. А. И. Рарога. М., 1996. С. 145 – 146.

66См.: Клепицкий И. А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005. С. 125–165.

67См.: Валеев А. М. Ответственность должностных лиц за преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России (ст. 169, 170 УК РФ): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2005. С. 17.

68См. Волженкин Б. В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб., 2007. С. 80.

69См.: Там же. С. 79.

140