Документ Слово некоего христолюбца. XIV в.1

(Извлечение)

...Не могу терпеть христиан, двоеверно живущих. И веруют в Перу­на, и в Хорса, и в Семаргла, и в Мокошь, и в Вила, их же числом тридесят сестрениц... и мнят богинями, и... кладут им требы и караваи им молят, кур режут, и молятся огню, зовуще его Сварожищем, и чесновиток, богом же творят. Когда же будет у кого пир, тог­да кладут в ведра и чаши и пьют, веселящеся об идолах своих. И когда же у кого их будет брак, творят с бубнами и сопелками, и с многими чудесами бесовскими... Того ради не

подобает хри­стианам на пирах и на свадьбах бесовских игр играти, аще ли то

не брак называется, а идолослужение. Иже есть пляска, гудьба, песни мирские, сопелки, бубны и вся жертва идольская, когда молятся огню под овином, вилам, Мокоши, Семарглу, Перуну, Воло­су — скотью богу, Хоросу, Роду, рожаницам, всем проклятым богам их... Не только же простотою зло творим, но и смешаем некие чистые молитвы с проклятым молением идольским: пресвятые Богородицы с рожаницами — когда ставят кутью и трапезы законного обеда, а про­исходит беззаконная трапеза, обращенная к Роду и рожаницам, в прогневание Богу.

Архив исторических идей в. Я. Пропп. Исторические корни волшебной сказки

(Извлечение)

...Прямое соответствие между сказкой и (языческим) обрядом встречается не так часто. Чаще встречается другое соотношение... кото­рое можно назвать переосмыслением обряда... Особым случаем пере­осмысления мы должны считать сохранение в сказке всех форм обряда с придачей ему противоположного смысла или значения, обратной трактовки. Такие случаи мы будем называть обращением. Поясним на­ше наблюдение примерами. Существовал обычай убивать стариков. Но в сказке рассказывается, как должен быть убит старик, но он не убива­ется. Тот, кто пощадил старика, при существовании этого обычая был бы осмеян, а может быть, поруган и даже наказан. В сказке пощадив­ший старика — герой, поступивший мудро. Был обычай приносить де­вушку в жертву реке, от которой зависело плодородие. Это делалось при начале посева и должно было способствовать произрастанию рас­тений. Но в сказке является герой и освобождает девушку от чудовища, которому она выведена на съедение. В действительности в эпоху суще­ствования обряда такой «освободитель» был бы растерзан как величай­ший нечестивец, ставящий под угрозу благополучие народа... урожай. Эти факты показывают, что сюжет иногда возникает из отрицательного отношения к некогда бывшей исторической действительности. Такой сю­жет (или мотив) еще не мог возникнуть как сказочный, когда имелся уклад, требовавший принесения в жертву девушек. Но с падением этого уклада обычай, некогда почитавшийся святым, обычай, при котором ге­роем была девушка-жертва, шедшая, иногда даже добровольно, на смерть, становился ненужным и отвратительным, и героем сказки уже оказывался нечестивец, который помешал этому жертвоприношению. Это... показывает, что сюжет возникает не эволюционным путем пря­мого отражения действительности, а путем отрицания этой действи­тельности. Сюжет соответствует действительности по противополож­ности...

(Одним из распространенных сказочных сюжетов является «вре­менная смерть».) Формы этой смерти очень различны... Этому умира­нию и воскресению приписывали приобретение магических свойств... Одной из форм временной смерти было вскрытие человека или разру­бание его на куски. Мы знаем, что обряды, имеющие предметом вскрытие или разрубание, действительно производились, но сведения об этом очень скудны... Мотив разрубания и оживления очень популярен в сказке... Старик попадает в кузницу или встречает Николу, который его разрубает, оживляет и омолаживает. «Ложись, старче, в корыто»,— говорит странник. Старик лег, а странник взял топор и изрубил его на мелкие части. Поп принес воды, странник спрыснул ей на разрубленное тело... стал молодой человек... Омолаживание старика указывает на возрождение или новое рождение человека, к чему сводился весь обряд.