8.3. Психология геноцида, терроризма, фашизма

 

Рассматриваемые в этой части главы политические процессы являются тесно связанными. Кроме того, их отличительной чертой является жесткая негативная реакция мирового сообщества на сам факт осуществления. Строго говоря, невозможно существование фашизма без актов геноцида и терроризма. Геноцид же, напомним, является международным преступлением, не имеющим сроков давности. Термин «международное преступление» означает обязательность борьбы с данным преступлением для всех правительств всех государств мира. Все это побуждает нас к пристальному изучению психологии геноцида, терроризма, фашизма.

 

8.3.1. Психология геноцида

 

Геноцид является особой формой политического поведения, объединяющей в себе все четыре предшествующие разновидности политического насилия. Обратимся к юридическому определению данного понятия. Геноцид — действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровью, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на физическое уничтожение членов этой группы. Определение дано в Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1948 г., вступила в силу 12 января 1951 г.). Несмотря на некоторую старомодность и определенную неточность в части описания возможных объектов геноцида, следует признать высокую научную ценность данного определения.

 

Итак, геноцид – это массовая форма политического насилия, осуществляемого не только властями и карательными органами страны, но и всем населением данной территории, то есть всем народом. Поэтому геноцид можно рассматривать и как восстание народа, возмущенного обидами и притеснениями со стороны иноэтнического или инорелигиозного меньшинства или меньшинств. Эта стихийность геноцида приводит к самым решительным, но ужасным последствиям, когда счет количества жертв начинает превышать десятки, а то и сотни тысяч человек.

 

Надо понимать, что в процессе формирования психологической готовности населения к совершению актов геноцида, наука выделяет реальную и психологическую базу геноцида. Поговорим изначально о реальной базе геноцида. Она включает в себя два фактора.

 

1. Ущемление интересов этнического большинства в политической сфере. Обычно такое ущемление является следствием непраписанности преимущественных юридических прав этнического большинства на ту или иную территорию, сферу экономической деятельности и/или государственного управления. Так, конфликт в сербской провинции Косово и Метохия (Республика Сербия) во многом возник из-за конституционной непрописанности прав коренного сербского населения на данные земли. Это позволило пришлому некоренному албанскому населению, обильно и бесконтрольно размножаясь, вытеснить сербов с их исторических земель. С точки зрения истории у косовских албанцев нет никаких прав на эти территории, но отсутствие в последней редакции Конституции Сербии положения о принадлежности земель Косова и Метохии сербам, сыграло на руку агрессивным чужакам-пришельцам. Печально, но нынешняя Конституция Российской Федерации и сопровождающие её законы повторяют сербские ошибки. В них нет ни слова о преимущественном праве русских на земли Курской, Воронежской, Омской, Брянской и прочих русских областей. Между тем есть и позитивные примеры. В Конституции Республики Карелия сказано, что это – земля карел. Реальная доля карельского населения в республике составляет всего 9%, однако это меньшинство имеет юридически обеспеченное право на свои земли. К сожалению, российская специфика, как всегда, проявила себя во всей красе. Понадобился гражданский гнев жителей Кондопоги, чтобы юридически закрепленное право начало реализовываться в практике.

 

2. Ущемление интересов этнического большинства в экономической сфере. Речь идет о препятствиях, часто не закрепленных письменно, не позволяющих этническому большинству реализовать себя в той или иной сфере экономики. Например, согласно руководящих документов международной организации ЮНЕСКО, этническое большинство имеет право юридически закреплять свой приоритет в сфере народных промыслов и в рыночной торговле. Международные чиновники объясняют такое преимущество коренного населения очень просто – это наиболее доступная для этнического большинства экономическая деятельность, не требующая получения специального образования и особых навыков. Для сравнения, столица России город Москва получает овощи и фрукты с 15 овощебаз. Ни на одной из них нет русского директора, последний русский, занимавший эту должность, застрелен в 2003 году. После этого русских к сфере руководства рыночной торговлей не допускали. Это и позволило, например, закупить в 2006 году мандарины в Аджарии по 5-6 рублей за килограмм, и продать их затем в Москве как марроканские по 40-55 рублей за килограмм. Другой пример, характеризующий существующее в нашей стране реальное экономическое неравенство. Русские составляют 82% населения Российской Федерации, однако в собственности у русских владельцев находится около 30% предприятий и фирм, и доля эта неуклонно сокращается. Крупнейшим владельцем русской меди является узбек, алюминия – украинец, нефти – азербайджанцы, татары, евреи; в банковской сфере доминируют тоже евреи.

 

Что касается психологической базы геноцида, порождающей способность представителей этнического большинства к насильственным политическим действиям, то она включает в себя четыре фактора. Рассмотрим их.

 

1. Ситуация «тяжелого времени». Относительно авторства этого термина в отечественной науке существуют определенные разночтения, вызванные, на наш взгляд, незнакомством с иностранными первоисточниками. В совместном учебнике по политической психологии Л. Гозмана и Е. Шестопал в качестве автора термина указан американский психолог И. Страуб. В их последующих публикациях, в том числе и в раздельных, повторяется это написание фамилии. Большинство других учебников других авторов и их статьи некритично повторяют первый вариант написания фамилии американского специалиста. Между тем, по нашим данным, речь все-таки идет о И. Стауте (США), впервые предложившем этот термин, и давший его психологическое наполнение.

 

«Тяжелое время» - это категория психологическая, а не социально-экономическая. «Тяжелое время» вовсе не обязательно бывает на самом деле таковым. Далеко не обязательно это - время реальных трудностей, еще реже – время больших трудностей в развитии страны. На деле вся суть ситуации заключается в присутствующих у населения ощущений депрессии, безнадежности, окруженности врагами. Людей переполняет чувство острой несправедливости, совершаемой по отношению к моему народу, моей религии, моему городу. Именно существование такого комплекса чувств у большинства людей является необходимой предпосылкой массовых убийств и геноцида. В годы «тяжелых времен» в обществе накапливаются раздражение и агрессия, которые находят свой выход в актах геноцида. Например, известные «ферганские события» июня 1989 года, когда произошли столкновения между узбекской молодежью и представителями других этнических групп, преимущественно – турками-месхетинцами, можно рассматривать как реализацию чувства «тяжелого времени» у узбеков. Во время ферганских событий погибло 103 человека: из них - 52 турка, 36 узбеков; 1011 человек получили травмы и увечья. Было ранено 137 военнослужащих и 110 милиционеров, сожжено и разграблено 757 частных домов, 27 объектов государственной собственности, 275 автомобилей.

 

2. Вторым психологическим условием геноцида является наличие врага, который ответственен за все неприятности и несчастья, переживаемые страдающим большинством. Это большинство уверенно в том, что с устранением врага решаться все их существующие проблемы и жизнь наконец-то станет намного лучше. Следовательно, геноцид – это не только мщение, не только – ответ на обиды. Это еще и способ устранения наличных проблем, позволяющий сделать жизнь счастливей и лучше.

 

3. Геноцид психологически невозможен без чувства острой ненависти к врагу. Эта ненависть должна быть настолько острой, чтобы человек был готов нарушить религиозные запреты и продолжал считать себя вполне достойным Царства Божия. Такая ненависть культивируется и воспитывается долго, начиная со школы и даже с дошкольных учреждений. При этом требуется и активная поддержка средств массовой информации.

 

4. Усиливает психологическую готовность к совершению актов геноцида и бессознательная теория веры в справедливый мир. Эта проблема впервые была открыта и описана канадским психологом М. Лёрнером. Люди предпочитают верить, что мир, в котором они живут, имманентно, то есть по самой своей структуре, справедлив. Следовательно, добро будет вознаграждено, зло – наказанно, честный труд приведет человека к успеху, а ловкий жулик, в конце концов, неминуемо будет пойман и понесет свое наказание. Следствием этой веры является жестокое отношение к жертвам самых разнообразных несчастий. С точки зрения этой логики, если человеку не повезло, значит он сам виноват. Ведь, если невезет хорошему человеку, это означает, что мир несправедлив, но это не так, мир справедлив, значит те, кому не везет, на самом деле не самые хорошие люди и в чем-то виноваты (согрешили). Эта дискриминация распространяется и на жертв погромов и массовых убийств. Так, после армянских погромов в городе Сумгаит (Азербайджан), обыватели в Советском Союзе заговорили о том, что в самих армянах есть что-то нехорошее. Ну, а после окончания Второй Мировой Войны, когда стало известно о нацистских программах массового уничтожения евреев, во всех странах антигитлеровской коалиции был отмечен всплеск антисемитизма. В пресловутую «эпоху перестройки», отечественные «борцы за демократию» известной этнической принадлежности яростно клеймили Сталина и его окружение за компанию борьбы с космополитизмом. На самом деле, Советский Союз был в этом неприятии евреев отнюдь не одинок, это была общемировая тенденция.

 

Вероятность личного участия в актах геноцида зависит от ряда факторов. Во-первых, плохое качество образования способствует росту агрессивной готовности к совершению насильственных политических действий. Так, подавляющее большинство участников упомянутых выше ферганских событий, составляла сельская безработная молодежь, «отдыхающая» в предчувствии неминуемого призыва в армию. Во-вторых, авторитарная структура личности, о которой мы подробно рассуждали в первой главе. В-третьих, низкая личностная самооценка, как интегрированная, так и по отдельным параметрам. В-четвертых, низкая социальная адаптированность человека, ощущение себя социальным аутсайдером и неудачником. В-пятых, неспособность работать на отсроченной мотивации. Последнее означает, что субъекты актов геноцида ждут немедленных результатов, как в сказке, что в реальной жизни маловероятно. Поэтому-то погром и есть воплощение сказки.

 

Погромщики не готовы к тому, что жертвы их действий будут сопротивляться. Сопротивление не входит в их картину мира. Они-то считают, что потенциальные жертвы геноцида неспособны к сопротивлению, потому что не имеют на него права. Субъекты геноциды считают, что потенциальные объекты их агрессивных действий сами прекрасно знают о своей вине и признают её. Поэтому-то они и не должны сопротивляться. Погромщики уверены в своей безнаказанности и никогда не рассматривают вероятность собственной гибели в результате сопротивления жертв. Любой вред, нанесенный им в ходе погромов сопротивляющейся жертвой, они воспринимают как неожиданную и необоснованную агрессию со стороны своих жертв и как нарушение ими некой неписанной конвенции. Погромщики бессознательно убеждены в своей абсолютной защищённости от любого суда: как официального, так и общественного. Суммируя вышесказанное, можно сделать следующий важный вывод: если вам все-таки придется организовывать сопротивление действиям субъектов геноцида, то пусть эта процедура будет максимально жестокой и кровавой с самой первой минуты. Покажите свою готовность идти в своей ярости до конца. Обычно, столкнувшись с таким сопротивлением, погром быстро прекращается. А вот слабое и вялое сопротивление, особенно, сопровождающееся легкими ранениями погромщиков, наоборот, увеличивает их злобу и бесчеловечность.

 

Ни один акт геноцида невозможен без поддержки благожелательно настроенных свиделей. Обычное соотношение в актах геноцида между теми, кто осуществляет эти акты, и теми, кто, наблюдая, одобряет разворачивающуюся на его глазах жестокость, описывается пропорцией один к шести. Дело в том, что те, кто совершает акты насилия, нуждаются в том, чтобы их действия были признаны акциями героическими и правильными. Если мы, в качестве примера, обратимся к погромам армян в городе Сумгаите в феврале 1988-го года, то получим искомую пропорцию. Погромы начались 26 февраля, закончились 28-го, с вводом подразделений Внутренних Войск. Активных участников актов геноцида – примерно 50 человек, один из которых сам имел отца армянина, а группа сочувствующих – чуть больше 300. За эти дни в Сумгаите погибло 26 армян и 6 азербайджанцев. Около 100 гражданских лиц было ранено, 276 военнослужащих ВВ также получили телесные повреждения.

 

Кроме потенциальных актов геноцида, гражданскому миру и спокойствию в обществе сегодня все больше и больше угрожает терроризм. Поговорим теперь и об этой форме политического насилия.