Глава 3

Становление и развитие теории

социальной политики в социологии

и экономической теории в XIX-XX вв.

Зародившись в истории социальной мысли, социальной философии, социальная политика постепенно приобретала чер­ты самостоятельной теоретической дисциплины. Теоретические основы социальной политики формировались в работах эконо­мистов и социологов XIX-XX вв. Я не ставила перед собой зада­чу назвать и рассмотреть все теории, обсудить вклад каждого ав­тора в создание теоретического каркаса современной социальной политики. Напомню, что основная задача исследования - пока­зать теоретическую фундированность и содержательную нагру-женность социальной политики как области социальной теории, концептуальной доктрины внутриполитической деятельности государства. В центре нашего внимани - взаимосвязь социаль­ной политики, экономической и социальной теорий. Остановим­ся на основных вехах. Возможно, у читателя возникнут сомне­ния в правильности выбора и предпочтений. Отмечу, что история формирования теоретических основ и обоснования социальной политики в экономической теории и социологии рассматри­вается мной как один из равнозначных (но не превалирующих) этапов исследования. В XIX в. мы обратимся к идеям А. Смита и И. Бентама, но уже XX в. будет представлен значительно шире: Л. фон Мизес, Дж.М. Кейнс, Ф.А. фон Хайек, В. Ойкен, А. Сен и др. Среди социологов прежде всего хотелось выделить В. Зом-барта, К. Поланьи и Т.Х. Маршалла.

1

Развитие идей социальной политики

в экономической теории: от А. Смита до А. Сена (1776-1998 гг.)

Временные рамки нашего изложения ограничены двумя вехами. Это выход в свет великого произведения А. Смита «Ис­следования о природе и богатстве народов» (1776) и издание уже в XX в. работы английского экономиста индийского происхожде­ния А. Сена «Развитие как свобода» (1998). Это ограничение символического плана, поскольку прежде всего охватывает два века человеческой истории и параллельного развития экономики и социальной политики.

Почему Смит и Сен? Формирование социальной полити­ки в ее современном понимании во многом обусловлено разви­тием либеральной доктрины на Западе. В этом ключе Смита по праву считают основоположником экономического либерализма, а Сена - явным представителем классической либеральной тра­диции в XX в. Вряд ли мы очень погрешим против истины, если предположим, что именно отмеченная Нобелевской премией книга Сена венчает двухвековую историю развития социальной политики в экономической теории современной эпохи.

1.1. А. Смит о социальных функциях государства

А. Смит (1723-1790) был противником государственного вмешательства в решение экономических проблем общества. Но как показывает анализ его работ, естественный порядок в его экономико-либеральной системе не исключал, а даже предполагал выполнение государством определенных задач в разных областях жизни общества. Так, среди функций госу­дарства Смит называл социальное обеспечение немощных, под-Держание правопорядка и др. Государство должно обеспечивать организацию общественных работ и содержание общественных институтов. В числе прочего - развитие и поддержание путей сообщения, портов, содержание почтовой, некоторых комму­нальных служб и др.¹

74

I

75

Смит критически относился к социальным мероприятиям предшествующей истории. В работе «Исследование о природе и причинах богатства народов» он детально рассмотрел трудовое и социальное законодательство прошлых веков. Например, про­анализировал практиковавшуюся систему ученичества и пытал­ся доказать ее неэффективность².

Согласно системе ученичества (введенной Статутом о ре­месленниках в 1563 г.) в ученики принимали с 12-14 лет. Со­циальный состав лиц, поступавших на обучение, был достаточно разнородным. Наряду с сиротами, детьми пауперов в ученики шли сыновья джентльменов и богатых купцов. Положение уче­ников было ужасным: непосильный труд, продолжавшийся не­редко с раннего утра до поздней ночи, полуголодное существо­вание, побои и наказания - все это в полной мере выпадало на долю учеников. Как правило, они не получали никакой платы³.

Смит полагал, что институт продолжительного учениче­ства не может подготовить молодежь к промышленному труду: «Подмастерье, работающий поштучно, наверное, будет очень тру­долюбив, поскольку он получает выгоду от своего старания. Уче­ник, наверное, будет ленив, и почти всегда так и бывает, потому что у него нет непосредственного интереса не быть ленивым... Чем скорее данное лицо сможет получить вознаграждение за свой труд, тем скорее оно, наверное, почувствует вкус к труду и привычку к работе. Юноша, естественно, приобретает отвраще­ние к труду, если в течение продолжительного времени не полу­чает от него никакой выгоды. Мальчики, отдаваемые в ученики общественными благотворительными учреждениями, обыкно­венно отдаются на более продолжительный срок, и, по общему правилу, из них выходят очень ленивые и негодные работники»⁴. Смит приходит к выводу, что система ученичества вообще не нужна: «Специальности, стоящие гораздо выше обычных реме­сел, как, например, изготовление карманных и стенных часов, не знают таких секретов, чтобы требовалось долгое обучение. Ко­нечно, первоначальное изобретение этих прекрасных механизмов и даже некоторых инструментов, употребляемых при изготовле­нии их, было плодом глубокой мысли и продолжительного вре­мени, и его справедливо следует считать одним из самых счастли­вых результатов человеческой изобретательности. Но после того

как они были изобретены и хорошо поняты, вряд ли требуется более нескольких недель для объяснения во всех подробностях молодому работнику, как пользоваться этими инструментами и как изготовлять эти механизмы»⁵.

Мастерство совершенствуется только со временем, пола­гает Смит, а знание приходит с опытом. Однако молодой работ­ник будет практиковаться с гораздо большей старательностью и вниманием, если с самого начала будет работать в качестве под­мастерья, получая плату пропорционально той небольшой рабо­те, которую он сумеет выполнить, и уплачивая, в свою очередь, за материалы, которые ему случится испортить из-за своей нелов­кости и неопытности.

Среди недостатков Закона об ученичестве Смит указывает и на неэффективность распределения рабочих мест в силу невоз­можности свободного движения работников из одной отрасли в другую: «Часто бывает, что в то время как в одном производ­стве рабочие получают высокую заработную плату, рабочие другого производства вынуждены довольствоваться самым скудным существованием. Первое развивается, и поэтому в нем всегда существует спрос на добавочные рабочие руки; второе находится в упадке, и поэтому число излишних рабочих рук непрерывно возрастает. Эти два производства могут иногда быть в одном и том же городе, а иногда в одной округе, не будучи в состоянии оказать малейшую помощь друг другу... А между тем во многих различных производствах операции настолько сходны, что рабочие легко могли бы переходить от одного произ­водства к другому, если бы им не препятствовали эти нелепые законы»⁶.

Специальные разделы книги посвящены непосредственно участию государства в решении социальных вопросов. В частно­сти, это статьи «О расходах на общественные работы и общест­венные учреждения»: статья первая - «Об общественных работах и учреждениях для содействия торговле общества», статья вто­рая - «О расходах на учреждения для образования общества», статья третья - «О расходах на учреждения для образования лю­дей всех возрастов» и др.

«Основание и содержание общественных учреждений и об­щественных работ, которые будучи, может быть, в самой высшей

76

77

степени полезными для обширного общества в целом, но которые не могут, однако, своей прибылью возместить расходы отдель­ного человека или небольшой группы людей», Смит рассматривает как важную обязанность государства, хотя и отводит ей далеко не главенствующее место⁷. Нельзя ожидать, чтобы частное лицо или небольшая группа таких лиц основали и содержали бы эти рабо­ты и учреждения. Выполнение этих обязанностей требует значи­тельных расходов.

В вопросе об ответственности государства в области обра­зования Смит обращает внимание на то, что в большей части ев­ропейских стран «содержание школ и университетов или совсем не ложится бременем на общие доходы государства, или ложится очень небольшим бременем. Они повсюду содержатся главным образом за счет каких-нибудь местных или провинциальных до­ходов, за счет ренты с какого-либо земельного владения или про­центов с капитала, предоставленного специально для этой цели иногда самим государем или каким-нибудь частным жертвовате­лем или порученного управлению особых доверенных людей»⁸.

Такая система финансирования образования не приносит особой пользы. Смит анализирует условия повышения качества преподавания, обеспечения его более высокого уровня. Он - на стороне платного образования, поскольку именно оно позволяет выбрать оптимальное учебное заведение.

«Образование простого народа в цивилизованном и торго­вом обществе, - утверждает Смит, - требует, пожалуй, большего внимания и содействия государства, чем образование людей знатных и состоятельных»⁹. Люди знатные и состоятельные обычно только в восемнадцати- или девятнадцатилетнем возрас­те приступают к освоению будущей профессии. До этого времени они в основном заняты изучением всевозможных данных и сведе­ний, которые могут обеспечить им общественное уважение или сделать их достойными его. Родители обычно проявляют доста­точно забот, чтобы их дети приобрели такую подготовку, и в боль­шинстве случаев оплачивают ее.

Вместе с тем занятия, в которых люди знатные и состоя­тельные проводят большую часть своей жизни, требуют больше работы головы, а не рук. Смит пишет, что умственные способ­ности тех, кто участвует в этих занятиях, редко могут отупеть

от недостатка упражнения. Помимо того, занятия людей знатных и состоятельных редко бывают таковы, чтобы изнурять их с утра до ночи. Они обычно располагают немалым досугом, в течение которого могут совершенствоваться в любой отрасли полезного знания или искусства, первоначальное ознакомление с кото­рой или интерес к которой они приобрели в более ранний период своей жизни¹⁰.

Представители народа, согласно Смиту, практически не имеют времени на получение образования. Как только дети ста­новятся способными к труду, они вынуждены заняться каким-нибудь промыслом, при помощи которого могли бы зарабатывать себе средства к существованию. Притом профессия их, очевидно, так проста и однообразна, что дает мало упражнения уму, тогда как одновременно с этим их труд так непрерывен и так утомите­лен, что оставляет им мало досуга и пробуждает мало охоты за­няться или даже подумать о чем-нибудь другом.

Но хотя эти люди не в состоянии получить такое хорошее образование, как люди знатные и состоятельные, однако умения читать, писать и считать могут быть приобретены ими. Смит по­лагает, что государство (с весьма небольшими издержками) мо­жет облегчить, поощрить и даже сделать обязательным почти для всего народа приобретение этих наиболее существенных элемен­тов образования¹¹.

В каждом приходе или округе можно открыть небольшую школу, где дети обучались бы за умеренную плату, которая была бы посильна даже для рядового поденщика; учитель должен был бы частью, но не целиком, оплачиваться из общественных средств, потому что при оплате его целиком или главным образом за счет общества он скоро научился бы небрежно относиться к своему делу. В Шотландии, как пишет Смит, учреждение таких приходских школ привело к обучению почти всех детей из низ­ших слоев общества чтению и весьма значительной части его -письму и счету. В Англии учреждение благотворительных школ произвело такого же рода действие, хотя и не в столь широких размерах, поскольку учреждались они не повсеместно. Если бы в этих первоначальных школах учебники, по которым дети обу­чаются читать, были несколько более содержательны и если бы вместо поверхностного ознакомления с латинским языком, кото-

78

79

рому иногда обучают в этих школах детей из простого народа и который вряд ли когда-нибудь может пригодиться им, их обу­чали бы элементарным отделам геометрии и физики, то общее образование этого класса народа было бы, пожалуй, так полно, как только может быть. Нет почти такого ремесла или профессии, где не представляется случая прилагать принципы геометрии и физики, и поэтому человек не упражнялся бы и не знакомился бы глубже с этими принципами, которые служат необходимым введением к самым возвышенным, а также и самым полезным наукам¹².

Наконец, Смит заявляет, что государство может сделать приобретение этих наиболее существенных знаний необходимым почти для всего населения, введя обязательный экзамен для каж­дого, желающего сделаться членом какой-либо корпорации или намеревающегося заняться каким-нибудь промыслом в деревне либо в городе. Общество может поощрять приобретение этих зна­ний, выдавая небольшие премии детям из простонародья.

1.2. Концепция общественной политики И. Бентама

Иеремия Бентам (1748-1832), не будучи экономистом, ока­зал значительное влияние на развитие экономической науки. Бен­там приобрел известность в начале XIX в. прежде всего как актив­ный сторонник либеральных реформ в области законодательства. Название морально-философской доктрины Бентама - утилита­ризм, центральное понятие его этики - польза. Согласно Бентаму, польза - это «свойство предмета, благодаря которому он способен приносить благодеяние, выгоду, удовольствие, добро или счастье (что в данном случае сводится к одному и тому же)»¹³.

В своих рассуждениях Бентам предвосхитил принцип, ко­торый позже стал называться принципом предельной полез­ности. Он рассуждал, что если индивиду дать некоторую сумму денег, то это принесет ему определенное количество удоволь­ствия. Если же затем дать ему точно такую же сумму денег, то до­полнительное удовольствие от нее окажется меньшим. Одна и та же сумма денег, добавленная к доходу бедняка, принесет больше счастья, чем такая же сумма, добавленная к доходу богатого.

80

Отсюда следовало, что определенное перераспределение доходов между богатыми и бедными способно увеличить суммарное ко­личество счастья в обществе.

В конкретных вопросах экономической политики Бентам был прагматиком. Если в своей ранней работе о ростовщичестве он с либеральных позиций требовал отмены ограничений на вели­чину ссудного процента, то позднее, в ходе дебатов вокруг хлеб­ных законов, высказывался за прямое административное ограни­чение цен на зерно. В ряду предполагавшихся им реформ были и такие, которые предвосхитили идею социального страхования.

Обобщением социально-экономических взглядов Бентама стала его концепция общественной политики. Он выделил четы­ре главные цели этой политики, распределив их по значимости: обеспечение прожиточного минимума; безопасности; достатка; равенства.

Подобное понимание целей социальной политики в соче­тании с убеждением, что разумное законодательство способно гармонизировать интересы в обществе, на первых порах прояв­лялось лишь в общегуманитарных инициативах утилитаристов, касавшихся таких сфер, как образование или общественная гигиена¹⁴.

Глубокий анализ идей и деятельности Бентама представил К. Поланьи в книге «Великая трансформация», в которой он фак­тически изложил историю социальной политики Великобрита­нии. Поланьи называет Бентама самым плодовитым из социаль­ных прожектеров. Бентам составил план широкого привлечения неимущих для обслуживания дерево- и металлообрабатывающих машин, придуманных его братом Сэмюэлем. Поланьи пишет: «Бентаму и его брату, организовавшим общее дело, нужен был па­ровой двигатель. И вот им пришло в голову использовать вместо пара заключенных»¹⁵.

Это произошло в 1794 г. Несколькими годами ранее Бентам разработал проект «Паноптикума» - такого устройства тюрем, при котором надзор за их обитателями можно было бы сделать более дешевым и эффективным. Теперь же Бентам решил при­менить на своей фабрике опыт с заключенными, только место последних должны были занять бедняки. Вскоре частное коммер­ческое предприятие братьев Бентамов превратилось в универ-

81

сальный план решения социальной проблемы в целом. Его работ­ными домами, спроектированными по типу «Паноптикума» (5 этажей в 12 секторах) и предназначавшимися для использова­ния труда бедняков, должен был руководить центральный совет, учрежденный в столице и организованный по образцу правления Английского банка; акции стоимостью 5 или 10 фунтов предо­ставляли каждому члену один голос. В варианте плана, опубли­кованном несколько лет спустя, можно было прочесть: «I. Забота о неимущих по всей Южной Англии поручается единому органу; соответствующие расходы должны покрываться из одного фонда. II. Указанный орган, представляющий собой акционерное обще­ство, получит название "Национальная компания благотвори­тельности" или что-то в этом роде»¹⁶. Предполагалось создать не менее 250 работных домов, рассчитанных примерно на полмил­лиона человек. В проекте обстоятельно анализировалось положе­ние различных категорий безработных. Отметим, что Бентам более чем на столетие опередил других исследователей.

«Людей без места», уволенных совсем недавно, Бентам отличал от тех, кто не мог найти работу по причине «временного застоя»; сезонных рабочих с их «периодическими застоями» -от «вытесненных рабочих рук», которые стали лишними из-за внедрения машин. Последнюю группу составляли у него уволен­ные из армии. Все же самой важной была группа «временного за­стоя», которая включала в себя не только тех ремесленников и мастеров, профессии которых зависели от моды, но и куда более значительную группу лиц, лишившихся работы вследствие обще­го застоя в производстве.

Таким образом, «план Бентама предполагал не более и не менее как попытку выравнивания амплитуды экономических циклов путем грандиозной по своим масштабам коммерциализа­ции безработицы»¹⁷.

1.3. Л. фон Мизес: мифологемы человеческого существования

Людвиг фон Мизес (1881-1973) - австрийский экономист и политический философ, крупнейший идеолог экономического

либерализма. Мизес - один из активных противников вмеша­тельства государства в экономическую жизнь. Он полагал, что со­циалистическая экономика - трагическое следствие подобного вмешательства. Неизбежным следствием внедрения планового, безрыночного хозяйства становится «запланированный хаос», дезорганизация производства и распределения. Этот круг идей Мизес обосновывал в работах «Социализм» (1922), «Либера­лизм» (1927), «Запланированный хаос» (1949). Единственной разумной экономической политикой для современного инду­стриального общества, согласно Мизесу, может быть только ли­берализм, предоставление полной свободы товаропроизводите­лям, выступающим на рынке. Абсолютными основами цивилиза­ции являются разделение труда, частная собственность и свобод­ный обмен. Социализм как экономическая система обречен на крах, другая же противостоящая либерализму система - интер­венционизм, т. е. государственное вмешательство в хозяйствен­ную жизнь, - не менее вредна для общества, порождает неста­бильность, нарушает естественный ход развития.

Расцвет творчества Мизеса по времени совпал с мировым экономическим кризисом, когда все большую извест-ность и при­знание получали идеи Дж.М. Кейнса. Исследователи отмечают, что трагедия Мизеса состояла в том, что его взгляды были прямо противоположны господствовавшему в первой половине XX в. экономическому менталитету¹⁸.

В 1956 г. выходит в свет книга Мизеса «Антикапиталисти­ческая ментальность». Это одно из основных произведений уче­ного. В контексте развития идей социальной политики в истории экономической мысли я хочу обратиться к параграфу данной книги, который называется «Несправедливость». Этот небольшой фрагмент работы ярко характеризует идеолога либерализма как человека остроумного, последовательно и твердо придерживаю­щегося занятых позиций и, главное, не опасающегося задеть са­мые болезненные струны человеческого миро- и самовосприятия, в частности так называемые естественные права человека.

Несправедливость, порождаемая капитализмом, по мне­нию Мизеса, - это один из главных пороков, который вменяется капиталистическому строю и его экономике. Но откуда берется это предубежденное мнение?

82

83

Мизес обращает внимание читателя на то, что человек рас­положен к рассуждениям, как должен быть устроен мир, почему жизнь такова, какова она есть, какой она должна быть в идеале и т. д. Пока это только фантазии, они безобидны, не стоят особого внимания и не должны вызывать беспокойства. Но когда люди перестают понимать разницу между фантазией и реальностью, это уже становится опасным.

Самое вредное из подобных заблуждений - иллюзия о том, что природа наделила каждого человека определенными права­ми. По этому учению природа доброжелательна и щедра к любо­му, родившемуся на свет. Всем достаточно всего. Следовательно, у каждого есть неотъемлемое право требовать от ближнего и от общества всю свою долю, предназначенную ему природой. Веч­ные законы естественной и божественной справедливости тре­буют, чтобы никто не присваивал себе того, что по праву принад­лежит другому. Бедные влачат жалкое существование лишь пото­му, что неправедные люди лишили их всех благ, предназначенных им по рождению. Задача церковных и светских властей - не до­пустить подобного грабежа и таким образом сделать всех богаты­ми и счастливыми¹⁹.

По мнению Мизеса, эта теория неверна от начала и до кон­ца. Природа отнюдь не раздает свои блага направо и налево: на­оборот, она очень скупа. Она ограничила количество всего необ­ходимого для поддержания человеческой жизни. Она населила Землю животными и растениями, у которых стремление нано­сить вред человеческой жизни и здоровью является врожденным. Она имеет в своем распоряжении силы и стихии, опасные для че­ловека. Только благодаря своему умению использовать основное орудие, данное ему природой, т. е. разум, человек смог выжить и добиться благосостояния.

Богатство, которое фантазеры-романтики считают бес­платным даром природы, в действительности собрано людьми, сотрудничающими в общей системе разделения труда. Что же ка­сается распределения этого богатства, то в этой процедуре было бы нелепо ссылаться на какой-либо божественный или природ­ный принцип справедливости. Дело здесь сводится не к распреде­лению доли из общего фонда, предоставляемого человеку приро­дой, а, скорее, к тому, чтобы развивать те социальные институты,

которые позволяют продолжать и расширять производство всего необходимого человеку.

Всемирный совет церквей, экуменическая организация про­тестантских церквей заявили в 1948 г.: «Справедливость требует, чтобы жители Азии и Африки, к примеру, в большей мере могли пользоваться продукцией машинного производства»²⁰. «Такое за­явление имеет смысл, - пишет Мизес, - если предположить, что Господь дал человечеству определенное количество машин с расче­том, чтобы эти блага были распределены между народами. Однако капиталистические страны вероломно завладели большей частью запасов, чем им полагалось, и, таким образом, жители Азии и Аф­рики остались обездоленными. Какое безобразие!»²¹

Мизес с позиций либерализма выступает против идеи ра­венства. Человек ответствен за свое благосостояние, он должен ценить способности и возможности, предоставленные природой, но полагаться прежде всего на самого себя.

1.4. Дж.М. Кейнс и государственное регулирование экономики

Истоки теоретического обоснования необходимости и зна­чимости государственного регулирования рыночной экономики лежат в макроэкономической теории кейнсианства.

Мировой кризис 1929-1933 гг., великая экономическая де­прессия активизировали сторонников государственного вмеша­тельства в экономическую жизнь. По мнению специалистов, этот крупнейший кризис мировой капиталистической системы обнару­жил неспособность неоклассического направления ответить на во­прос о его причинах и путях стабилизации экономического разви­тия. Провозглашенный Ф.Д. Рузвельтом «новый курс» в США, сформировавшаяся в Великобритании и подхваченная в ряде стран доктрина Дж.М. Кейнса приобретали все больше сторонни­ков. В пользу государственного регулирования экономики говори­ли шумно рекламируемые успехи первых пятилеток в СССР²².

Джон Мейнард Кейнс (1883-1946) - английский эконо­мист и государственный деятель. Образование получил в Итоне и Кембридже. С 1920 г. - профессор Кембриджского университета.

84

85

За свою первую экономическую работу «Индексные методы» Кейнс получил в 1909 г. премию им. А. Смита.

В 1930 г. вышла в свет работа Кейнса «Трактат о деньгах», в 1936 г. появился его главный труд «Общая теория занятости, процента и денег», в котором сформулированы главные положе­ния кейнсианства. Его основу составляет идея государственного регулирования капиталистической экономики с целью устранить кризисные явления, достичь максимальной занятости, повысить темпы роста общественного производства. Разработанные Кейн-сом методы решения хозяйственно-политических задач государ­ственно-монополистического капитализма послужили основа­нием для провозглашения кейнсианской революции в экономи­ческой теории²³.

Причины кризиса капиталистической экономической си­стемы Кейнс видел в недостаточности покупательского спроса на предметы личного потребления и на средства производства. Такая недостаточность, по его мнению, была обусловлена тем, что по мере роста доходов снижаются темпы спроса на полезные бла­га - у людей уменьшается «склонность к потреблению» и усили­вается «стремление к сбережениям». Следовательно, необходи­мы меры для стимулирования спроса. Однако сделать это в усло­виях кризиса частный капитал не может. Этим, согласно Кейнсу, должно заниматься государство. Оно должно воздействовать на переменные величины (спрос, предложение, цена, издержки и т. д.), поддающиеся сознательному контролю и управлению со стороны центральных властей в рамках существующей хозяйственной системы. Кейнс придавал большое значение роли инвестиций (вложений капитала) в экономике. Он утверждал, что объем на­ционального дохода, а следовательно и совокупного спроса, нахо­дится в определенной количественной зависимости от общего объема инвестиций. Расширение инвестиций ведет к увеличению занятости, а потому и дохода общества и тем самым к повышению потребительского спроса. Чтобы обеспечить полную занятость работников, нужен эффективный спрос, вызывающий подъем производства и благосостояния нации. Следует всемерно расши­рять спрос населения на предметы потребления и спрос предпри­нимателей на инвестиционные товары (новые средства произ­водства). При этом государство должно увеличивать объемы

инвестиции и свои расходы на другие экономические и социаль­ные цели. Одним из источников пополнения государственного бюджета Кейнс считал налогообложение, подчеркивая при этом необходимость увеличения налогового бремени. Кейнс отрицал господствующую роль частной собственности и обосновывал не­обходимость государственной собственности, т. е. придерживал­ся концепции сосуществования двух типов собственности - част­ной и общественной, обосновывал необходимость социальной ориентации экономического развития. Важнейшими чертами государственной собственности являются: долгосрочный харак­тер капиталовложений, тогда как частный капитал предпочитает краткосрочные вложения; бесприбыльность или небольшая при­быль; общие условия функционирования национальной эко­номики и других форм собственности; отсутствие конкуренции с частной собственностью, дополнение ее.

Теория Кейнса, обосновавшего необходимость активного вмешательства государства в экономическую жизнь общества, сыграла значительную роль в теоретическом развитии концеп­ции государства всеобщего благосостояния. Кейнс считал, что высший долг государства заключается в том, чтобы обеспечивать благосостояние общества в настоящем. Реальное воплощение идеи Кейнса получили в модели «государства всеобщего благосо­стояния» с его непомерно высокими социальными расходами и ориентацией на полную занятость²⁴.

Исследователи творчества Кейнса, например Н.А. Макаше­ва, отмечают, что «из многих публикаций, особенно отечествен­ных, часто складывается впечатление, что теория Кейнса появи­лась как непосредственная реакция на Великую депрессию и ста­ла основой современной системы регулирования экономики. Однако связь между теоретическими положениями и практи­ческими выводами у Кейнса не так проста, как может показаться на первый взгляд... Важно даже не то, что период работы над "Общей теорией" совпадает со временем реализации мер по пре­одолению Великой депрессии <...> а то, что и практические реко­мендации, и теоретические новации были результатом и одновре­менно составляющими общего процесса - перелома в обществен­ной жизни, обозначенного Первой мировой войной, но наметив­шегося ранее»²⁵.

86

87

В 1920-х годах центральной для Кейнса стала проблема будущего капиталистической экономики, точнее - ее выжива­ния после Первой мировой войны и послевоенного кризиса. В августе 1921 г. Кейнс писал: «Иллюзия процветания, очевид­но, возникшая после войны, исчезла из нашего сознания, и пес­симизм пришел на смену необоснованным надеждам весны 1920 г. Никто не знает наверное, находимся ли мы уже в самой нижней точке колеса истории, которое с течением времени вынесет нас опять наверх, или стоим перед началом долгого периода упадка»²⁶.

В эти годы со всей остротой встали вопросы: можно ли во­обще реформировать капиталистическую систему или она может быть изменена только революционным путем, т. е. разрушена? Если же она может быть реформирована, то каким образом?

Кейнс делает выбор в пользу реформирования. Его пози­ция, его система взглядов (которую он определил как новый либерализм) опирались на убежденность в том, что при реформи­ровании остается шанс сохранить ценности либерализма, а при революции - нет. Кейнс противопоставлял новый либерализм старому, или консервативному, как доктрину, определяющую переход к системе, в которой либеральные ценности сочетаются с социальной справедливостью и социальной стабильностью.