24. Теория познания, практическая философия и педагогика Канта

В центре внимания Канта (1724-1804) человек и вопрос: что я могу знать? Прежде, чем рассуждать о других вопросах, надо разобраться с тем, как получается знание, почему вообще оно возможно, почему возможна наука. По Канту, наука, искусство, мораль возможны бла­годаря уникальным способностям души (сознания) человека: позна­вательной, чувству удовольствия и неудовольствия и способности желания.

Совокупная познавательная способность состоит из трех познава­тельных способностей (рассудок, способность суждения, разум). Чувства удовольствия и неудовольствия всегда сопровождаются способностью суждения утверждать или отрицать наличие этих чувств. Способность желания сопровождается разумом, разум оп­ределяет, что человек желает и каким образом он будет добиваться желаемого. Разум – это высшая познавательная способность души.

Свои способности души человек реализует благодаря трем фунда­ментальным априорным (предшествующим опыту) принципам: зако­номерность, целесообразность, конечная цель.

Благодаря принципу закономерности существует наука (как система знаний о природе), теория и истина.

Целесообразность: все существующее в мире интерпретируется чело­веком либо к его удовлетворению, либо к неудовлетворению. Без этого принципа не было бы искусства, эстетических суждений, идеала красоты.

Если бы не было конечной цели, то отсутствовало бы представление о свободе, о смысле практических действий, а смысл этот – добро.

Кант считал, что невозможно построить систему умозрительной фи­лософии до предварительного исследования форм познания и границ познавательных способностей. Он приходит к агностицизму (отри­цание полностью или частично возможности познания мира): при­рода вещей, как они существуют сами по себе («вещи в себе» - но­умены), принципиально недоступна человеческому сознанию, позна­ние возможно лишь относительно «явлений» - феноменов, т.е. спо­соба, посредством которого вещи обнаруживаются в нашем опыте. Достоверное знание возможно только в математике и естествознании. Но при этом с равной доказательностью могут быть обоснованы про­тивоположные суждения: мир конечен и бесконечен, атомы (недели­мые частицы) существуют и не существуют.

Противоречивость познания коренится в самой сущности мышления, в его невозможности охватить мир в целом без опоры на чувственное созерцание. Таким образом, разум по своей природе антиномичен, т.е. раздваивается в противоречиях, но противоречия эти кажущиеся.

Решение вопроса – в ограничении знания в пользу веры, в различе­нии «вещей в себе» и «явлений», в признании первых непознавае­мыми. Так, человек одновременно и свободен как субъект непозна­ваемого сверхчувственного мира и не свободен как существо в мире явлений. Существование бога недоказуемо для знания и в то же время может быть тем постулатом веры, на котором основывается наше убеждение в существование нравственного порядка в мире.

Наличие этих трудностей не говорит о невозможности философии вообще – она возможна как критика достоверности познания, уста­новление его границ («Критика чистого разума», «Критика способно­сти суждения»). При этом важна не только критика «чистого» - тео­ретического знания, но и практического – морали, нравственности, поведения. Рассудок хорош в науке, но человек живет не только нау­кой. Поэтому человек развивает способность суждения, которая хо­роша в искусстве, но недостаточна для практики, где приходится ис­пользовать разум, который один позволяет реализовать идеалы добра. Только теперь, после реализации всех способностей души, образую­щих единство, становится полноценной практическая жизнь чело­века.

Свободным является лишь человек способный действовать в соответ­ствии с всеобщими целями. Разумная воля – это практический разум. Религия разума – это чистая вера в добро, в собственные моральные устои. Бог – это просто абсолютный нравственный закон. Практиче­скому разуму открывается абсолютный, всеобщий и необходимый нравственный закон: «поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу всеобщего законодательства». Т.е. поступай так, как велит закон общества, закон, который каждому человеку дан априорно, до всякого опыта.

Кант – основатель этики долга. Человек должен быть моральным, т.к. существует абсолютный нравственный закон, неподчинение ко­торому лишено каких бы то ни было оснований – безусловное пове­ление (категорический императив). Поведение должно основываться на трех максимах:

• Поступай согласно правилам, которые могут стать всеобщим за­коном;

• В своих поступках исходи из того, что человек является выс­шей ценностью, его нельзя использовать только как средство, приносить в жертву всеобщему благу (противоречит формаль­ному характеру категорического императива);

• Все поступки должны быть ориентированы на общее благо.

Много пишет о добродетелях, но они имеют, по сравнению с зако­ном, вторичный характер. Смысл действий человека состоит в их причастности к абсолютному нравственному закону.