Глава 18 Уборка хлеба и очистка зерна

• Однако, — сказал я, — после этого надо жать. Так поучи i меня и насчет этого, если что знаешь.

• Хорошо, — ответил он, — если только не окажется, что ты и по этой части знаешь то же, что и я. Так вот, что хлеб надо срезать, ты знаешь.

• Как же не знать? — отвечал я.

• Так как же ты будешь срезать, — спросил он, — став­ ши откуда ветер дует или против ветра?

• Нет, не против, — отвечал я. — И глазам и рукам быва­ ет трудно жать против колоса и ости.

270

Ксенофонт. Сократические сочинения

Домострой

271

• И резать станешь верхушку колоса или у земли?

• Если короток колос, — сказал я, — то стану резать сни­ зу, чтобы солома была пригоднее; а если длинен, правильно поступлю, думаю, если буду резать посередине, чтобы ни при молотьбе, ни при веянии не тратить лишнего труда без вся­ кой надобности. А оставшуюся часть колоса, полагаю, мож­ но или сжечь для удобрения земли, или бросить в навоз для увеличения его количества.

• Вот видишь, Сократ, — сказал он, — ты и попался: и насчет жатвы ты знаешь то же, что и я.

• Кажется, что так, — отвечал я. — Мне хочется еще по­ смотреть, умею ли я и молотить.

• Так это-то знаешь ты, что хлеб молотят подъяремным скотом? — сказал он.

• Как же не знать? — отвечал я. — Знаю и то, что для молотьбы употребляется всякого рода подъяремный скот: волы, мулы, лошади.

• Так как ты думаешь, — спросил он, — они только лишь всего и умеют — топтать хлеб, когда их погоняют?

• Да что же еще могут уметь животные? — сказал я.

• А чтобы они топтали, что нужно, и чтобы обмолот шел равномерно, чья это забота, Сократ? — спросил он.

• Очевидно, — отвечал я, — что молотильщиков: они будут гонять животных по кругу и подбрасывать под ноги им то, что не вытоптано, и таким образом, очевидно, будут отлич­ но уравнивать¹ гумно и очень скоро оканчивать молотьбу.

• Так, и это, — заметил он, — ты знаешь нисколько не хуже меня.

• После этого, Исхомах, — сказал я, — мы будем веять зерно, чтобы его очистить.

• Скажи мне, Сократ, — сказал Исхомах, — знаешь ли ты, что если ты начнешь веять на той части гумна, откуда ветер, то мякина полетит через все гумно?

• Непременно, — отвечал я.

• Стало быть, — сказал он, — она должна будет падать и на зерно.

• Да, важно, — сказал я, — чтобы мякина перелетала через зерно на пустую часть гумна.

• А если начать веять, — спросил он, — на подветренной стороне?

• Очевидно, — сказал я, — мякина будет сейчас же в ее приемнике.

• А когда очистишь зерно до середины гумна, — сказал 8 он, — сейчас ли, пока еще зерно лежит так рассыпанное, будешь веять остальное зерно, не очищенное от мякины, или же сгре­ бешь чистое зерно к столбу² на возможно узкое пространство?

• Да, сгребу, клянусь Зевсом, — отвечал я, — чистое зер­ но, чтобы мякина у меня перелетала на пустую часть гумна и не было надобности два раза веять одно и то же зерно.

• Значит, Сократ, — сказал он, — ты и другого мог бы 9 поучить, как всего скорее очистить зерно!

• Как видно, — сказал я, — я и сам не замечал, что это знаю. Да я давно уж думаю, не могу ли я быть золотых дел мастером, флейтистом, живописцем, хоть и сам этого не за­ мечал: ведь и этому меня никто не учил, как и земледелию; но как я видел земледельцев, так видал и людей, занимающих­ ся разными ремеслами.

• Так вот, — сказал Исхомах, — я уж давно твержу тебе, ю что земледелие —самое благородное занятие даже и потому, что ему очень легко научиться.

• Ну, хорошо, Исхомах, — ответил я, — знаю это: видно, я сам не замечал, что знаю, как сеять³, хоть и знал это.