Глава 12 Управляющий. Выбор его и подготовка

• Однако, — сказал я, — не задерживаю ли я тебя, Исхо- i мах? Может быть, ты хочешь уже уйти?

• Клянусь Зевсом, нет, — отвечал он. — Я не могу уйти, Сократ, пока не разойдется совсем народ на площади.

• Клянусь Зевсом, — заметил я, — ты сильно остерега- 2 ешься, как бы тебе не потерять своего прозвища «прекрас­ ный и хороший человек». Вот, например, сейчас, может быть,

у тебя есть много дел, требующих твоей заботы; но, раз ты уговорился с чужеземцами, ты дожидаешься их, чтобы не нарушить своего слова.

• Нет, Сократ, — отвечал Исхомах, — уверяю тебя, у меня и те дела, которые ты разумеешь, не остаются забро­ шенными: у меня в деревне есть управляющие¹. з

• Что же, Исхомах, — спросил я, — когда тебе нужен управляющий, ты разузнаешь, нет ли где человека, способно­ го к этой должности, и стараешься купить его, вроде того как, нуждаясь в плотнике, ты разузнаешь, я уверен, не увидишь ли где человека, знающего это дело, и стараешься приобрести его, или же сам обучаешь управляющих?

• Клянусь Зевсом, Сократ, — отвечал он, — сам стараюсь 4 обучать. Если человек в мое отсутствие должен успешно заме­ нять меня в заботах по хозяйству, что же иное он должен знать, как не то, что я? А ведь если я способен руководить работами, то, разумеется, и другого мог бы научить тому, что сам знаю.

• В таком случае, — заметил я, — первое, что ему надо 5 иметь, это расположение к тебе и к твоей семье. Ведь без рас­ положения что толку в знании управляющего, как бы вели­ ко оно ни было?

• Никакого, клянусь Зевсом, — сказал Исхомах. — По­ этому, конечно, я прежде всего стараюсь внушать ему распо­ ложение к себе и к своей семье.

9 Зак. 669

258

Ксенофонт. Сократические сочинения

Домострой

259

6 — А как же, скажи ради богов, — спросил я, — ты учишь желательного тебе человека иметь расположение к тебе и к твоей семье?

— Клянусь Зевсом, — отвечал Исхомах, — я ему оказы­ ваю добро, когда боги пошлют нам что-нибудь из земных благ в изобилии.

7 — Ты хочешь сказать, — заметил я, — что человек, поль­ зующийся твоим добром, становится расположенным к тебе и желает тебе счастья?

—г Да, Сократ, в этом я вижу лучшее средство располо­жить к себе человека.

s — Ну а если он станет расположен к тебе, Исхомах, — спросил я, — будет ли он годен для должности управляюще­го по этой причине? Разве ты не видишь: хотя все люди, по­жалуй, желают себе добра, однако многие не хотят заботить­ся, чтобы у них были те блага, которых они желают?

9 — Нет, клянусь Зевсом, — отвечал Исхомах, — когда я хочу поставить такого человека в управляющие, я учу его и быть заботливым.

ю — Как же? — спросил я. — Скажи ради богов. Ведь я ду­мал, что этому научить совершенно невозможно.

— Да, Сократ, — отвечал он, — действительно, всех, од­ ного за другим, научить быть заботливым нельзя.

11 — Так кого же можно? — спросил я. — Определи мне их поточнее.

— Прежде всего, Сократ, — отвечал он, — человека, не­ воздержанного в употреблении вина, не сделаешь заботли­ вым: пьянство заставляет его забывать о всех нужных делах.

12 — Так только невоздержанные в этом, — спросил я, — неспособны к заботе или еще и другие какие?

— Клянусь Зевсом, — отвечал Исхомах, — еще и неуме­ ренные по части сна: когда спит человек, он ни сам не может исполнять своих обязанностей, ни других заставлять.

1 з — Так что же? — спросил я. — Только эти окажутся у нас неспособными к обучению заботливости, или кроме них есть еще и другие какие-нибудь?

— Мне кажется, — отвечал Исхомах, — и людей, чрез­ мерно преданных любовным наслаждениям, невозможно на-

н учить заботиться о чем-нибудь больше, чем об этом: нелег­ко найти надежду или заботу приятнее заботы о любимом

мальчике, и, наоборот, трудно изобрести наказание, более тяжелое, чем разлука с любимцем, когда предстоит какое-нибудь дело. Поэтому, когда я узнаю про кого-нибудь, что он такой, я даже и не пробую ставить его в управляющие.

• А что? — спросил я. — Кто влюблен в наживу, и тех is нельзя обучить заботе о сельских работах?

• Нет, совсем наоборот, — отвечал Исхомах, — они лег­ ко поддаются обучению заботливости: ничего другого не нужно, как только показать им, что заботливость — дело прибыльное.

• А прочих, — сказал я, — если они обладают требуемой \в тобою воздержанностью и не очень падки к наживе, как ты обучаешь заботиться о том, в чем желаешь видеть их забот­ ливость?

• Очень просто, Сократ, — отвечал он. — Когда я вижу с их стороны заботливость, я хвалю их и стараюсь отличать; а когда вижу небрежность, стараюсь и говорить и поступать так, чтобы уколоть их.

• Ну, Исхомах, — сказал я, — оставим эту тему о людях, \i обучаемых заботливости; скажи мне вот что еще об ученье: если человек сам небрежен, может ли он делать других забот­ ливыми?

• Нет, клянусь Зевсом, — отвечал Исхомах, — это так же is невозможно, как невежде делать других знающими². Когда учитель показывает что-нибудь неправильно, трудно вы­ учиться делать это правильно, и когда хозяин пример небреж­ ности, трудно слуге стать заботливым. Одним словом, у пло- 19 хого хозяина не помню я, чтобы замечал слуг хороших; у хо­ рошего видел плохих, но они не оставались без наказания. А кто хочет сделать человека способным к заботливости, дол­ жен уметь присмотреть за работами, понимать в них толк, быть готовым за хорошее исполнение отблагодарить испол­ нителя и без колебания подвергнуть нерадивого заслуженно­ му наказанию. Хорошо, по-моему, — заметил Исхомах, — 20 ответил персиянин, как рассказывают, царю. Царь однажды получил хорошую лошадь, и ему хотелось поскорее ее откор­ мить; он спросил кого-то, считавшегося знатоком по части лошадей, что всего скорее утучняет лошадь; тот, говорят, от­ ветил: «Хозяйский глаз». Так и во всем, Сократ, — закончил он, — по-моему, хозяйский глаз — самый лучший работник.

260

Ксенофонт. Сократические сочинения