komarova_z_i_metodologiya_metod_metodika_i_tekhnologiya_nauc

13.Принцип красоты связан с принципом редукционализма, имеющего эстетическую природу. Современная наука прямо и косвенно реализует этот принцип. Хочется привести пример совсем «свежей» работы: О. А. Алимура-

дова, М. А. Каратышова «Красота в языке: гендерный и прагмалингвистический анализ комплиментарного речевого поведения» (Пятигорск: СНЕГ, 2010. – 140 с.)

14.Принцип ответственности становится в науке все более значимым, т.к. имеет ярко выраженный этический характер.

15.Особенно большое значение принцип историзма имеет для теорий социальных и гуманитарных наук.

16.В наши дни считается, что принцип детерминизма применяется лишь вероятностно.

17.Выдвинул Г. Лейбниц относительно логики, но он имеет многофункциональное значение.

18.Принцип научной актуальности, важен для метода верификации и фальсификации.

19.Принцип симметрии проявляется сильнее в математических и физических дисциплинах и в меньшей степени в общественных науках.

20.Принципы соответствия теорий ввел Н. Бор, но он более значи-

тельно проявился в специальной теории относительности.

1.3. Уровни научного познания и знания

Проблема уровней, т. е. подсистем, научного познания и научного знания

– одна из главных тем и глобальных проблем философии, философии науки и методологии науки. Традиционно принято выделять два основных уровня: эмпирический и теоретический. С. А. Лебедев обосновывает «по крайней мере трёхуровневую модель познания и знания» [Лебедев 2010 : 62], т. е. помимо двух названных, в основе которых лежит противопоставление двух видов рационального познания и знания [Смирнов 1964], выделяет ещё третий уровень – метатеоретический.

Если обратим внимание на слова С. А. Лебедева «по крайней мере», то понимаем, что он не исключает возможность выявления и других уровней. Такие попытки со стороны исследователей естественнонаучного и технического знания уже есть: так, В. А. Тихонов и В. А. Ворона предлагают выделять ещё и экспериментально-теоретический уровень [Тихонов, Ворона 2009 : 47], а Ю. М. Хрусталёв – технологический, поскольку «осмысление научных технологий становится особым философским направлением» [Хрусталёв

2009 : 223].

С нашей точки зрения, экспериментально-теоретический – это промежуточный уровень между эмпирическим и теоретическим, а технологический включается как в теоретический, так и эмпирический, поэтому нам более обоснованной и принятой в наши дни представляется трехуровневая модель С. А. Лебедева, поддержанная и другими философами и науковедами.

1. Специфика эмпирического уровня и его формы

41

На эмпирическом уровне преобладает живое созерцание (чувственное по-

знание), рациональный момент и его формы (суждения, понятия и др.) здесь присутствуют, но имеют подчиненное значение. Поэтому исследуемый объект отражается преимущественно со стороны своих внешних связей и проявлений1, доступных живому созерцанию и выражающих внутренние отношения. Сбор фактов, их первичное обобщение, описание наблюдаемых и экспериментальных данных, их систематизация, классификация и иная фактофиксирующая деятельность – характерные признаки эмпирического познания.

Эмпирическое, опытное исследование направлено непосредственно (без промежуточных звеньев) на свой объект. Оно осваивает его с помощью таких приемов и средств, как описание, сравнение, измерение, наблюдение, экспери-

мент, анализ, индукция, а его важнейшим элементом является факт (от лат. factum – сделанное, свершившееся).

Любое научное исследование начинается со сбора, систематизации и обобщения фактов. Понятие факт имеет следующие основные значения: 1. Некоторый фрагмент действительности, объективные события, результаты, относящиеся либо к объективной реальности («факты действительности»), либо к сфере сознания и познания («факты сознания»). 2. Знание о каком-либо событии, явлении, достоверность которого доказана, т. е. синоним истины. 3. Предложение, фиксирующее эмпирическое знание, т. е. полученное в ходе наблюдений и экспериментов [Кохановский и др. 2008 : 171; Канке 2008 : 253;

Лебедев 2008 : 560].

Второе и третье из названных значений резюмируются в понятии научный факт. Последний становится таковым тогда, когда он является элементом логической структуры конкретной системы научного знания, включен в эту систему. Данное обстоятельство всегда подчеркивали выдающиеся ученые. «Мы должны признать, – отмечал Н. Бор, – что ни один опытный факт не может быть сформулирован помимо некоторой системы понятий» [Бор 1961 : 114].

Луи де Бройль писал о том, что «результат эксперимента никогда не имеет характера простого факта, который нужно только констатировать. В изложении этого результата всегда содержится некоторая доля истолкования, следовательно, к факту всегда примешаны теоретические представления

[Бройль 1962 : 164].

А. Эйнштейн считал предрассудком убеждение в том, что будто факты сами по себе, без свободного теоретического построения, могут и должны привести к научному познанию. Собрание эмпирических фактов, как бы обширно оно ни было, без «деятельности ума» не может привести к установлению какихлибо законов и уравнений [Эйнштейн 1965].

В понимании природы факта в современной методологии науки выделяются две крайние тенденции: фактуализм и теоретизм. Если первый подчеркивает независимость и автономность фактов по отношению к различным теориям, то второй, напротив, утверждает, что факты полностью зависят

1 Иногда утверждают, что эмпирическое познание отражает лишь внешние свойства и отношения предметов и процессов. Но это неверно, ибо тогда мы никогда не выявим их внутренние связи, существенные, закономерные отношения.

42

от теории и при смене теорий происходит изменение всего фактуального базиса науки. Верное решение проблемы состоит в том, что научный факт, обладая теоретической нагрузкой, относительно независим от теории, поскольку в своей основе он детерминирован материальной действительностью.

В научном познании факты играют двоякую роль: во-первых, совокупность фактов образует эмпирическую основу для выдвижения гипотез и построения теорий; во-вторых, факты имеют решающее значение в подтверждении теорий (если они соответствуют совокупности фактов) или их опровержении (если тут нет соответствия). Расхождение отдельных или нескольких фактов с теорией не означает, что последнюю надо сразу отвергнуть. Только в том случае, когда все попытки устранить противоречие между теорией и фактами оказываются безуспешными, приходят к выводу о ложности теории и отказываются от нее. В любой науке следует исходить из данных нам фактов, которые необходимо признавать, независимо от того, нравятся они нам или нет.

Говоря о важнейшей роли фактов в развитии науки, В. И. Вернадский писал: «Научные факты составляют главное содержание научного знания и научной работы. Они, если правильно установлены, бесспорны и общеобязательны. Наряду с ними могут быть выделены системы определенных научных фактов, основной формой которых являются эмпирические обобщения. Это тот основной фонд науки, научных фактов, их классификации и эмпирических обобщений, который по своей достоверности не может вызывать сомнений и

резко отличает науку от философии и религии. Ни философия, ни религия та-

ких фактов и обобщений не создают [Вернадский 1997 : 414]. При этом недопустимо «выхватывать» отдельные факты, а необходило стремиться охватить по возможности все факты (без единого исключения). Только в том случае, если они будут взяты в целостной системе, в их взаимосвязи, они и станут «упрямой вещью», «воздухом ученого», «хлебом науки» (И. П. Павлов).

Хотя любой факт, будучи детерминирован реальной действительностью, практикой, так или иначе концептуализирован, «пропитан» определенными теоретическими представлениями, однако всегда необходимо различать факты действительности как ее отдельные, специфические проявления, и факты знания как отражение этих проявлений в сознании человека. Не следует «гнаться» за бесконечным числом фактов, а, собрав определенное их количество, необходимо в любом случае включить собранную систему фактов в ка- кую-то концептуальную систему, чтобы придать им смысл и значение. Ученый не вслепую ищет факты, а всегда руководствуется при этом определенными целями, задачами, идеями и т. п.

Таким образом, эмпирический опыт никогда (тем более в современной науке) не бывает «слепым»: он планируется, конструируется теорией, а факты всегда так или иначе теоретически нагружены. Поэтому исходный пункт, начало науки – это, строго говоря, не сами по себе предметы, не голые факты (даже в их совокупности), а теоретические схемы, «концептуальные каркасы действительности». Они состоят из абстрактных объектов («идеальных конст-

руктов) разного рода – постулаты, принципы, определения и т. п.

43

Как в этой связи отмечал А. Уайтхед, научное познание представляет собой соединение двух слоев. Один слой складывается из непосредственных данных, полученных конкретными наблюдениями. Другой – представлен нашим общим способом постижения мира. Их можно назвать, считает Уайтхед, «Сло-

ем наблюдения и Концептуальным Слоем», причем первый из них всегда ин-

терпретирован с помощью понятий, доставляемых концептуальным слоем

[Уайтхед 1990].

Согласно К. Попперу, является абсурдом вера в то, что мы можем начать научное исследование с «чистых наблюдений», не имея «чего-то похожего на теорию». Поэтому некоторая концептуальная точка зрения совершенно необходима. Наивные же попытки обойтись без нее могут, по его мнению, только привести к самообману и к некритическому использованию какой-то неосознанной точки зрения. Даже тщательная проверка наших идей опытом сама в свою очередь, считает Поппер, вдохновляется идеями: эксперимент представляет собой планируемое действие, каждый шаг которого направляется теорией [Поппер

2002].

Поппер считает, что если в факты не «встроено нечто теоретическое», то такие «факты» не являются ни основой, ни их гарантией. Однако между теорией и фактами, описываемыми данной теорией, всегда надо проводить «реалистическое различие».

Причисляя себя к «реалистам», Поппер отмечает, что ответ на вопрос о том, истинны или нет созданные человеком теории, зависит от реальных фактов, которые, за очень немногими исключениями, явным образом не созданы человеком. Созданные человеком теории могут приходить в столкновение с этими реальными фактами, и тогда в наших поисках истины нам приходится приспосабливать теории к фактам или же отказываться от этих теорий [Поппер

2002 : 309].

Итак, эмпирическое знание является категориальной структуризацией чувственной реальности, представляя её в том или ином аспекте и с различной степенью полноты [Лебедев 2010 : 64].

Завершая характеристику эмпирического уровня познания и знания, подчеркнём, что мы уделили этому уровню такое внимание, особенно философскому осмыслению феномена факт, потому, что лингвистика традиционно считается описательной наукой, хотя это в какой-то мере и спорно по отношению к современной лингвистике. Однако в ней, безусловно, проявляется сложное диалектическое взаимодействие факта и концептуальных идей в фор-

мировании теорий.

2. Специфика теоретического уровня и его формы

Теоретический уровень научного познания характеризуется преобладанием рационального момента – понятий, теорий, законов и других форм мышления и мыслительных операций, или, по словам В. Н. Мигирина, умст-

44

венных операций [Мигирин 2002 : 20-30]1. Живое созерцание и чувственное познание здесь не устраняются, а становятся подчинённым аспектом познавательного процесса.

Теоретическое познание отражает явления и процессы со стороны их универсальных внутренних связей и закономерностей, постигаемых с помощью рациональной обработки данных эмпирического знания.

Характерной чёртой теоретического познания является его направленность на себя, внутринаучная рефлексия, т. е. исследование самого процесса познания, его форм, приёмов, методов, понятийного аппарата и т. д. На основе теоретического объяснения и познанных законов осуществляется предсказание, научное предвидение будущего. В этом отношении Огюсту Конту принадлежит знаменитый афоризм: «знать, чтобы предвидеть».

В этом типе познания важнейшее значение имеет мышление человека. Исходя из древней философской традиции, восходящей к античности, выделяют два уровня мышления: рассудок и разум.

Рассудок – это обыденное повседневное житейское мышление, то, что часто называют здравым смыслом. Такое мышление совершается по законам и правилам формальной логики в виде основных форм мысли: понятий, сужде-

ний, умозаключений, категорий2.

Разум – это диалектическое мышление как высший уровень рационального познания, для которого прежде всего характерны творческое оперирование абстракциями и сознательное исследование их собственной природы (саморефлексия). На этом уровне строятся более сложные формы рационального познания, такие как гипотеза, теория и другие.

Многие великие творцы науки говорят о том, что в науке нельзя всё доказать и всё определить, а потому важная роль в научном познании отводится ими воображению, фантазии и интуиции.

Однако в теоретическом познании всё же основными структурными компонентами, формами являются: проблема, гипотеза, теория, закон как «узловые моменты» построения и развития знания на теоретическом уровне [Коха-

новский и др. 2008 : 181].

Проблема – существенный вопрос, имеющий важное теоретическое и практическое значение, для решения которого либо недостаточно наличного знания, либо возможность его использования далеко не очевидна [Лебедев 2008 : 513]. Проблема как единица научного знания была впервые предложена и обоснована британским философам Карлом Поппером (1902-1994), трактовавшим научное познание

как процесс выдвижения и отбора предполагаемых решений (гипотетических ответов) поставленной проблемы. Он обосновал свою модель научного познания как множество проблем (загадок) и их возможных решений [Поппер 2002]. Он считал, что наука начинается не с наблюдений, а именно с проблем, их пе-

1Разрабатывая принципы отображающей грамматики, В. Н. Мигирин значительное внимание уделяет первичным и вторичным умственным операциям и эвристическим правилам для анализа языковых единиц, которые чрезвычайно полезны лингвисту-исследователю [Мигирин 2002].

2См. раздел по логике – 3.1 пособия.

45

рехода от менее глубоких к более глубоким. По его мнению, проблемы возникают: 1) либо как следствие противоречия в отдельной теории, 2) либо как столкновение двух различных теорий, 3) либо в результате столкновения теории с наблюдениями [Поппер 1983].

Иначе говоря, проблема – это «знание о незнании» [Кохановский и др. 2008 : 181], а потому необходимая предпосылка для её успешного решения. В этом заключается её важная роль в теоретическом познании. «Формулировка проблемы часто более существенна, чем её разрешение, которое может быть делом лишь математического или экспериментального искусства. Постановка новых вопросов, развитие новых возможностей, рассмотрение старых проблем под новым углом зрения требует творческого воображения, и отражают действительный успех в науке», – так оценивают роль проблемы великие физики [Эйнштейн, Инфельд 1965 : 78].

При этом следует помнить, что каждой эпохе характерны свои специфические проблемы: «В деле выбора проблемы традиция, ход исторического развития играют существенную роль» [Гейзенберг 2006 : 258; Жариков : 1988].

Следующая форма теоретического знания – гипотеза.

Под гипотезой в современной философской теории понимается

такая форма теоретического знания, которая содержит предположение, сформулированное на основе ряда фактов, истинное значение которого неопределённо и нуждается в доказательстве.

Иначе говоря, это гипотетическое знание, которое носит вероятност-

ный, а не достоверный характер и требует проверки, обоснования. В ходе доказательства выдвинутых гипотез возможны три результата: 1) одни из них становятся истинными теориями; 2) другие уточняются и конкретизируются; 3) третьи отбрасываются, превращаются в заблуждения, если проверка даёт отрицательный результат. При этом выдвижение новых гипотез, как правило, опирается на проверку старых, даже тех, которые в результате проверки были отвергнуты.

Данное понимание гипотезы уточняется рядом философов. Так, автор многих пособий по философии науки, вышедших в последние годы, С. А. Лебедев даёт следующие определение гипотезы – «непротиворечивое эмпирическое или теоретическое утверждение, решение об истинности которого научным сообществом ещё не принято» [Лебедев 2008 : 449]. Поясняя непринятость этой формы знания, В. А. Канке уточняет, что гипотеза ещё не включается в научный строй определённой дисциплины, а потому носит предварительный, но не предположительный характер, т. е. в этом случае гипотеза ничем бы не отличалась от самой развитой теории, став проблематичным знанием [Канке

2008 : 50].

Существует и отрицание гипотезы как формы знания. К примеру, лингвист В. Н. Мигирин пишет: «догадку и гипотезу не считаем знанием.., гипотеза

– это предположение о возможном знании» [Мигирин 2002 : 243].

Считаем, что научные факты не подтверждают такое мнение. Во-первых, гипотеза занимает совершенно определённое место в теоретическом познании и

46

выполняет собственные функции: «Научные факты получают выражение в системе таких понятий, в которых целенаправленное наблюдение и философское осмысление совпадают на теоретическом уровне, концептуализация полученных фактов ведёт в итоге к формулированию новых познавательных проблем, а затем к созданию гипотез [Хрусталёв 2009 : 196]. Исходя из этого, задача гипотезы состоит в том, что «на базе философского осмысления фактов определить теоретические допущения в возможном объяснении наблюдаемых явлений и процессов» [Там же : 197].

Вот почему выдающиеся философы и учёные хорошо понимали важную роль гипотезы для научного познания. Д. И. Менделеев считал, что в организации целеустремленного, планомерного изучения явлений ничто не может заменить построения гипотезы. «Они, – писал великий русский химик, – науке и особенно ее изучению необходимы. Они дают стройность и простоту, каких без их допущения достичь трудно. Вся история наук это показывает. А потому можно смело сказать: лучше держаться такой гипотезы, которая может со временем стать верною, чем никакой» [Менделеев 1947 : 150]. Ф. Энгельс рассматривал гипотезу как «форму развития естествознания, поскольку оно мыслит» и связывал ее с понятиями теории, закона, истины.

Крупный британский философ, логик и математик А. Уайтхед подчеркивал, что систематическое мышление не может прогрессировать, не используя некоторых общих рабочих гипотез со специальной сферой приложения. Такие гипотезы направляют наблюдения, помогают оценить значение фактов различного типа и предписывают определенный метод. Поэтому, считает Уайтхед даже неадекватная рабочая гипотеза, подтверждаемая хотя бы некоторыми фактами, все же лучше, чем ничего. Она хоть как-то упорядочивает познавательные процедуры. Указывая на важное значение гипотез для прогресса научного познания, британский ученый отмечает, что «достаточно развитая наука прогрессирует в двух отношениях. С одной стороны, происходит развитие знания в рамках метода, предписываемого господствующей рабочей гипотезой; с другой стороны, осуществляется исправление самих рабочих гипотез» [Уайтхед 1990 : 625-626].

Наука нередко вынуждена принимать две или более конкурирующие рабочие гипотезы, каждая из которых имеет свои достоинства и недостатки. Поскольку такие гипотезы несовместимы, то, по мнению Уайтхеда, наука стремится примирить их путем создания новой гипотезы с более широкой сферой применения. При этом выдвинутая новая гипотеза должна быть подвергнута критике с ее же собственной точки зрения.

Таким образом, гипотеза может существовать лишь до тех пор, пока не противоречит достоверным фактам опыта, в противном случае она становится просто фикцией. Она проверяется (верифицируется) соответствующими опытными фактами (в особенности экспериментом), получая характер истины. Гипотеза является плодотворной, если может привести к новым знаниям и новым методам познания, к объяснению широкого круга явлений.

Говоря об отношении гипотез к опыту, можно выделить три их типа: а) гипотезы, возникающие непосредственно для объяснения опыта; б) гипотезы,

47

в формировании которых опыт играет определенную, но не исключительную роль; в) гипотезы, которые возникают на основе обобщения только предшествующих концептуальных построений.

В современной методологии термин гипотеза употребляется в двух основных значениях: а) форма теоретического знания, характеризующаяся проблематичностью и недостоверностью; б) метод развития научного знания. Как форма теоретического знания гипотеза должна отвечать некоторым общим условиям, которые необходимы для ее возникновения и обоснования и которые нужно соблюдать при построении любой научной гипотезы вне зависимости от отрасли научного знания. Такими непременными условиями являются следующие:

1.Выделяемая гипотеза должна соответствовать установленным в науке законам. Например, ни одна гипотеза не может быть плодотворной, если она противоречит закону сохранения и превращения энергии.

2.Гипотеза должна быть согласована с фактическим материалом, на базе которого и для объяснения которого она выдвинута. Иначе говоря, она должна объяснить все имеющиеся достоверные факты. Но если какой-либо факт не объясняется данной гипотезой, последнюю не следует сразу отбрасывать, а нужно более внимательно изучить прежде всего сам факт, искать новые – лучшие и достоверные факты.

3.Гипотеза не должка содержать в себе противоречий, которые запрещаются законами формальной логики. Но противоречия, являющиеся отражением объективных противоречий, не только допустимы, но и необходимы в гипотезе (такой, например, была гипотеза Луи де Бройля о наличии у микрообъектов противоположных – корпускулярных и волновых – свойств, которая затем стала теорией).

4.Гипотеза должна быть простой, не содержать ничего лишнего, чисто субъективисткого, никаких произвольных допущений, не вытекающих из необходимости познания объекта таким, каков он в действительности. Но это условие не отменяет активности субъекта в выдвижении гипотез.

5.Гипотеза должна быть приложимой к более широкому классу исследуемых родственных объектов, а не только к тем, для объяснения которых она специально была выдвинута.

6.Гипотеза должка допускать возможность ее подтверждения или опровержения; либо прямо – непосредственное наблюдение тех явлений, существование которых предполагается данной гипотезой (например, предположение Леверье о существовании планеты Нептун); либо косвенно – путем выведения следствий из гипотезы и их последующей опытной проверки (т. е. сопоставления следствий с фактами). Однако второй способ сам по себе не позволяет установить истинность гипотезы в целом, он только повышает ее вероятность.

Развитие научной гипотезы может происходить в трех основных направлениях. Во-первых, уточнение, конкретизация гипотезы в ее собственных рамках. Во-вторых, самоотрицание гипотезы, выдвижение и обоснование новой гипотезы. В этом случае происходит не усовершенствование старой системы знаний, а ее качественное изменение. В-третьих, превращение гипотезы

48

как системы вероятного знания, подтвержденной опытом, в достоверную систему знания, т. е. в научную теорию.

Гипотеза как метод развития научно-теоретического знания в своём применении проходит следующие основные этапы.

1.Попытка объяснить изучаемое явление на основе известных фактов и уже имеющихся в науке законов и теорий. Если такая попытка не удается, то делается дальнейший шаг.

2.Выдвигается догадка, предположение о причинах и закономерностях данного явления, его свойств, связей и отношений, о его возникновении и развитии и т. п. На этом этапе познания выдвинутое положение представляет собой вероятное знание, еще не доказанное логически и не настолько подтвержденное опытом, чтобы считаться достоверным. Чаще всего выдвигается несколько предположений для объяснения одного и того же явления.

3.Оценка основательности, эффективности выдвинутых предположений

иотбор из их множества наиболее вероятного на основе указанных свыше условий обоснованности гипотезы.

4.Развертывание выдвинутого предположения в целостную систему знания и дедуктивное выведение из него следствий с целью их последующей эмпирической проверки.

5.Опытная, экспериментальная проверка выдвинутых из гипотезы следствий. В результате этой проверки гипотеза либо «переходит в ранг» научной теории, или опровергается, «сходит с научной сцены». Однако следует иметь в виду, что эмпирическое подтверждение следствий из гипотезы не гарантирует в полной мере ее истинности, а опровержение одного из следствий не свидетельствует однозначно о ее ложности в целом. Эта ситуация особенно характерна для научных революций, когда происходит коренная ломка фундаментальных концепций и методов и возникают принципиально новые (и зачастую «сумасшедшие», по словам Н. Бора) идеи [Кохановский 2008 : 186].

Следует иметь ввиду, что сам поиск гипотезы не может быть сведён только к методу проб и ошибок, как полагал К. Поппер. В формировании гипотезы существенную роль играют принятые исследователем идеалы познания, картина мира, его ценностные и иные установки, которые целенаправленно направляют творческий поиск.

Говоря о гипотезах, нужно иметь в виду, что существуют различные их виды. Характер гипотез определяется во многом тем, по отношению к какому объекту они выдвигаются. Так, выделяют гипотезы общие, частные и рабочие. Первые – это обоснование предположения о закономерностях различного рода связей между явлениями. Общие гипотезы – фундамент построения основ научного знания. Вторые – это тоже обоснованное предположение о происхождении

исвойствах единичных фактов, конкретных событий и отдельных явлений. Третьи – это предположение, выдвигаемое, как правило, на первых этапах исследования и служащее его направляющим ориентиром, отправным пунктом дальнейшего движения исследовательской мысли.

49

Существуют и так называемые, «ad hoc-гипотезы» (от лат. ad hoc – «к этому, для данного случая»). Каждая из них – это предположение, выдвинутое с целью решения стоящих перед испытываемой теорией проблем и оказавшееся в конечном итоге ошибочным вариантом ее развития. Обычно такие гипотезы логически не связаны с основными положениями данной теории и являются нарушением общепризнанных критериев научности. Однако ученые иногда сознательно идут на нарушение этих критериев, прибегая к помощи ad hocгипотез «во имя спасения» испытываемой теории, которая сталкивается с конкретными трудностями (невозможность предсказания новых фактов, адаптации к новым экспериментальным данным и др.).

Следует иметь в виду, что гипотезы, позволяющие успешно решать определенные проблемы, вполне могут оказаться в дальнейшем гипотезами ad hoc. Вместе с тем отдельные ad hoc-гипотезы временно обеспечивают исходной теории некоторые важные прагматические преимущества (например, достаточную степень согласованности с экспериментальными данными) [Каса-

вин 2008 : 283].

Наконец, перейдём к самой сложной и развитой форме научного знания – теории, точнее – научной теории (от греч. tea – «вид, зрелище, театр, в котором вещь является человеку» и orao – «смотреть на что-либо, охватывать его взором, почтительно пребывать при нём»), которая позволяет сделать «познание многого немногими словами» (И. Кант).

Проблема состоит в том, чтобы философски осмыслить теоретизацию как осуществление рационализации в науке (см. раздел 1.2 пособия), поскольку именно философские принципы и методы значительно упрощают и углубляют познание, делая излишним проведение большого количества эмпирических исследований. «Благодаря открытию новых методов и принципов, мы с их помощью и без обременения памяти сами будем находить всё, что желаем, – утверждал И. Кант, – поэтому гением в истории будет тот, кто охватит её в идеях, которые останутся устойчивыми всегда» [Кант 1999 : 301].

Теория – это 1. Мысленная (понятийно-дискурсная) модель реальности (в отличие от чувственно-перцептивной модели реальности). 2. Идеализиро- ванно-логическая модель эмпирического опыта. 3. Любой продукт идеальной деятельности (в отличие от продуктов его предметно-практической деятельно-

сти) [Лебедев 2008 : 555].

Все эти значения объединяются тем, что эта сложная и развитая форма научного знания, дающая целостное изображение закономерных и существенных связей определённой области действительности [Кохановский 2008 : 188]. А. Эйнштейн считал, что любая научная теория должна отвечать следующим критерием: 1) не противоречить данным опыта, фактам; 2) быть проверяемой на имеющемся опытном материале; 3) отличаться «естественностью», т. е. «логической простотой» предпосылок (основных понятий и основных соотношений между ними); 4) содержать наиболее определенные утверждения: это означает, что из двух теорий с одинаково «простыми» основными положениями следует предпочесть ту, которая сильнее ограничивает возможные априорные качества систем; 5) не являться логически произвольно выбранной среди приблизитель-

50