Методологические основания деятельностной модели

1. Техноморфность. Деятельностные модели техноморфны. Люди строят социум как мегамашину, которая, раз возникнув, начинает определять их дальнейшую активность, как материальную, так и духовную. Говорят о социальной инженерии, об образовательных или электоральных технологиях.

Нетрудно понять, что наиболее характерная модификация деятельности для рассматриваемого дискурса это труд и творчество. Труд предстает, прежде всего, в сфере индустрии, а творчество – это техническое творчество по преимуществу. Все остальные виды труда, творчества и деятельности вообще изображаются по образцу индустриальной фабрикации и технической инновации.

Большую проблему представляет для деятельностной модели генезис желаний, мотивов, потребностей и интересов. Потому реклама и играет столь важную роль в новоевропейских социумах, что она как раз и производит желания, - производит машины желания.

2. Иерархия. Иерархия в деятельностной модели это принцип структурной организации сложных многоуровневых систем. Этот принцип обозначает проблему управления в системах, где получают, перерабатывают и используют большое количество информации. Принцип иерархии состоит в упорядочивании взаимодействий между уровнями в порядке от высшего к низшему. Таким образом, вводится понятие уровня системы. Уровни разделяются как по структурному, так и по функциональному принципу. Каждый уровень специализируется на выполнении определенных функций. Уровень системы – управляющий по отношению к нижележащему и управляемый, подчиненный по отношению к вышележащим. На более высоких уровнях преобладают функции согласования и интеграции. Число уровней в иерархизированной системе может быть различным и зависит от многих обстоятельств, хотя есть попытки вывести количество из общих соображений.

3. Рациональность. Техноморфность деятельностной модели связана с ее рациональностью. Деятельностная модель имплицитно предполагает, что с помощью рациональных научных методов общество может быть адекватно постигнуто и может стать управляемым.

В новоевропейской цивилизации техника и наука теснейшим образом связаны. Однако между ними все же есть существенное отличие. Как остроумно было замечено, если теория не сходится с практикой у физика, он изменяет теорию, если же теория не сходится с практикой у инженера, то он изменяет практику, например, - переделывает машину, которая не работает. Не только практически действующий политик, но и социолог скорее напоминают инженера, чем исследователя-физика. Социолог, смотрящий на мир с позиций деятельностной модели, если его теория не сходится с социальной реальностью, может предъявить требования к самой реальности и изменить ее. Отсюда и активизм деятельностного взгляда на общественное бытие, предстающего по преимуществу как социальная действительность.

4. Идея сложности. Современные достижения технического знания, новая специфическая терминология в деятельностной модели тут же переносятся на сферу познания общества. Идея множественности социума раскрывается как структуралистичность. Поэтому естественно, что деятельностная модель широко использует аппарат системного анализа, рассматривая общество как большую или как сложную систему, как отношение сложности и простоты. Особо подчеркивается такая особенность современной эпохи (т.е. – современного общества) как небывалое возрастание сложности во всех сферах человеческой жизни.

5. Вероятностные принципы. Сложность раскрывается в связи с ролью вероятностных принципов в осмыслении общества. В рамках деятельностного дискурса весьма уместной представляется и синергетика. Именно в деятельности коренится динамика, возможность развития. Зевс, который для нас олицетворяет устойчивое, упорядочивающее социальное начало, обнаруживает внутри себя Кроноса, предстающий как темпоральность, как само историческое. Кажущаяся устойчивость базируется на движении. О социальной реальности тем более в рамках современной деятельностной модели можно сказать то, что было сказано известным естествоиспытателем о мире в целом: «Ассоциируемые теперь с неустойчивостью, будь то неустойчивость на микроскопическом или макроскопическом уровнях, несводимые вероятностные представления оперируют с возможностями событий, но не сводят реальное индивидуальное событие к выводимому предсказуемому следствию»¹

В сложных, вероятностных системах обнаруживается многофакторность и многоцелевой характер тех моделей, которые нацелены на получение сведений о будущем, т.е. прогностических моделей. Такого рода модели не имеют оптимальных решений и здесь необходимо использовать теорию нечетких множеств.²

Деятельностная модель осмысляет социальное в терминах статистической термодинамики (в частности, социальный хаос как состояние максимальной энтропии¹). Здесь же коренится и идея вероятностной природы социального, без чего не может быть в этой модели помыслена свобода,² предстающая как форма обнаружения вероятностной природы социума.

6. Критика историцизма. Критику историцизма у К. Поппера также можно отнести к ярко выраженной деятельностной методологии. Приведем пять утверждений Поппера, доказывающих, что «историцизм», т.е. предсказание течение событий невозможно.

• Значительное воздействие на человеческую историю оказывает развитие человеческого знания;

• Рациональные способы не позволяют нам предсказать развитие научного знания;

• Таким образом, ход человеческой истории предсказать невозможно;

• Это означает, что теоретическая история невозможна; иначе говоря, невозможна историческая социальная наука, похожая на теоретическую физику…

• свою главную задачу историцизм формулирует неправильно, поэтому он несостоятелен.³

Из этих четких тезисов видно, что К. Поппер главную соль социальности видит в деятельности, причем особенно в той духовной деятельности, которая приводит к развитию человеческого знания.