38. Разв-е новых твор-х стратегий в лит-ре кон. 1990-х-2000-х гг. Постреал-м (в. Маканин, л. Петрушевская, т. Толстая и др.), неосентимен-м (л. Улицкая, е. Гришковец)

+

?? 39. Худож-я практика отеч-го постреал-ма (анализ 2-3 пр-й).

Выходит на поверх-ть лит-ра андеграунда. Появ-ся каскад нов. имен, писатели пишут по-новому. Мн. критик-ли эту лит-ру, говорили, что в ней нет соц-го анализа действ-ти. Появл-ся термин «проза новой волны». Нулевое письмо – ирония нейтрал-т все чувства и эмоции, автор-й оценки в тексте нет. Иронично дистанцируется автор по отнош-ю к тому, что он опис-т, вызывает при этом нуль эмоций. Это игровая проза, литер-я лит-ра. Она не берет на себя ни одной фун-и, кроме быть лит-й. Слово писателя ничего не несет, это просто изящная словес-ть.

Система фун-й лит-ры изменилась. Измен-сь отнош-е пис-ля и лит-ры, писателя и критика, отнош-е читателя и писателя. Говорили, что рус-я лит-ра потеряла свое лицо, отказав-сь от поиска смыслов.

В 90-е говорят, что реализм перестает сущ-ть в традиц-м смысле. Любая эстет-я система ищет контакта с др. Например, поздний Астафьев – это уже не чистый реализм. Липовецкий говорит, что позднее тв-во Астафьева – реал-м с явным уклоном в сторону натур-ма. У Петрушевской реал-м совмещ-ся с постмодерн-м. В 90х некая Наталья Иванова пишет статью «Для преодолевших постмодер-м». Говорит о нов. лит-х явл-х. Постмод-м дошел до финала, он сможет сущ-ть и далее, если будет сосущ-ть с др.и эстет-ми явл-ми.

Постреал-м – рожд-ся из синтеза элем-в реал-ма и постмодер-ма. Хар-но:

1) появл-е детерминизма (обусловлен-ти) и иррацион-ма.

2) взаимод-е типич-го и архитипич-го. (сращенность социально-типич-го, даже густо замеш-го на натурал-ме).

3) амбивалентность худ-й оценки (оценка стан-я неразреш-й проблемой и для автора, и для чит-ля)

4) хар-на диалоговая к-ра

Нет центра, релятивизм. Релятивная эстетика предпол-т взгляд на мир как вечно меняющуюся дан­ность, где нет границ м\у верхом и низом, своим и «чужим».

Стратегия постреал-ма оказ-ся близкой постмодер-му диалогу с хаосом. Но в постреал-ме не подверг-ся сомн-ю сущ-е реал-ти. Постреал-м не поры­вает с конкретным измер- чел-й личности. Именно ч\з ч-ка и ради ч-ка постреал-м пытается постигнуть хаос, чтобы найти опору, за кот. ч-к мог бы держаться.

Маканин. Проза 80-90х – продолж-е лит-ры реал-ма и модерн-ма. Формал-е признаки постмодер-ма (фрагмент-ть, нелинейное повеств-е, разношрифт-й набор, размыв-е жанров). Акцент-т вним-е на внутр-х проблемах ч-ка в постиндустр-м мире, расшир-т границы реалист-го, психолог-го.

«Сюрр в пролетар-м районе». Гл. герой – слесарь Коля Шуваев. Он сталк-ся с кошмаром, его преследует огромная рука. М. не снабжает текст фантосмогар-ми особ-ми. Повеств-е реалист-е. Рука – знак совет-го образа жизни, кот. просочилась в кровь и плоть личности. В ч-ке М. отслеж-т непредсказ-ть псих-х реакций, поступков. Интерес к личности крайней, идущей против течения.

Петрушевская. В 80х её считали бытопис-м, хар-ли как родонач-ка «чернухи». Бытовизм и натур-м есть, но они связаны с чередой архетипов. Метафизич-й сквозняк – худ-е изображ-е быта, во всей его непригляд-ти. Её интерес-ли: рожд-е и смерть, болезнь и любовь. Ч-к у нее полностью равен своей судьбе, кот. в свою очередь вмещает в себя какую-то важную грань всеобщей — и не ист-й, а именно вечной, изнач-й — судьбы чел-ва.

«Свой круг». Друзья концентр-ся вокруг семьи Сергея и Марины. Рядом с замкнутым кругом друзей появл-ся колесо ист-и. Кажд. из членов круга играет роль, кот. срастается с ними по жизни. Таня – роль распутницы, Серж –ученого, кот. в жизни ничего не добился. Милиционеры, кот. период-ки появл-ся – угроза извне. Рассказчица берет на себя роль юродивой, обличит-цы. Она всегда честна и за это её не любят.

Когда брак Сержи и Марины распад-ся, появл-ся угроза, что свой круг тоже распадется. В пятницу рассказ--ца ведет св. сына на кладбище, убираться на могиле бабушки. Пятница – день, связ-й с идеей жертвы. Христа распяли тоже в пятницу. Люди из св. круга пытаются отобрать у неё ребенка. Стан-ся в круг и защищ-т его. Но это план рассказ-цы. Она хочет, чтобы ребенок стал предметом жалости, чтобы он вновь почув-л св. важность. План выполнен. Рассказ-ца надеется, что когда-нибудь и сын придет к ней на могилу.

Метод П. антипсихолог-н. Она не дает развер-х монологов, не склонна психологиз-ть детали. Её герои раскр-ся ч\з поступки и какие-то реплики. Успех её прозы – успех её стиля. Пытается воспр-ти иллюзию живой звуч-й речи.

Женская проза. (Петрушев-я, Улицкая). Хаос разворач-ся вне особых соц-х ус­ловий. Жен-я проза обнажает кошмар внутри норм-й жизни: в любов-х отнош-х, в семейном быту. Новатор-во прозы: разруш-т традиц-е для рус-й к-ры представ-я о женской скромности, жертвен-ти, выдвигая на 1й план жизнь жен-го тела. Но оно в «кромешном мире» подверг-ся униж-ю и насилию, наслажд-е неотделимо от физич-го страд-я и болезней.

Бахтин: «натур-я шк.» возник-т как «разновид-ть рус-го сентимент-ма». Выд-т полож-я: - Семья не как соц-но-эконом-я ячейка.

- Маленький сла­бый ч-к.

- Развенч-е грубой силы, величия, героизма (гру­бого и внешнего).

- Не подражание, а состра­д-е, оплакив-е

- Переоценка масштабов, возвелич-е жизн-х полож-й (ребенок, жен­щина, нищий).

- Переоценка жизн-й мелочи, подроб­ности.

«Новая сентимент-ть» по пафосу противоп-на постмодер-му скепсису. Неосентимен-м обращ-ся к романт-му мифу как к онтолог-й реал-ти. В пр-х актуализ-ся память культ-х архетипов, наполн-х высоким дух-м смыслом. В то же время страдающие или ищущие наслажд-я тела стан-ся центр-ми персон-ми. Сексуал-ть осозн-ся как поиск диа­лога.

Улицкая. «Проза нюансов», тончайшие проявл-я чел-й природы, детали быта выписаны с особой тщат-ю. Сама говорила: «Я отталк-сь от жизни. Я писатель не конструир-й, а живущий». Дост-во прозы: интеллиг-й язык. Одно вр. ее восприн-ли только как созд-цу дамской прозы. Это несправедливо.

Гришковец. 1я кн. — «Рубашка». Герой, несмотря на матер-е благопол-е, ставит перед собой острые ? и решает их с оптимизмом и легкостью, выдающ-ся для безотрадного вр. Его герои только внешне мужеств-ны. На самом деле они дети, не наиграв-ся в-ну. В-на любви или любовь войны – самое интерес-е в этой прозе. Женщ. появл-ся только как голоса в мобильнике.

Рубашка– символ снимаемой кожи. Кажд. день др. рубашка и как бы единст-я, последняя жизнь. Г. ставит опыт: можно ли спастись от любви? Р-н написан по правилам виртуал-й игры. Все происход-е как бы разыгрыв-ся.