Сам себе телецентр

Появление видео (в начале 60-х) заявило себя как альтернатива го­сударственному вещанию. Оно означало процесс децентрализа­ции телевидения. Первые домашние видеомагнитофоны (весом не менее 15 килограммов и стоимостью не менее 500 фунтов стерлин­гов) и первые личные громоздкие видеокамеры обещали зрителям, что в недалеком будущем - по мере упрощения новой техники -возможность создавать экранные произведения будет подвластна всякому. Это открывало дорогу творчеству оппозиционному — не­зависимому, партизанскому, бесцензурному. В том числе тому, в котором находили свое призвание любители андеграунда. Каждый сам себе телецентр. И чем больше в мире обладателей личных ка­мер, тем больше экранных точек зрения на окружающую действи-

339

тельность. «Никто в одиночку не знает столько, сколько знают все вместе» — гласит надпись на древней датской ратуше.

Новые горизонты

Кинематограф, телевидение и видео заложили фундамент всемир­ной экранной культуры, своим рождением обязанной технической мысли XX века. Это происходящее на наших глазах все более зри­мое постижение жизни общества заставляет вспомнить об эволюции всемирной литературы, которую невозможно себе представить, не изобрети человечество в свое время письменность. Правда, тог­дашнее развитие поначалу двигалось, как в перевернутых песочных часах, в обратную сторону. Письменность позволяла передавать персональное сообщение от одного человека к другому. Печатный станок - «изобретение более божественное, чем человеческое», как заметил средневековый автор одной из первых деклараций об издательских правах — предоставил возможность тиражирования запечатленного слова. Таков был путь, где каждый новый этап не заменял и не отменял предыдущий, а дополнял существующий ор­кестр все новыми инструментами и звучанием.

Современная экранная культура проделала путь обратный — от промышленных киноимперий, от федеральных и международных телеканалов к персонификации - видеотворчеству малых групп и даже отдельного автора (он же - сценарист, режиссер, оператор). А завершающим аккордом этой зримой симфонии стал Интернет (1991).

Я присутствую

Аппетит этого новорожденного чуда технической мысли оказался всепоглощающим. Сначала он набросился на тексты, затем на му­зыкальные звуки, вобрал в свое чрево телевизионный эфир и стал, наконец, переваривать фильмы. Малыш на глазах превращался в Гаргантюа. И одарял этими гастрономическими потребностями сво­его владельца. Нетрудно вообразить, что со временем Интернет-экрану - а значит, и нам - окажется доступным не только все, что когда-либо было на земле напечатано, но и все, что когда-либо было отснято, включая кадры хроники, на поиски которых режиссеры

340

тратили годы и месяцы. Кое-кто из документалистов уже схватился за голову («Это что же — каждый сумеет у себя дома смонтировать документальный фильм!»). Опасения иллюзорны. Разве не каждый из нас может воспользоваться всеми теми словами, которыми на­писаны романы Достоевского или пьесы Шекспира? Ведь все слова безусловно доступны всем. Но много ли в мире Шекспиров и До­стоевских?

«Развитие киберпространства опережает эволюцию наших теоретических представлений о нем, — говорится в меморандуме Фонда исследований и социальных инициатив. — Интернет — это кол­лективный разум, который работает со скоростью мысли, иногда даже быстрее - со скоростью интуиции. Теперь, когда знание су­ществует в едином пространстве, упорядоченном поисковыми си­стемами, рейтингами, каталогами и доменами, мы можем наблю­дать исчезновение границ и становление единого пространства/ времени, в котором вся совокупность доступных обществу знаний и умений, накопленного опыта существует одновременно»³⁰⁹. Эта фраза констатирует возможности Интернета, но не возможности того, кто решил им воспользоваться. «Многознание не научает му­дрости», - считали еще древние греки.

Если телевидение — кратчайшее расстояние от человечества к человеку, то Интернет такое же кратчайшее расстояние от от­дельного человека ко всему человечеству. Открывая личный сайт, ты подключаешь свои энергию и интеллектуальные способности к общему фонду коллективного разума и как бы возвещаешь миру: «Я присутствую».

Поразительно, что овладение компьютерной технологией де­тям дается намного легче, чем взрослым. Родители часто жалуются на то, что их дети часами сидят у компьютера. С медицинской точки зрения, их опасения небезосновательны. Но хотя дети, как и их ро­дители, прописаны в пространстве одной квартиры, в компьютер­ные часы они ускользают в киберпространство. В этой виртуальной жизни, где их родители все еще пещерные существа, они себя чув­ствуют в своем доме. Им присуще всеохватное восприятие реаль­ности. Они - аборигены земного шара. Нельзя сказать, что такое восприятие человечеству незнакомо. Мы угадываем его в стихах Уолта Уитмена и Велемира Хлебникова.

341