смирнов УП часть 2 (Лебедев)

существовало сословия учителей: мужчины и женщины, неспособные ни на что иное, прибегали к учительской должности как к крайнему убежищу. Лишь с основания двух больших школьных обществ положено начало подготовке преподавателей. В 1840 г. … сэр И. К. Четльворт вместе с К. Теффонеллем основал на собственный счет учительскую семинарию».

Основным источником профессиональной самоподготовки русских учителей в первой четверти XVIII века оставалась печатная продукция: указы и распоряжения царя, правительствующего Сената, Синода; проекты организации народного образования; трактаты философско-педагоги- ческого содержания; учебная литература, предназначенная для учащихся.

Важную роль в формировании представлений учителей о цели, содержании и способах учебно-воспитательной деятельности играли законодательные акты, издававшиеся, как правило, либо при введении новой формы организации образования, либо при открытии учебных заведений. Практически в каждом из именных или сенатских указов об открытии учебных заведений формулируются их целевое назначение, самые общие требования к содержанию обучения, реже указывается на необходимость использования тех или иных форм и способов организации учебно-вос- питательной деятельности.

Ценными источниками педагогического самообразования в XVIII веке были произведения Ф. Прокоповича, В. Н. Татищева, И. Т. Посошкова и др. российских просветителей.

Впервой четверти XVIII века по-прежнему одним из главных источников обретения опыта профессиональной деятельности для учителей была школьная учебная книга. Обширная и разнообразная по тематике литература – в 1700–1725 гг. было издано около 600 наименований переводных и оригинальных книг, в большинстве своем предназначенных для обучения, – во многом определяла содержание образования и методы обучения.

Учебная книга уже тогда представляла собой важнейший источник учебной информации, основное дидактическое средство, обеспечивающее деятельность учения и преподавания; и уже тогда она с большей или меньшей полнотой обеспечивала реализацию проективно-методической и организационно-методической функций, выступая как своеобразный сценарийилипроектучебногопроцесса,содержащийметодическиерекомендации, с учетом которых педагог проектирует и осуществляет процесс.

Врассматриваемыйпериодпоявилосьнемалоучебныхкниг,которые стали ценными методическими руководствами для учителей. Назовем лишь некоторые из них.

«Вратами учености» назвал Грамматику М. Смотрицкого и Арифметику Л. Магницкого М. В. Ломоносов.

71

Впервой четверти XVIII века было издано несколько новых вариантов грамматики Мелетия Смотрицкого, служившей важным источником методической подготовки учителей. Пособие по грамматике, изданное в 1723 г. учителем Новгородской архиерейской школы, которая, как выше отмечалось, занималась подготовкой учителей, заметно обогатило учебный и методический материал грамматики М. Смотрицкого.

В1703 году Л. Ф. Магницкий издал книгу «Арифметика, сиречь наука числительная…» Этому учебнику на долгие годы суждено было стать

вРоссии главным учебным и методическим руководством для учащихся и учителей.

В1704 году в Москве вышел «Лексикон треязычный, сиречь речений славянских, еллиногреческих и латинских сокровище». Лексикон составленФедоромПоликарповым,рассмотренидополненСтефаномЯворским, Рафаилом Краснопольским (ректором Московской славяно-латинской академии) и братьями Лихудами. В 1701 году Ф. П. Поликарпов составлял пособие по русской истории, а в 1718 г. по распоряжению Петра перевел с латинского большой труд Б. Варена «География генеральная…»

Забота о переводе нужных для образования россиян книг никогда не оставляли Петра I. Известный в то время проповедник и учитель, Г. Бужинский перевел с немецкого «Введение в историю европейскую…» С. Пуфендорфа. Император пишет в Синод: «Посылаю при сем книгу Пуфендорфа, в которой два трактата: первый – о должности человека и гражданина, другой – о вере христианской, но требую, чтоб первый токмо переведен был, понеже в другом не чаю к пользе нужда быть».

Находясь в июле 1722 года в Астрахани, Петр уведомлял Синод: «Книгу, которую переводил Савва Рагузинский о славенском народе с итальянского языка, другую, которую переводил князь Кантемир, о магометанском законе, ежели напечатаны, то пришлите сюда не мешкав, буде же не готовы, велите немедленно напечатать и прислать».

К тому же времени относится другая любопытная собственноручная записка государя в Синод: «Указ трудящимся в переводе экономических книг: понеже немцы обыкли многими рассказами негодными книги свои наполнять только для того, чтоб велики казались, чего, кроме самого дела и краткого перед всякою вещию разговора, переводить не надлежит, но и вышереченный разговор чтоб не праздной ради красоты, но для вразумления и наставления о том чтущему был, чего ради и о хлебопашестве трактат выправить (вычерня негодное), и для примеру посылаю, дабы по сему книги переложены были без лишних рассказов, которые время только тратят и у чтущих охоту отъемлют».

В1717 г. в России была издана книга для чтения «Юности честное зерцало, или показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов…»,впервойчастикоторойбылипредставленыбукварьикраткое

72

нравоучение из Священного писания, а во второй изложены 63 правила и рассуждения о нормах этикета и поведения дворянина в обществе. Кроме того, в «Зерцале» содержатся правила поведения девушек-дворянок.

В развитии школьного дела и источников в петровское время можно обнаружить немало изъянов, однако даже явные противники преобразований Петра Великого не могли не признать позитивного значения его образовательной политики.

Так, например, историк, публицист князь М. М. Щербатов, решительно осуждая петровские нововведения бытового характера, вынужден был отметить, что Россия в первой четверти XVIII века «приобрела знаемость в Европе и вес в делах… Науки, художества и ремесла стали в ней процветать, торговля начала ее обогащать и преобразовались россияне: из бородатых в гладкие, из долгополых в короткополые, стали сообщительнее и позорища благонравные известны им учинились».

§ 2. РАЗВИТИЕ ОБРАЗОВАНИЯ ВО ВТОРОЙ ТРЕТИ XVIII ВЕКА

Работа по созданию школьной системы в России продолжилась и после смерти царя-реформатора, но темп развития образования существенно замедлился, изменились и его приоритеты. Если для первого российского императора цель и смысл создания школ заключались в обеспечении прогрессивного развития государства, его вооруженных сил и экономики, то преемники Петра I развитие образования рассматривали прежде всего как условие укрепления дворянства, придания ему внешнего лоска, некоторой «европейскости». Разумеется, военно-учебные заведения, горнозаводские, гарнизонные и адмиралтейские школы объективно способствовали распространению грамотности и частичному обеспечению потребности государства, вооруженных сил, промышленности и торговли в специалистах, но их возможности были крайне ограничены.

Основной задачей в области образования правительство в этот период считало создание привилегированных сословных учебно-воспи- тательных заведений, осуществляющих подготовку дворянских детей к военной, военно-морской и статской службе. В этих учебных заведениях преподавался широкий круг общеобразовательных предметов, военных, политических наук; большое внимание уделялось физическому и эстетическому воспитанию.

В 1732 году в Петербурге был открыт «Корпус кадетов, состоящий из 200 шляхетских детей», которому в 1743 году было присвоено наименование Сухопутного шляхетского кадетского корпуса. В 1752 году реорганизации подверглась Морская академия: на ее базе был создан Морской шляхетский корпус; в 1759 году для обучения детей знати был создан

73

Пажеский корпус, к приему в который допускались только молодые люди, зачисленные в пажи к царскому двору. В 1762 году Артиллерий­ ская и Инженерная школы были реорганизованы в Артиллерийский и Инженерный кадетские корпуса.

Содержание, способы и условия обучения в военно-учебных заведениях, особенно предназначенных для малообеспеченного и худородного дворянства, были весьма скверными. Представляет определенный интерес, особенно в части характеристики преподавательского состава, воспоминание одного из учеников Московской артиллерийской школы, приведенное в «Истории России с древнейших времен» С. М. Соловьевым: «…Великий тогда недостаток в оной школе состоял в учителях. С начала вступления учеников было для показания одной арифметики из пуш­ карских детей два подмастерья; потом определили по пословице волка овец пасти штык-юнкера Алабушева. Алабушев тогда содержался в смертномубийстветретийразподарестом;былчеловек,хотянесколькознающий, разбирал Магницкого печатный арифметик и часть геометрических фигур показывал ученикам, почему и выдавал себя в тогдашнее время ученым человеком, однако был вздорный, пьяный, редкий день приходил

вшколу непьяный. Напоследок для поправления в школе порядка еще определен был сверх штык-юнкера Алабушева капитан Гринков: человек был как прилежный, так и копотливый и был великий заика, однако завел

вшколе порядок получше Алабушева. Он вперял в учеников охоту учиться с обещанием чести и довел до того, что несколько человек из учеников пожалованы были в артиллерию сержантами и унтер-офицерами».

Врассматриваемое время достаточно стабильно продолжают функционировать гарнизонные и адмиралтейские школы, призванные обучать детей солдат, матросов и отчасти мастеровых «словесной и письменной науке», пению, воинской экзерциции, арифметике, инженерному и артиллерийскому делу; весьма успешно работают школы при казенных и частных заводах Урала, где учились с пяти-шестилетнего возраста дети заводских служащих, церковнослужителей, реже – работных людей. Несмотря на то, что со времен Петра I в России проводилась политика, направленная на секуляризацию школьного дела, правительство рассматривало подведомственные православной церкви духовные учебные заведения как важный фактор нравственно-идеологического воздействия на сознание и поведение людей, и поощряло их развитие.

ВXVIII веке в дворянских семьях получило широкое развитие домашнее обучение, которое рассматривалось как альтернатива школьному образованию. Характеризуя качество домашнего обучения, С. М. Соловьев пишет, что в обеих столицах брали к детям иностранных учителей и гувернеров, «отдавали детей в частные пансионы всякому иностранцу без возможности поверки его знания и нравственности». При

74

этом «недостаток надзора со стороны необразованных родителей и недостаток учителей» неизбежно приводили «к очень печальным явлениям», в результате чего правительство вынуждено было вмешаться, и в соответствии с указом от 5 мая 1757 года иностранцы, желавшие поступать в домашние учителя или заводить частные школы, должны были держать экзамен в Петербурге в Академии наук, а в Москве – в университете.

Огромное влияние на развитие отечественной педагогики и становление системы общего и профессионального образования оказал великий русский ученый и просветитель М. В. Ломоносов (1711–1765). Будучи хорошо знакомым с педагогическим наследием Я. А. Коменского, массовым и передовым опытом работы европейской школы, М.В.Ломоносовразработалрядценныхинструктивно-методическихма- териалов, которые активно использовали в своей деятельности русские педагоги во второй половине XVIII века.

Важнейшим событием в истории отечественного образования и педагогической науки стало основание в 1755 г. по инициативе М. В. Ломоносова Московского университета, который стал общенациональным культурно-образовательным центром: профессора университета проводили на русском языке открытые лекции; в университетской типографии печаталась научная, учебная и художественная литература, в т.ч. педагогические сочинения отечественных и зарубежных авторов; с 1756 г. в университете стала дважды в неделю выходить первая в России неправительственная газета «Московские ведомости», а с 1760 года издается и журнал «Полезное увеселение»; библиотека учебного заведения была открыта для всех желающих; с 1757 года на преподавателей университета была возложена обязанность экзаменовать иностранных учителей и воспитателей частных пансионов.

При университете было учреждено две гимназии для дворян и разночинцев с единой программой обучения. В гимназиях апробировались разработанные ведущими преподавателями методы обучения, проверялись учебные пособия.

Большое значение для развития образования в стране в этот период имело академическое книгопечатание, т.е. издание литературы в созданной в 1727 г. типографии при Академии наук, которой было предоставлено монопольное право гражданского книгопечатания.

Благодаря академической типографии во второй трети восемнадцатого русское книгоиздание, в том числе и издание учебной литературы достигло заметных успехов: расширился репертуар учебной и справочной литературы, светская книга перестала быть достоянием узкого круга образованных лиц. При жанровом разнообразии книг превалировала литература справочная и научная: исторические, географические, естественнонаучные, философские и этико-дидактические труды становятся

75

привычными в ассортименте книжных лавок. Успехи в развитии книгоиздания, расширение книгообмена с зарубежными странами позволили русским ученым своевременно знакомиться с передовыми научными достижениями.

С первых лет деятельности Московского университета его профессора большое внимание уделяли разработке проблем образования, созда­ ниюпрактическихрекомендаций,вкоторыхостронуждалисьроссийские учителя. В частности, важную роль в определении целей и содержания образования сыграли работы профессоров Н. Н. Поповского «О пользе наук и о воспитании во оных юношества» (1756) и А. А. Барсова «О цели учения» (1760). Учебные книги по русской грамматике М. В. Ломоносова и его талантливого ученика А. А. Барсова, пособия по математике Д. С. Аничкова содержали ценные методические рекомендации и многократно переиздавались и использовались российскими учителями.

Большой вклад в развитие отечественного образования и педагогической мысли внес начальник уральских казенных заводов и организатор горнозаводских школ, философ, историк (создатель первой «Истории Российской»), составитель первого русского энциклопедического словаря, автор ряда оригинальных педагогических сочинений Василий Никитич Татищев (1686–1750).

В. Н. Татищев был одним из первых организаторов горнозаводских школ и теоретиков профессионально-технического образования. Разработанные им дидактические указания о работе школ, сочетающих общеобразовательную и профессиональную подготовку управленческого и технического персонала для развивающейся отечественной промышленности, представлены в «Наказе уктусскому комиссару Бурцову», «Заводском уставе» и особенно в одном из самых значительных и оригинальных педагогических произведений первой половины XVIII века инструкции о порядке преподавания в школах при казенных заводах Урала, известной под названием «Учреждение, коим порядком учителя русских школ имеют поступать». Эти документы дают возможность с полным основанием назвать В. Н. Татищева одним из первых дидактов и методистов общего и профессионального обучения.

Вторая треть XVIII века не изобиловала крупными событиями в области образования; вероятно, открытие Московского университета и просветительская деятельность М. В. Ломоносова были важнейшими фактами этого периода.

Все еще остается острой проблема обеспечения образовательных учреждений учительскими кадрами, все еще в стране отсутствует специальная подготовка учителей, все еще ищущие педагогического знания учителя вынуждены довольствоваться редкими и не прямо им адресованными методическими материалами.

76

Но упрочиваются политические и культурные связи России с внешним миром и уже появляются в стране труды деятелей европейского просвещения, которые будоражат умы россиян, подталкивают их к поиску путей и способов распространения образования и науки. Создан плацдарм для екатерининских социально-культурных преобразований, которые во многом изменят лицо России и обеспечат рождение такого феномена, как век славянского и русского просвещения.

§ 3. СИСТЕМА ВОСПИТАНИЯ И ОБРАЗОВАНИЯ В ЭПОХУ ЕКАТЕРИНЫ II

Положение с развитием школьного дела в стране существенно изме- нилосьсвоцарениемЕкатериныII(1729–1796),котораявтечение34лет правила Российской империей, добившейся в

последней трети XVIII века впечатляющих успехов во внешней и внутренней политике, в образовании и науке.

Процесс развития России, ее культуры и образования в этот период был наполнен глубокими внутренними противоречиями, в ряду которых, прежде всего, обращает на себя вни- маниепричудливо-контрастноесочетаниепод-

черкнуто демонстрируемого и декларируемо-

го уважения к прогрессивным социальным и духовнымценностям(свобода,народовластие, гуманизм), которые утверждали демонстративно почитаемые императрицей выдающиесядеятелизападноевропейскогоПросвещения,

с позорным крепостничеством и беспощадным угнетением собственного народа, с сохранением и укреплением жестких сословных ограничений в праве на получение образования, с борьбой с инакомыслием, носителями которого были деятели российского Просвещения Н. И. Новиков и А. Н. Радищев.

Другое противоречие процесса социокультурного развития страны в последней трети восемнадцатого века составляло то, что прогрессивная по своим намерениям просветительская политика Екатерины вырастала из сурового, порой невежественного и грубого прошлого, она несла в себе все его тенденции и традиции, нерешенные проблемы и ошибки.

Характеризуя состояние российского образования, которое унаследовала Екатерина II, В. О. Ключевский пишет: «Русская мысль, ошелом-

77

ленная крутым переворотом, весь XVIII в. силилась придти в себя и понять, что с нею случилось. Толчок, ею полученный, так далеко отбросил ее от насиженных предметов и представлений, что она долго не могла сообразить, где она очутилась. Чуть не в один век перешли от Домостроя попа Сильвестра к Энциклопедии Дидро и Даламбера. <...> Очнувшись, наши просвещенные лунатики прошлого века очутились в шумном водовороте самых важных идей и вопросов, какие когда либо волновали образованное человечество. То было начало царствования Екатерины II. Ощущение дневного света было первым впечатлением очнувшихся, свободный вдох – их первым движением»13.

Императрица осознавала, что начинать движение к заветной цели – военно-политическому могуществу и экономическому процветанию страны, высокой общественной оценке ее роли в этом – следовало через распространение образования, через создание достаточно эффективной школьной системы, обеспечивающей формирование просвещенных, трудолюбивых, преданных и послушных Монарху и Закону людей.

Этоосознаниепроизошлоподочевиднымвлияниемидейпрогрессив­ ных западноевропейских мыслителей: Дж. Локка, чей трактат «Мысли о воспитании» стал для нее в начале царствования едва ли не настольной книгой; М. Ф. Вольтера, с которым она в течение длительного времени находилась в переписке; Ж.-Ж. Руссо, сочинения которого убедили ее в необходимости изоляции ребенка от испорченного вредными традициями общества; Д. Дидро и Ж. Л. д’Аламбера, создателей знаменитой «Энциклопедии», К. А. Гельвеция, Ш. Л. Монтескье и других деятелей французского Просвещения. При Екатерине был переведен трактат Ф. Фенелона «О воспитании девиц», избранные места из сочинений Й. Б. Базедова, сочинения графини Жанли «Новое детское училище или опыт нравственного воспитания…», Клерка «Философские рассуждения о воспитании» и др.

Изощренный ум и знания, приобретенные в результате самообразования, политическая интуиция и осознанное стремление к достижению целиразвитиягосударствапозволилиЕкатеринепонять,чтопреобразования в сфере просвещения необходимы и что приступать к их проведению необходимо безотлагательно. При этом, в отличие от Петра I, ищущего в образовании источник обеспечения страны компетентными специалистами, Екатерина определила целью своей просветительской деятельности не только и даже не столько развитие образованности своих подданных, сколько формирование у них духовно-нравственных качеств, необходимых законопослушному гражданину и добропорядочному человеку.

13 Ключевский В. О. Два воспитания. Сочинения. С. 15–16.

78

Первым программным документом, определяющим государственную политику в области образования и популяризирующим образовательные идеалы императрицы, стал написанный ею «Наказ», в котором обосновываласьнеобходимостьсоздания«новойпородылюдей».Каждый человек, по мнению Екатерины, должен быть в процессе «правильного воспитания» сформирован как гражданин великой державы и представитель определенного сословия, занимающего четко установленное место в государственной иерархии и системе общественных отношений. «Правильное воспитание», по ее мнению, дети могли получить только в публичных образовательных учреждениях, желательно, закрытых, нейтрализующих влияние семьи. В соответствии с этой установкой с первых лет царствования Екатерины начался поиск путей создания адекватной государственным потребностям и намерениям императрицы системы образования, а также творцов и исполнителей образовательных проектов.

НапервыхпорахЕкатеринабылаубеждена,чтопостроитьотечественную школу возможно только путем переноса в Россию зарубежного опыта, и поэтому неоднократно обращалась к иностранным ученым с просьбами о помощи в организации школьного дела, предлагала направлять ей проекты распространения просвещения в России, забывая о том, что столь авторитетные для нее иностранцы зачастую «не знали ни русского языка, ни русской истории, ни вообще страны, да и интересовались ей очень мало».

Скептически оценивая начальный этап реформаторской деятельности Екатерины, П. Ф. Каптерев пишет: «…Следовало бы сначала изучить потребности России в образовании, способы и средства их удовлетворения, наметить характер воспитательно-образовательных учреждений сообразно различным местностям России, те общественные классы и группы, на которыхможнобылооперетьсявданномделе,подыскатьотдельныхлюдей,пригодных к образовательной работе; вместо всего этого она прямо обращает взор свой за границу: нельзя ли отыскать там что-либо подходящее России в школьно-образовательном деле, …списать систему образования для России с какого-либо иностранного образца, перевести иностранные учебники и пособия, пригласить опытных иностранцев для насаждения просвещения в России – прием, мало обещавший добра, потому что в нем скрывался отказ отсобственноготворчества,сквозилопризнаниесобственнойслабостиинеумелости, а вместе все устройство принимало искусственный вид»14.

Впрочем, Екатерина не ограничивалась поиском иностранных специалистов для осуществления намеченных преобразований, она искала единомышленников и проводников своих идей и в своем окружении, в России. И ей посчастливилось найти человека, который сыграл

14 Каптерев П. Ф. История русской педагогии... С. 225.

79

выдающуюся роль в развитии отечественной культуры и образования. Этим человеком был Иван Иванович Бецкой (1704–1795), служивший в 1762–1779 гг. секретарем Екатерины II, ее главным и наиболее авторитетным советником по вопросам образования.

По поручению императрицы И. И. Бецкой разрабатывал проекты создания новых и реорганизации действующих учебных заведений. В 1763 г. И. И. Бецкой при участии А. А. Барсова составил «Генеральный план императорского Воспитательного дома». На основании этого проекта, утвержденного Екатериной, в 1764 г. был создан Московский воспитательный дом, а в 1770 был открыт филиал этого дома в Петербурге.

В 1762–1763 гг. И. И. Бецким было составлено, а 1766 г. разослано Сенатом по городам России «Краткое наставление, выбранное из лучших авторов, с некоторыми физическими примечаниями о воспитании детей от рождения их до юношества», в котором были раскрыты многие вопросы, касающиеся здоровья детей, их умственного воспитания, роли игры при обучении и воспитании детей, подчеркнута необходимость учета индивидуальных психологических особенностей детей в учебно-воспитательном процессе.

Уставы и наставления И. И. Бецкого являются практически первыми в России получившими силу закона сводами правил для учителей и наставников; вместе с тем эти нормативно-методические документы были призваны стать теоретической основой будущих учебных пособий по педагогике. С учетом требований, заложенных в этих документах, в России стала формироваться сеть новых учебных заведений, часть из которых (училище при Академии художеств; воспитательные дома в Москве и Петербурге, «Воспитательное общество благородных девиц» при Воскресенском монастыре в Петербурге, коммерческое училище в Москве) была создана по проектам, разработанным И. И. Бецким. При этом существенно, что во всех этих заведениях наиболее старались не о развитии ума, не о сообщении знаний, а о воспитании чистого, нежного и благородного сердца.

«Корень всему злу и добру – воспитание», «воспитание есть единственная сила, действием которой определяется судьба человека», – решительно настаивая на бесспорности этих максим, И. И. Бецкой считал, что для воспитания «новой породы» людей следует завести не простые школы, а именно «воспитательные училища». Уже последовательность расположения слов в этой конструкции – «воспитательные училища» – подчеркивает первичность воспитания по отношению к обучению.

Столь явное предпочтение воспитания обучению, более того – их противопоставление, не могло не принести негативных результатов. Посетив в 1772 году училище при Академии художеств, И. И. Бецкой с

80