Семинары для ЭТ, ЭК(б) / Семинар 5 / Мизун Ю.В, Мизун Ю.Г._ Тайны русского раскола (Тайны Земли Русской)

Время шло, и старые, дониконовские духовные кадры уходили безвозвратно. Никоновские служили делу антихриста. Где же следовало брать нениконовских служителей церкви? Имелся один путь — пользоваться услугами тех церковнослужителей, которые порвали с никоновской церковью уже в недавнее время. Их раскольники принимали «в сущем их сана».

Аввакум категорически исключал такую возможность. Но шли десятилетия, и ситуация с кадрами менялась. Дониконовские попы были на вес золота. Вокруг них группировались старообрядцы, как вокруг памятника. Но время усугубляло проблему. Однако со временем выход нашли. Стали пользоваться услугами беглых попов. Крупным центром беглопоповщины сделалась Ветка, расположенная на острове в Могилевской губернии. О том, как она возникла, рассказывается в трактате раскольников:

«Некто бывший в Москве поп именем Козма, службу имея в церкви всех Святых на Кулишках, видя сия налетания (преследования раскольников) совет положи с духовными детьми своими, отьити в страдубские пределы (бяше бо ему на той час страродубский полковник зело знаем и друг Гавриил Иванович, его же в некоих напастех укрываше). И угодно всем бысть то совещание: оставивше жительства своя, поидоша в Стародуб. Полковник же, видев Козму попа, любовное приятство, всем сущим с ним показа и на прошения их къ атаману Ламаке, повелевая листом оным отвести им на жительство место, нарицаемое Попуровку. И тамо все пришедшие с Козмою, числом 20 поселишася при реце Ревне в лето 7177. В Великороссии же елико день, толико умножашеся на староверцы гонение, ищуще тая, и к новшествам принуждающе силою и муками; как страшных прещений не могуще носити, многие народы оставляюще свои природныя места, сродники и други, течаху в стародубскую область, и тамо пустыни населяюще. И по сих прийде еще некий поп из Белева, именем Стефан, такожде якоже и Козма, имея на себе крещение и постановление старое, муж велкия ревности благочестивыя исполнен, взыскуя себе тихаго и безмолвнаго жития всякаго покоя телеснаго и славы бегая. Тем временем службу по обычаю простых для собрания творяще, литургии же ни, какоже касаяся, и ниже прочих таин действоваше, овая же тако ненавидя, яко аще бы кто к нему от таковых крещен пришел, не второ крестя, на общение не приимаше. Новорукоположенцов за освященныя невменяше и детем о них впредь запреща-

ше. И сперва сей Стефан в Залишев живяше, и потом в заселенную с сыном его Димитрием в слободу Митьковку на жительство прейде. И сия вся поселения в стародубском полку в царство царя Алексея Михайловича бяше. Живущу же Стефану в Митьковке, прииде указ о новорожденном сему царю сын Петр Алексиевич в Стародуб, идеже быти на той час сыну Стефанову случися и слыша чтимый сей указ, умершу царе Алексию Михайловичу, наместо его дщерь София Алексиевна скипетр приимши царства великороссийскаго. И сия слышавше таковых слобод стародубских население, повеле послати к черниговскому архиерею и стародубскому полковнику указ—на кой час уже не оный Гавриил, но Симеон полковник в Стародубе бяше в коем указе повелевая, дабы такие забеглые народы или ласкою или крещением градскимъ к новым догматам приводили. Такову же указу разгласившуся, ревнитилие древних преданий бегу яшася, по разным местам разспяшася. Слабейшие же, не хотяще стяжания и домов лишитися, к новодогматствованию приступиша. Времени убо некоему в том пребывающу, утишися таковая зельность гонения и бысть тишина. Но паки от того же Симеона гонение наста. Видевше же людие толику бурю гонения на них возстающу, обще все совет положиша отъити в Польшу. И тако усоветовавше поидоша и поселишася в области пана Халецкаго при реце Ветке. И сице усилившися, на молитву кийждо со своими в храмех простых собирахуся и пение церковнаго чина кроме литургии совершаху. Гонению же в Великороссии на староверца належащу, мнози оставляюще своя отечества, течаху в оная на Ветке, прославляемая места, изволяюще странствование, оземствование паче утешения своих мест со отступлением. И сицевыми народы пустыя места и зверопаственныя места населяхуся, и в место древес людей умножение показася, трава и тернии растущая в вертограды и садовия обратишася...

Чрез несколько времени Стефан скончался, «при смерти детям своим духовным ни очем тако наказаваше, точию о сем, да блюдутся новинъ и древния церкви предания опасно да соблюдут. И глагола, да всячески отъ новаго рукоположения сохранять себе, и да изволят тако умрети, нежели от тех коего действа приятниками быти».

В период расцвета в Ветке было пятеро священнослужителей: Козма, Стефан, Иов, Досифей и Иосаф. Однако со временем все они постепенно разбрелись по Руси. Появился некий поп Феодосий, а затем и другие — Александр и Григорий. Активисты раскола на Ветке

придерживались чисто мирских правил. Ортодоксальные старообрядцы их осуждали. Они не могли согласиться с тем, что привлекались никоновские священники. С 1706 года они должны были просто отречься от никонианства. В течение более пятидесяти лет (до 1764 года) Ветка служила центром всей поповщины. Из Ветки рассылались попы по всему раскольническому миру.

Так был решен вопрос с кадрами священнослужителей среднего звена. Но непременно требовалось иметь епископа. «Древлеправославного» епископа найти было нереально. Поэтому стали искать епископа из новых, который согласился бы перейти в раскол. Ветковцы обратились к молдавскому митрополиту (город Яссы) Антонию с просьбой посвятить им епископа. Но интриги в сфере церковнослужителей сорвали этот замысел.

Об этом замысле ветковской общины можно было бы и не говорить, но от него остался великолепный документ, в котором всесторонне изложена доктрина поповщины и ее взгляд на уклонение никонианства в ересь. Специалисты этот документ ценят не меньше, чем «Поморские ответы» и «Окружное послание». Приведем отрывки из этого документа:

«Великороссийскаго царства, православия греческаго — бъют челом ветковцы, с сознанием своего достоинства—восточныя церкве сынове, обитающии в Польском королевстве, Покровскаго монастыря в местности, смиренный игумен Власий и прочии священноиночествующии и народы православнии многия тысящи, к вашей всеблаженнейшей вселенской пастве в сокрушении сердечном и со источники многих слез неводних... от великороссийских новоседальных синодов ложно на нас наносимых оглашений, пред вашим великопастырством смиренно припадаем и изгнания нашего и клевет неповинных аз объявляем, яко пред самем Богом на страшном Его седу стояще, сице пред вашим вселенским правительством в суплике нашей доносим, кроме всякаго прилогу лукаваго, веры нашея образ извествуем, яко имеем мы веру греческую от вашего престола константинопольскаго великим князем Владимиром Киевским приятую; чины и уставы церковные неотменно содержим якоже древле в книгах греческих прияхом, како древнии греческие патриархи православнии и прочие церковные учители нас научиша и писании своими утвердиша, в этой вере доселе пребываем; тако главные артикулы католическия церкви, сице и прочия церковныя догматы соблюдаем, и вашу богословию

вселенских государей наших патриархов без пременения содержим, сице в обители нашей, якоже и у вас, пение церковное совершаем и безкровное приношение, тело и кровь Господа нашего Иисуса Христа, повседневно в церкви святей приносим и вернии народи во вся святые посты, по обычаю христианскому, телу и крови Христовой причащаются, и наконец в жизни своея всякий христианин, в навершение покаяния своего, образ монашеский и схимонашеский приемлют, со восприятием тела и крови Христовой, жизнь свою при обители нашей оканчивают. Тако истинно о православной вере нашей без всякаго прилогу вашему вселенскому пастырству доносим и в свидетельство на нашу совесть самого Бога представляем, а чужого еретическаго учения ненавидим. Аще и мало что отъ православнаго святых отец предания подвигл бы кто, отвращаемся, о чесом наше содержание веры по главизнам зде пред вашим вселенским пастырством явлено показуем.

Первое. Никейскаго собора перваго отеческую богословию в Трипостасном божестве Отца и Сына и Святаго Духа едино существо и естество исповедуем; Ария еретика мудрование, противное православию отец святых собора Никейскаго разсецающаго пребезначальную Троицу Отца и Сына и Святаго Духа в три существа, проклинаем; тако веруем, якоже никейстии отци нас научиша; на сем святых отец исповедании настоим.

Второе. Савелия еретика, мудствующаго в триех ипостасех единому лицу быти и слияние в триех ипостасех мудрствующаго, проклинаем и во Святей Троице три лица неслитно и нераздельно исповедуем.

Третие. Македония еретика, хулившаго Святаго Духа и неединосущна Отцу и Сыну глаголющаго, яко известнаго богохульника, отвращаемся, и Святаго Духа Отцу и Сыну единосущна и сопрестольна глаголим.

Четвертое. Нестория еретика, похулившаго Пресвятую Богородицу и Господа нашего Иисуса Христа в два сына разделяющаго, сего врага Божия отмещаемся и Пресвятую Богородицу, сущую Богоматерь, исповедуем, и Христа Сына Божия с восприятием плоти во двою существу и во единем составе веруем.

Пятое. Евтихия еретика, Господа нашего Иисуса Христа во едино естество сливающа и смешающа, проклинаем, и Господа нашего Иису-

са Христа во двою естестве и в единем составе несместно и нераздельно исповедуем.

Шестое. Сергия и Тирра и прочих еретиков, в Господе нашем Иисусе Христе едино действо и хотение мудрствующих, ненавидим и исповедению святых отец последуем, по воплощении в Господе нашем Иисусе Христе два хотения и две воли, естественне, нераздельно во едином составе и лице Христове быти мудрствуем.

Древния предания святых апостол и святых отец, яже восточною церковию нам преданы, тыя усердно соблюдаем, и их догматов держимся, в них пребываем и пременити не смеем, понеже веру, книги, патриархов и прочий весь чин апостольский и обычай церковный прияша от вашего константинопольскаго престола и в вашей восточной церкви от православных учителей научихомся. В которой православной вере мнози Господеви Богу угодиша и чудесы прославленнии прославишася.

Вновь умышленных новых преданий, несогласных с святою восточною церковию, латинских и лютеранских, иже богословию древнюю пременили, о схождении Святого Духа от Отца и от Сына преложили, и прочее предание святех пременили, — о постах и об опресночном служении и о пострижении брад и прочем их новосмышлении, которое противствуетъ древнему греческому преданию, весьма того пременения не приемлем».

Почему митрополит Антоний отказал старообрядцам из Ветки? Вот как это объяснял специалист более ста лет назад:

«...Ветковцы потерпели полную неудачу. Для греческого патриарха, с его традиционной, заискивающей пред русским правительством политикой, вовсе не представлялось желательным вызвать по отношению к себе неудовольствие, что не замедлило бы ощутительным образом отразиться на кармане патриаршем, неоднократно пополнявшемся из официальных русских источников, почему осторожный патриарх и повел себя уклончиво, приведя в свое оправдание ряд богословских тонкостей».

Ветковцы в течение семидесяти лет были основной кузницей кадров для других общин раскольников. Однако Екатерина II этот оплот старообрядчества сокрушила. Но Ветку заменило Стародубье — местечко в Черниговской губернии. Во главе общины здесь стоял поп Михаил Калмык. Здесь, как и в Ветке, «бегствующих» священников не перемазывали миром. В 1779 году состоялся собор, на котором

такая практика была осуждена. С этого времени начался период «перемазовщины». Центр находился в Москве (это был богадельный дом Рогожского кладбища) и в поволжском Иргизе.

Рогожское кладбище было открыто в 1771 году. Оно предназначалось для погребения чумных мертвецов. Богадельный дом Рогожского кладбища насчитывал около семидесяти тысяч прихожан. Он очень быстро увеличился и был очень хорошо материально обеспечен. При кладбище были постоянные дежурные священники из «бегствующих». Желающим они совершали разные требы.

Рогожцы стали богатыми, очень богатыми. Поэтому они стали претендовать и на идейное лидерство (вместо Стародубья). Что касается собора староверов 1779 года, то членами его были «первостатейные, сединою цветущие люди». Собор староверов постановил, что все лица, входящие в состав официальной синодской церкви, являются арианами, то есть еретиками. Собственно, это был собор не всего движения староверов, а только поповского согласия. Решения, принятые собором, были приняты к исполнению почти всеми общинами поповского согласия. Это и Петербург, и Москва, и Иргиз.

В 1782 и 1784 годах в Иргизе состоялись два собора, на которых утвердили рогожские обрядности перемазывания. На соборе 1805 года в Иргизе была тщательно разработана вся регламентация всевозможных случаев перехода в старообрядцев лиц духовного звания. Приводим выдержку из решения собора 1805 года:

«Аще кто приидет от великороссийской церкви священник или диакон... к нашей православной церкви, а оные крещены в три погружения и посвящены от великороссийскаго русскаго архиерея, который архиерей и сам крещен тож в три погружения; таковых подобает принимать по 2-му чину, т.е. по чистом его раскаянии и проклятии ересей, да помазует св. миром, якоже новокрещеный и потом всяк во своем чину да пребывает. А если же кто придет от священнаго чина посвященный от русскаго епископа, и приходящие крещены обливанием таковых приемлем, яко же еллинов и подобает совершенно крестить и потом священнодействия оные лишаются и вменяются за простолюдин. Если же кто придет от священнаго чина, который крещен в три погружения, а посвящен архиереем, который крещен обливанием, то таковых приемлем по 2-му чину, т.е. под проклятием ересей и святым миром помазуются, а священнодействия совершенно лишаются и приемлются яко же простии. Если же который от священ-

наго чина быв при нашей православной церкви и отступить самовольно и приступитъ к ереси, а потом покается чистым сердцем, таковаго принять по 3-му чину с проклятием ересей и дать ему за преступление заповедь, а священнодействия всего лишен да будем и иметь его за простолюдина, но токмо в сидении давать ему почесть и благословить ему трапезу. Аще же кто от священнаго чина были при нашей православной церкви и отступили от нас самовольно ко отщепенцам, называемых присоединену ими к великороссийской церкви (т.е. единоверцам) и если потом обратятся и прибегнут с чистым покаянием, таковых с милованием принять по 3-му чину, с проклятием ересей, а священнаго чина лишены да будут и вменяются запростолюдины, а если по нужде, то приемлем и на первыя степени да определяются. А если же от священнаго чина были определены от русскаго архиерея и от него поставлены ко оным отпущенцам (т.е. единоверцам), и если кто к нашей православной церкви приидет святым покаянием, такового приемлем по 2-му чину, потом определяются, кто в каком чину быть по свидетельству духовнаго отца. Аще кто отступить самовольно или на страх от нашей православной церкви к великороссийской церкви или ко отщепенцам (т.е. единоверцам) оных и от него родившихся и тамо крестившихся детей, сына или внука, его посвятить архиерей российский во священный чин, какой ни есть, и оный приидет с чистым покаянием и нелицемерною верою к нашей православной церкви, такового по 2-му чину с проклятием ересей и св. миром пользуем».

Переход в старообрядство совершался так. Кандидат вначале исповедовался в алтаре. Затем старообрядческий священник выводил его к молящемуся народу и заявлял, что тот готов к священнослужению. Богомольцы на это отвечали: «Бог благословит». Затем прозелит должен был вслух провозгласить торжественное отречение от прежних заблуждений в примерно таких выражениях: «Аз священноперей (имя) от гнусныя никонианския ереси к непорочной всей душою приступало вере, проклинаю вся отреченная святыми отцы: аще кто не крестит в три погружения с приглашением во имя Отца и Сына и Святого Духа, но обливает, да будет проклят; аще кто служит божественную литургию на пяти просфорах, а не на семи, да будет проклят; аще кто приглашает божественную песнь: аллилуия, аллилуия славатебе Боже, да будет проклят; аще кто проклинает пятию персты странно никако, не по преданию св. отец, да будет проклят; знамения

на просфорах — четвероконечные кресты, а не осьмоконечные, и не их служащие да будут прокляты; аще кто чтет молитву —Господи Исусе Христе Боже наш, помилуй нас, с приложением литеры И, а не по древнему, да будет проклят; в заключение, наконец, и всех нововведенных преданий Никона патриарха, содержимых ныне греко-рос- сийскою церковию, отрицаюсь и проклинаю, и анафеме предаю, и еже изволит им и последует — анафема и да будет проклят».

Мир (за неимением) заменялся маслом. Кандидата-священника помазывали миром (маслом), и он после этого становился «исправленным». Ему разрешалось проводить богослужения у старообрядцев.

Так сформировалась сила, противостоявшая безпоповщине. Все это произошло под влиянием жизненных требований. Практически это был некий компромиссный, срединный путь между обеими течениями старообрядческой догмы.

Император Александр I своим указом от 26 марта 1882 года закрепил за Иргизом право постановления священников, наблюдая только, чтобы те «для порядка вели метрику».

Был еще один источник духовных кадров — австрийское согласие. Речь идет о тех старообрядцах, которые, бежав от преследования Русской православной церкви, оказались в Австрии. Эта община попыталась основать свою собственную иерархию с тем, чтобы иметь полноценные три чина. При этом они вполне официально могли избавиться от обидной зависимости от епископа государствующей великороссийской церкви.

Император Николай I решил искоренить старообрядчество. Он издал несколько указов, согласно которым «беглопоповщина» объявлялась вне закона. Император посоветовал старообрядцам обзавестись собственным архиереем. Это можно было сделать при помощи других стран. Выбор пал на Австрию. В Буковине, которая тогда входила в Австрию, была сильная община старообрядцев. Эта община находилась в Белой Кринице.

В Австрии раскольники в 1783 году были легализованы. Они получили от австрийского императора Иосифа грамоту, по которой им разрешалось проживать там и свободно отправлять свои религиозные обряды. Местные жители Буковины назывались липованами. Они старательно отгораживались от переселившихся сюда старообрядцев. У старообрядцев возникла идея, чтобы австрийское правительство официально учредило старообрядческую архиерейскую кафедру.

Буковинские староверы подали австрийским властям прошение, в котором указывалось, что «необходимо нужно нам присно иметь издавна желаемого нами святителя, который бы, согласно правилам св. Апостол и св. отец, у нас священнодействовал и нам, из числа наших староверов, достойных пресвитеров посвящал. Поелику ныне обдержит нас не одна скудность, что без священника невозможно быть производству иноческого чина и совершению божественной литургии; но еще и другая предстоящая крайность побуждает нас душевными чувствами беспокоиться и до зела болезновать, что наши в целых четырех селениях многочисленные староверы находятся за скудностью священства в крайне бедственном положении, ибо они для совершения случающихся крещений, бракосочетаний и прочих духовных треб часто вынуждены бывают даже ездить в иныя владения, не имущие же на таковое иждивение достатка терпят великую духовную нужду, так что у них многажды случается новорожденные младенцы надолго остаются некрещенными, оныя же, не дождав священническаго совершения, печати Дара Духа Святаго, то есть без миропомазания умирают, а пришедшие в совершенный возраст остаются чрез свою временность безбрачны, и нередко, повреждая совесть, теряют естественныя чистоты, непорочность и обычную богобоязность... Нестьли это крайняго сожаления достойно? А хотя наши священники, которых мы из России от единоверных наших обществ с немалыми достаем, здесь у нас и бывают, однакож как мы своего святителя, коему бы они подчинены были, здесь не имеем, уезжают чрез короткое время за-границу к нашим староверским обществам, ибо и там крайняя нужда в духовенстве существует. Ныне же занятие священников из России сделалось весьма строже, так что уже староверы приходят в отчаяние!»

Права и обязанности белокриницкого епископа должны были состоять в следующем:

«Святителю священнодействовать во всем непременно по нашему старогреческому закону и наблюдать в точности весь обычай, у нас содержимый, древняго христианскаго благочиния.

Он должен будет для всякаго случая, как-то: скорой своей смерти, или чего иного непосредственнаго, одного из наших достойнейших духовных лиц, с согласия общаго собора, в наследство своего святительскаго престола неотлагательно посвятить, дабы, по дальнему заграницей существованию, согласно нашей религии святителя, в нашем

месте древле-христианскаго исповедения престол многолетно не вдовствовал, и дабы тем староверския наши общества, толикою, якоже доныне, обдержащею духовною нуждою паки до зела не бедствовали.

Должен составить свой духовный суд, как-то: из своего наследника, двух священников, и двух священников.

Должен из числа достойных и божественное писание добре знающих мирских староверов каждому их обществу потребное число священников на неотлучное при их церквах пребыние поставлять».

Просьба старообрядцев была встречена с пониманием, и они в Белой Кринице получили епископскую кафедру. Это значило, что раскольники перестали быть изгоями, они превратились в официально признанную церковь. Из Константинополя был приглашен бывший боснийский митрополит Амвросий. Он и стал первым епископом белокриницкой кафедры.

Но прежде чем занять этот высокий пост, митрополит Амвросий поставил следующее условие:

«Я митрополит Амвросий, не желая далее провожать жизнь свою праздно, и не по нужде, и не по какой страсти, но по истой совести согласился с депутатами Белокриницкаго монастыря Алимпием Милорадовым и Павлом Васильевым, согласно данному всевысочайшему указу, и во исполнение глагол Иисуса Христа изреченных в притче духовном производстве: «кунию дайте дондеже прииду и по мне вжигают светильник и поставляют его под спудом», заблагоизволил поступить в староверскую религию, в сущем звании митрополита над всеми духовными лицами и мирскими людьми, состоящими в оной религии, верховным пастырем и притом обязуюсь, по прибытии в Белокриницкий монастырь учиня церковное присоединение, согласно правилам святых отец и, неотлагательно поставить там себе в наместники другого архиерея, так как дозволено им высочайшим указом».

12 октября 1848 года кандидат в епископы Амвросий въехал в Белую Криницу. Спустя две недели он стал епископом. Прослужил Амвросий в Белой Кринице всего два года. Он успел поставить двух епископов и несколько священников.

В то время ушло за рубеж примерно сорок тысяч старообрядцев. Все они были в оппозиции к Русской православной церкви, а значит и высшей власти. В 1846 году в секретном документе о зарубежных раскольниках было написано следующее: