4. Правовая психология

У социологии и психологии общая судьба в том смысле, что и та и другая выделилась из философии. Стремление к научной четкости и дух симметрии дают основание пола-

61

гать, что с появлением юридической социологии равнознач­ное место должна была получить и правовая психология. Однако требуется еще многое, чтобы такая симметрия ста­ла реальностью. Правовая психология задержалась в сво­ем становлении и в целом находится еще в самой началь­ной стадии³³. Поскольку правовая психология охватывает разные сферы исследований, необходимо провести некото­рые разграничения и одновременно дать некоторые разъ­яснения. В этой связи мы сначала поведем речь о двух дисциплинах, которые пока еще можно считать явными продолжениями социологии права. Степень их реальной автономии — спорный вопрос.

Социальная правовая психология

Если оценить лишь то, чем мы уже обязаны этой дис­циплине, то лишь на одном этом основании она заслужи­вает особого внимания. Однако, как это ни парадоксаль­но, она лишь упоминается в списках научных дисциплин, граничащих с юридической социологией. В действитель­ности взаимосвязь социальной правовой психологин и юри­дической социологии значительна. И это — следствие связи юридической социологии с социальной психологией в це­лом³⁴. Нетрудно определить предмет этой последней. Она изучает коллективную психологию, явления индивидуаль­ной психологии в их комплексе, межличностную психоло­гию. Практически поэтому она неотделима от социологии, которая исследует те же проблемы и теми же методами. Это положение бесспорно, поскольку социология уже дав­но отбросила дюркгеймовский запрет анализировать соци­альные факты в психологическом плане. Юридическая социология еще в меньшей степени подчиняется этому запрету. Юристы, обратившись к социологическим иссле­дованиям, оперировали многими понятиями, требовавши­ми психологического анализа: например, соотношение права и правомочия, договор и вина, основания соглаше­ния и пороки воли (то, что социологи называют мотива­цией), не говоря уже о таких биполярных отношениях, как «муж—жена», «кредитор—должник», «истец—ответ­чик» и т. д. Как следствие, исследователи-юристы сближа­ли социологию и психологию. Было бы ненаучным расчле­нять единое правовое явление между двумя дисциплина­ми, отдавая тело социологии, а душу — психологии. Таким образом, юридическая социология с достаточным основани­ем и без дальнейших объяснений берет на себя исследова-

62

ния, которые могут быть отнесены к социальной правовой психологии •— правовой социопсихологии или правовой психосоциологии.

Национальная правовая психология

На стыке психологии и этнологии сложилась научная дисциплина о правовой психологии отдельных народов. Ее называют также этнопсихологией. На основе анализа гос­подствующих форм поведения в определенной культурной группе (нации, племени, общине и т. д.) и путем сравне­ния с другими сопоставимыми группами этнопсихология стремится обнаружить психологические черты, которые можно было бы считать общими для всей рассматриваемой группы в целом. Во все времена существовала порождае­мая обыденными ощущениями и интуицией народная пси­хология, выраженная и в юридическом поведении, и в от­ношении к праву. Это нашло отражение и в литературных источниках. Например, римляне окрестили карфагенян бесчестными контрагентами, а изречение из старого фран­цузского права гласит: «Житель Ле-Мана стоит полутора нормандцев». Подобные афоризмы отмечены печатью ксе­нофобии, порождаемой этноцентризмом. Тем не менее их систематизированное изучение позволяет по контрасту увидеть, какие юридические ценности рассматривались на­родом — автором этих афоризмов как фундаментальные.

Как наука национальная правовая психология появи­лась в начале нашего века с выходом в свет фундаменталь­ного многотомного труда Вильгельма Вундта «Психология народов». Первый том увидел свет в 1900 г., а девятый, посвященный праву, в 1918 г. Сегодня национальная пра­вовая психология рассматривается как необходимое допол­нение сравнительного правоведения. И действительно, раз­ве не бывает так, что законы, отличающиеся от страны к стране, приобретают тем не менее одинаковое значение благодаря совпадению психологического их восприятия в этих странах. И наоборот, бывает так, что тот же самый правовой институт, перенесенный в другую страну, пре­терпевает существенные метаморфозы вследствие психоло­гической реакции, вызванной им³⁵.