Nukhazhiev_N_S__Umkhaev_Kh_S_-_V_poiskakh_natsionalnoy_identichnosti_-_2012

пайхамар) и свое самоназвание ведут от него. На этой версии настаивают отдельные современные чеченские писатели и религиозные деятели. По другой версии данный этноним выводят от слова «нох», что значит «плуг». Авторы этой версии, кроме сходства в произношении, опираются на тот факт, что чеченцы испокон веков были хорошими земледельцами. Третья версия основана на ингушском предании, в котором говорится, что у родоначальника чеченцев и ингушей родились два сына. У одного в руках был сыр (нехча), у другого – лист (гIа). Таким образом, первого назвали «нахчий», а второго – «гIалгIа».

Все эти версии имеют право на жизнь, но вот как раскрывает значение этнонима «нахчий», вслед за Н. Семеновым, талантливый чеченский исследователь Х.К. Чокаев: «Этноним «нахчи» является самоназванием чеченцев и состоит из слова-основы «нах» – люди и суффикса «чи»… Надо отметить, что самоназвание абсолютного большинства народов мира также состоит из слова-основы, означающего людей, человека, мужчину, кочевника и т. д. Поэтому чеченский этноним «нахчи» в смысловом отношении есть абсолютно типичное явление…

Название «нахчий» в виде «нахчематеане» впервые упоминается в «Армянской географии» М. Хоренаци, но существование таких топонимов как Нахичевань, Нахарина (Митанни), этнонима «нахали» позволяет увеличить возраст слова-основы «нах» – люди до 6 тысяч лет до н.э. Хотелось бы отметить, что говоря о столь раннем существова- нииэтнониманаоснове«нах»–люди,мынеутверждаем,чтоуже8ты- сяч лет назад существовал чеченский народ. Мы хотим только сказать, что в те далекие времена жили люди, возможно и не имевшие прямого отношения к современным чеченцам, но имевшие в своем лексиконе термин «нах» – люди…

Слово «нах» – люди лежит также в основе названия местности Нашха – прародины всех чеченских обществ. Мы считаем, что этот топоним состоит из двух частей – «нах» – люди и уже забытого слова «са/ ша» – среда обитания, место… Следовательно, изначально этот топоним выглядел как Нахаша/Нахша – «место нахов», но позже происходит его преобразование в Нашаха/Нашха» (226, с. 229).

Исследователи Дударов и Кодзоев пытаются связать один из древнейших нахских этнонимов (в который, по всей видимости, входили и современные ингуши) – «нахчематеан» не с языком самих нахчий, до сегодняшнего дня продолжающих носить это имя, а с ингушским языком, процесс формирования которого, как отдельного языка, еще даже незавершен.Вотчтоони,немудрствуялукаво,пишут:«Всетрисоставляющие названия «нахчематеан», вместе с суффиксом принадлежности

31

род. п. «н», этимологически связаны непосредственно с ингушским языком:«нах»–«че»–«мат»–«люди»–«нутро»–«место»,чтоозначаетна ингушском языке «внутреннее место людей» (87, с. 62). Это еще одно свидетельство единства наших языков, но приводимое ингушскими авторами не совсем с целью подтверждения нашей общности. Хотелось бы спросить у них, почему они тогда так категорически не приемлют этноним «нахчий», если относят себя к «нахчематеанам»?

С. Броневский пишет: «Что касается названия «ингуши», то под этим наименованием они известны не так давно, с момента переселения их из нагорной полосы на плоскость; первый аул назван был «Онгуштом», отсюда – «ингуши». Сами же себя ингуши называют «галгай». До переселения ингушей на плоскость отдельные племенные группы родов носили свои наименования: галгаевцы, цоринцы, фяппинцы, кисты, чулихоевцы. Такое распространение объясняется экономическим и политическим преобладанием галгаевской племенной группы в горах над другими названными выше племенами. (…) Еще сравнительно недавно ингуши – горцы называли себя «ламур», или «ламро», что значит горный житель (от «лам» – гора)» (29, с. 160–161).

«Этноним гIалгIай, в настоящее время являющийся самоназванием ингушей, в XVIII веке распространяется только на одно из горных нахских обществ, лежащих неподалеку от Дарьяльского ущелья. (…) Все исследователи согласны в том, что этноним ингуши имеет позднее происхождение и происходит от названия селения Ангушт». (…) Данный этноним появляется в российских письменных источниках не ранее XVIII века и его появление прямо связывается с жителями селения Ангушт и его окрестностей. (…) Нужно отметить, что в русских источниках долгое время наблюдается раздельное существование этнонимов, имеющих отношение к обществам, которые в конце концов и составили ингушскую нацию. (…) Так вот, военные донесения той поры не только не относят гIалгIаев к ингушам, а даже прямо их противопоставляют» (195, с. 379).

Как отмечает Г. Вертепов, «под именем ингушей известна народность чеченского племени, состоящая из нескольких отдельных групп или обществ, которые входили в состав бывшего Ингушевского округа Терской области. К ним относятся: джейраховцы, кистины (кисты), галгаевцы(галагаевцы),назрановцыигалашевцы.Всеэтиназванияпридуманы русскими и даны каждому обществу по имени важнейших аулов (селений), долин, гор и рек, на которых они обитают, причем перенесение сельских правлений из одного аула в другой в некоторых случаях влекло за собою и перемену названия самого общества» (204, с. 71).

32

С мнением Вертепова согласны и Т.Х.-Б. Муталиев с Д.Ю. Чахкиевым, которые признают, что «этноним «ингуши» является названием русского происхождения, самоназвание же народа – галгаи. Оба эти этнонима вобрали в себя имена ряда вайнахских обществ, которые во второй половине XVIII – начале XIX века консолидировались в народность, в основном, на ныне занимаемой ингушами плоскостной терри-

тории» (34, с. 84).

Что интересно, в сборниках статей «Без прошлого нет будущего», вышедшей в Нальчике в 2005 году (составитель Р.Ш. Албагачиев) и «Ингуши», вышедшей в Саратове в 1996 году (составитель А.Х. Танкиев), где приведена данная выдержка из статьи Г. Вертепова, в предложении «под именем ингушей известна народность чеченского племени,состоящаяизнесколькихотдельныхгруппилиобществ,которые входили в состав бывшего Ингушевского округа Терской области» опушено словосочетание «чеченского племени» и вместо него стоит многоточие! Таким образом, известный ученый правит первоисточник, на который он ссылается.

«Совершенно очевидно, – считает Сигаури, – что еще в первой половине XIX в. этнонимы «галгай» и «ингуши» существовали отдельно друг от друга. Первый этноним возник не ранее XIII в. и означал житель крепости, башни. (…) Постепенное слияние этнонимов «ингуш» и «гIалгIай» начинается лишь со второй половины XIX в. Не случайно, что, например, П.К.Услар, изучавший чеченский язык, отнес речь ингушей к одному из говоров чеченского языка, отметив при этом, что наиболее сильно измененным наречием говорят жители Джейрахского ущелья. Последние еще в начале XX в. не считали себя ингушамигIалгIаями. Для них «гIалгIай» все еще означало жители конкретного соседнего с ними общества» (195, с. 278).

Этноним «нахчий» (вайнах) объединяет все нахские общества по северную сторону Главного Кавказского хребта (современные чеченский и ингушский народы), без бацбийцев, проживающих на южной стороне Главного водораздельного хребта Кавказа. Как мы видим, введенный относительно недавно термин «вайнах» является эквивалентом древнего этнонима «нахчий».

И, наконец, кого Кодзоев подразумевает под «ингушеязычным населением»? Данное словосочетание, невольно ассоциируется с такими понятиями, как «русскоязычное», «англоязычное», «испаноязычное» и т. д. население. То есть население, которое говорит на мощном высокоразвитом языке, который считают своим родным языком представите-

33

ли многих других народов. Но какое отношение все это имеет к языку одного из малочисленных народов России?

Называть некоторые вольные общества нахчий (вайнахов) XV–XVI веков, а тем более исторических первопредков наших народов, «ингушами»или«ингушеязычнымнаселением»абсурд,таккаксамэтноним «ингуши» является относительно молодым образованием. Похвально стремление наших собратьев быть на уровне других (имперских) народов мира, но все должно быть в меру.

34

ЭТНОГЕНЕЗ ЧЕЧЕНСКОГО НАРОДА

Как искры сыплются от булата, так мы рассыпались от Турпала-Нахчуо.

Чеченское предание

Чеченцы – один из древнейших народов Кавказа. «Можно лишь с достоверностью утверждать, что если не считать исчезнувших и слив- шихсясчеченцамимифическихаборигеновгор–тиндов,мидов,джай, вамполож и т.п., то чеченцы – один из наиболее ранних обитателей гор» (67, с. 60). На сегодняшний день чеченцы являются самым крупным коренным народом Северного Кавказа. Их численность в мире составляет 2 миллиона человек. Вместе с ингушами, которые связаны с чеченцами общностью происхождения, языка и религии – около 2,5 миллиона. Если бы не Кавказская и так называемые чеченские войны, депортации и различные переселения, то чеченцев было бы, как минимум, вдвое больше.

«Многочисленные враги и завистники чеченского народа, в том числе и из числа их непосредственных соседей, распространяют заведомо лживую информацию, формирующую, как они наивно полагают, негативное отношение российской и мировой общественности к чеченцам как к этносу в целом… Суть этих бредовых инсинуаций в следующем. Они утверждают, что чеченцы не являются коренным кавказским народом, сложившегося путем естественного исторического развития, а представляют собой некоторую сформировавшуюся в недавнем прошлом разношерстную некавказскую в национальном отношении банду преступников. Популяционная генетика не оставляет ни единого шанса фальсификаторам – чеченская популяция демонстрирует не только свое исконно кавказское происхождение, но и очень высокую, на зависть врагам, степень внутреннего генетического родства»

(226, с. 227).

Когда мы говорим об истории чеченцев и ингушей, то, в первую очередь, должны окончательно определиться с этногенезом чеченского и ингушского народов. Для нашей традиционной историографии такого вопроса не существует. Возникновение чеченского и ингушского народов на базе единого нахского этнотерриториального массива практически ни у кого не вызывает сомнения.

35

Но в последние годы история происхождения наших народов отдельными ингушскими любителями истории трактуется совершенно произвольно, во многом с дилетантской, ненаучной точки зрения, что совершенно недопустимо.

Эти «ученые», основываясь на отдельных, вырванных из контекста, высказываниях Н. Генко, Н. Яковлева и мало кому, кроме ингушей, известного «исследователя» с говорящей фамилией – Горепекин, стали выдвигать абсурдные гипотезы об ингушах, как первопредках чеченцев.

Правду сказать, никто из серьезных ингушских историков, официально об этом еще не заявлял (хотя фамилии отдельных из них и засветились вкачествеконсультантовпровокационных изданий,которые выходят в свет под грифом официальных научных, образовательных и культурных учреждений Ингушетии), так же, как никто из них не выступил и с опровержением этих обыкновенных фантазий.

В связи с этим, вспоминается случай, рассказанный известным шутником Мази из чеченского села Катар-Юрт.

Отправившись однажды по своим делам в одно из горных сел, Мази заметил до зубов вооруженного горца, в поте лица косящего траву. Поздоровавшись с ним, Мази удивленно спросил его – почему он не положит оружие, оно же мешает ему работать? Горец ответил, что он не может этого сделать, так как его преследуют кровники. На вопрос Мази, кого же он убил, тот ответил, что он никого не убивал, но один влиятельный человек из соседнего села похитил его жену, и чтобы узаконить свой брак с ней, ему необходимо убить его – ее законного мужа.

Так вот, вряд ли у некоторых ингушских «историков» получится подобным образом украсть и узаконить, в качестве ингушской, историю чеченского народа (по сути общую для обоих народов). Ибо ее, в отличие от жены косаря, не сумевшего защитить собственную жену, есть кому защитить. Как говорят чеченцы – «цуьнан шен да ву».

Если до определенного времени история чеченцев, ингушей и бацбийцев была общей, как у единого народа (в чем, думаю, нет никакого сомнения), то мы должны определиться с конкретной периодом, до которой она была таковой. Этот период должен быть определен, как «нахский». Следующий за ним период, после того, как от нахчийских (вайнахских) обществ обособились бацбийцы, вплоть до конца XVIII века, необходимо называть «нахчийским» или «вайнахским», раз этот термин получил широкое распространение, особенно в российской среде. А период, с которого началось искусственное разделение единого нахчийского (вайнахского) этномассива на чеченский и ингушский

36

народы, приблизительно, с конца XVIII века, называть собственно «чеченским» и «ингушским». Все эти периоды, привязанные к основным этапам этногенеза наших народов, должны быть официального закреплены в исторической науке.

Все просто и ясно, как божий день. Если мы говорим, что существует два народа и эти два народа – близкородственные, то должен быть один народ, от которого эти народы происходят. Необходимо выяснить, когда они разошлись, и с этих пор говорить об истории или чеченского, или ингушского народов в отдельности!

Тогда все, что касается, примерно, периода до окончания первого тысячелетия нашей эры – будет историей нахов, от X до конца XVIII века – нахчийской (вайнахской) историей, а с конца XVIII века до сегодняшнего дня – историей отдельных чеченского и ингушского народов.Темсамым,соблюдаяпринятуюпериодизацию,мынезаблудимся, впредь, в трех соснах и не будем смешить людей, как это делают Н. Кодзоев и А. М. Дударов, своими «протоингушскими» или «древнеингушскими» племенами.

Если мы договоримся по этим вопросам, то вопросы древней истории (хетты, хурриты, урартийцы), Нахчивана, дзурдзуков, алан и т. д. – будут для чеченцев, ингушей и бацбийцев общими. Вопросы истории средних веков – для бацбийцев будут своими, а для чеченцев и ингушей – общими для обоих народов. А с момента выселения ингушей на равнину и начала консолидации нескольких западных нахчийских (вайнахских) обществ в отдельный ингушский народ, связанного с добровольным принятием ингушами подданства России – у чеченцев будет своя история, а у ингушей – своя. Кроме, конечно, периода с 1934 по 1992 год,когдадвабратских народа, по волеСталина и абсолютного большинства вайнахских народов, но вопреки руководящей чиновничьей верхушке чеченского и ингушского народов, опять были вместе. Кстати, это решение «вождя всех времен и народов», объединившее в одной республике два братских народа, в отличие от аналогичных решений по образованию национальных автономий абсолютно разных народов, могло бы быть вполне позитивным для наших народов, если бы была проведена соответствующая работа по консолидации двух близкородственных народов.

Что же касается этногенеза чеченцев и ингушей, то, по мнению А. Шавхелишвили, «решение вопроса о происхождении вайнахов является весьма сложным. Но все данные свидетельствуют, что вайнахи на Северном Кавказе являются этносом автохтонным. В то же время

37

этногенетические корни вайнахов, несомненно, связываются с территорией Закавказья и его древнейшими обитателями» (232, с. 66).

Это же самое утверждает и И. Джавахишвили: «Восточная Грузия некогда была заселена чеченскими и дагестанскими племенами» (79,

с. 248).

«Не скрою, – писал Н.Я. Марр, – что в горцах Грузии, вместе с ними в хевсурах, пшавах, вижу огрузинившиеся чеченские племена»

(141, с. 1395–1396).

Но история чеченцев намного глубже. Известный историк Салман Джамирзаев настаивает на том, что «предки современных нахов и других коренных этносов Кавказа (грузин, абхазо-адыгов, аварцев, лакцев, даргинцев, лезгин и т. д.) со времен неолита наиболее ярко и, возможно, гораздо и раньше, до середины II тысячелетия до новой эры, занимая огромную территорию Кавказа (Северный Кавказ и Закавказье) и Передней Азии в лице хурритских племен (или генетически родственного им народа) составляли одно этнокультурное, языковое целое» (81, с. 21). Таким образом, С. Джамирзаев считает, что «происхождение и последующее формирование нахского этнического элемента связано с древнейшими автохтонами Кавказа и Передней Азии – хурритами».

Этого же мнения придерживается и языковед Кати Чокаев, который пишет, что «древние племена Кавказа, в том числе и вайнахские, имеют прямое родство с этносами древней Передней Азии – хатами,

шумерами» (225, с. 5).

38

А вот что пишет об этом Г. Меликашвили: «В древности адыгей- ско-чечено-лезгинские племена были распространены не только к северу от Главного Кавказского хребта, но, по-видимому, и к югу от него, в Закавказье и еще южнее… На территории к югу от Закавказья мы встречаем ряд названий, обнаруживающих поразительную близость к названиям, засвидельствованным позднее в адыгейско-чечено-лезгин-

ской среде» (150, с. 120).

Общепризнанной территорией зарождения и формирования чеченского этноса является Нашха (Нахша). Она занимала всю горную часть современной Чечни: МIайста, Маьлхиста, Хилдехьа, ТIерла, Аьккха, Галай и собственно Нашха (кроме Шатойского, Чеберлойского, Шарой- ского,ВеденскогоиНожай-Юртовскогорайонов),земликоторыхвыход- цами из Нашха были освоены позже, так же, как и земли на плоскости.

Как свидетельствуют многочисленные родовые таьптары и предания жителей всех этих районов, из Нашха/Нахша представители различных тайпо-тукхумных объединений «нахший» расселились на восток (Нахчмохк), на запад (горная Ингушетия), а после распада Золотой Орды – и на север (Орцах и Ара). «В XIII веке Золотой Ордой были заняты степи Северного Кавказа и превращены в просторы для своих кочевий. Местное население вынуждено было пробираться в горы…» (23, с. 125).

По мнению В.И. Абаева, «язык представляет нам дополнительный аргумент в пользу того, что предки современного вайнахского населения сравнительно поздно продвинулись в занимаемые им в настоящее время места по долинам рек Ассы и Армхи: в более раннюю пору эту территорию заселяли этнические элементы, стоящие по языку ближе к собственно чеченскому племени. Такой вывод следует из исследований В.И. Абаева, что, помимо общих осетино-вайнахских параллелей, «рядлексическихсхожденийведетотчеченскогопрямокосетинскому, минуя ингушский. Мало того, некоторые из этих схождений связывают чеченский с западным, дигорским, диалектом осетинского языка, ми-

нуя иронский» (237, с. 172; 1, с. 89).

Вот что пишет о прародине чеченцев в своей монографии «Чечня

ичеченцы» А. Берже: «Место жительства чеченцев в древнейшие времена, по весьма темным и сбивчивым преданиям, находились выше Шуэти, Чабирли и Чаэнти, куда они пришли из Нашихэ. (…) Рядом с этим именем мы встречаем там же и Меэстэ, где, как говорит Заур, было местопребывание Молкха (одного из первопредков чеченцев. – Авт.). Такое тождество двух преданий дает повод думать, что Маэстэ

иНашахэ были первобытными местами жительства чеченцев, откуда

39

они уже позже перешли к верховьям рек Аксая, Гудермеса и Хулхулау, в землю, известную под именем Ичкерия и называемую самими чеченцами Нахчи-Мохк, т. е. «место народа» (25, с. 143).

По мнению известного советского языковеда Ю.Д. Дешериева, чеченцы, как этнос, сложились к западу от Аргунского ущелья – в районе Нашхаи озера Галанчож.«Именно здесьони осознали себя какединый народ – «къам» и единство страны – «мохк». Здесь зародились основы чеченской духовной культуры, сформировались религиозные культы, мифология чеченцев» (93, с. 6).

Берже А.П. приводит предание о происхождении чеченцев, в котором родоначальником чеченцев называет Молкха или Малкху, «который жил в Меэстэ. На высотах горных хребтов. Из Меэстэ чеченцы переселились в Нашихэ, где теперь находится аул Керстен-акх или Киоло. Это событие, по преданию, совпадает с тем временем, когда впервые появилось оружие, состоящее сначала из лука и стрелы, которые вошли в употребление при богатыре Кургухе, указавшим людям также меру. Впоследствии Чеченцы расселились и из Нашихэ; это совершилось при сыне Молкха Тинавин-вису…» (25, с. 44).

Об этом же пишет и Б.К. Далгат: «Древнейшими местами поселения чеченцев все же, по всем преданиям, считается общества Маасты и плоскогорье Нашах, в верховьях Чанти-Аргуна, Мартана, Гехи, Фортанги,

Ассы и др.» (67, с. 54).

Сигаури И. обращает внимание на то, что этногенез чеченского народа стал одной из тем политических спекуляций ингушских авторов последнего времени. «Некоторые недобросовестные авторы, – пишет он, – договариваются до того, что представляют чеченцев этническим образованием, произошедшим от ингушей. Между тем, факты свидетельствуют, что ингуши, как отдельный

народ сформировались на основе ряда западных обществ, причем в их национальной консолидации исключительно важную роль сыграли два фактора. Во-первых, колонизация равнины, которая началась примерно на два века позже чеченской колонизации; во-вторых, искусственное территориальное отделение от чеченцев, составляющее, кстати говоря, важнейший элемент «чеченского» направления российской политики на Северо-Восточном Кавказе. Именно обособленное развитие на протяже-

40