Nukhazhiev_N_S__Umkhaev_Kh_S_-_V_poiskakh_natsionalnoy_identichnosti_-_2012

ст. Петропавловская (1856); сел. Мамакхин-юрт (чеч.) – совр. ст. Первомайская; сел. Бамут (чеч.-караб.) – укрепление Бамут; сел. Iашхой – Марта (чеч.-караб.) – укрепление Ачхоевское: сел. Шахьгирийн-эвла (чеч.) – укрепление Воздвиженское и т. д. К востоку от станицы Михайловской вниз по Сунже на месте чеченских аулов были основаны казачьи станицы 2 Сунженского полка» (218).

После образования станиц 1-го Сунженского полка, чеченцы, в том числе и карабулаки, на завоеванной территории Малой Чечни входили

вподчинение начальника так называемой Верхнесунженской линии.

Сокончанием Кавказской войны, в районах, населенных горцами, вводится так называемая военно-народная форма правления. Начальниками военно-народных округов «назначаются армейские офицеры, в ведении которых сосредотачиваются административно-управленческие, полицейские и в значительной мере судебные функции. При этом судопроизводство осуществляется при участии избираемых в горских обществах судей и на основе обычного права и шариата» (228, с. 24).

И что существенно, границы округов определялись с соблюдением таких принципов, как административно-территориальная преемственность (границы округов проводились с учетом существовавших на Кавказе границ между феодальными владениями или вольными обществами); военно-оперативной доступности; хозяйственно-политиче- ской связности; военно-колонизационной целесообразности и этнической однородности, предполагавшей совпадение, в значительной мере, административных границ с этническими. (228, с. 24–27). Именно в силу этих факторов, близости к Владикавказу, нежели к Грозному, орстхойские земли, вместе с ингушскими, и стали относить к Владикавказскому округу.

В 1860 году была образована Терская область. «Умиротворенная Чечня дозволила, прежде всего, применить к Терской области новое поло- жениеовоенно-народномуправлении,наподобиеДагестанского,причем область была разделена на 3 военных отдела и 8 округов» (37, с. 152).

На территории Чечни были образованы Чеченский, Ичкеринский, Аргунский округа и Ауховское наибство. Кроме того, часть чеченцев проживала в Кумыкском округе, а часть в Тионетском округе Грузии. Ингуши, вместе с осетинами, частью орстхойцев и сунженских казаков, вошли во Владикавказский округ.

В дальнейшем Терская область была поделена на Западный, Средний и Восточный военные отделы. В Западный отдел вошли Кабардинский, Осетинский и Ингушский округа, в Средний – Чеченский, Ичкеринский и Аргунский, в Восточный – Кумыкский и Нагорный

151

округа, куда, кроме кумыков и аварцев, входила и часть чеченцев (аккинцев, орстхойцев и нахчмахкахоевцев). Тогда же в Ингушский округ ошибочно была включена территория, на которой проживали аккинцы и мереджинцы. Но это недоразумение было быстро устранено. В 1866 году, по настоятельным требованиям населения этих обществ, они были подчинены чеченскому Аргунскому округу, «как вследствие одноплеменности с населением последнего».

Терское и Сунженское казачество тогда еще не была включено в состав Терской области. «В острых межгрупповых противоречиях самодержавное государство стремится поддержать, прежде всего, казачество, как свою ключевую социальную и военную опору. Вынужденное смириться со значительной долей русского «иногороднего» (вневойскового) населения в казачьих отделах, администрация области (Терской. – Авт.) в 1890-е годы прибегает к дискриминационным мерам, ограничивающим хозяйственную и поселенческую миграцию горцев в города и

войсковые земли. В частности, в 1893 году введен запрет на поселение горцев, «не состоящих на службе», в Грозном и русских слободах Воздвиженской, Ведено и Шатой» (228, с. 40).

В то время, как все горские народы имели свои отдельные национальные округа (а чеченцы даже целых четыре), ингуши в 1883 году были включены в Сунженский казачий отдел. Свыше 25 лет ингуши добивались выхода из подчинения Сунженского казачьего отдела и учреждения своего собственного округа.

На территории собственно Сунженского района (без части Галашкинского района) ингушских населенных пунктов не было. До начала Кавказской войны здесь находились чеченские (в основном, орстхойские) села. По окончании этой многолетней кровопролитной войны, местное орстхойское население, под видом переселения к своим единоверцам, было практически поголовно выселено в Турцию (1500 семей). Оставшуюся небольшую часть насильственно переселили в другие районы. Таким образом, территория района была полностью освобождена от своих исконных хозяев и передана во владение казакам, переселенным из южных районов России.

152

Как считает И. Сигаури, «большая часть территории арштхоевцев в настоящее время вошла в состав Ингушетии, но произошло это в несколько этапов. После выселения большей части арштхоевцев-кара- булаков в Турцию (1865 год) началось широкое расселение выходцев из ГIалгIая на зем-

лях этого тукхума (при поддержке царских властей. – Авт.), которые позднее составили Галашкинский район. Тогда же в составе современных ингушей оказалась и часть представителей чеченского тейпа Галай.

Что касается арштхоевских земель на плоскости, то они первоначально были переданы сунженским казакам, а затем в составе Сунженского района в 1928 году переданы Чечне. В настоящее время большая частьэтогорайонафактическивходитвсоставИнгушетии»(195,с.386).

Заселение ингушами земель, высланных в Турцию карабулаков, началось в последней четверти XIX века. Например, в Галашки переселилось 168 дворов представителей обществ гIалгIай и цхьорой из Хамхинского и Цоринского обществ, в Мужичи – 300 дворов, Алкун –

49 дворов (218).

Вертепов пишет: «В различных местах Сунженского отдела и Владикавказского округа Терской области насчитывается несколько мелких ингушских хуторов, по преимуществу на землях частных владельцев, где ингуши живут в качестве сторожей, а иногда и арендаторов»

(204, с. 71).

При советской власти эти земли, наряду с другими национальными округами, были выделены в отдельный Сунженский автономный казачий округ. В 1929 году Сунженский казачий округ был объединен с Чеченской автономной областью. Основанием для этого решения послужило то, что данная территория исторически являлась частью Малой Чечни. Кроме того, это было ответом на многочисленные обращения жителей округа с просьбой объединить их именно с Чеченской автономной областью.

После объединения с Чечней на территории бывшего казачьего округа был образован Сунженский район Чеченской автономной области. В 1934 году Чеченская и Ингушская автономные области были объединены в Чечено-Ингушскую АО.

153

До выселения чеченцев и ингушей в 1944 году ингушей в Сунженском районе практически не было. Подавляющее большинство населения района составляли казаки. Ингуши впервые стали здесь селиться после возвращения из депортации в 1957 году, когда их лишили основной части плоскостной территории, на которой и началось складыва- ниеингушскогонарода–Пригородногорайона,незаконнооставленно- го в составе Северной Осетии.

Возвращающихся из ссылки некоторых жителей Пригородного района стали организованно расселять в других регионах ЧеченоИнгушетии, в основном, в Сунженском районе. Сюда же, тогда еще в чисто казачьи станицы Карабулакская, Нестеровская, Троицкая, Слепцовская, возведенных на месте разоренных царскими войсками ор- стхойско-чеченских сел, входивших до объединения с ингушами в Чеченскую автономную область, целенаправленно стали подселять и все нуждающиеся в обустройстве семьи из других ингушских сел. Таким образом, на фоне отсутствия ответственной миграционной политики со стороны республиканских органов власти, началась «колонизация» ингушами Сунженского района. Хотя никто не мог предполагать, что случится то, что случилось.

Тем временем, чеченцы, которым категорически было запрещено возвращаться в свои родовые поселения в горах, вынуждены были селиться в Наурском, Каргалинском, Шелковском районах, присоединенных к вновь восстановленой ЧИАССР из бывшей Грозненской области. Ингуши, в основном, вернулись в Пригородный район, переданный в состав Северной Осетии, а вот чеченцам-аккинцам Дагестана, а также чеченцам, проживавшим в некоторых горных районах Чечни, например, в Галанчожском, этого сделать, под разными формальными предлогами, не удалось по сегодняшний день.

Вот как весь этот процесс описывает Д. Хожаев: «9 января 1957 года Чечено-Ингушская АССР была восстановлена, однако часть Пригородного района оставалась в составе СОАССР. Кроме того, не смогли вернуться на родные земли ауховские чеченцы, земли которых были заняты переселенными туда лакцами и аварцами (Новолакский район и Ленин-аул, Калинин-аул Казбековского района Дагестанской АССР)… Ингуши, не имевшие возможности вернуться в Пригородный район, вынуждены были поселиться в станицах и селениях Сунженского, Малгобекского района, в городе Грозном и т. д. Ауховские чеченцы вынуждены были селиться в других селениях Хасавюртовского, Кизилюртовского и Бабаюртовского районов Дагестанской АССР» (218).

154

С увеличением численности ингушей в населенных пунктах Сунженскогорайона,началосьметодическоевыдавливаниерусскоязычной и чеченской частей населения. Не выдерживая целенаправленной политики выживания, в том числе и со стороны руководства района, казачество ичеченцы сталимигрироватьизрайона.Особенноэтотпроцесс усилился с середины 80-х годов прошлого века.

Уже в начале 90-х годов прошлого столетия, когда в связи с распадом Чечено-Ингушетии и осетино-ингушским конфликтом 1992 года в район хлынул поток ингушских беженцев, миграция из района казаческого и чеченского населения стала массовой. Таким образом, ингуши, за относительно небольшой промежуток времени, стали большинством населения Сунженского района.

По всей видимости, пытаясь создать видимость того, что Сунженский казачий округ был передан Чеченской АО произвольно, без всяких на то оснований, А.У. Мальсагов пишет: «1929 год, 4 февраля – Сунженский округ, входивший вместе с Ингушской и Осетинской АО в Горскую АССР, передается в состав Чеченской АО»

(133, с. 116).

Во-первых, в Горскую АССР входили не только Ингушетия, Осетия и Сунженский казачий округ и г. Владикавказ, но и Карачаевский, Балкарский, Нальчикский (Кабардинский), Дигорский, Грозненский (Чеченский) округа, а также г. Грозный.

Во-вторых, чеченцы не были инициаторами распада ГАССР. Они вышли из ее состава только после того, как он стал разваливаться на составные части. Первой из Горской республики вышла Кабарда, получившая статус Кабардинской автономной области. Затем Карачаевский, Балкарский округа, и только затем – Чеченский.

Накануне окончательного упразднения Горской республики, в ней оставались только Осетия, Ингушетия, Сунженский казачий округ и г. Владикавказ. И припозднились они с выходом только из-за неурегулированности территориальных вопросов. Так, осетины, ингуши и сунженские казаки не могли поделить между собой г. Владикавказ, а также земли казачьих станиц Фельдмаршальской, Воронцово-Дашков- ской, Сунженской, Тарской. Выступая на 2-м съезде ингушского народа, известный ингушский писатель И. Базоркин сказал: «В 1918 году ингуши (основная масса ингушского народа) отстояли Владикавказ от бунта Бичерахова и вернули земли свои и аулы, отданные царским правительством казачеству» (49, с. 57).

Несколько слов о выселении чеченцев в Турцию.

155

Летом 1865 года свыше 5 тысяч чеченских семей или около 25 тысяч человек выселилось в Турцию. В числе выселившихся было около 1,5 тысяч семей орстхойцев. Кроме того, выселились и около трехсот ингушских семей. Процесс переселения, по договоренности с властями царской России и Османской Турции, был организован бывшим начальником Чеченского округа генералом Мусой Кундуховым и бывшим наибом Малой Чечни Оспановым Садуллой.

«Из числа покинувших свою родину чеченцев некоторая часть вернулась назад, свыше 15 тысяч остались в Турции, часть оказалась в Иордании, Сирии, Ираке. Все они осознают себя чеченцами и «называют себя этнонимом «нохчий»/«нахчой», разделяясь лишь на тайпы: беной, чIинхой, арштхой, зандакъой, мержой, аьккхий,

гIалгIай и т. д.» (218).

156

ПОЛОЖЕНИЕ ИНГУШЕЙ В ЧИАССР

Ингушские районы были сырьевым придатком Чечни…

Султан Хамчиев

О том, что ингуши имеют к ним какие-то серьезные претензии чеченцы впервые узнали после публикации в прессе в начале 90-х годов прошлого века развернутого письма ингушской интеллигенции в ЦК КПСС «О судьбе ингушского народа», написанного в 1972 году. Все, кто был знаком с текстом данного письма, были крайне удивлены ничем необоснованными, голословными обвинениями в адрес чеченского народа в целенаправленной дискриминации ингушей и в их ассими- ляциивЧечено-Ингушетии.Большаячастьчеченцев,наоборот,вполне обоснованно считала, что ингуши являются наиболее привилегированной частью общества.

По заявлениям некоторых влиятельных ингушских лидеров, положение было таковым, что дальнейшее существование двух братских народов в одном субъекте было возможно только при учреждении новой федеративной республики на паритетной основе, с сохранением раздельного республиканского руководства как Чечни, так и Ингушетии (проект Беслана Костоева).

Костоевы добивались одинакового по объему финансирования программ развития как ингушской части республики, так и чеченской, через сохраняемые национальные правительственные структуры. А остальное и так было на паритетной основе.

Но чеченцев, которых по переписи 1989 года в Чечено-Ингушетии было в 4,5 раза больше, чем ингушей (734 тысячи против 163 тысяч), такой расклад не устраивал. Кроме того, он не учитывал фактор русскоязычного населения, которого в республике было почти в два раза больше, чем ингушей (около 300 тысяч).

Как же обстояло дело с равноправием народов в Чечено-Ингуш- ской АССР и кто кого, на самом деле, дискриминировал?

Фактическим руководителем Чечено-Ингушетии, как всем известно, являлся первый секретарь обкома КПСС. По негласному установлению, этот пост мог занимать только представитель русской национальности. Чеченцы и ингуши не могли даже претендовать на него.

157

Как вспоминает бывший номенклатурный работник Махма Баснакаев, в состав бюро Чечено-Ингушского обкома КПСС в 1964 году входили: Титов, Дорохов, Чахкиев, Габисов, Бессарабов, Беляев, Гайрбеков, Боков, Алмазов, Олейников, Правенький. Из 11 членов бюро 6 человек были русскими, 3 – ингушами и только 2 – чеченцами. Из 97 членов обкома КПСС в 1964 году чеченцев было 25 человек, а ингушей – 12. В 1970 году из 107 членов Чечено-Ингушского обкома партии чеченцев

иингушей было только 42 человека. В 11 районах республики из 18 – секретарями райкомов были русские: во всех четырех районах города Грозного, Гудермесском, Шелковском, Наурском, Надтеречном, Грозненском (сельском), Сунженском, Малгобекском.

Совершенно другая картина в этом отношении была в Дагестане, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, где более 80–90 процентов секретарей райкомов партии были представители местной националь-

ности» (21, с. 100).

Вот таким было равенство и вот такой была, на самом деле, действительная реабилитация репрессированных народов.

Вторым и третьим секретарями обкома партии, как правило, попеременно с русскими становились, то чеченец, то ингуш. Должность секретаря Грозненского горкома партии также была недоступной для представителей так называемых титульных наций. Руководителем Президиума Верховного Совета республики – высшего органа представительной и законодательной власти республики – должен был быть ингушом. А председателем высшего органа исполнительной власти республики – Совета министров республики – чеченцем, но его 1-м заместитель, опять-таки, был ингушом. В тех министерствах

иведомствах, где первыми лицами были чеченцы (а большинство из них возглавлялось представителями русскоязычной части населения), заместителями, обычно, были ингуш или русский, а если ингуш, то чеченец или русский.

Таким образом, были предусмотрены конкретные квоты на представительство в органах власти тех или иных национальных групп, которые безукоснительно соблюдались.

На телевидении и радио по 25% вещания велось на чеченском и ингушском языках (полный паритет), а оставшиеся 50% – на русском. Что же касается Чечено-Ингушского книжного издательства (которое по непонятной традиции практически всегда возглавлялось представителем ингушской национальности), то, примерно, процентов 70 издаваемой тамлитературы выходило на русском языке, 20% – на ингушском и только 10% – на чеченском.

158

Представительство ингушей в центральных аппаратах обкома партии, правительства, министерств и ведомств (особенно в тех, где первыми руководителями были ингуши), правоохранительных и судебных органовиспецслужб(МВД,КГБ,ПрокуратураиСуд)впроцентномсоотношении было, пропорционально численности населения, большим, чем у чеченцев.

Членов партии среди ингушей было намного больше, чем среди чеченцев. «Степень большевизации» ингушей традиционно была одной из самых высоких на Северном Кавказе (если не самой высокой). Как пишет М. Мамилов, «к моменту установления Советской власти здесь было 37 членов и 430 кандидатов в члены партии» (137, с. 334; 163, с. 79).

Идеологическими вопросами в республике, в основном, занимались также ингуши. Секретарем по идеологии, как правило, был представитель ингушской национальности.

На одну чеченскую республиканскую газету «Ленинан некъ» (нынешняя «Даймохк») приходилась одна республиканская газета на ингушскомязыке«Сердало»(хотядобраяполовинатекстовнаней,аиногда и больше, обычно была на русском языке), на один литературный журнал на чеченском языке «Орга» приходился ровно один ингушский журнал «Лоаман Iуйре», на единственный журнал для чеченских детей «СтелаIад»–ингушеязычныйжурналстакимженазванием«СелаIад». Причем, объединенную редакцию обоих детских журналов тоже возглавлял ингуш – поэт Саид Чахкиев.

Один объединенный Чечено-Ингушский драматический театр, с отдельными чеченским и ингушским национальными театральными труппами,Государственныйансамбльпесниитанцатожебылобщим– чечено-ингушским, что получило отражение и в своем названии – «Вайнах». На всю республику был также один Чечено-Ингушский кукольный театр, который ставил свои постановки на русском, чеченском и ингушском языках.

Представленность ингушей в сфере высшего образования и науки тоже была выше, чем у чеченцев. В области торговли и того больше. Непропорционально большое количество ингушей работало в сфере снабжения и услуг. Директора различных снабженческих баз, экспедиторы, заведующие складами, директора различных мясомолочных комбинатов и заводов, практически большинство всех так называемых «хлебных» мест были, если не за евреями и армянами, то за выходцами из ингушской национальности.

159

Как мы видим, налицо был не паритет, а самый настоящий приоритетинтересовингушскойчастинаселенияреспубликипередчеченской. Впору было говорить об ингушском доминировании, особенно в сферах, связанных с хранением и распределением продуктов питания, различных материальных средств, товаров и предоставлением услуг.

О каких равных объемах государственного финансирования может идти речь, если чеченцев в республике было в разы больше, чем ингушей? Грубо говоря, при соотношении численности ингушей и чеченцев – 1 к 4,5 , на каждый детский сад, школу, ПТУ, техникум, ВУЗ, больницу, объект соцкультбыта в районах компактного проживания ингушей, в чеченских районах всех этих объектов должно было строиться в 4,5 раза больше.

Вот, например, какие мифы о дискриминации ингушей в ЧИАССР распространяются в «Истории Ингушетии»: «Оставалось очень тяжелым социально-экономическое положение ингушских районов Чече- но-Ингушетии, серьезные проблемы имелись в развитии образования, здравоохранения и т. д.»; «школ не хватало, подавляющее большинство из них работало в две смены»; «депортацию 1944 года Ингушетия встретила, как аграрно-нефтяное «приложение» в составе общей Чече- но-Ингушской АССР»; «массовая безработица являлась еще одним, пожалуй, главным бичом ингушской социально-экономической жизни»; «в Чечено-Ингушетии не было ни одного ингушского вуза (института или тем более университета)»; «высокая детская и общая смертность в целом привели к тому, что, несмотря на высокие темпы естественного прироста населения, по данным переписи 1979 года, количество ингушей составило всего 279 тысяч человек» (100, с. 443–445).

«Беда в том, что массовое сознание чеченцев заражено национализмом. Чеченский национализм по отношению к ингушам проявлялся, на моей памяти, со дня восстановления ЧИАССР в 1957 году. В своей республике ингуши были национальным меньшинством, как бы людьми второго сорта… Достаточно сказать, что на момент создания своей республики, в Ингушетии не было ни одной гостиницы, домов культуры, заводов, фабрик, десятки лет не строились школы, дороги, большинство сёл не было газифицировано. Этот перечень можно продолжать бесконечно. Ингушские районы были сырьевым придатком Чечни. Зато строились и благоустраивались чеченские Шали, Аргун, Гудермес и др.», – продолжает ничем необоснованные обвинения чеченцев во всех смертных грехах Султан Хамчиев.

160