§ 6. Движение "стяжателей" и "нестяжателей"

Большое политическое значение в борьбе за укрепление русского централизованного многонационального государства имели теории суверенитета царской власти.

Теории государственной власти конца XV - сер. XVI вв. имели характерную для того времени религиозную окраску.

Во время монгольского завоевания феодальная церковь сумела остаться не только крупнейшим землевладельцем, но и благодаря покровительству монголов, стала независимой от светской княжеской власти.

По мере централизации русского государства и успешного хода борьбы с Золотой ордой церковь должна была все более считаться с возраставшей силой власти великих московских князей, так как она могла рассчитывать на сохранение своих владений, только выступая в союзе с великокняжеской властью. Однако «государи Всея Руси», Иван III, Василий III, а затем и Иван IV с неудовольствием смотрели на обширные церковные владения, так как московские правители испытывали острую нужду в свободных землях для наделения поместьями дворянства. В связи с этим они охотно прислушивались к «еретическим» утверждениям тех, кто обличал алчность церкви.

В то же время русские государи нуждались в освещение церковью их борьбы против удельных князей. Церковь, владевшая огромным количеством земли и крепостными, также испытывала потребность в поддержке централизованной власти. В связи с этим церковные теории оправдывали укрепление и усиление царской власти, но в то же время обосновывали независимость духовенства от царской власти в церковных делах и отстаивали неприкосновенность церковных и монастырских имуществ.

Одним из теоретиков сильной государственной власти явился игумен Волоколамского монастыря Иосиф Санин (Волоцкий) (1440-1515), известный политический и церковный деятель.

По теории царской власти, проповедуемой Иосифом Волоцким, власть дана царю от Бога. Бог избрал царей как своих наместников на земле: «… Бог в себе место избра на земли и на свой престол вознес».²⁴

В соответствии с этим учением Иосиф Волоцкий считал власть царя по отношению к своим подданным неограниченной. «Царь … естеством подобен есть всем человеком, а властию же подобен … Богу»,²⁵ - поучает он в своих сочинениях.

Проповедь божественной по своему происхождению и ничем не ограниченной «в миру» царской власти сочеталась у него с назидательными поучениями царям по поводу их «пастырских» обязанностей к подданным и к церкви.

Под пастырскими обязанностями царя Иосиф подразумевает запрещение какой-либо критики церковных порядков и беспощадное гонение еретиков, что находилось в непосредственной связи с оживлением еретических движений на Руси в XV-XVI вв.

Царская власть должна была оказать самую деятельную поддержку церкви в накоплении богатств, строительстве монастырей, а также охранять и поддерживать ту феодальную эксплуатацию, которая осуществлялась церковью по отношению к зависимым от нее людям и к монастырским крепостным крестьянам.

Одновременно Иосиф требует отказа царской власти от посягательства на церковную собственность. Он говорит, что царь, который простирает руку на церковные земли, не «Божий слуга, а диавол …, не царь есть, но мучитель».²⁶

Теория Иосифа Волоцкого должна была скрепить союз светской власти с духовной. Необходимость в поддержке церкви заставили русских царей в тот период воздержаться от конфискации церковного и монастырского имущества, возможность которой так пугала русскую церковь того времени.

Утверждение Иосифа Волоцкого о божественном происхождении царской власти и указание на то, что московский царь «всем нам общий государь», ²⁷обосновывало подчинение удельных князей власти московского государя как «помазанника божия», и сыграла свою роль в укреплении централизованной власти.

Призыва Иосифа Волоцкого к некоторым ограничениям царской власти, связанные с попытками Ивана III отнять у церкви часть ее земельных богатств, прекратилась после церковных соборов 1503-1504 гг., на которых между иосифлянами и царем было достигнуто соглашение о взаимной поддержке.

Как уже отмечалось, развитие феодальных отношений, поддерживаемых и освящаемых церковью, вызвало появление на Руси еретических движений. Одновременно церковь подвергалась критике со стороны идеологов феодальной боярской реакции, стремившихся подорвать силы церкви, которая поддерживала царскую власть в борьбе с пережитками феодальной раздробленности. Это нашло свое отражение в движении «нестяжателей».

Наметившееся среди монахов-отшельников критическое отношение к церкви и духовенству содержало осуждение установившихся порядков. Они имело своей основой протест низов, выраженный в пассивной форме ухода от общественной жизни и идеализации патриархальной жизни на лоне природы. Поэтому оно было реакционным по своей сути.

Выступления против официальной церкви усилилось после того, как царская власть стала применять насильственное пострижение в монах как метод расправы в наиболее влиятельными княжичами и боярами. Не имея возможности открыто бороться против централизации русского государства, бояре, против своей воли надевшие церковную рясу, использовали эту идеологию для дальнейшей борьбы с царской властью

Против централизованной государственной власти выступали так называемые «нестяжатели», которые протестовали против «стяжания» мирских богатств. Также они боролись против ростовщической практики церкви с ее стремлением увеличить свои земельные владения.

Видным представителем «нестяжателей» был Нил Сорский (Майков) (1433-1508), принявший монашество и основавший свой скит на реке Соре (за Волгой).

Первоначально проповедь Нила Сорского ограничивалась пассивным осуждением «сребролюбия» и других «мирских» страстей и призывом «бежать от мира», «дабы не впасть … в мирские связи».²⁸ Однако под влиянием насильственно постриженного в монахи Иваном III князя Василия Ивановича Патрикеева – Вассиана Косого – Нил Сорский и другие заволжские старцы втянулись в борьбу, которая шла вокруг вопроса о церковном монастырском землевладении.

Осуждая «сребролюбие» монахов и «стяжательство» монастырей, Нил Сорский выступал на Соборе 1503 г. с требованием, чтобы у монастырей не было сел и чтобы жили чернецы по пустыням и кормили бы себя рукоделием, «чтобы не только не иметь, но и не желать никаких стяжаний».²⁹

Потерпев поражение на этом Соборе, «нестяжатели» не прекратили своей борьбы против жестоких репрессий, которыми после соборов 1503-1504 гг. были подвергнуты новгородские еретики.

Нил Сорский исходит из раннехристианской трактовки природы человека. Природа человека состоит из разума и страстей: чревоугодничества, блуда,³⁰ сребролюбия, гнева, печали, уныния и т. д. Праведный же человек должен бороться с этими страстями, и особенно со сребролюбием, которое породило гибельный для общества порок – «стяжание».

Идея «нестяжания» положена в основу как церковной организации, так и теории совмещения властей. Сорский считает порочной практику стяжания, проявляющуюся в приобретении земель и усилении эксплуатации крестьянского труда в монастырском хозяйстве. Деятельность церкви должна быть ограничена духовной сферой и ориентирована на помощь человеку в преодолении страстей. Идеальной организацией, способной решить эту задачу, является раннехристианская община, экономической основой которой была общая собственность и обязанность каждого общинника трудиться.

Поступки человека – плод его раздумий. Если он отходит от верного пути в религии, его следует переубеждать, а не преследовать и тем более не применять меры государственного принуждения. Дела веры не должны быть сферой вмешательства государства. Это прерогатива церкви. Теория совмещения властей трактуется как следование обеих властей к единой цели, но с сохранением за каждой из них своей сферы влияния.

Обличая церковное «стяжательство» и эксплуатацию крестьян на церковно-монастырских землях, Нил Сорский, Вассиан Патрикеев и другие «нестяжатели» не были, однако, противниками феодальной эксплуатации вообще. Тяжелое положение крестьян в боярских вотчинах никогда не было объектом их критики. Их борьба была направлена только против централизованной церкви, поддерживавшей царскую власть.

Вассиан Патрикеев обладал большим публицистическим талантом. В ряде сочинений он отстаивал идеи независимости церкви от государства, выступал против монастырского землевладения, призывал терпимо относиться к еретикам и указывал на тяжелое положение монастырских крестьян.

Ему принадлежит редакции Кормчей 1517 г. – сборника апостольских, соборных и епископских правил и посланий, являющихся руководством при управлении церковью и в церковном суде. Он отобрал и прокомментировал церковные правила в соответствии со своими взглядами, и включил в редакцию написанный им трактат против монастырского землевладения.

1531 г. Вассиан Патрикеев был осужден церковным собором за «ересь» и сослан в Волокаламский монастырь, где и скончался.

Идеи «нестяжателей» получили дальнейшее развитие в трудах Максима Грека.