1. Know ye the land where the cypress and myrtle Are emblems of deeds that are done in their clime? Where the rage of the vulture, the love of the turtle, Now melt into sorrow, now madden to crime!

5. Know ye the land of the cedar and vine,

Where the flowers ever blosson, the beams ever shine; Where the light wings of Zephyr, oppressed with perfume, Wax faint o'er the gardens of Gul in her bloom; Where the citron and olive are fairest of fruit, 10. And the voice of the nightingale never is mute;

Where the tints of the earth, and the hues of the sky, In colour though varied, in beauty may vie, And the purple of ocean is deepest in dye; Where the virgins are soft as the roses they twine, 15. And all, save the spirit of man, is divine?

Tis the clime of the East; 'tis the land of the Sun —

Can he smile on such deeds as his children have done?

Oh! wild as the accents of lovers' farewell,

Are the hearts which they bear, and the tales which they tell.

Стихотворный отрывок Байрона представляет лирическую увертюру к его поэме «Абидосская невеста» (The Bride of АЬу- dos), написанной в начале ноября 1813 г. С описания" прекрасного южного края начинается рассказ о событиях, составляющих содер­жание поэмы, и занимает первую строфу (I) первой песни, вводя­щую в драматическую сцену, которой открывается действие во второй строфе (II. Begirt with many a gallant slave. Old Giaffir sat in his divan, Deep thought was in his aged eye...).

Поскольку лирическая увертюра «Абидосской невесты» явля­ется частью большой поэмы, она подчинена общим законам ее ху­дожественного стиля. Поэма Байрона имеет лирический характер: ее события и образы окрашены личным чувством поэта и служат поэтическим воплощением этого чувства. Действие поэмы сосре­доточено вокруг центральной фигуры главного героя, с которым поэт отождествляет себя путем эмоционального вчувствования в его поступки и переживания. Сюжет служит раскрытию этих переживаний, напряженных и страстных, любви и ненависти в их контрастной силе. Мрачному и величественному герою, разочаро- ваиному и меланхолическому, благородному преступнику «с пе­чатью тайны на челе», противопоставлена героиня, красивая, кроткая и любящая. Романтическая фабула поэмы развертыва­ется в ряде эффектных драматических сцен и ситуаций на фоне прекрасного экзотического южного пейзажа. Повествование дви­жется от одной драматической вершины к другой, оно отрывочно и недоеказанно; его эмоциональная окраска поддерживается мно­гочисленными лирическими повторениями, вопросами и восклица-

ййямй, свидетельствующими об эмоциональном участии поэта в судьбе своих героев.

Общему стилю «восточных поэм» Байрона соответствуют и при­сущие им особенности словесного выражения (стилистики): тен­денция к максимальной экспрессивности, к риторической эмфазе, к эмоциональному усилению и нагнетанию и эффектным темати­ческим контрастам.

Эмоционально-риторическая заразительность, личный голос по­эта, как бы обращенный к читателю и непосредственно воздейст­вующий на чувство, определяют присущую всему творчеству Байрона субъективную направленность, совершенно отличную от объективной созерцательности поэтического стиля Гете-классика, и служат средством художественного выражения этической и об­щественной тенденции, присущей стилю революционного роман­тика и определившей силу непосредственного воздействия Бай­рона прежде всего на широкие круги его современников.

Сходство увертюры «Абидосской невесты» с тогда уже извест­ным в Англии стихотворением Гете, подчеркнутое тождественным начальным стихом («Know ye the land...?» — «Kennst du das Land»), было отмечено уже современниками обоих поэтов. Об этом писал Джефри, критик «Эдинбургского обозрения», в своей рецен­зии на «Вильгельма Мейстера» Гете в переводе молодого Кар- лейля (1824), содержавшем и стихотворный перевод «Миньоны»: «Прелюдия к „Абидосской невесте", начинающаяся словами: „О know you...", заимствована без какого-либо улучшения из небольшой песенки (a little wild air), которую поет Минь­она».¹⁵

Песня Миньоны была, вероятно, известна Байрону в популяр­ном английском переводе, опубликованном в сборнике «Немецкая Эрато» Бенджамина Бересфорда, капеллана английского посоль­ства в Берлине (первое издание в 1798 г.),¹⁶ в котором тексты песен немецких поэтов того времени даются вместе с нотами, «Миньона» — с известной в свое время музыкой И. Ф. Рейхардта. Весьма возможно, как предполагает Карре, что романс Гете— Рейхардта в числе других немецких песен, содержавшихся в сборнике, исполнялся в Лондоне в салонах английских аристо­краток, покровительствовавших Бересфорду.¹⁷ Во всяком случае об успехе «Эрато» свидетельствует второе издание, появившееся в 1821 г., на этот раз — без музыки.

Приводим первую строфу перевода Бересфорда:

Know'st thou the land where citrons scent the gale,

Where glows the orange in the golden vale;

Where softer breezes fan the azure skies,

Where myrtles spring and prouder laurels rise?

Knowst thou the land?

'Tis there our footsteps tend;