81 Иаков Ochtervelt, Уличные Музыканты на Пороге Дома, 1665 год, холст, масло. Художественный Музей, в Сент-Луисе Художественный Музей.

предлагаю разделение труда по признаку пола. Симон Schama, как мы видели (глава 5), интерпретирует эти картины в свое Смущение Богатство как признаки границы деления от инсайдеров аутсайдеров, частные и государственные, дома и улицы. Свою точку зрения насчет границ - связано с одной из главных тем его книга, строительство Голландский идентичности в семнадцатом century.13 Однако, Schama быть осторожны, чтобы не прыгать прямо из отдельных картины для обобщения о " Dutchness’. Сила его анализ заключается в его непосредственной чтение отдельных изображений. В отличие от этого, же автора, Ландшафт и Памяти, увлекательный инвентаризации исторические ассоциации, которые возникли в леса, рек и скал, стремится привести изображения, просто чтобы проиллюстрировать обобщений, как Буркхардт сделал, хотя эти обобщения, касающиеся человеческого памяти, а чем конкретные периоды времени. Несмотря на контрасты и в аналитических методов и цели разные историки, несколько общих моментов появились из анализа конкретных примеров в предыдущих главах, и с осторожность, они, может быть переформулирован здесь, а не в качестве универсальных принципов но просто как резюме проблемы интерпретации, которые регулярно повторяются в разных contexts.14 проблемы не являются, конечно, ограничивается свидетельство изображений, хотя " контекст", для например, приобретает несколько иной смысл, когда образы, а чем тексты находятся под следствием. 1. Образы дают доступ не к социальному миру непосредственно, а к современные взгляды, что мир, мужской взгляд на женщин, среднего класса, вид крестьян, гражданского представление о войне, и так далее. Историки не могут позволить себе забыть о противоположной тенденции имиджмейкеров идеализировать и satirize мира, которые они представляют. Они сталкиваются с проблемой разграничения между представительствами типичные и образы эксцентричным. 2. Свидетельство изображения должна быть помещена в " контекст", или лучше, в ряде контекстов, в множественном числе (культурной, политической, материальной и так далее), в том числе художественной конвенций для представления детей (говорят) в конкретном месте и времени, а также интересы художник и оригинальный патрона и клиента, и предназначена функция изображения. 3. Серия изображений предлагает свидетельство более достоверной, чем отдельные изображения, будь то историк фокусируется на всех выживших изображения, которые зрители видели бы, в частности, места и времени (в Zanker фразу, " совокупность изображений, что современному бы у опытных"), и отмечает изменения в изображения чистилища (сказать) в течение длительного времени. То, что французы называют " серийный история " превращается в

82 Аугусто Stahl, Rua da Floresta, Рио-де-Жанейро, c. 1865, белка печати. Частная коллекция.

очень полезно на occasion.15 4. В случае изображений, а в том, что тексты, историк надо читать, между строк, отмечая мелких, но значительных деталей, в том числе - значительные пропуски и использование их в качестве улики на информацию, которую имидж-мейкеры не знаю, что они знали, или предположения, они были не знать о существовании. Морелли идентификационный авторов частности картины, изучая формы уши или руки изображен (Глава 1) имеет важное значение для историков. Например, изображение улицы в Рио-де-Жанейро, принятые фотограф Аугусто Stahl вокруг 1865 году, изображена группа людей, внутри и снаружи магазина (рис. 82). Поскольку магазин занимает только незначительная часть изображения, к левой части фотографии, маловероятно, что фотограф потрудился сказать это группа людей, как стоять или что носить (как было в дело в девятнадцатом веке социальная фотография, как мы уже видели). Следовательно, тот факт, что один из мужчин в группе носит шляпу, но не обувь может быть принято в качестве доказательства для платья конвенций о его социальной класс в данном конкретном месте и времени. Эти Конвенции, может показаться несколько странным для Европы сегодня, для которых hat может оказаться лишним и обувь необходимость. В XIX веке в Бразилии, однако, обратное случае, для смесь климатических и социальных причин. Соломенная шляпа была дешевая, но

кожаные туфли были относительно дорогими. Мы читаем афро-бразильцы кто купил обувь как символ статуса, но предпочитают, чтобы их носить, Гуляя по улицам, неся туфли в руках. В фотография, таким образом, предлагает последний пример постоянная тема в этом исследования. Как Эрвин панофски говорил (цитирую Флобера и Warburg), Le bon Dieu est dans le détail.