5.3.3. "Вы отрицаете все с излишней легкостью и чересчур сурово судите".

На мозговые атаки Осборна в какой-то мере вдохновило написанное в 1788 году письмо Фридриха Шиллера своему другу. Друг пожаловался ему на недостаток новых идей.

«Причина твоих трудностей... в ограничениях, которые твой разум накладывает на воображение, — отвечал Шиллер. — Ты отрицаешь все с излишней легкостью и чересчур сурово судишь».

«Тем самым, — продолжал классик, — тормозится творческая работа ума... Если интеллект слишком уж пристально начинает рассматривать новые идеи... то он гасит их... еще при рождении».

Вместо этого он предложил своему другу свободно предаться потоку мыслей, на время отложив критическое суждение. «Творческий ум... должен отозвать стражу от своих ворот, чтобы идеи врывались в беспорядке, а уж потом можно исследовать и рассматривать их во всем разнообразии...».

Так Шиллер говорил о создании пространства для сюрприза. Как только мы задаемся вопросами, разумно ли озарение и можно ли его использовать практически, мы «убиваем его на корню», — ведь все блестящие идеи на первый взгляд кажутся совершенно безумными. Никогда не следует выносить суждение о своей или чужой идее до тех пор, пока вы не обдумали проблему всесторонне и не предоставили на время полную свободу своему гению.

Алекс Осборн назвал это принципом отсрочки суждения.

5.3.4. Отсрочка суждения.

У многих известных исторических деятелей соблюдение принципа отсрочки доходило иногда до безрассудных крайностей. Например, Авраам Линкольн совершенно не переносил критики со стороны прессы.

«Как правило, — заявил он в своей речи в 1865 году, — я воздерживаюсь от чтения статей с нападками на меня, чтобы не подвергать себя искушению отвечать, когда у меня может и не быть подходящего ответа».

Многие ученые не приступают к исследованиям до тех пор, пока не прочитают все материалы своих предшественников. Эйнштейн же шокировал ученый мир тем, что совершенно не умел пользоваться научной литературой.

«Мне кажется... — писал он во вступлении к своей статье 1906 года, — что многое из изложенного далее уже было частично прояснено другими авторами. Но поскольку рассмотренные в настоящей статье вопросы исследуются с совершенно иной точки зрения, я решил, что смогу обойтись и без изучения имеющейся на эту тему литературы, которое столь мучительно для меня».

Физик С. П. Сноу выражал восхищение тем, что знаменитая статья Эйнштейна 1905 года, представляющая основы специальной теории относительности, не содержала «никаких ссылок и цитат... Причудливые умозаключения возникали как бы сами собой... с великолепной простотой... Казалось, что он пришел к ним чисто усилием мысли, не прислушиваясь ни к чьим мнениям».

Изобретатель Майкл Фарадей пошел еще дальше. Человек, которого называют величайшим экспериментатором в истории науки, часто отрицал даже результаты собственных опытов, если они не соответствовали его интуитивным представлениям.

«Когда у него возникала новая теория, — писал его современник, — то он становился упрямым, как осел... Он повторял опыты снова и снова из года в год, несмотря на то, что отрицательный результат был совершенно очевиден...».

Если бы Фарадей реально смотрел на свои провалы, то он оставил бы все попытки, некоторые из которых в конце концов привели к величайшему успеху.