8. Натурфилософия Древней Греции.

Античная философия развивалась в течение целого тысячелетия, поэтому для детального рассмотрения уместно будет прибегнуть к ее периодизации, не забывая при этом, что любое деление всегда является условным и зависит от выбранного признака. Мы при выборе признака деления воспользуемся логико-хронологическим подходом:

I период – натурфилософия, или досократовская философия (VI – IV вв. до н. э.);

II период – классическая, или аттическая философия (V – IV вв. до н. э.);

III период – эллинистическая, или эллинско-римская философия (III в. до н. э. – VI в. н. э.).

Обычно начало античной философии связывают с именем Фалеса Милетского (ок. 625 – 547 гг. до н. э.), а конец – с декретом византийского императора Юстиниана о закрытии философских школ в Афинах (529 г. н. э.). Древнегреческих натурфилософов прежде всего интересовал вопрос: «Из чего все?», они занимались поисками первоэлемента, субстанции (того, что не нуждается для своего объяснения в чем-либо другом). Вследствие первоочередной нацеленности «досократиков» на изучение природы их часто называют «физиками» (от греч. physis – природа). Рассмотрим основные положения некоторых философских школ, определивших направление развития древнегреческой мысли.

Милетская школа. До нашего времени дошли сведения, хотя и фрагментарные, о трех мыслителях, представлявших эту школу. Фалес, считающийся основателем не только милетской школы, но основоположником греческой философии и европейской науки вообще, известен как математик, астроном и политический деятель, один из «семи мудрецов» Древней Греции. Фалес впервые в Греции попытался найти физическое начало без посредства мифов. Он утверждал, что «все из воды», тем самым отвергая мифологические представления о происхождении мира, а также придерживался гилозоисти-ческой (от греч. hyle – вещество и zoe – жизнь) точки зрения, в соответствии с которой жизнь является имманентным свойством материи, а сущее есть одушевленное и само по себе движущееся. Ученик Фалеса Анаксимандр возвысился до идеи бесконечности миров, первоосновой сущего он полагал апейрон – беспредельную субстанцию, у которой части могут изменяться, однако как целое она остается неизменной (заметим, что это уже абстрактное понятие, а не чувственно данный природный элемент). Апейрон не доступен чувственному восприятию, но, тем не менее, умопостигаем. По мнению третьего представителя милетской школы, Анаксимена, началом всего является воздух, поскольку он бесконечен и легко изменяем. Все вещи путем сгущения и разрежения образуются из воздуха или становятся им. Он полагал, что Земля имеет форму круглого стола, объемлемого воздухом.

Пифагор (VI в. до н. э.), теорема которого о соотношении длин гипотенузы и катетов в прямоугольном треугольнике известна из школьного курса, также был озадачен проблемой поиска субстанции, и исходной его позицией была следующая: «Все есть число». Все явления Космоса, считал он, пронизаны удивительной количественной согласованностью, гармония Вселенной обусловлена математической пропорциональностью, мерой и числом.

Эфесская школа. Гераклит (ок. 530 – 470 гг. до н. э.), прозванный за неясность для современников изложения своей системы Темным, в качестве основной субстанции принимал огонь: «Этот космос, тот же самый для всех, не создал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами разгорающимся и мерами погасающим».

Элейская школа. Парменид, центральная фигура этой школы, жил примерно в одно время с Гераклитом и выдвинул противоположный ему принцип: ничего не изменяется. Парменид полагал, что окружающее нас множество чувственных вещей – иллюзия, истинное же бытие – бесконечное и неделимое «Единое». Для утверждения неизменности бытия Парменид прибегал к следующей аргументации:

«Одно и то же есть мысль и то, о чем мысль существует.

Ибо ведь без бытия, в котором ее выраженье,

Мысли тебе не найти…» .

Зенон Элейский (ок. 490 – 430 гг. до н. э.), ученик и последователь Парменида, стремился подтвердить его учение о единстве и неподвижности бытия. Внутренние противоречия понятия о движении ярко выявляются в знаменитых апориях (от греч. «логическое затруднение») Зенона, наиболее известными из которых являются следующие:

1. «Стадий», или «Дихотомия». Прежде чем преодолеть стадий (около 180 м), бегуну необходимо пробежать половину его, чтобы пробежать половину, нужно преодолеть половину половины, и так до логической бесконечности (если, конечно, признавать реальность делимости сущего). Однако невозможно пробежать или коснуться бесконечного количества точек в конечное время, значит, бегун никогда не достигнет финиша, более того, никогда не стартует.

2. «Ахиллес и черепаха». Быстроногий Ахиллес никогда не сможет догнать черепаху, так как всякий раз при значительной скорости своего бега и медлительности черепахи и при всей незначительности разделяющего их расстояния стоит лишь Ахиллесу ступить на место, которое перед тем занимала черепаха, последняя несколько продвинется вперед, а поскольку пространство бесконечно в своей делимости…

3. «Стрела». Летящая стрела в каждый момент движения занимает определенное пространство, в пределах которого не изменяет своего положения, т. е. покоится. Таким образом, все движение можно разложить на моменты покоя, а из нулей движения нельзя составить положительную величину. Снова внутреннее противоречие.

Аргументация Зенона направлена, прежде всего, не на доказательство отсутствия движения (для опровержения этого оппонент Зенона поднялся и стал ходить), а на утверждение о невозможности помыслить это движение.

Во второй половине V в. до н. э. натурфилософским системам, частично рассмотренным нами, было противопоставлено скептическое софистическое движение. Софистом (букв. «мудрецом», а по смыслу – «учителем мудрости») называли человека, добывающего средства к существованию с помощью определенных познаний, передаваемых другим людям за условленную плату. Софисты сосредоточили свое внимание, прежде всего, на социальных вопросах, причем представляется немаловажным их выделение из сферы природного, естественного, сферы искусственной, социальной, в которой истинно лишь то, в чем удалось убедить современников (к искусственной, условной сфере они относили все общественные обычаи, традиции, религии, социальные институты и т. д.). Софисты обучали приемам убеждения, при этом вопрос об истинности доказываемых положений ими не ставился. Наиболее значительной фигурой софистики был Протагор, утверждавший, что «человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют».