Революция интеллектуалов

Современные развитые общества сложились как индустриальные системы к

началу нашего столетия. Наиболее передовые в то время страны --

Великобритания и США -- имели исключительно высокие показатели социального

неравенства, и основными полюсами богатства и бедности были промышленники и

финансисты, с одной стороны, и представители рабочего класса, с другой. В

течение второй половины прошлого века промышленный класс в США устойчиво

наращивал свою долю в национальном богатстве: так, в 1860 году 10 процентов

его представителей владели 40 процентами совокупного богатства страны; в

1890 году 12 процентов наиболее состоятельных американцев имели в своей

собственности уже 86 процентов национального достояния^[47].

Интересен состав и общие характеристики высшего класса американского

общества первой половины XX века. Во-первых, эта социальная группа включала

в себя выходцев из различных общественных слоев (в 1900 году 13 процентов ее

представителей были иммигрантами, 25 процентов происходили из сельских

районов и около 20 процентов представляли новые промышленные регионы США --

Запад и район Великих озер^[48]). Во-вторых, большая часть

миллионеров (и это положение сохранялось вплоть до конца

70-х^[49]) не сами создали свое состояние, а главным образом

унаследовали его от родителей или родственников, имея своей заслугой лишь

его преумножение; данный факт безусловно свидетельствует о весьма

постепенном характере обогащения в индустриальную эпоху.

В-третьих, в это время подавляющее большинство лиц, занимавших высшие

посты в корпоративной иерархии, либо сами были

предпринимателями-собственниками, либо управляли семейными состояниями (в

совокупности эти две категории составляли до 66 процентов высшего

менеджмента) ^[50].

Таким образом, в начале нашего столетия потенциал снижения

имущественного неравенства в США оставался весьма значительным; он

основывался на возможности появления множества новых предпринимателей, в

частности, выходцев из провинции и из числа иммигрантов, на возвышении

класса менеджеров, распылении капитала в результате расширения круга

акционерных предприятий и, что весьма существенно, на резервах повышения

оплаты квалифицированного труда, явно недооцененного в годы расцвета

индустриального строя. Все эти возможности вполне реализовались в период,

последовавший за Великой депрессией 1929-1932 годов. Если до этого заработки

промышленных рабочих росли очень быстро ввиду появления новых трудоемких

отраслей, прибыли которых обогащали

^[47] - См.: Davidson J. D., Lord William Rees-Mogg. The

Sovereign Individual. N.Y., 1997. P. 208.

^[48] - См.: Wright Mills С. The Power Elite. P. 105-106.

^[49] - См.: Kuttner R. The Economic Illusion. False Choices

Between Prosperity and Social Justice. Philadelphia, 1991. P. 18.

^[50] - См.: Wright Mills C. The Power Elite. P. 132.

высшие слои общества^[51] (так, с 1914 по 1924 год разница

между заработной платой клерка с высшим образованием и окладом среднего

рабочего уменьшилась более чем на треть; в результате в 1924 году такой

клерк получал лишь на 40 процентов большую заработную плату^[52]),

то в 40-е и 50-е годы положение изменилось. Рост высокотехнологичных

производств привел к всплеску потребности в квалифицированных кадрах: между