Адаптивная природа права

Цивилизация как самоорганизующаяся система имеет в своем распоряжении целый ряд механизмов, позволяющих ей поддер­живать себя в состоянии динамического равновесия. Имея свои собственные нужды, цивилизационная система должна доводить их до индивидов и заставлять их адаптироваться к этим внешним для них потребностям гигантской сверхсистемы. Для этого и су­ществуют различные социальные нормы, в том числе и нормы пра­ва, выполняющие роль своеобразного посредника между цивили­зацией и индивидом.

Существующая со времен античности классическая концепция мудрости изображала философа как мудреца, способного непо­средственно улавливать нужды цивилизационного макрокосма. Они представали перед его умственным взором как некие высшие, сверхличные требования Логоса, Номоса, Бога и т.д. Между ними и личностью мудреца не стоят правовые нормы. Мудрец готов свободно, исходя из одной своей способности к пониманию сути вещей, подчиняться Логосу или Богу. Для всех же остальных, не способных к непосредственному умозрительному восприятию, цивилизация вырабатывает систему нормативных опосредующих звеньев, которые предназначены к тому, чтобы адаптировать по­ведение обычных людей к ее сверхличным нуждам.

Адаптирующее воздействие норм состоит в том, что они за­ставляют индивидов корректировать или трансформировать свое социальное поведение, выбирать из всего многообразия возмож­ных вариантов действий прежде всего должные, одобряемые с позиции морали и права. Цивилизации необходимы не все виды возможной социальной активности индивидов, а лишь те, что позволяют ей пребывать в динамично-равновесном состоянии, сохраняться и развиваться. Возникает следующее распределение ролей: а) цивилизация выступает как система, требующая от своих подсистем и элементов, чтобы они адаптировались к условиям, необходимым для ее самосохранения и развития; б) социальные субъекты (индивиды и разномасштабные груп­пы) выступают как адаптанты, от которых требуется, чтобы они приспосабливали свое поведение к нуждам цивилизационной си­стемы;

в) право как нормативный механизм, осуществляющий вза­имную адаптацию цивилизации и индивидов друг к другу.

Чем сложнее и содержательнее цивилизационная система и чем развитее ее элементы, тем острее необходимость в эффективных средствах сглаживания тех противоречий, что неизбежно возни­кают при столкновении интересов целого и его частей. Эти про­тиворечия способны обретать характер драматических столкно­вений в тех случаях, когда государство присваивает себе права полномочного представителя всей цивилизационной системы и пытается диктовать свои требования противоположной стороне, не считаясь с ее встречными нуждами. Вот основные варианты возможных противоречий: 1) антагонистическое взаимодействие, предполагающее жест­кое противостояние, перманентный конфликт сторон, ведущий к двум возможностям. В первом случае это авторитарное подавле­ние государством индивидуальных свобод. Во втором — анархи­ческий бунт или революционное организованное восстание про­тив диктата государственной власти. В обоих случаях события развиваются в деструктивном направлении, губительном для ци­вилизации и культуры. Парадокс здесь заключается в том, что государство, призванное, казалось бы, служить цивилизационной сверхсистеме, частью которой само является, на деле становится источником дисфункциональных помех и препятствий для циви­лизованного развития; 2) антагональное взаимодействие заключается в уравновешен­ности властных функций государства и либертарных интенций личности. Практическим воплощением этого варианта становят­ся сбалансированные, взаимно адаптированные отношения пра­вового государства и гражданского общества, защищающего пра­ва и свободы частных лиц.

Формы правового механизма в этих условиях достаточно гиб­ки и подвижны. Они своими регулятивными воздействиями по­могают взаимной адаптации и системе, и ее элементам.

Одна из задач права состоит в том, чтобы уравновешивать и приводить в функциональное соответствие противоположные силовые векторы внутри цивилизациоиной системы. Оно обеспе­чивает поиск взаимоприемлемых решений, оберегающих состоя­ние динамического равновесия и позволяющих системе выступать как единое кооперированное целое, решающее общие социальные задачи.

Право требует от социальных субъектов нормативного, зако­нопослушного, адаптивного поведения, приспособленного к содержанию общего цивилизационного контекста. То обстоятель ство, что в его распоряжении находятся нормы и законы как наи более эффективные средства по адаптированию индивидуально го поведения к внешним обстоятельствам, позволяет отнести прав( к разновидности адаптивных механизмов.

Кроме правовых норм как объективных идеальных форм, по зволяющих цивилизационной системе и социальным субъектах взаимно адаптироваться друг к другу, существует и субъектив­ный механизм — правосознание как совокупность индивидуаль­ных способностей, позволяющих личности постоянно держать под контролем этот процесс взаимоадаптации. Правосознание пред­ставляет собой своеобразный «пульт управления», куда поступа­ет информация с двух сторон — от цивилизационной системы со всеми ее звеньями и от самого субъекта с его интересами, ориен­тациями, потребностями. Задача правосознания — изыскивать способы согласования устремлений, исходящих от обеих систем, сглаживать противоречия, предупреждать конфликты, предлагать варианты возможных компромиссов, а затем уже посылать ко­манды на определенные социальные действия. Мотивационное пространство индивидуального правосознания выступает полем «мыслительных экспериментов», в ходе которых вырабатывают­ся и выбираются наиболее приемлемые поведенческие модели.

Чем более зрелым является правосознание, тем обширнее име­ющийся перед ним веер возможностей цивилизованного существо­вания, тем больше он вмещает различных форм цивилизованного поведения, способных удовлетворить и трансгрессивные притя­зания личности, и внешние требования цивилизационной систе­мы. Общее свойство этих форм состоит в том, что они включают лишь те средства взаимоадаптации, которые отвечают критери­ям антагонального, договорного, взаимовыгодного сосущество­вания.

В состоянии правосознания можно выделить две ступени — гетерономную и автономную. Гетерономия (от греч. heteros — Другой, чужой, внешний; nomos — закон) предполагает, что нор­мы права выступают для личности как нечто сугубо внешнее и достаточно чуждое ее изначальным устремлениям. Человек обя­зан в своем поведении руководствоваться этими извне задавае­мыми образцами, не являющимися для него его «второй натурой». Сам индивид может быть при этом имморален, но под давлением содержащихся в правовых нормах регулятивно-императивных потенциалов он вынужден приспосабливать свои действия к их требованиям. (133) Автономное правосознание тоже руководствуется требова ниями цивилизационной системы. Но эти нормативы настолько глубоко интегрированы в индивидуальное «Я» субъекта, что oi зачастую склонен считать их своим внутренним достоянием. Под чинение им выступает для личности в качестве акта свободного внутреннего предпочтения. Автономия состоит здесь в том, что правосознание оказывается, по сути, свободным от внешнего при­нуждения. Законопослушание опирается в данном случае не w внешние, а на внутренние, и притом довольно глубокие, «пред правовые» уровни нормативной саморегуляции морального, нрав ственного, а порой и религиозного характера. В итоге возникая впечатление, будто бы правосознание «самозаконодательствует» само определяя для себя содержание должного и потому не нуж-цаясь во внешнем принуждении. Обходясь без помощи внешней нормативно-правовой регуляции, автономное правосознание об­наруживает способность самостоятельно противостоять как нега­тивным импульсам, идущим из его собственных «доправовых» и «доморальных» глубин, так и деструктивным, анормативным воздействиям внешнего характера.